Непокорная

– Потоп.

– Если во рту кляп?

– Щелкаю пальцами.

– Умница. Встань, – звучит следующая команда. Я инстинктивно оглядываюсь, потому что не привыкла к таким распоряжениям. Смотрю по сторонам, как будто до конца не верю, что приказ был адресован мне. – Не вынуждай меня повторять, саба.

С выдохом я поднимаюсь на слегка дрожащие ноги. Мастер Келлан откидывается на диванные подушки. Кивком показывает мне, что я должна стать перед ним, что я и делаю.

– Ты не привыкла слушаться, – говорит он. – Но ты приняла правила игры. И теперь, зверушка, я хочу, чтобы ты выполняла каждый мой приказ с первого раза. Это понятно? – Я киваю. – Словами, Одри.

– Да, – отвечаю и смотрю в его потемневшие глаза. Он хмурится сильнее, и я, быстро сообразив о причине его недовольства, исправляюсь: – Да, сэр.

– Умница. А теперь сними платье.

Мне хочется крикнуть: «Здесь? В залитой светом заходящего солнца гостиной?», но я молчу, поджав губы, и тяну расположенную сбоку молнию платья вниз. Медленно. Взгляд Келлана следит за моими руками, в нем удовлетворение и сила, которых я раньше в нем не замечала. Келлан Абрамс казался мне улыбчивым и приветливым мужчиной. Мастер Келлан мрачный и требовательный, и это охренеть, как заводит меня.

Стянув платье через голову, я отбрасываю его в сторону и специально тяну время, чтобы не смотреть в глаза Келлана, потому что не знаю, как он отреагирует на то, что я пришла без нижнего белья. Хотя его указание насчет чулок я выполнила.

– Подойди, саба.

Я делаю несколько шагов к нему. Взгляд Келлана поглощает каждый сантиметр моего тела, не пропуская ничего. Как только я оказываюсь перед ним, он поднимает руку и ведет ладонью вверх по моему бедру. Я дрожу от прикосновения, посылающего жар по всему телу. Как только он доходит до верха, то перемещает руку так, что его пальцы проходятся по моей промежности, и он удовлетворенно улыбается.

– Мокрая. – Простое замечание, но сказанное таким голосом, что, кажется, сейчас на пальцы Келлана хлынет поток. – Ты заведена, Одри. Что бы ты хотела, чтобы я сделал с этим?

Трахни меня! Но я этого не говорю. Мне приходится напомнить себе, что это не партнерские отношения, а сессия между Домом и Нижней.

– То, что посчитаете нужным, сэр, – говорю я, и склоняю голову в знак покорности.

Келлан шумно выдыхает. Он видел меня в деле, знает, на что я способна. И для него, конечно, лучшим вызовом является удовлетворение желания подчинить своенравную Доминатрикс. Я прекрасно понимаю его мотивы и едва сдерживаюсь, чтобы не сказать что-нибудь из того, что услужливо подсовывает мне мозг. Видимо, на моем лице написано все, о чем я думаю, потому что Келлан хмурится сильнее.

– Придержи свой язык, саба, иначе кляпа тебе не избежать. – Он поднимается с места и обходит меня. – Следуй за мной, – звучит короткий приказ, и я понимаю, что сейчас увижу персональную темницу Мастера Келлана.

Нервы натянуты до предела, потому что я не знаю, чего ждать, когда мы поднимаемся на второй этаж и останавливаемся перед дверью из темной породы дерева. Келлан поворачивается ко мне и поднимает мое лицо за подбородок.

– За этой дверью справа ты становишься на колени, опускаешь голову, руки кладешь на бедра. Ни звука, пока я не позволю. Это ясно?

– Да, сэр, – хрипло отвечаю я, и понимаю, что сильно пожалею о своем согласии.

Глава 10

Келлан

С того самого момента, как Одри Ланкастер сделала шаг из лифта, я едва сдерживаюсь, чтобы просто не трахнуть ее как следует, чтобы выпустить пар. Я думал об этом моменте с того самого мгновения, как увидел ее на сцене. Но теперь, когда она раздетая стоит на коленях моей игровой, мне приходится призвать всю свою внутреннюю силу, чтобы не сделать то, о чем пожалею. Мне нужно сдерживать свои порывы. Я – тот, кто в данный момент все контролирует, и я должен помнить об этом.

Я подхожу к Одри, держа в руках несколько предметов, которые помогут ей вжиться в роль. Поскольку я уже наслышан о дерзком ротике мисс Ланкастер, первое, что я надеваю на сабу – это кляп. Сегодня я не хочу медленно прощупывать границы нижней, как делаю обычно с новой девушкой. Я хочу испытать ее по максимуму. Одри слегка вздрагивает, когда я застегиваю кляп на затылке, но не поднимает головы, как я и приказал. Глажу ее по голове в знак признания ее покорности. Она напрягается всем телом, а потом расслабляется под моей рукой. Что ж, это будет самая интересная сессия из всех, проведенных мной.

Застегнув ошейник, я надеваю Одри маску на глаза.

– Поднимись, – приказываю я, и она выполняет. Голова по-прежнему опущена, и это говорит о том, что она знает правила игры. Беру ее за руку и тяну немного на себя, Одри неуверенно переставляет ноги. Она еще не доверяет мне, хотя изо всех сил пытается. – Идем со мной.

Я довожу ее до стены, к которой пристегнуты карабины на цепях. Ставлю спиной к стене и пристегиваю руки, а за ними и разведенные ноги фиксирую на распорке. Цепи гремят, приятно разбавляя лязганьем фоновую музыку и заглушая тяжелое дыхание Одри. Я наклоняюсь к ее шее и вдыхаю свежий аромат ее духов и кожи. Она божественно пахнет. Член в джинсах напрягается в предвкушении награды за свои двухнедельные мучения. Отхожу назад и, пока стягиваю рубашку, любуюсь на Одри. Идеальная. В полумраке комнаты ее светлая кожа практически переливается перламутром. Идеальной формы грудь слегка приподнята из-за поднятых вверх и разведенных в стороны рук. Розовые соски словно твердые пики, готовые рассекать пространство.

Удовлетворенно улыбаюсь и подхожу ближе. Все необходимое стоит рядом на тележке на колесах. Не люблю прерываться во время сессии. Беру в руку вибратор и включаю. Голова Одри непроизвольно дергается в сторону звука. Касаюсь гладкой головкой шеи Одри, и она слегка извивается, подаваясь немного вперед этому прикосновению. Я не ошибся. Она создана быть сабой, но только с правильным Домом. И я хочу показать ей, каким он должен быть.

Вибратор медленно скользит по идеальной коже, заставляя Одри подрагивать и извиваться. Обвожу грудь, уделяю внимание каждому соску, веду по животу, внутренней части бедра. Одри подается немного вперед, желая, чтобы игрушка оказалась в нужном месте, но зарабатывает от меня шлепок по бедру, и тут же возвращается на место.

– Двигаться можно только с моего позволения. Ясно? – Она кивает. – Умница. Ты помнишь, что нужно делать, если будет слишком, Одри? – Она щелкает пальцами и я убеждаюсь, что слышу этот звук.

Тогда я перемещаю вибратор ей между ног и она тихонько стонет. Я наблюдаю за ее телом, лицом, руками, сжимающимися в кулаки. То, как она хмурится, подсказывает мне, что ей не понадобится много времени для первого оргазма. Но предвкушение секса – это его самая лучшая часть. Вступительная игра придумана для терпеливых, кто в последствии будет награжден бурными эмоциями. Когда я вижу, как Одри начинает подергиваться, резко убираю игрушку, вырывая из нее возмущенный стон. Этого я ждал. Проявления неповиновения, своеволия и задранного вверх подбородка. Всей своей позой Одри показывает мне, насколько недовольна. Меня омывает жаром предвкушения того, что я буду делать с ней дальше.

Выключаю и откладываю игрушку, беру стек. Медленно веду им снизу вверх по бедру Одри, а потом резко шлепаю по внутренней части, и она протяжно стонет. Это музыка для моих ушей. Ее стон низкий, хриплый, дыхание частое. Веду выше и слегка шлепаю по клитору, вырывая из Одри стон громче и протяжнее. У нее там все припухло и чувствительно в ожидании разрядки. И я дам ее ей, но сабе придется подождать немного.

– Терпение, саба, – тихо говорю я, но она меня слышит и согласно кивает.

Провожу стеком выше и коротким несильным ударом награждаю ее сосок. Одри мычит и задирает голову. Пытается свести ноги, чтобы хоть немного смягчить напряжение, но они разведены и пристегнуты, поэтому ей придется потерпеть. Второй сосок постигает та же участь. Саба пока ведет себя отлично, и я восхищен ею. Учитывая то, что она привыкла к тому, что стек находится в ее руках, она очень хорошо держится. Снова веду стек вниз. Подхожу ближе к Одри, становлюсь сбоку от нее. Мне нужно уловить момент, когда она будет готова кончить, а для этого я должен слышать ее дыхание и то, как меняется тон ее стонов.

Заношу стек и начинаю пытку. Серия коротких точных ударов по клитору, и ее ноги начинают дрожать. Выдохи становятся рваными, а стоны протяжными и как будто звериными. То, что нужно. Убираю вещицу, и Одри хнычет. Я доволен ее реакцией и тем, как терпеливо она сносит каждое мое действие. Ощущение такое, что я менее терпелив, чем моя саба. Моя выдержка на грани, поэтому я решаю, что с первым сексом затягивать не стоит.

Откладываю стек и беру зажимы для сосков. Стискиваю в ладонях грудь Одри и всасываю каждый сосок по очереди в рот, а потом со шлепком отпускаю. Она стонет и хнычет от моего напора, а я схожу с ума и впитываю каждый звук, который она издает. Цепляю на соски зажимы и слегка затягиваю их, снова изучая реакцию. Как только тело Одри напрягается, понимаю, что это наш предел на сегодня. Снова беру стек и веду им по телу. Понимаю, что не буду удовлетворен, пока эту белоснежную задницу не украсят пара красных полос. Руки подрагивают только от одной мысли раскрасить задорную попку.

Отстегиваю ноги Одри, свожу цепи с наручниками, удерживающими ее запястья, в одну линию. Поворачиваю сабу, снова развожу ее ноги и пристегиваю их. Веду по спине стеком, слегка пошлепывая кожу и давая понять, с чем мы имеем дело. Поскольку для Одри сессия со мной в новинку, мне нужно останавливаться на таких пустяках, как давать понять, с каким предметом работаем. У нас не было времени, чтобы научиться доверять друг другу, а такие нюансы помогут ей чувствовать себя в безопасности. Заношу стек и дарю попке короткий шлепок. Не несколько секунд кожа краснеет, а потом возвращается ее привычный цвет. Не пойдет. Меняю стек на плетку и позволяю себе отвести душу. С каждым ударом кожа становится все краснее, а Одри стонет громче. Черт побери эту девушку, она приносит удовольствие только теми звуками, которые издает.

Когда я вижу, что кожа окрашена достаточно, откладываю плетку и осматриваю попку Одри. Прекрасный вид. Отхожу на несколько шагов назад и любуюсь красными полосами, хаотично разбросанными по молочного цвета коже.

– Идеальная, – произношу негромко. – Знаешь, милая, мне впервые хочется сфотографировать сабу, чтобы периодически смотреть на эту шикарную попку. – Одри нервно дергается и что-то мычит. – Я не буду этого делать, спокойно. Хочу еще пару секунд насладиться видом.

Пока что я наигрался. Я хочу, чтобы она показала мне, как кончает. Хочу каждый звук, что вырывается из ее рта, когда она на самой вершине. Хочу войти в нее и трахать до потери сознания.

Расстегиваю молнию, выпуская наружу член, который в буквальном смысле рвется к Одри и ее покрасневшей попке. Слегка приспускаю верхние цепи, надавливаю на спину Одри, чтобы она прогнулась в пояснице. Теперь она стоит, выпятив попку, с широко разведенными ногами и задранными руками. Знаю, это неудобно, но никто и не говорил, что будет.

Быстро надеваю презерватив и делаю несколько вдохов и выдохов, пытаясь успокоиться. Смотрю на то, как возбуждение Одри стекает по внутренней части ее бедра, и больше не сдерживаюсь. Хватаю сабу за бедра и вхожу в нее. Медленно, смакуя каждый миллиметр, по которому сходил с ума. Внутри нее горячо и тесно. Она невероятно красивая в этой позе. Не удерживаюсь, и провожу одной рукой межу ее лопаток ниже к пояснице, потом хватаю за ягодицу и с силой сжимаю, врываясь до упора. Гребаные небеса! Это как выиграть миллион в лотерею. Я зажмуриваюсь и думаю о деле клиента, чтобы не начать извергаться в латекс, как несдержанный подросток. Как только пограничное состояние покидает меня, я приостанавливаюсь, подаюсь немного назад так, чтобы в сабе осталась лишь головка. Легонько шлепаю по ее покрасневшей попке и приказываю:

– Двигайся, Одри. – Она начинает медленно насаживаться на мой член, а я, не отрываясь, смотрю, как он исчезает в прекрасном теле. Чертовски безупречная картина. – Сильнее, – хриплю я.

Отнимаю руки от ее тела и немного подаюсь вперед бедрами, чтобы предоставить ей беспрепятственный доступ к тому, чего она сейчас хочет больше всего на свете. С низкими стонами Одри начинает двигаться быстрее и я схожу с ума от того, что вижу, от ее звуков. Но мне нужен ее голос. Хочу услышать все, что она готова мне сказать в такой момент. Отщелкиваю заклепки на кляпе и он с негромким стуком падает на паркетный пол. Одри шумно втягивает воздух, я хватаю ее за бедро и резко врезаюсь.

– Блядь! – кричит она и зарабатывает от меня сильный шлепок по бедру.

Я улыбаюсь. Черт, улыбаюсь, как мальчишка, получивший в свои руки заветную игрушку. Одри стонет и хрипит, постоянно повторяя слово «да».

– Да. – Вдох. – Да. – Вдох… И так без остановки.

Хочу свести ее с ума. Хочу видеть ее лицо, когда она разлетится на кусочки. Чувствую, как она начинает сжимать меня стеночками, и резко выхожу.

– Твою мать! – вырывается из нее.

– Язык, Одри! – резко пресекаю я попытку ругаться. – Иначе я верну кляп. Фильтруй речь и говори только тогда, когда тебе позволено. Уяснила?