Капитализм и культура: философский взгляд

Капитализм и культура: философский взгляд
Екатерина Игоревна Наумова

В книге представлена культурфилософская рефлексия возникновения и развития капитализма в качестве понятия и явления культуры. История понятия «капитализм» сформировалась в области пересечения марксистского и либерального дискурсов. В основу содержания понятия легли категории, заимствованные из двух противоречащих друг другу дискурсивных структур, что определило двойственность толкования капитализма. Рассмотрение капитализма в качестве дискурса – это способ для его изначального анализа как явления культуры, связанного с процессами капитализации всех сфер человеческой жизни. Культурфилософская аналитика капитализма позволила определить современный этап его развития в терминах непроизводственной деятельности, осуществляющей наращивание когнитивно-финансового капитала, что открыло возможность для нового понимания современных процессов жизни общества и культуры.

Для философов и всех интересующихся современным развитием капитализма и культуры.

Екатерина Игоревна Наумова

Капитализм и культура: Философский взгляд

© Е. И. Наумова, 2015

© Фонд развития конфликтологии, 2015

Введение

Почему актуальное философское повествование ведется о капитализме и культуре, а не занимается, например, более фундаментальными и глубинными проблемами, связанными с вопросами истины, бытия, познания? Собственно, потому что капитализм на сегодняшний день представляет собой «вещь-в-себе», т. е. большинство людей думает, что знает о нем если не все, то многое, тогда как на самом деле познать и понять полностью, что представляет собой капитализм не такая простая задача. Предложенный текст не претендует на открытие доступа к капитализму как к «вещи-в-себе», но представляет собой попытку найти подступ к той крепости-капитализму, которая, несмотря на манифестацию своей нерушимой природы, все время грозит нам своим крахом. Наш нарратив о капитализме открывается исследованием о том, что представляет собой капитализм в качестве понятия. Сама проблематика, связанная с пониманием капитализма как понятия, сразу обнаруживает ту ситуацию, что мы имеем весьма смутное представление в этой области и максимум чем обладаем, так это рядом заблуждений по данному вопросу, истоки которых нам тоже неизвестны. В силу этого, предложение понять, как, почему, в связи с какими историческими и культурными событиями понятие «капитализм» появляется на свет, обычно сразу встречает ряд упреков. Как представляется, такой подход к капитализму далек от реальности, т. е. от экономики и сферы распределения ресурсов. И вот тогда, действительно, начинает казаться, что ты придерживаешься того самого, далекого от жизни, теоретического / философского взгляда на жизнь и на вещи в целом, предлагая начать говорить о словах, а не о деле. Действительно, уместно ли в тот момент, когда не решены насущные жизненные вопросы, связанные со все большим укоренением неравенства, усилением эксплуатации, усугублением ситуации бедности, ухудшением климата, нарастанием протестных настроений вести серьезный разговор о словах?

Нам представляется, что изыскание в данной области является не только возможным, но и необходимым сегодня именно потому, что в поле актуальной философской рефлексии возникли предпосылки для устранения в сознании людей устойчивой связи между капитализмом и определенным способом производства (промышленным, предположим), так как столь узкий подход к проблеме капитализма не позволяет выявить продолжение и воспроизводство капиталистической логики в культурных, политических, любовных, психологических процессах, и проанализировать последствия, к которым данная тенденция приводит. А последствия эти фундируют устройство повседневной, научной, личной жизни каждого из нас, подчиняя ее своим целям. Понимая капитализм исключительно как определенный способ хозяйствования, производства или распределения богатств (т. е. в рамках производственной логики), мы исключаем из области мысли большое количество сфер общественной жизни, которые «инфицированы» капитализмом и существуют сегодня не только как результат его развития, но и как самостоятельные формы организации жизни, которые запускают капиталистические механизмы на новых уровнях и в новых областях нашего бытия. Так, определение жизни, которое Мераб Мамардашвили обнаруживает в романе Пруста «В поисках утраченного времени», представляется очень созвучно тому, как нам стоит относится к жизни сегодня: жизнь – это усилие во времени. Необходимо совершать усилие для того, чтобы оставаться живым, так как не все живо, что кажется живым[1 - Мамардашвили М. К. Психологическая топология пути: М. Пруст «В поисках утраченного времени». СПб: Русский Христианский гуманитарный институт. 1997. 555 с.]. Дело в том, что многое из того, что мы сегодня испытываем, о чем думаем и что делаем на самом деле мертво в том смысле, что не имеет никакого отношения к подлинной жизни как переживанию. Мы чувствуем, мыслим и совершаем поступки так, как это полагается, т. е., следуя стереотипу. Зачастую в нашей жизни отсутствует наше подлинное собственное переживание, ситуация рождения своей мысли и действия: мы лишь претерпеваем воздействия на нас извне, сами ничего не совершая. Именно так, по мысли Мамардашвили, мертвое участвует в нашей жизни. И самое сложное для человека – это уметь отличать живое от мертвого. Если вспомнить терминологию Маркса[2 - Представляет интерес толкование учения Маркса как поэзии и романтической прозы в противоположность устоявшемуся пониманию его в терминах политэкономии и философии. См: Соколов Е. Г. О пользе / вреде поэзии, романтической в особенности, или Карл Маркс // Studia culturae. Вып. 16. СПб., 2013, С. 185–199.], то, как раз через те же категории живого и мертвого, он описывал отношение труда и капитала, перенося эту метафору на феномен товарного фетишизма. Вот только ситуация современного неолиберального капитализма заключается не столько в том, что капиталистическая система превращает рабочего в товар, а товар наделяется характеристиками независимого существования, фетишизируется и, оживая, начинает вершить человеческие судьбы, а в том, что сегодня живое существует в качестве мертвого. Так, «капитал-вампир» питается кровью уже мертвых тел и душ, мертвых в том смысле, что ничего живого в них не осталось. Человек еще до того, как он становится «пролетарием» (физического труда), кибер-пролетарием (виртуального труда) или когнитарием (непроизводственной сферы), проходит «инициацию капиталом», сам не отдавая себе в этом отчет. Социализация сегодня может быть осмыслена как капитализация нашего разума, бессознательных процессов, способа действовать и принимать решения. То, как мы мыслим, чувствуем, действуем уже опосредованно логикой капитала, и потому нам нужно уметь различать два состояния, когда мы живем, и когда нам кажется, что мы живем, и когда мы чувствуем, и когда лишь просто воспроизводим стереотип чувства. Дело в том, что капитализм даже на уровне слов, которые мы используем для выражения своих мыслей и переживаний, работает как дискурсивный «дубликат» того, как полагается мыслить, переживать и артикулировать мыслимое и желаемое. В этом отношении такие понятия, как «свобода», «справедливость», «добро», «любовь», «солидарность» и т. п., имеют свои дискурсивные дубликаты или определения с точки зрения дискурса капитализма, свидетельствующие о том, что капитализм ХХ – ХХI вв. – это не столько форма организации хозяйственной жизни субъекта или производства, возникшие в определенный исторический период и не исчезнувшие по сей день, сколько дискурсивная практика, которая перекроила под себя огромный пласт человеческой культуры и ее ключевые понятия. Как мы можем определить, с каким содержательным смыслом мы усваиваем те понятия, которые формируют наше мировоззрение и жизненные цели? Можем ли мы быть уверены, что они не прошиты дискурсивной логикой капитализма? Да ведь и сам «капитализм» – это в том числе и «понятие», и, быть может, «понятие» в первую очередь.

Следуя методу археологии знания Фуко[3 - Фуко М. Археология знания. СПб.: Гуманитарная Академия, 2004. 381 с.], мы понимаем дискурс как результат определенной общественной практики, которая формирует новые объекты, о которых он сам и «сказывается». Дискурс является определенным событийным вторжением, «выказыванием» (enonciation), которое делает явленным практические изменения в жизни общества. К примеру, дискурс о безумии и новый объект культуры безумец возникли из реальной практики исключения, которая сформировалась на стыке пересечения общественного приговора об изоляции и юридического решения о дееспособности и нашла закрепление в репрессивных / контролирующих институтах. В этом отношении дискурс о безумии возникает как реакция классического типа рациональности на не поддающееся предельной рационализации явление безумия. Еще один пример формирования дискурса из практики является дискурс о гигиене, связанный с лабораторной практикой по выявлению микроба как нового элемента научной реальности. Дискурс о микробах нашел свое воплощение в санитарно-гигиенической индустрии и достаточно плотно «застрял» в наших умах, переопределив способ взаимодействия людей с миром и друг с другом. По аналогии с этим необходимо сказать, что и капитализм в свое время появился как новый объект культуры, который способствовал изменению общественной жизни и психической реальности, будь то коллективной или индивидуальной, и сам явился результатом определенных практик, осуществляющихся на стыке экономической и политической жизни общества. В ходе нашего исследования стало очевидно, что капитализм не имеет собственной истории: о капитализме говорят марксисты, либералы, консерваторы, историки, экономисты и т. д. В этом отношении дискурс о капитализме на протяжении всей истории своего формирования и развития представляет собой пересечение множества нарративных линий, простирающихся от крайне левых позиций до крайне правых, где все промежуточные толкования так или иначе тяготеют к одному из полюсов. Что, собственно, и формирует положение капитализма в качестве «вещи-в-себе», спектр понимания которой вбирает в себя множество толкований, по использованию категориального аппарата тяготеющие либо к марксисткой / неомарксистской / постмарксистской, либо к либеральной / неолиберальной традиции. Действительно, большинство теоретиков, да и в принципе людей, задумывающихся над проблемой капитализма, мыслят его либо в терминах свободы, кооперации, конкуренции и т. п., либо в терминах эксплуатации, отчуждения, несправедливости, но ведь дело в том, что современный капитализм воспроизводится на всех уровнях общественной и культурной жизни и в силу этого требует разработки более широкого понятийного аппарата для его адекватной аналитики. В силу того, что дискурс о капитализме возник из определенных практических изменений в жизни общества в XIX в., то можем ли мы сказать, что в XXI в. мы имеем дело с теми же практиками в экономической, политической и культурной жизни? Если сегодня имеет место быть новый дух капитализма[4 - Болтански Л., Кьяпелло Э. Новый дух капитализма. М.: НЛО, 2011. 974 с.] и с новый тип устройства общества, то применимо ли понятие «капитализм» в качестве адекватного описания практической жизни? Быть может необходимо начинать анализировать те практические условия, которые позволяют появляться новым понятиям, которые сначала робкими шагами обнаруживают себя в журналистской среде, но постепенно имеют возможность перекочевать в научный дискурс? Современность именуется как посткапитализм[5 - Mason P. Postcapitalism: The Guide for our future (will be published in February, 2016).], квартальный капитализм (quarterly capitalism)[6 - Clinton H. The Guardian // URL: http://www.theguardian.com/us-news/2015/jul/24/ hillary-clinton-capital-gains-tax-reform-wall-street (дата обращения 12.06.2015).] или шот-термизм (short-termism), инклюзивный капитализм (inclusive capitalism), когнитивный капитализм (cognitive capitalism), коммуникативный капитализм, зеленый капитализм и т. п. В этом отношении возникает возможность для постановки вопроса о релевантности использования понятия «капитализм» для описания актуальных культурных, политических, экономических, психологических процессов жизни общества. И если удастся представить новое понятие, которое в полной мере «схватывает» динамику существующих культурных практик, то, может быть, философии вновь удастся отвоевать себе право не только описывать, но и изменять мир[7 - См: фильм В. Аллена «Иррациональный человек», 2015 г.]?

Глава I

Концептуальная история капитализма

§ 1. История возникновения понятия «капитализм»: М.-Е. Хилгер и И. Бог

Если задаться вопросом, кто изобрел понятие «капитализм», то первое, что многим приходит в голову – это имя Карла Маркса. История понятий (Begriffsgeschichte) как метод разыскания истины о понятиях опровергает данное расхожее мнение. Отправной точной исследования в данной области является суждение о том, что Маркс не использовал понятие капитализм. Есть сведения, что Маркс употребляет понятие капитализм лишь дважды в своем труде «Капитал», тогда как появление термина, его популяризация и последующая научная судьба связываются с именами других мыслителей. Важно понимать, что наше повествование не имеет целью выяснить, кто первый использовал понятие «капитализм». Оно воплощает задумку реконструировать, описать и провести анализ политических, культурных и экономических предпосылок, которые послужили причиной возникновения понятия, и в том числе рассказать о тех философах, социологах и политических деятелях, которые поспособствовали этому. Если обратиться к западной академической традиции, то число исследований по проблематике истории понятия «капитализм» можно сосчитать по пальцам одной руки, тогда как в российской гуманитарной науке они в принципе отсутствуют. Так, исследование будет строиться на анализе классических источников по истории понятий, среди них знаменитый сборник научных статей «Основные исторические понятия. Исторический лексикон социально-политического языка в Германии»[8 - Geschichtliche Grundbegriffe. Historishes Lexicon zur politisch-sozialen Sprache in Deutschland / ed. Otto Brunner et al. Stuttgart: Klett-Cotta, 1972–1993. S. 1128.] и различные философские и политические тексты, где впервые понятие «капитализм» получило свою содержательную разработку и обоснование.

Вкратце история возникновения понятия «капитализм» такова: первое распространение понятие получило в печатной среде Германии, Франции и России в качестве политического лозунга и антонима в отношении к понятию «социализм», что обусловило его нагруженность негативным смыслом. В 1870 г. А. Шеффле разработал концепцию капитализма, которая представила нейтральное толкование понятия «капитализм» в качестве синонима понятия «либерализм», что способствовало его активному распространению в интеллектуальной среде. В 1902 г. понятие «капитализм» было введено в научный оборот В. Зомбартом, последующее свое развитие понятие получило в трудах М. Вебера. Важно отметить, что в учениях данных мыслителей понятие «капитализм» приобрело положительное значение, в том числе благодаря понятию «дух» капитализма. Наша гипотеза состоит в том, что введение и обоснование понятия «дух», способствовало привнесению положительного значения в содержание понятия «капитализм», тем самым послужило условием его вхождения в научный контекст и явилось толчком его последующего распространения в повседневных дискурсивных практиках. История становления понятия «капитализм» рассматривается через анализ четырех процедур, прохождение которых и знаменует формирование понятия как такового – это процедуры «политизации», «демократизации», «идеологизации» и «темпорализации». Прежде чем мы перейдем к подробному разбору описанной вкратце истории понятия «капитализм», хотелось бы уделить немного внимания той методологии, которая оказалась выбрана в качестве инструмента актуализации концептуальной истории капитализма.

Развитие в качестве философского метода история понятий получает в 60–70-е годы XX в. и в первую очередь связывается с именами Райнхарта Козеллека (ученика Г. – Г. Гадамера), Отто Брюнера и Вернера Конце[9 - См.: Копосов Н. Е. История понятий вчера и сегодня. СПб.: ЕУ; Алетейя. 2006. C. 9.]. Специфика данного подхода состоит в том, чтобы отказаться от истории идей и истории духа (тотальной истории), и изучать понятия в конкретном культурном, политическом и историческом контекстах.

Исследователь, использующий данную методологию, занимается реконструкцией возникновения ключевых исторических понятий, выявлением предпосылок их формирования, вхождения в те или иные культурные контексты, в научный обиход и в повседневные практики. В связи с этим любое понятие рассматривается не просто через описание его идейного содержания и внутренней логики развития, а как некое событие, раскрывающее пространство перманентной современности, в рамках которой происходит актуализация культурных, политических, географических, экономических моментов прошлого. Важно отметить, что для реконструкции политической и социальной истории понятий фактическим материалом для исследования зачастую являются неофициальные и малоизученные источники: «философская» и «историческая» переписка, периодические издания, словарные статьи, проекты реформ, программные документы – в целом все то, что обычно остается незамеченным в рамках традиционной методологии. Главным понятием в рамках концептуальной истории является Sattelzeit, «переломное время», период 1750–1850 гг., когда наблюдается становление основных социально-политических понятий. В этот период радикально меняется социально-политический словарь, за счет того, что появляются новые, ранее не использовавшиеся понятия, которые ухватывают реальные культурные и социальные изменения в обществе. Согласно подходу Begriffsgeschichte, любое понятие – это оспариваемая интеллектуальная конструкция, которая «схватывает» изменения в структуре общества. По мнению Козеллека, понятие формируется посредством четырех процедур: политизация, демократизация, идеологизация и темпорализация[10 - Richter M. The meaning of historical terms and concepts: New Studies on Begriffsgeschichte / ed. by H. Lehmann, M. Richter. Washington D.C.: German Historical Institute. P. 12–13.]. В рамках этих ключевых процедур новое понятие возникает в сфере политических дискурсов, оказываясь «боевым», оспариваемым в ходе различного рода интеллектуальных дебатов («политизация»), далее понятие получает более широкое распространение среди определенных социальных групп, начинает активно использоваться и распространятся представителями определенных классов, политических организаций («демократизация») – на этих этапах понятие носит динамичный характер, его содержание изменчиво, оказывается предметом споров, оно отражает динамику социальных изменений; на этапе «идеологизации» понятие становится абстрактным, наделяется универсальным содержанием, чаще всего такая трансформация происходит с понятием при его вхождении в научный оборот. На этой стадии понятие принимает участие в формировании определенного типа мировоззрения, являясь проводником законов новой реальности для существующего общества; процедура «темпорализации» фиксирует переход понятия от состояния динамического и подвижного к его стабильному идеологическому содержанию, что позволяет обнаружить идеологический способ мышления в использовании понятий в современной культуре, политической и исторической ситуации. Главная идея, которую обосновывает методология истории понятий состоит в том, что, если культурные, политические и исторические контексты возникновения и последующего доминирования понятий на определенном историческом этапе начинают отличаться от современных контекстов социальной жизни, то это знак того, что эти понятия, по сути дела, уже не отражают существующую реальность.

Реконструкция и анализ истории понятия «капитализм», предложенные нами, строятся на анализе двух основных текстов по данной проблематики, которые не переведены на русский язык и вряд ли знакомы исследователям в области капитализма. Рассуждения основываются на исследовании текста Мари-Элизабет Хилгер «Капитал, капиталист, капитализм»[11 - Hilger M.-E. Kapital, Kapitalist, Kapitalismus // Geschichtliche Grundbegriffe: Historishes Lexicon zur politisch-sozialen Sprache in Deutschland / ed. Otto Brunner et al. Stuttgart: Klett-Cotta, 1982. T. III. S. 442–454.] и статьи Ингомара Бога, посвященной истории понятия «капитализм»[12 - Bog I. Handwortbuch der Wirtschaftswissenschaft. Stuttgart; New York, 1978. S. 419–432.]. В своем тексте Мари-Элизабет Хилгер отмечает, что понятие «капитализм» впервые появляется в политических текстах и не имеет четкого определения, за исключением того факта, что «капитализм» выступал в качестве политического лозунга и антонима к понятию «социализм». Хилгер, как и многие исследователи, касавшиеся вопроса истории понятия «капитализм»[13 - К таковым можно отнести Ф. Броделя (Игры обмена. М.: Прогресс, 1988. С. 228–230), Ж. Эрса (Рождение капитализма в Средние века. Менялы, ростовщики и крупные финансисты. СПб.: Евразия, 2014. С. 8), Ю. Кокка (Writing the history of capitalism. 2010. P. 9).], пишет о том, что Маркс никогда не использовал понятие «капитализм», а предпочитал словосочетание «капиталистический способ производства»[14 - Hilger M.-E. Kapital, Kapitalist, Kapitalismus // Geschichtliche Grundbegriffe: Historishes Lexicon zur politisch-sozialen Sprache in Deutschland / ed. Otto Brunner et al. Stuttgart: Klett-Cotta, 1982. S. 442–454.]. По замечанию Хилгер, Маркс и Энгельс в своей работе в «Немецкая Идеология» (1845/46) вкладывали в понятия «мировой рынок» и «мировая история» удивительно близкий к понятию «капитализм» смысл. По мнению автора, это свидетельствует о том, что смысл понятия «капитализм» был опознан до того, как появился сам термин. Выражение «капиталистическое производство» встречается уже в 1815 г. у Зодена, последователя теории Смита, который основывался на современных ему представлениях о капитале и называл так производство, которое даёт избыток, запас, т. е., скорее, такое производство, при котором капитал используется, а не создаётся. И лишь во второй половине XIX в. в социал-демократической публицистике в текстах социалистически ориентированных мыслителей появляется более однозначное определение «капиталистического способа производства», приравниваемое к понятию «капитализм».

Согласно исследованию Хилгер, термин «капитализм» получил распространение в Германии благодаря французской литературе об экономических реформах революционного времени. Впервые он встречается в словаре Ришара в 1842 г.[15 - Ришар Ж.-Б. Новые слова во французском языке. Париж, 1842. Р. 88. – Значение из «Энциклопедии» 1753 г., процитированное А. Доза (Новый этимологически-критический словарь. Париж, 1964. С. 132): сословие (положение) того, кто является богатым – до сих пор не удалось подтвердить, как и утверждение Доза, что это слово уже в 1840 г. употреблялось во французском языке в его сегодняшнем значении. Ср. общую историю понятия «капитализм»: Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, 15–18 века. Ч. 2. Париж, 1979. С. 205.], но там он был, вероятно, просто словоформой и не был наделен тем содержанием, которое в последствии получило развитие в понятии «капитализм». Затем понятие встречается у Луи Блана в 1850 г.: «я называю капитализмом присвоение капитала одними при исключении других»[16 - Hilger M.-E. Kapital, Kapitalist, Kapitalismus // Geschichtliche Grundbegriffe: Historishes Lexicon zur politisch-sozialen Sprache in Deutschland / ed. Otto Brunner et al. Stuttgart: Klett-Cotta, 1982. S. 443. Ссылка на: Blanc L. Organization du travail. 9th ed. 1850. S. 161–162.]. В Англии это понятие фиксируется не позднее 1854 г. в романе У. М. Теккерея «Ньюкомы» (The Newcomes); в Германии это произошло с некоторым опозданием, только в 1869 г., благодаря трудам Родбертуса[17 - Родбертус-Ягетцов К. фон. Анализ и пути решения нынешних проблем с кредитами в землевладении (Zur Erkl?rung und Abh?lfe der heutigen Creditnoth des Grundbesitzes). Т. 2: Пути решения. Йена, 1869. XV: «Но если мы хотим сохранить свою ренту, то мы не должны прислушиваться к советам наших красноречивых экономистов, которые всё только лишь служат капитализму. А это непростая задача, потому что капитализм стал социальной системой». Ср.: Там же. XIV.]. Судя по всему, как отмечает Хилгер, одной из предпосылок возникновения понятия «капитализм» явился тот факт, что в революционное время возникла настойчивая необходимость в создании антонима для понятия «социализм». В основном понятие «капитализм» использовалось как «ругательный» термин, имеющий негативную эмоциональную нагруженность и выступающий в качестве «боевого» понятия в политических дебатах социалистов, консерваторов и либералов. Это свидетельствует о том, что свое рождение понятие «капитализм» получило в политическом дискурсе, в силу чего появляется возможность определить политический этап становления понятия «капитализм» в качестве первоначального. При этом необходимо отметить, что вплоть до начала XX в. понятие «капитализм» используется достаточно редко, тогда как понятие «либерализм» используется довольно часто, в большей степени для описания нерегулируемой экономики. При этом понятия «капитализм» и «социализм» используются как взаимозаменяемые на протяжении всего XX в.

Начиная с 1870 г., в истории становления понятия «капитализм» выделяется новый этап, который связан с вхождением понятия в научный оборот. Так, одним из первых экономистов, способствовавших распространению понятия «капитализм» в науке, считается Альберт Шеффле с его трудом «Капитализм и социализм» (1870). Однако, настоящий терминологический прорыв совершил Вернер Зомбарт, опубликовавший свою работу «Современный капитализм» (1902), где понятие «капитализм» получило научную легитимацию. Наряду с Зомбартом, Макс Вебер своей знаменитой работой «Протестантская этика и дух капитализма» (1904–1905) содействовал укоренению и широкому употреблению понятия «капитализм» в науке. Необходимо отметить, что вхождение понятия капитализм в научный оборот не означало установления консенсуса о его значении и употреблении в рамках научного дискурса. Кроме того, термин «капитализм», уже получив хождение в научном дискурсе, продолжал содержать в себе негативный эмоциональный оттенок, обусловленный его политико-экономическим происхождением.

Как нам представляется, ключевым моментом в статье Хилгер является постановка проблемы о соотношении «политической» истории понятия «капитализм» и его «научной» истории. Результатом совмещения и наложения этих двух историй является многозначность и окончательная неопределенность понятия «капитализм», прослеживающаяся до сих пор. Рожденное в ходе политических дебатов как антоним понятия «социализм» и получившее впоследствии широкое распространение в науке, понятие «капитализм» является причиной разногласий во мнении исследователей по поводу исторического периода его возникновения и возможности дать ему единственное, четкое и универсальное определение. В своем известном труде «Капитализм» (1918) Рихард Пассов (Richard Passow)[18 - Passow R. Kapitalizmus. Jena: Gustav Fisher, 1927. 136 S.] выделяет 111 различных значений и словосочетаний с понятием «капитализм» и связывает такое широкое разнообразие в толковании понятия с высокой степенью его неопределенности и с отсутствием консенсуса в возможности закрепления стабильного и однозначного содержания в форме самого понятия. Также Пассов отмечает, что понятием «капитализм» гораздо чаще пользовались юристы и историки, а не экономисты-теоретики. В частности, как уже было отмечено, Пассов отдает первенство в распространении понятия Зомбарту и Веберу, и в целом связывает его популяризацию с трудами представителей немецкой исторической школы, которые одними из первых сделали предметом своего рассмотрения «капитализм» и, в принципе, различные проявления капитализма. Они пытались распутать клубок противоречий вокруг понятия «капитализм», как в области его смыслового значения, так и в области исторический явлений и тенденций, связанных с появлением и развитием капитализма как феномена экономической и культурной жизни общества. В этом отношении традиция немецкой исторической школы определила тенденцию рассмотрения и обоснования понятия «капитализм» в качестве предмета исследования в области культуры, выдвинув на первый план ряд важных проблем, которые с течением времени оказались особенно важными для изучения в рамках научного дискурса. Всегда был актуальным и остается таковым вопрос о возникновении капитализма в качестве социального явления и явления культуры, т. е. вопрос о временных границах новой эпохи, которую обозначают как «капиталистическую», причём неугасающая политическая напряженность и критический потенциал такой постановки вопроса связан с ожиданиями и прогнозами заката капитализма. И здесь мы уже сталкиваемся с той трудностью, что изначально термин и описательное понятие происходят из совершенно разных исторических и культурных предпосылок, которые смешиваются друг с другом, когда речь идёт о «доиндустриальном» и «промышленном капитализме», о «пред-капитализме», «раннем», «высокоразвитом» и «позднем» капитализме. Типичным является то, что исследователи необоснованно объединяются понятия «доиндустриальный» и «докапиталистический», «доиндустриальный» и «раннекапиталистический» и т. д. На наш взгляд, данный плюрализм в отношении определения понятия «капитализм» свидетельствует о том, что довольно сложно выделить какой-то единый терминологический комплекс и единую группу авторов, которая предложила бы связную, единую и последовательную теорию становления и развития капитализма как особенного явления в экономике, политике и культуре. Однако, разграничение между термином «капиталистический способ производства» и понятием «капитализм» впоследствии привело к формированию двух основным направлений в осмыслении капитализма как феномена экономики и культуры, которые условно можно обозначить как «марксистский» дискурс о капитализме, представляющий критическое осмысление данного явления, и «либеральный» дискурс о капитализме, как научная и моральная легитимация последнего. В этом отношении «марксистский дискурс» о капитализме оперирует, вслед за Марксом, понятием «капиталистический способ производства», которое объясняют через понятия «прибавочная стоимость», «самовозрастающая функция капитала», «антагонизм классов», «буржуазия», «пролетариат». В то время как «либеральный» дискурс о капитализме использует понятие «капитализм», наполненное тем смыслом, которое в него вложили Шеффле и представители немецкой исторической школы в связи с обоснованием понятий «государство», «кооперация», «рациональность», «дух», «свобода». Важным моментом для нашего исследования является указание на то, что одним из ключевых понятий, которое впоследствии найдет закрепление в «либеральном» дискурсе о капитализме, является, разработанное в трудах Зомбарта и Вебера, понятие «дух». Именно понятие «дух» сыграло роль «проходного билета» для понятия «капитализм» в сферу научного дискурса, где оно было окончательно избавлено от негативных коннотаций и получило позитивное значение. В теории Зомбарта понятие «дух» определяется через феномен калькуляции и бухгалтерского учета, в то время как в концепции Вебера оно связывается с привнесением субъективного элемента в понимание капитализма. Хилгер отмечает в своей статье, что в связи с вопросом о «духе капитализма» в поле зрения историко-социологических исследований попал и феномен упорядоченного / стандартизированного образа жизни или рационализации повседневности. Необходимо сделать акцент на том, что, по мнению Хилгер, именно из концепций Зомбарта и Вебера происходит отдельная тема рациональности капитализма. Так, авторы проблематизировали и зафиксировали идею о том, что рациональность человеческого мышления и поведения проявляется в основном в капитализме. Следствием этого, как отмечает Хилгер, явилось то, что капиталистическая рациональность, которая вытеснила из поля зрения все другие виды экономической рациональности, стала напрямую связана с феноменом капитализма. Поэтому вне поля научного рассмотрения оказались докапиталистические и некапиталистические формы рациональности. Итогом этого стало то, что капиталистическая рациональность начала расцениваться как мерило для всякого иного типа рациональности.

Для нашего исследования эта идея имеет ключевое значение, так как в дальнейшем понятие капиталистической рациональности будет одним из предметов подробного анализа и критики с точки зрения содержания в ней иррационального момента. В этом отношении и само понятие капиталистической рациональности будет рассмотрено под новым углом зрения, более того, будет поставлена под вопрос действительная связь между рациональностью и капитализмом.

Анализ текста Хилгер в области истории понятия «капитализм» помог нам выделить не совсем очевидные, но необходимые для исследования моменты, которые в последствие станут ключевыми. Во-первых, многообразие и многозначность трактовок понятия «капитализм», которая наблюдается с самого начала зарождения понятия и на протяжении всей истории его развития, указывает на отсутствие в прошлом (аналогично, как и в настоящем) последовательного и единого дискурса о капитализме, разработка которого и станет задачей нашего дальнейшего исследования. Во-вторых, отмеченное в тексте размежевание понятия «капиталистический способ производства» и «капитализм» с различием закрепленных за ними значений, и последовавшая далее замена первого понятия вторым, послужили для нас ретроспективным объяснением истоков бинарной природы дискурса о капитализме, как способного удерживать и сочетать в себе противоположные определения. Этот пункт окажется ключевым для разработки идеи о том, что в гуманитарной традиции отсутствует дискурс «прямого высказывания» о капитализме, который не был бы прошит марксистской и либеральной риторикой. В-третьих, в тексте поднимается очень важная проблема капиталистической рациональности как явления непосредственно связанного с развитием капитализма, что послужило основой для анализа и разработки понятия капиталистическая иррациональность как неотъемлемой характеристики капитализма. Именно понятие капиталистической иррациональности и разработка целого ряда категорий, с ним связанных, позволит произвести анализ капитализма как явления культуры.

Для того, чтобы наши выводы не казались всего лишь обобщениями, сделанными на материале одного исследования в области истории понятий, нам бы хотелось представить анализ текста Ингомара Бога – автора, работающего в рамках методологии истории понятий.

Анализ текста данного исследователя поможет продемонстрировать определенные закономерности и единообразие суждений в отношении истории понятия «капитализм». Необходимо отметить, что работы Хилгер и Бога содержат много общего в вопросе толкования процесса зарождения понятия «капитализм», при этом труд Бога раскрывает некоторые новые детали, которые будут полезны нашему исследованию. Так, Ингомар Бог, подобно Хилгер, в своем исследовании «Капитализм»[19 - Bog I. In: Handwortbuch der Wirtschaftswissenschaft. Bd 4. Stuttgart u.a., 1978. S. 418–432.] отмечает, что понятие капитализм изначально получило широкое распространение в социалистической литературе как политический лозунг и «антоним» к понятию «социализм». «Выражение «капитализм»», – пишет Поле в четвёртом издании «Малого словаря общественно-политических наук» (Handw?rterbuch der Staatswissenschaften) – «по своему происхождению является не научным понятием, а политическим лозунгом. Поэтому в силу своего происхождения капитализм можно определить как “существующий экономический порядок, рассмотренный через призму социализма”»[20 - Ibid. S. 419.]. Именно этот факт, как утверждает Бог, определил пути раннего распространения понятия. Понятие «капитализм» использовали в основном критики экономики, находившиеся под влиянием Маркса, Лассаля и Энгельса. В статье Бога подтверждается идея о том, что тенденция трансформации содержания понятия «капитализм» от «политического лозунга», нагруженного негативными коннотациями, к нейтральному термину была осуществлена благодаря книге Альберта Шеффле «Капитализм и социализм» (1870). Как отмечает Бог, Шеффле в своих воспоминаниях («Из моей жизни», Aus meinem Leben, Берлин, 1905) приписал себе заслугу, которая заключается в том, что он назвал «либерально-индивидуалистическую общественную систему чисто капиталистической». Однако, при этом отмечается, что Энгельс употреблял понятие «капитализм» примерно в этом же значении, что можно обнаружить в серии статей «Как буржуазия решает жилищный вопрос» в газете “Volksstaat” в 1872 г. Также Родбертус довольно рано начал пользоваться понятием «капитализм» в своих общественно-политических работах, но не давал ему точного определения. По утверждению Бога, до того, как понятие «капитализм» вошло в лексикон влиятельных экономистов, оно встречалось в теологических учениях о морали и обществе. Так, например, в протестантском справочнике «Религия в истории и в наши дни» (Die Religion in Geschichte und Gegenwart, том 3, Тюбинген, 1922) есть статья под названием «Капитализм», в то время как в «Словаре народного хозяйства» (W?rterbuch der Volkswirtschaft) и, что особенно примечательно, в первых трёх изданиях «Малого словаря общественно-политических наук» статьи о капитализме нет. Данный факт представляется для нас интересным, так как указывает на значение религиозных источников, наряду с политическими и научными, как одних из важных для формирования и распространения понятия «капитализм», что позволяет оттенить значение экономических текстов, как основополагающих для формирования значения понятия.

Как и Хилгер, Бог отмечает, что понятие «капитализм» играет ключевую роль в трудах представителей «юной» и «третьей исторической школы», т. е. в работах В. Зомбарта, М. Вебера и А. Шпитгофа. Так, первенство в обосновании и использовании понятия «капитализм» в сфере науки отдается В. Зомбрату. Бог приводит следующую цитату Ф. Наумана от 1905 г. (ежемесячное издание «S?ddeutsche Monatshefte», номер 6): «В академической науке об экономике до сих пор активно используется слово «капитал», а понятие «капитализм» не употребляется. Только профессор Зомбарт старается внедрить «капитализм» в университетскую науку и требует, чтобы другие следовали его примеру. Но пока это происходит очень медленно»[21 - Bog I. In: Handwortbuch der Wirtschaftswissenschaft. Stuttgart, 1978. S. 421.]. При этом Бог отмечает, что на фоне влияния Зомбарта на научную языковую практику в тени осталась книга А. Доренса «Флорентийская шерстеобрабатывающая промышленность с 14 по 16 век» (Die Florentiner Wollindustrie vom 14. bis zum 16. Jahrhundert) с подзаголовком «Об истории современного капитализма» (Ein Beitrag zur Geschichte des modernen Kapitalismus), изданная годом ранее известной работы Зомбарта, т. е. в 1901 г. Данное замечание Бога лишь подтверждает, высказанную нами ранее идею о том, что смысл методологии истории понятий состоит не в том, чтобы выявить, кто первый ввел в оборот понятие «капитализм», а показать, что понятие «капитализм» возникло в ходе политических дебатов, получило распространение в трудах историков, представителей религиозных учений, а не выросло напрямую из экономической и хозяйственной жизни общества. Это означает, что именно политический, исторический и религиозные дискурсы через формирование новых понятий, фиксировали те изменения, которые происходят в общественном устройстве. При этом необходимо понимать, что и внутри исторического и политического дискурса «капитализм» не сразу обрел силу и значение. Лишь благодаря длительному труду Зомбарта вместе с Вебером и Жаффе, инициировавших в 1904 г. издание журнала «Архив общественных наук и социальной политики» (Archiv f?r Sozialwissenschaft und Sozialpolitik), понятие «капитализм» обрело свое место рамках научного дискурса. Как отмечает Бог, в первых десяти томах помимо Зомбарта, Бюхера и Вагнера авторами были ученики Брентано: Г. Ф. Кнапп, фон Филиппович, К. Грюнберг, сам Брентано и Тённис. На рубеже веков среди авторов фигурируют Георг Шанц, Альфред и Адольф Веберы, Генрих Вентиг, Эбергард Готгейн, Георг Зиммель, Эдуард Бернштейн, Карл Каутский и т. д. Бог пишет о том, что у представленных авторов не было ни общей методологии, ни единого политического мировоззрения, но все они так или иначе способствовали популяризации понятия «капитализм» в науке. Так, например, представители «Юной исторической школы» в своих тенденциях к распространению понятия «капитализм» встречали некоторое сопротивление сторонников «Новой исторической школы», где данное понятие не использовалось и было непопулярно. Однако, так или иначе ученая общественность должна была вырабатывать определенное отношение к амбициозным попыткам Зомбарта и его соратников сделать термин «капитализм» общеупотребимым. Как пишет Бог, такой влиятельный учёный, как Луйо Брентано, в 1916 г. назвал свою работу «Истоки современного капитализма» (Die Anf?nge des modernen Kapitalismus), что свидетельствует о постепенном и поступательном внедрении понятия «капитализм» в научный дискурс. Как отмечает Бог, революция 1918 г. в Германии и последовавший за ней период, в который работали комиссии по социализации, явились тем историческим моментом, когда понятие «капитализм» полностью превратилось в общеупотребительный термин. Как отмечает Бог, в состав второй комиссии по социализации в качестве независимых экспертов входили Йозеф А. Шумпетер и Альфред Вебер, и во многом благодаря их деятельности во всех предметных указателях научной литературы стало присутствовать понятие «капитализм».

Однако, понятие «капитализм» так и не перестало нести в себе негативные коннотации, являясь объектом критики и источником всех зол, при этом значение термина так и продолжало оставаться полностью непрояснённым. Согласно Богу, понятие «капитализм» параллельно с его активной популяризацией в Германии получило распространение и в Италии, и во Франции, где ещё в 1898 г. в газете «Journal des еconomistes» вышла критическая статья «Происхождение капитализма» (La gen?se du capitalisme). В США понятие «капитализм» не получило широко хождения, хотя идеи Зомбарта были популярны и оказали влияние на школу «институционалистов». В Англии только лишь в 1926 г. статья о капитализме появилась в «Encyclopaedia Britannica». По замечанию И. Бога, нигде понятие «капитализм» не оказалось так сильно окрашено эмоциями, как в Германии, где оно было подобно лозунгу на транспарантах. Так, революционная ситуация в Германии явилась одним из решающих моментов, когда проявилось настоятельное требование в рождении нового понятия. Как отмечает Бог, нигде кроме как в Германии не удается встретить такого накала в политической заряженности термина «капитализм» и выявить более благоприятные предпосылки для его последующей научной легитимации.

В какой-то степени мы изложили определенную «легенду» об истории «понятия» капитализм, которая, однако, является результатом реконструкции и анализа определенных научно-исследовательских фактов, что не позволяет отнести ее в разряд мифологических повествований. Основополагающим моментом для нас является то, что методология истории понятий позволяет по-новому поставить исследовательские вопросы в отношении капитализма. Изучение вопроса о концептуальной истории капитализма позволяет определить данный феномен в качестве дискурсивного явления, которое в себе зафиксировало определенные практические, социокультурные изменения в обществе. Такой взгляд на капитализм позволяет избежать его толкования в качестве определенного типа хозяйствования или производства, способа распределения благ или исторического феномена, и выйти на культурфилософский уровень рассмотрения данного явления. Так, в настоящий момент для нас определено, что в своем развитии понятие «капитализм» претерпело трансформацию от политического лозунга к научному термину. При этом задача нашего исследования состоит не в том, чтобы просто зафиксировать основные этапы в формировании понятия «капитализм», иначе оно так и останется в поле историографии (Historie), а несет в себе смысл пережить историю понятия «капитализм», как развертывание историчности самого присутствия (Dasien) в качестве события (das Eriegnis). Идея текста заключается в том, чтобы «приобрести» историю понятия «капитализм» как «изъяснение своей мысли» (hermeneia), что позволит нам быть причастным к событию рождения и формирования понятия «капитализм». Для того, чтобы подобное переживание состоялось, нам необходимо пройти все стадии формирования понятия «капитализм» и проследить, как меняется его содержание и какими культурными и социальными практиками эти изменения обусловлены. Подобное исследовательское приключение позволит нам ответить на вопрос, как из оспариваемого в спорах и дебатах «политического лозунга» понятие «капитализм» стало идеологическим термином.

§ 2. «Политизация» понятия «капитализм» в культурном контексте предреволюционной России

Как отмечалось в историографии понятия «капитализм», свое рождение термин получил в политической литературе социалистического толка середины и конца XIX в. Исследователи истории понятия «капитализм» рассматривают в основном европейский культурно-социальный контекст как основу для начала формирования понятия, отдавая приоритет немецкой и французской политической среде в качестве ведущей для формирования первичного содержания понятия в качестве антонима «социализму». Однако, вне поля зрения историков понятий остается культурно-политическая ситуация в России в XIX в., которая сыграла немаловажную роль в зарождении и распространении понятия «капитализм». Русские интеллектуалы и политические мыслители формировали свои взгляды и идеалы в диалоге с немецкой и французской культурными традициями, в связи с этим и содержания ключевых понятий являлись результатом споров и обсуждений не только внутри европейской традиции, а именно, на пересечении европейской и русской дискурсивных практик. Известно, что русские мыслители, философы, политики и социологи, были хорошо знакомы с европейской социалистической и анархисткой литературой, которая активно переводилась и обсуждалась в ведущих политических журналах предреволюционной России. Немаловажным является тот факт, что уже с середины XIX в. «капитализм» является общеупотребимым понятием в русском политическом дискурсе, будучи предметом споров и активных дебатов. Тогда как свое широкое употребление в европейских странах понятие получило лишь в конце XIX в. В этом отношении, можно выдвинуть суждение о том, что русские мыслители и политики сыграли одну из ключевых ролей в «политизации» понятия капитализм и в формировании его первичного смысла в качестве антонима понятию «социализм». Реконструкция «политической истории» понятия, представленная в этой главе, осуществляется на материале русских источников, в первую очередь для того, чтобы раскрыть и показать роль культурно-политических изменений в России как значимых для конституирования содержания понятия в качестве «политического лозунга».

В 1870–1880 гг. понятие «капитализм» являлось предметом политических дебатов между сформировавшимися в культурном контексте предреволюционной России двумя политическими лагерями – народниками и марксистами. И несмотря на тот факт, что для большинства исследователей является общепризнанным положение о том, что Маркс не использовал понятие «капитализм», история предреволюционной России показывает обратное: в переписке с русскими народовольцами Маркс понятие «капитализм» употребляет. На наш взгляд, использует он его в связи с тем, что именно в России происходит масштабная полемика вокруг этого термина. Как нам представляется, использование Марксом понятия «капитализм» в письме, адресованном русским политическим деятелям, является не случайным и связано с довольно интересной историей. В период с 1877–1880 гг. наблюдается наиболее активная полемика в политических журналах между народовольцами и марксистами вокруг переводившегося в то время на русский язык «Капитала» (I и II том) К. Маркса. Одной из статей, способствовавших началу политических дебатов вокруг марксизма, стала статья Ю. Жуковского «Карл Маркс и его книга о капитале», опубликованная в «Вестнике Европы» в 1877 г. Эта статья, при посредстве Даниельсона, который периодически посылал русские печатные издания Марксу, была прочитана последним, более того, вызвала ответное письмо, где Маркс использует понятие капитализм: «Ему (Жуковскому) непременно нужно превратить мой исторический очерк возникновения капитализма в Западной Европе в историко-философскую теорию о всеобщем пути, по которому роковым образом обречены идти все народы, каковы бы ни были исторические условия, в которых они оказываются, – для того, чтобы прийти в конечном счете к той экономической формации, которая обеспечивает вместе с величайшим расцветом производительных сил общественного труда и наиболее всестороннее развитие человека»[22 - Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями. М.: Госполитиздат, 1951. C. 222.]. Примечательно, что письмо Маркса, будучи написанным в 1877 г., попало в Россию только через 9 лет, благодаря Энгельсу, который уже после смерти Маркса обнаружил это письмо в его бумагах и посчитал своим долгом отправить в Россию. Под названием «Письмо Карла Маркса» оно было опубликовано в 1886 г. в «Вестнике Народной Воли» в Женеве, а также в 1888 г. в «Юридическом Вестнике» в Москве. Этот факт указывает на то, что уже в 80-х годах XIX в. в русской политической среде понятие «капитализм» имело широкое употребление, что дает основания предположить, что использование Марксом этого понятия является заимствованием из русского политического дискурса. В ходе проведенного нами исследования стало ясно, что популярным понятие «капитализм» становится во многом благодаря статье Н. С. Русанова «Проявления капитализма в России», которая была опубликована в журнале «Русское богатство» (№ 1, № 2. 1880). Именно статья Н. С. Русанова, а не как свидетельствуют некоторые источники статья В. П. Воронцова[23 - Гловели Г. Д. История экономических учений. М., 2011. С. 224.], возбудила дебаты в политической среде, вызвав ответные полемические статьи со стороны В. П. Воронцова, Е. Паприц и других. В этом отношении Русанов является малоизученным автором, хотя он был талантливым революционным публицистом, популяризатором идей марксизма, первым русским биографом К. Маркса и А. Чернышевского, собеседником Ф. Энгельса и соратником П. Л. Лаврова по организации «Группа старых народовольцев». И несмотря на то, что наиболее важный сборник статей «Судьбы капитализма в России»[24 - Воронцов В. П. Судьбы капитализма в России. СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1882. (4). 312 с.] был издан под редакцией В. П. Воронцова, однако, как мы увидим дальше, именно несогласие в вопросах капитализма между С. Н. Русановым, как инициатором этой дискуссии, и В. П. Воронцовым может рассматриваться в качестве импульса для создания этого сборника и, в принципе, для начала отсчета «политической истории» капитализма в предреволюционной России. Можно сказать, что революционная журналистика как жанр, в котором работал Русанов, явилась источником формирования «боевого» понятия «капитализм».

Прежде чем перейти к реконструкции содержания понятия «капитализм», хотелось бы сказать несколько слов, о человеке, сделавшем имя капитализму в России. Русанов Николай Сергеевич (1859–1939) имел несколько псевдонимов, под которыми печатался в различных изданиях в 1880-е годы, наиболее известные из них: Н. Е. Кудрин, Иван Сергеевский, К. Тарасов. Еще в старших классах гимназии он сблизился с руководителями «якобинского» кружка В. П. Арцебушевым и П. Г. Заичневским. После своего переезда в Петербург он установил связи с рядом революционных деятелей: С. Халтуриным, впоследствии совершившим покушение на Александра II, А. Ф. Михайловым, А. Оболешиным, О. Натансоном и др., вел занятия в рабочих кружках. До 1878 г. в своих политических взглядах отдавал предпочтение бакунистам. В 1878–1879 гг. считал свои взгляды лавристскими, однако формально не входил ни в одну из революционных народнических организаций. Русанов был противником тактики политического террора, считал, что центр политической работы нужно перенести из деревни в город, так как возлагал большие надежды на рабочий класс как на силу, способную к самоорганизации в борьбе с самодержавием. Русанов критиковал марксизм за неспособность объяснить ряд явлений общественной жизни, за недооценку «нравственного принципа», за вычленение рабочего движения из революционной борьбы[25 - Энциклопедия. Политические партии России. Конец XIX – первая треть XX в. М.: РОССПЭН, 1996. C. 525.]. Первые публикации Русанова появились в газете «Новости» (1879), где он писал фельетоны-обозрения духовных и педагогических журналов под псевдонимом «Скромное-я». В 1879–1882 гг. он регулярно выступал со статьями по политико-экономическим вопросам в журналах «Русское богатство», «Отечественные записки», «Юридический Вестник», в нелегальной газете «Зерно», также на страницах журнала «Дело» вел полемику с одним из идеологов «Народной Воли» Л. А. Тихомировым по вопросу главных критериев общественного прогресса[26 - Русские писатели. 1800–1917 гг. Биографический словарь. М.: БРЭ, 2007. C. 392.]. «Цикл “марксистских” статей Русанова 1880–1882 (главным образом в “Деле”, в том числе “Против экономического оптимизма”. 1880. № 12; “Экономика и политика”. 1881. № 3) – в числе первых в России публикаций, популяризировавших взгляды Маркса»[27 - Там же. С. 392.]. К началу 1882 г., после 1 марта 1881 г. (покушение на Александра II), Русанов достиг пика общественной популярности. Разочаровавшись в перспективности полемики с народовольцами, а также усомнившись в применимости марксистских установок к русским условиям, в марте 1882 г. он выехал за границу. Одним из примечательных моментом последующей биографии Русанова является состоявшаяся весной 1892 г. его встреча с Энгельсом в Лондоне. На квартире Энгельса при посредничестве А. Бебеля должны были состояться переговоры между Русановым, как представителем старых народовольцев, и Плехановым в качестве представителя группы «Освобождение труда». Однако ни Плеханов, ни Бебель на переговоры не явились, но встреча Русанова с Энгельсом очень увлекательно описывается русским мыслителем в его воспоминаниях «В эмиграции» (1929).

Для нашего исследования наибольший интерес представляет статья Русанова «Проявления капитализма в России», где автор «<…> изложил марксистскую точку зрения применительно к русской действительности»[28 - Энциклопедия. Политические партии России. Конец XIX – первая треть XX века. М.: РОССПЭН, 1996. C. 525.]. Именно эта статья является первым важным источником для реконструкции содержания понятия «капитализм». Русанов начинает статью «Проявления капитализма в России» (Русское богатство. № 1, № 2. 1880) с указания на, что целью его повествования является необходимость найти ответ на вопрос о том, по какому пути развития должна пойти Россия: по европейскому, т. е. по пути развития капитализма, или выбрать путь «производства народного», т. е. социализм. Русанов ставит в центр своего рассмотрения полемику между марксистами и народниками. Марксисты, по мнению Русанова, считают, что Россия должна пойти по пути Западной Европы и пережить фазу капиталистического производства, наследуя идею Маркса о капиталистической фазе развития как необходимом этапе в достижении социализма. С точки зрения Русанова, русские марксисты буквально понимают и читают Маркса, потому в своих рассуждениях близки к буржуазным экономистам. Народники, в свою очередь, отрицают применимость к России исторической теории Маркса. Народовольцы придерживаются позиции, что Россия может, минуя фазу капитализма, напрямую войти в социализм. Дилемма между народниками и марксистами в текстах Русанова разрешается, через своеобразное толкование русской общины. Мыслитель выдвигает идею о том, что описанный Марксом принцип саморазложения общины не является универсальным. Согласно Русанову, разложение первобытной общины факт возможный, но не неизбежный. Позиция Русанова по отношению к марксистам и народникам такова: первые не правы, потому что демонстрируют буквальность понимания теории Маркса, выраженную в возможности «приложения» его концепции исторических формаций к ситуации в России, а вторые страдают из-за того, что излишне идеализируют русский народ, а именно великую русскую общину. Тезис Русанова состоит в том, что одно только существование общины в России не гарантирует возможность избежать всех «прелестей» капиталистического производства. Автор говорит о том, что идея об особенности русской общины, пропагандируемая народниками, не является научной, так как сравнение русской общины, предложенное народовольцами, происходит с уже находящейся на последней стадии разложения германской общиной, а не с общиной в ее нормальном состоянии. В этом отношении Русанов отмечает, что вопрос о существовании в России капитализма может быть рассмотрен в перспективе отрицания всеобщих экономических законов и в ситуации принятия того факта, что капитализм не боится общины. Именно в силу этого факта в предреволюционной России появляется возможность обнаружить первые проявлениями капитализма.

Теория капитализма Русанов в основе своей содержит два положения: 1) непризнание закона фатальности разложения общины, 2) необходимость доказать и обосновать процесс разложения русской общины через обнаружение тех признаков разложения западноевропейской общины, которые обусловили вхождение Западного общества в капитализм. Первым признаком проявления капитализма в России, по мнению Русанова, является повсеместно осуществляющийся процесс отделения земли и средств производства от производителя (т. е. крестьянина). Общим явлением для России является тот факт, что крестьяне после отмены крепостного права остались с незначительным наделом земли с сохранением высоких повинностей. С этим связано распространение практики отхожих промыслов и развитие кустарной промышленности, которые во многих поместьях являются главным источником дохода. Исходя из этого, Русанов делает вывод о том, что Россия не является земледельческой страной в абсолютном смысле этого слова, она характеризуется сосуществованием земледельческого труда и труда иного рода (кустарный труд), который начинает носить преобладающий характер. Это означает, что крестьянин помимо работы на земле, которая уже не может его прокормить, начинает искать иной способ заработка, который носит характер наемной работы. Так, Русанов вкладывает в понятие «капитализм» следующий смысл: исходным пунктом для развития капитализма в России является отделяющийся от земли труд, который ведет к формированию условий для присвоения чужого неоплаченного труда. Развитие кустарной промышленности создает ситуацию монополизации сбыта, что усиливает конкуренцию между промышленниками, тем самым фиксирует разделение на рынке на скупщиков и мелких производителей. Автор констатирует тот факт, что мелкий производитель вынужден удлинять свое рабочее время, что создает прибавочную стоимость, и этот процесс аналогичен процессу производства капиталистической продукции за счет удлинения рабочего дня. Как отмечает Русанов, разница лишь в том, что в Европе рабочий продает себя капиталисту (промышленнику), тогда как в России производитель продает свой труд торговцу – в обоих случаях имеет место прибавочная стоимость. Как утверждает Русанов, в России торговый капитал является капиталистическим, так как в его функционировании наблюдается понижение ценности временной единицы труда. Автор находит важный показатель, свидетельствующий о развитии капитализма в России, в том, что кустарь, отделяясь от земли, переходит в разряд пролетариев. Одно из проявлений русского капитализма, по словам Русанова, состоит в том, что происходит отделение производителя от средств производства, а именно: становится повсеместным тот факт, что крестьяне вынуждены бросать свои наделы земли, которые, по сути, являются их основным орудием производства. В результате чего кулаки-скупщики «опутывают» кустарей и создают через эксплуатацию их труда прибавочную стоимость, т. е. занимаются наращиваем капитала. По мнению Русанова, такое положение дел создает условия для формирования и широкого распространения крупной промышленности, что ведет к укоренению эксплуатации всего крестьянского населения. В связи с этим автор выдвигает тезис о том, что кулаки являются колонизаторами внутри своей собственной страны, они способствуют развитию колониально-капиталистических отношений. Прогноз Русанова таков: в России крупный торговый капитал и капитал промышленный (земледельческий и фабричный) придет на смену менее усовершенствованным орудиям эксплуатации кулаческого капитала. «Мы стоим у преддверiя капитализма. Община, при всемъ своемъ благодетельном влiянiи на народъ, когда он более или менее обеспеченъ, не в состоянии спасти его отъ “свободомыслящей” буржуазiи, коль скоро онъ находится въ неблагоприятныхъ экономическихъ условияхъ. Напротив, она сама разлагается въ силу стремленiя крестьянскаго населенiя отделиться от земли, стремленiя, вынуждаемого этими же самыми неблагопрiятными экономическими условiиями»[29 - Русанов С. Н. Проявления капитализма в России // Русское богатство. 1880. № 2. C. 87.].

Можно заключить, что Русанов определяет капитализм через сформировавшуюся в предреволюционной России тенденцию отделения крестьян от средств производства (земли), что дает возможность определять их как пролетариев, чей труд остается неоплаченным со стороны кулаков (промышленников), что ведет к формированию прибавочной стоимости и способствует приращению капитала. Так, мы видим, что содержание понятия «капитализм» определяется через использование марксистской терминологии, а именно таких понятий, как «удлинение рабочего дня», «прибавочная стоимость», «капитал», «наемный труд», «пролетариат», «эксплуатация», которые наделяют содержание понятия негативными коннотациями и позволяет отнести его в разряд антонимов «социализма». В связи с этим можно сказать, что благодаря статьям Русанова в среде политических мыслителей России развернулась широкая полемика вокруг понятия «капитализм», которая способствовала тому, что термин постепенно прижился и получил широкое распространение. Так, первые словарные статьи о понятии «капитализм» в России появляются значительно раньше, чем в Европе, уже в 1900 г., где мы можем найти следующее определение понятия: «Капитализмъ лат. – господство капиталистов въ области промышленности и торговли; сменившая феодализм эпоха порабощенiя народныхъ массъ заработной платой»[30 - Словарь иностранных словъ / сост. Н. Я. Гавкинъ. Киев; Харьков: Южно-Русское Книгоиздательство Ф. А. Ioгансона, 1900. C. 239. Все дальнейшие переиздания данного словаря, начиная с 1903 г., в совместной редакции Киев – Харьков – Санкт-Петербург, содержат термин капитализм.]. Также довольно интересна словарная статья о капитализме, датируемая 1905 г. и содержащая следующее определение понятия: «Капитализмъ – отъ с. капиталъ – капиталистический строй народного хозяйства и общества: средства и орудiя производства находятся в рукахъ немногочисленного класса предпринимателей (капиталисты), массу же населенiя составляют наемные рабочiе (см. Пролетариат), продающие свой труд; производство принимает, благодаря успехам техники, широкiе размеры, все более и более сосредотачиваясь въ немногихъ предприятияхъ; целью производства становится обращениie денегъ (капитала) въ товаръ для продажи последняго съ прибылью, служащею дальнейшeму накопленiю капиталовъ, а следовательно и расширению производства; поэтому производство ведется въ расчете на международный обмен товаровъ, безъ соотвествiя со спросомъ на нихъ, что влечет за собою перепроизводство и кризисы»[31 - Словарь иностранных слов и научных терминов / сост. А. Е. Яновскiй. СПб., 1905. C. 400.]. Проведенный в ходе нашего исследования анализ содержания словарных статей о капитализме в период с 1900 по 1930 г. дает основания утверждать, что к 1920 г. понятие «капитализм» встречается почти во всех словарях и определяется через классовое деление общества и продажу рабочей силы, т. е. несет в себе критические / марксистские коннотации. Так, в словаре иностранных слов от 1926 г. под редакцией М. Е. Левберга дается следующее определение капитализма, которое в дальнейшем повторяется во многих научных словарных статьях и становится одним из общепринятых в российском контексте: «Капиталистический строй или капитализм – строй, характеризующийся товарным неорганизованным в целом хозяйством, монополизацией орудий производства капиталистами, наемным трудом, т. е. трудом, основанным на продаже рабочей силы, и классовым характером общества»[32 - Словарь иностранных слов / сост. М. Е. Левберг; под ред. проф. С. А. Адрианова. 1926. C. 88.]. Таким образом, становится очевидным, что «политическая история» понятия «капитализм» характеризуется тем, что ее формирование связано с переводами, обсуждениями и дебатами вокруг идей К. Маркса и возможности их применимости к российской предреволюционной действительности. Мы видим, что содержание понятия «капитализм» состоит из марксистских терминов и несет в себе негативные коннотации. Так, очевидно, что понятие «капитализм» формируется как антоним к понятию «социализм», и его изначальное содержание «прошито» марксистским дискурсом. Этот феномен мы и называем дискурсом «опосредованного» высказывания о капитализме, что, по сути, переводит «капитализм» из статуса самостоятельного понятия в одну из категорий марксистского терминологического аппарата. Однако, очевидно, что возникновение понятия «капитализм» явилось отражением культурных и социальных изменений в общественной жизни Европы и России, более того, как мы увидим далее, «капитализм» станет дискурсом, принизывающим все сферы человеческой жизни, в силу этого, мыслить «капитализм» как категорию марксистского дискурса представляется нам недостаточным.

§ 3. Идеологизация понятия «капитализм»

«Научная история» понятия капитализм связана с процессом идеологизации «понятия», когда его содержание принимает универсальную, стабильную форму, наделяется определенным смыслом и окончательно входит в научный оборот. Своеобразным «мостиком» между политической и научной историей понятия в нашем исследовании является концепция капитализма, предложенная Альбер Шеффле. При этом есть необходимость указать на то, что реконструкция истории понятия «капитализм» не носит линейный характер и не содержит в себе четкой последовательности. Так, в ходе повествования станет очевидно, что предпосылки для формирования «научной истории» понятия берут начало в «политической истории», и что марксистский дискурс, определяющий «капитализм» как антоним «социализма», развивается параллельно с либеральным дискурсом о «капитализме», получившим развитие в концепции Шеффле, возникшей, в свою очередь, из полемики с анархистами и радикальными социалистами. Труд Шеффле «Капитализм и социализм», вышедший в 1870 г., является едва ли не ключевым в процессе идеологизации понятия «капитализм». Появившись намного раньше работы Зомбарта, он предопределил бинарную структуру дискурса о «капитализме», в силу того, что там впервые был обоснован либеральный взгляд на природу развития и формирования капитализма. Так, содержание понятия «капитализм» формировалось и с марксистских и либеральных позиций одновременно при их идейном противостоянии и взаимообусловленности. Именно в силу этого, на наш взгляд, содержание понятия «капитализм» в основе своей содержит противоречие, что и определяет впоследствии бинарный характер дискурса о «капитализме» и объясняет «опосредованную» структуру высказывания о капитализме, либо с марксистских (критических), либо с либеральных (легитимирующих) позиций.

Важно отметить, что собрание лекций Шеффле «Капитализм и социализм» (1870) было переведено на русский язык через два года после выхода в свет и имело широкий резонанс в среде русских либералов и народников, поэтому в некоторой мере трактовка капитализма в русле органицизма, предложенная Шеффле, оказала влияние на политическую полемику вокруг понятия «капитализм». Однако, идеи Шеффле не были приняты ни в кругу русских либералов, ни в кругу русских народников и марксистов, а скорее являлись объектом критики. Концепция Шеффле состояла в необходимости создания новой национально-экономической теории в противовес все более набирающему обороты в своем распространении и развитии радикальному и агитаторскому социализму. Основной пункт несогласия Шеффле с идеями социализма связан с проблемой собственности. По мысли Шеффле, позиция социалистов о возможности коллективного владения средствами производства при одновременном сохранении индивидуальной собственности – это и есть путь к индивидуализации собственности, что, по сути дела, противоречит идеям социализма. Шеффле предлагает разработку нового понимания социализма, где возможно свободное товарищество в собственности, или сосредоточение собственности в руках государства, что способно привести общество к коммунизму. Шеффле солидаризируется с лозунгом французских анархистов, что «собственность – это кража», провозглашенным Прудоном и разделяемым социалистами. Он полагает, что современное общество репрезентирует собой анархический социализм, где любая частная собственность – это украденная собственность, т. е. полученная за счет постоянного урезания заработной платы пролетария, а значит, за счет эксплуатации. Пересматривая концепцию общественного разделения труда, предложенную Марксом, Шеффле формирует свой взгляд на природу развития капитализма. По мнению Шеффле, общественное разделение труда является следствием общинного характера деятельности всего человечества. Согласно автору, социальный характер человеческого хозяйства ведет к хозяйственному развитию капитала. Капиталистическое предприятие, по определению Шеффле, это единый социальный организм индивидуализированных единичных трудовых сил (рабочих) и капитала. Именно поэтому как накопление капитала, так и накопление собственности в ходе производственного процесса расценивается Шеффле как естественный результат минимизации производственных издержек и максимизации прибыли. Если баланс между издержками и прибылью находится в равновесии, то капиталистическое предприятие – это средство приращения народного капитала, с той лишь особенностью, что капиталист (предприниматель) как владелец средств производства получает большие отчисления с оборота капитала за распорядительный труд и коммерческий риск, а рабочий более высокую заработную плату. Конкуренция между предпринимателями выступает как объективный регулятор качества товара, потому служит большей эффективности производства: «конкуренцiя всехъ капиталовъ предпринимателей, оказывающихъ въ обществе взаимное давленiе другъ на друга, является объективнымъ принудительнымъ регуляторомъ более высокой степени хозяйственности современной капитальной органiзации производства. Предприниматели принуждаются, такимъ образом, въ интересахъ всего общества, къ возможно верному выясненiю ценности пользованiя и издержекъ производства»[33 - Шеффле А. Капитализм и социализм. СПб., 1872. С. 141.]. Так, по мысли Шеффле, именно конкурентная борьба предпринимателей способствуют оптимизации и улучшению качества производства, что, в свою очередь, через приращение прибыли предприятия ведет к увеличению заработной платы рабочему. Согласно Шеффле, благодаря высокому уровню заработной платы несамостоятельные производительные силы (рабочие) общества получают возможность интегрироваться в систему социального производства и коммуникации. Как результат, автор предлагает следующее определение понятия «капитализм»: «<…> можно представить себе капитализмъ, как сочетание миллiонов разнообразныхъ индивидуальныхъ трудовъ и имуществъ въ oдинъ нацiональный или международный организм производства, под гегемонiею «предпрiимчивыхъ», конкурирующих изъ за высшихъ барышей предпринимателя, капиталистовъ»[34 - Шеффле А. Капитализм и социализм. СПб., 1872. С. 144.]. Из представленного определения видно, что в основе капитализма Шеффле усматривает коллективизм как возможность каждого в ходе общественного разделения труда внести свой вклад в народную копилку капитала. Поэтому, как подчеркивает автор, именно единый коллективный капитал (в противовес множеству конкурирующих частных) может привести к полному поглощению мелкой собственности, что поможет крестьянам и мелкой буржуазии встать на сторону коллективизма. Шеффле выдвигает идею о том, кто коллективистский потенциал капитализма может быть лучше раскрыт в условиях ситуации государственного регулирования, которое должно сдерживать индивидуалистические тенденции развития капитализма. Тем самым Шеффле обосновывает тезис о том, что капиталистический способ производства, в основе своей содержащий коллективизм, и является базовым для пересмотра проблемы частной собственности. Так, хозяйственная гегемония капитализма, по мнению автора, это совершенно свободный процесс обмена. Это означает, что по свободному договору найма личных услуг каждый наемный работник уступает продукты своего труда за заработную плату; также свободны все договоры займа, найма, аренды, купли-продажи, цена товаров. По мнению Шеффле, c точки зрения права, каждый индивид является совершенно свободным деятелем в системе капитализма. Автор отмечает, что личная свобода и свобода обмена становятся неразлучны с развитием капитализма. Шеффле выдвигает важный тезис о том, что эпоха капитализма есть с необходимостью эпоха либерализма: «…капитализмъ и либерализмъ родственны между собой и логически, и по указанию опыта»[35 - Там же. С. 148.]. В силу этого антикапитализм (или социализм), по мнению Шеффле, – выступление против индивидуальной человеческой свободы. Теперь становится очевидным, что наряду с категорией коллективизма «капитализм» получает определение и трактовку в терминах свободы. Шеффле обосновывает теорию государственно регулируемого либерального капитализма.

Можно сказать, что «либерализация» понятия «капитализм» в учении Шеффле связана с попыткой отойти от агитаторского и радикального социализма. Во введении к сборнику лекций «Капитализм и социализм» Шеффле отмечает, что повсеместная агитационная работа социал-демократического движения привела к волнениям в среде промышленного класса работников, в силу чего большая часть Германии, Европы оказалась охвачена волнениями и стачками, где рабочие выражают свою позицию против капитала. В народе витают настроения освобождения от «денежной аристократии капиталистов». Шеффле отмечает, что не столько денежное или имущественное неравенство породило волнения в среде рабочих, сколько высокое индустриальное развитие Австрии послужило отправной точкой для начала «брожения социально-демократических идей»[36 - Шеффле А. Капитализм и социализм. СПб., 1872. С. 8.]. Так, согласно Шеффле, «дурной социализм» в лице Прудона и Лассаля с идеей общественного разделения собственности должен быть заменен лучшим социализмом, а именно: как видно из реконструкции тезиса Шеффле, капитализмом, или точнее, государственно регулируемым либеральным капитализмом. По мнению Шеффле, то принуждение, которое свойственно капитализму, будет сдерживаться государством и поможет сохранить стабильность общества через увеличение эффективности предприятий и повышения заработной платы, что и изменит способ функционирования собственности, благодаря чему она не будет воплощать собой капитал, образованный из урезания заработков пролетария. Шеффле, будучи органицистом, выражает идею о естественном характере развития капитализма, воплощающем отношения человеческой свободы, который по необходимости должен быть регулируем со стороны государства.

Мы видим, что Шеффле совершает первый шаг, «очищая» понятие капитализм от его «политического», «агитационного» смысла. Он активно популяризирует естественную, справедливую природу развития капитализма, связанную с индустриальным прогрессом, говоря о том, что труд каждого – это вложение в копилку общего капитала. Понятие «капитализм» определяется через категории «свободы», «коллективности», обмена, «договора», «народного капитала». Так, Шеффле обосновывает тезис о том, что либеральный капитализм – это и есть лучшая форма социализма. Он сближает понятие «капитализм» с понятием «либерализм» в качестве синонимичных через обоснование теории коллективного капитала.

Следующий этап в истории становления понятия «капитализм» связан с вхождением понятия в научный оборот и наделением его содержания позитивным смыслом. В 1902 г. вышла в свет работа Вернера Зомбарта «Современный капитализм» (Der moderne Kapitalismus), которая сыграла ключевую роль в «научной истории» капитализма. В 1905 г. Фридрих Науман писал: «В академической науке об экономике до сих пор активно используется слово “капитал”, а понятие “капитализм” не употребляется. Только профессор Зомбарт старается внедрить “капитализм” в университетскую науку и требует, чтобы другие следовали его примеру. Но пока это происходит очень медленно»[37 - Bog I. In: Handwortbuch der Wirtschaftswissenschaft. Stuttgart, 1978. S. 421.]. Какой смысл вкладывает Зомбарт в понятие «капитализм», и как происходит внедрение понятия в науку, мы и попробуем сейчас прояснить.

Свой труд «Современный капитализм» Зомбарт начинает с положения о том, что он не имеет цели написать целостную теорию капитализма. Его метод состоит в том, чтобы сформулировать различные теории для различных исторически ограниченных периодов хозяйства. Основной тезис Зомбарта состоит в том, что ступени развития хозяйственной жизни необходимо выделять в соответствии с критерием размера производительных сил, которыми располагает эпоха для реализации хозяйственных целей. Исходя из этого, Зомбарт выделяет три ступени хозяйства: индивидуальную, переходную, общественную. При этом Зомбарт проводит важное различие между хозяйством и производством. Хозяйство он определяет как деятельность, связанную с совместным получение ценности, а понимание производства для него связано с совместным трудом, организацией в целях длительного выполнения какой-либо работы. Докапиталистический способ хозяйственной жизни Зомбарт определяет как ремесло (раннее Средневековье) и ремесленный способ производства (период Средневековья вплоть до середины XIX в.). По Зомбарту, ремесло определяется через такую форму организации труда, когда целью является пропитание и самостоятельность. Именно в связи с этим часть его работы посвящена описанию свободных ремесленников Средневековья, которые объединялись в ремесленные союзы, гильдии, цеха, скрепленные единством профессии. Устойчивость существования ремесла, согласно Зомбарту, обеспечивалась за счет исключения или снижения до минимума уровня конкуренции: самый простой пример, это когда два покупателя ищут одного производителя, что обеспечивает устойчивость сбыта. Ремесленное производство связано с профессиональной торговлей, когда сам производитель продает свое изделие покупателю или скупщику. Как отмечает автор, в таком типе торговли деньги еще не приобрели свойств капитала, это означает, что их применение не приводило к возрастанию продуктивности труда. Начиная со второй половины XIX в., как отмечает мыслитель, появляется возможность говорить о капитализме и свойственном ему духе. Вот какое определение капитализма предлагает нам Зомбарт: «Капитализмомъ мы называем такой способ хозяйства, при которомъ специфической формой хозяйства является предпрiятiе»[38 - Зомбарт В. Современный капитализм. М., 1903. С. 205.], и далее, «капиталистическим предприятием я называю такую форму хозяйства, цель которой состоит въ томъ, чтобы, при помощи известной суммы договорных условiй относительно оплачиваемых деньгами действiй и ответныхъ действiй, реализовать вещественное имущество, т. е. воспроизводить его собственнику с приростомъ (интересомъ, Profit). Имущество, которое используется таким образом, называется капиталом»[39 - Там же.]. В противоположность ремеслу цель капиталистического предприятия заключается в использовании материальной силы без учета значения «живой» личности. Согласно Зомбарту, в капитализме происходит отделение цели от телесно-индивидуальной личности, и поэтому цель деятельности капиталистического предприятия носит отвлеченный характер и становится безграничной – этот факт, как отмечает Зомбарт, и является отличительным признаком капиталистического предприятия.

Так, капиталистическое предприятие функционирует в соответствии с абстрактной целью получения прибыли с капитала. В связи с этим первая характеристика развития капитала состоит в победе над конкретным характером целей, а именно в победе над их ограниченностью. Абстрактные и безграничные цели отличают капиталистическое предприятие от других форм хозяйствования и делают его совершенным типом производства для получения прибыли. Зомбарт отмечает, что стремление к приобретению и погоня за наживой, которые раньше реализовывались через деятельность отдельной личности, получают объективацию в капиталистическом производстве. Вся деятельность капиталистического производства сводится к тому, что предприниматель сосредотачивает в своих руках прибыль от производства. Зомбарт пишет о том, что капиталистический предприниматель реализует в себе следующие три функции: 1) распределительно-организующую (привлечение других людей), так как общественная сила капиталистического предприятия коренится в неизбежной связи людей между собой; 2) спекулятивно-расчетная, которая состоит в счете прибылей и убытков, в денежной оценке всякого действия. Эта характеристика сочетает в себе спекулятивные и калькулятивные виды деятельности; 3) рационалистическая, которая отвечает за причинно-следственную связь. Зомбарт отмечает, что «творческий предприниматель – это спекулятивная голова; это синтетикъ, который находится въ таком же отношении къ среднему препринимателю, простому счетчику, как гениальный мыслитель къ ученому рутенеру»[40 - Зомбарт В. Современный капитализм. М., 1903. С. 209.]. Очевидно, что Зомбарт частично героизирует фигуру предпринимателя, что и является предпосылкой для привнесения позитивного смысла в понимание капитализма. Однако, только фигуры предпринимателя оказывается недостаточно, чтобы полностью сменить акценты в эмоциональной нагруженности термина. Зомбарт вводит в ткань повествования понятие «дух» капитализма: «…специфически-современное мiросозерцанie, построенное на постулате строгой причинности, есть порожденie глубочайших недр капиталистического духа»[41 - Там же.], и далее, «…под словом “капиталистический дух” следует разуметь все те психические предрасположения, которые, как мы видели, свойственны капиталистическому предпринимателю, как-то: стремление к наживе, счетная способность, экономическiй рационализм. Для того чтобы капитализм стал возможным, предварительно нет необходимости ни в каком ином чуде, как въ воплощении именно этого экономiческаго рацiонализма в образе economical men классической политической экономiи»[42 - Зомбарт В. Современный капитализм. М., 1903. С. 215.]. Так, дух, по Зомбарту, – это психологические характеристики, свойственные предпринимателю, нашедшие свою объективацию в капитализме, как в наиболее эффективной форме производства, в которой воплощаются следующие принципы: получение прибыли (абстрактная цель), калькуляции (бухгалтерский учет), экономический рационализм.

Реконструкция концепции капитализма Зомбарта дала возможность проследить какие изменения претерпевает содержание понятия «капитализм» в связи с его вхождением в научный оборот. Очевидно, что понимание капитализма Зомбартом обусловлено теорией Маркса, и эта преемственность прослеживается в том, что капитализм определяется через определенный способ производства, который получает развитие в рамках предприятия, где использование рабочей силы выступает в качестве движущего механизма в процессе приращения капитала. Однако, как видно, Зомбарт привносит субъективный элемент в понимание капитализма через определенную героизацию фигуры предпринимателя, без которой и объективация капиталистического духа была бы невозможной. Дело в том, что, по мысли Зомбарта, сама по себе капиталистическая организация производства в рамках предприятия оказалась возможной только потому, что определенные хозяйственные субъекты, «одержимые» капиталистическим духом, оказались способны к первоначальному накоплению металлических денег, которые потом и были преобразованы в капитал в рамках капиталистической организации труда. Именно понятие «духа» отличает концепцию Зомбарта от теории Маркса, так как привносит в содержание понятия «капитализм» новые термины, а именно: «калькуляция» и «бухгалтеризация», которые и легли в основу нового типа экономической рациональности, определяемой в качестве капиталистической рациональности.

В основе понятия экономической рациональности, согласно Зомбарту, лежит система счета по методу двойной записи (partita doppia, double-entry bookkeeping), которая получила свое развитие в XIII в. в Италии (Флоренция, Венеция) и впоследствии имела широкое распространение по всей Европе. Теоретическое обоснование коммерческая арифметика (бухгалтерия) по методу двойной записи получила в труде «Summa arithmetica» (1494) у Ф. Л. Пачоли. Бухгалтерия по методу двойной записи зародилась и получила распространение в наиболее экономически развитых регионах, когда капитализм в различных его проявлениях (торговый, ростовщический, финансовый, народный[43 - Эрс Ж. Рождение капитализма в Средние Века. Менялы, ростовщики и крупные финансисты. СПб.: Евразия, 2014. С. 11.] и т. п.) еще только начинал появляться. Бухгалтерия по методу двойной записи легла в основу особого типа хозяйственного мышления, которое постепенно сформировалось у предприимчивых купцов, торговцев и банкиров, и нашла отражение во многочисленных дошедших до нас учетных книгах, деловых записях, расходных книгах. Появление двойной бухгалтерии (диграфической) связано с постепенной монетизацией деловых отношении и переходом всех расчетов в стоимостное измерение, по сути дела, двойная запись убытков и прибыли – это счет кругооборота капитала. В этом отношении основная мысль Зомбарта заключается в том, что из практики бухучета по методу двойной записи сформировалась новая единица общественных отношений, а именно капитал. Так, именно система учета денежного оборота по методу двойной записи и явилась основой для формирования капитализма и особого типа экономической рациональности, которая получила наиболее полное воплощение в промышленном капитализме.

Идею Зомбарта о духе капитализма и капиталистической рациональности развивает Макс Вебер в своем труде «Протестантская этика и дух капитализма» (1905). Так как теория Вебера достаточно популярна и многим знакома, то мы коснемся только основных моментом его учения, связанных с толкованием понятия «капитализм» и «дух». Вебер дает следующее определение капитализма: «“Капиталистическим” мы будем здесь называть такое ведение хозяйства, которое основано на ожидании прибыли посредством использования возможностей обмена, т. е. мирного (формально) приобретательства»[44 - Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. М., 1990. C. 48.]. Согласно Веберу, капиталистическая деятельность направлена на планомерное использование материальных средств для получения прибыли таким образом, чтобы исчисленный в балансе конечный доход предприятия, выраженный материальными благами и в денежной ценности превышал «капитал», т. е. стоимость использованных в предприятии материальных средств. Подобно Зомбарту, Вебер полагает, что в основе функционирования капиталистического предприятия лежат калькуляция и рациональное поведение. Западный капитализм, возникший в Новое время, отличается от всех других капитализмов, по мнению Вебера, (таких как «авантюристический» капитализм, иррационально-спекулятивный и других, которые имели место быть всегда и везде, в том числе и на Востоке) тем, что основной его характеристикой является рациональная организация свободного (формально) труда. Рациональная организация капиталистического предприятия для Вебера обусловлена: 1) отделением предприятия от домашнего хозяйства и связанной с этим бухгалтерской отчетности; 2) отделением места производства и продажи товаров от места жительства, причем капиталистическое предприятие характеризуется высокой степенью автономии. Так, Вебер особенно подчеркивает тот момент, что его концепция касается исключительно западного капитализма, так как нигде больше рациональная организация свободного труда в форме предприятия не смогла породить такой класс как пролетариат. На службе у западного развития капитализма стояло научное знание, техническое применение которого и дало толчок для развития промышленности. Причем, по мнению Вебера, эффективное взаимодействие науки, техники и капитализма является отражением особого социального устройства западного общества, выраженного в рациональной структуре права и управления. При этом, как отмечает Вебер, экономический рационализм находится в прямой зависимости не только от рационального права и рациональной техники, но также от способности и предрасположенности людей к определенным видам практически-рационального поведения. Вебер указывает на обусловленность «хозяйственного мышления», выраженного в экономической рациональности, определенной религиозной направленностью, а более конкретно – рациональной этикой аскетического протестантизма. Вебер приводит в качестве подтверждения своей мысли факты о том, что католики и протестанты выбирают разные сферы деятельности, первые – гуманитарную, традиционную, иногда ремесленную, вторые – предпринимательскую, промышленную. И делают они это потому, что у них разное религиозное воспитание, так как именно религиозное воспитание и определяет выбор профессии. В отношении капиталистического духа Вебер предлагает следующее определение: «Дух капитализма – это такой строй мышления, для которого характерно систематическое и рациональное стремление к законной прибыли в рамках своей профессии»[45 - Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. М., 1990. C. 85.]. Вебер отмечает, что подобный строй мышления нашел в капиталистическом предприятии наиболее адекватную форму выражения в качестве движущей силы предприятия. Согласно Веберу, от традиционализма (как главного врага капитализма) люди переходили не в силу притока новых денег и их накопления, а в силу вторжения нового духа, т. е. духа современного капитализма. Именно дух, по словам Вебера, добывает денежные ресурсы. Капиталистическое отношение к труду – это отношение к труду как к самоцели, как к призванию. Дух современного западного капитализма является этически окрашенной нормой, которая регулирует уклад жизни. Яркое выражение духа капитализма, по мнению Вебера, это всем известное поучения Франклина: «время – деньги», кредит – деньги».

Реконструкция содержания понятия «капитализм» и «дух» в труде Вебера демонстрирует, что мыслитель понимает капитализм как особый тип производства, который нашел свое воплощение на предприятии, где должным образом реализуется экономическая рациональность, проявляющаяся в необходимости извлечения прибыли и наращивания капитала. При этом предпринимательский дух как особый стиль мышления обусловлен определенной религиозной традицией (протестантизмом), которая детерминирует выбор той профессии, которая позволяет человеку получать законную прибыль.

Таким образом, необходимо отметить, что «научная история» понятия «капитализм» выстраивается из исследовательского анализа тех изменений, которым подверглись способ ведения хозяйства и мышление человека с наступлением Нового Времени. Бухгалтерия по методу двойной записи, послужившая основой для формирования капиталистической рациональности, явилась источником формирования капитализма и нашла наиболее удачное воплощение в таком способе организации производства как предприятие. При этом именно предприятие дало возможность для реализации «духа» капитализма на уровне промышленного производства, оказавшись универсальным движущим механизмом для масштабного наращивания капитала. Так, «капитализм» и «дух» капитализма интерпретируются как такие явления, с которых начинается отчет Нового Времени. Этот период знаменуется тем, что мышление человека начинает структурироваться в соответствии с законами калькуляции, а разделение труда оказывается основой для реализации человека на уровне профессиональной деятельности. Как мы видим, в содержании понятия «капитализм» эти изменения нашли отражение и оказались осмыслены в новых терминах: «бухгалтерия», «дух», «капиталистическая рациональность», «профессионализм». «Бухгалтерия» является той практикой, которая оттачиваясь и укрепляясь веками, наконец привела нас к промышленному капитализму. «Дух», будучи проявлением находчивости и предприимчивости, выраженный в стремлении к риску, нашел совершенную форму своего воплощения в предприятии и получил мощный толчок к масштабному развитию через реализацию абстрактной цели наращивания капитала. «Капиталистическая рациональность» окончательно закрепила калькуляцию как основной закон правильного и точного мышления, тем самым сформировала новый тип мировоззрения. «Профессионализм» легитимировал свойственные человеку стремления к наживе, выгоде и власти в рамках системы профессиональной реализации и призвания. Так, очевидно, что в трудах Зомбарта и Вебера «капитализм» окончательно утрачивает свои политические негативные коннотации, сохраняя при этом содержание, унаследованное от либеральных экономистов, которое дополняется этическим и психологическим толкованием природы капитализма. «Научная история» капитализма послужила этическим и психологическим обоснованием того, почему в «деле» капитализма может и должен участвовать каждый человек, хочет быть идентифицирован как homo economicus или homo rationalis. Так, капитализм оказывается воплощением рационально-этического и культурного подхода к жизни, на основании которого люди определяются как разумные, т. е. включенные в капиталистическую систему, и как неразумные, иначе говоря, исключенные из нее. Становится очевидно, что научная легитимация превращает капитализм в идеологический термин, через призму которого люди начинают смотреть на мир, и в соответствии с содержанием которого определяют собственные жизни. Таким образом, «научная история» понятия «капитализм» связана с процессом превращения капитализма в идеологию, которая в основе своей содержит принцип рациональности и калькуляции. Капитализм становится культурной доминантой, а «капиталистическая рациональность» оказывается ведущей антропологической характеристикой субъекта Нового Времени. При этом категория «дух» отсылает нас к религиозной составляющей природы капитализма, при чем не только в связи с тем, что капитализм является религиозно обусловленной формацией, но и потому, что капитализм становится новой религией. При всей своей рациональности и опоре на бухгалтерию, капитализм может быть осмыслен как завет или культ, который человек призван исполнять[46 - Беньямин В. Учение о подобии. Медиаэстетические произведения. М.: РГГУ, 2012. С. 100–109.]. В связи с этим капитализм становится неотъемлемой частью повседневности, разворачивающейся в измерении каждодневного праздника и сопровождающейся неотступным чувством вины. Благодаря выявлению рационального и иррационального моментов в толковании понятия «капитализм», становится очевидным противоречивый характер его содержания. «Капитализм» определяется через понятия рациональности и калькуляции, но в то же время категория «дух» указывает на то, что в основе капитализма лежит религиозная система, которая на уровне психологии дает о себе знать в неизбывном чувстве вины, связанным с тем, что капитализм становится повседневностью как «перманентная длительность культа»[47 - Там же. С. 100.].

§ 4. Бухгалтерия, капитализм, рациональность и мораль (постзомбартовские дебаты)