Я дождалась, пока голоса магистров затихнут в отдалении и встала, отряхиваясь. Кожаная одежда – это очень удобно, особенно в Академии магии. Из украденных книг я узнала, что кожа дает неплохую защиту от ловушек. Едва ли не первый в истории Сияющего квартала начитанный вор – да, это я о себе – хорошо продумал свой маршрут. Мне оставалось лишь следить за тем, чтобы не показываться на глаза людям. Поэтому я до последнего оставалась снаружи. Забиралась наверх по решеткам, цеплялась за малейший выступ – пока не добралась до нужного окна. Заработала еще несколько свежих царапин. Но когда цель оправдывает средства, кто смотрит на царапины?
«До твоих царапин никому и дела нет. Главное, руки-ноги не ломать – это заметят, да ещё сверх того по голове настучат», – напомнил демон. Я согласно хмыкнула. Бывало и такое.
Без шуток, вряд ли моё влияние на неё столь… радикальное, что любая царапина как в зеркале отразится на нежной мордочке ее высочества. Будь это так, то мне было бы трудно удержаться от искушения получать травмы нарочно. Нет, скорее, всё совсем наоборот, хотя связь между нами не всегда проявляет себя однозначно. Что я знаю наверняка: умрёт принцесса – умрёт и её тень. Этот момент мне объяснили раз и навсегда. Доходчиво.
Оказавшись среди книжных шкафов, уходящих вершинами к витражам, с которых улыбались Хранители и сам Создатель, я достала из плетёной сумки и быстро накинула на плечи белый плащ ученика, чтобы спрятать в широких складках наряд сумрачного воришки. Плащ я нашла однажды ночью в порту, под перевернутой лодкой, а потом благодаря ему познакомилась с магистром Арри, ставшим моим верным сообщником и учителем. При мысли о том, что он не ждет меня этой ночью, мне стало тревожно. А что, если он на дежурстве?
Я запустила пальцы в волосы, задумчиво дернула выпавшую из косы прядь. Арри все-таки лучше разбирался в магии и в браслетах, читающих мысли. Быть может, стоит сперва к нему заглянуть и спросить?
«Нет, я не могу показаться перед ним, лишенная речи. Опять скажет, что магия так не работает, и мы снова поссоримся», – я сомневалась, что могу поссориться с кем-то, не произнеся ни слова, но Арри, помимо прекрасных синих глаз, обладал такими чудными качествами как нетерпимость, упрямство и эгоизм. Если он поставит такую цель, мы непременно поругаемся.
«Не вмешивай его в это дело. Ему не следует знать, что ты воровка, – рассудительно заметил демон. – Браслет наверняка валяется Экспозитории».
Я медлила, понимая, что не следует выходить из укрытия, пока нет внутренней убежденности, что все правильно. Не то чтобы меня сбили с толку магистры. Скорее, дело в том, что всю дорогу меня мучило ощущение слежки. Кожа зудела от предчувствия неудачи. К тому же без капюшона – его пришлось снять, потому что прятать лицо в Академии запрещено – я чувствовала себя неуютно. Цвет волос неудачный, приметный.
Не сказала бы, что белой шевелюрой совсем некому похвастать в столице, но таких «счастливчиков» всё же слишком мало, чтобы затеряться в толпе, поэтому обычно я делаю всё, чтобы спрятать волосы от ненужного внимания. За исключением радикального перекрашивания. Король узнает – убьет без разговоров. Да и потом. Плевать на волосы! Глаза ведь не перекрасишь. Это только поэты любят всякую экзотику: серебряные локоны, аметистовые очи… Их послушать, так всех носителей Древней крови будто на ювелирной мануфактуре по частям собирали.
«Просто на глаза смотрителям не попадайся, чтобы тебя по частям Арчер не разобрал! – рявкнул демон – И шевелись!»
Я прислонилась к шкафу и быстро свернула длинную косу на затылке в пучок и заколола шпильками с аметистовыми головками. Король запрещал прикасается к аметистам, принцесса выходила из себя, что я ворую ее украшения, но что делать?
«Это такая предоплата, принцесса», – злорадно подумала я, оглядываясь и продумывая план действий.
Прежние мои визиты в Храм знаний носили кратковременный характер. Я прогуливалась по максимально удалённой от глаз смотрителей секции, попутно выдёргивая наугад книги, а затем листала страницы в поисках хоть чего-нибудь полезного до тех пор, пока собственный страх или ненужное внимание к моей персоне не заставят сбежать, засунув в плетёную сумку одну или две книги.
Но на этот раз, помимо книг, мне нужен ещё и артефакт для дражайшей принцессы. Чтобы его достать, придётся пройти мимо смотрителя по охраняемым коридорам и подняться на другой этаж, на котором студентке – тем более скрывающей под белым плащом одежду воришки – делать совершенно нечего!
Если бы меня не лишили языка, все могло бы быть хоть чуточку, но проще.
«Ну ничего! Два раза не убьют, а один раз все равно умереть придется», – обнадежила я себя и наметила окольный путь за обширной секцией кристаллографии. Если заныкаться в нише за безобразной головой какого-то унылого старика, можно будет катнуть светляка подальше – пусть верещит и носится, а я прошмыгну, пока смотритель будет его ловить. Терять единственного друга отчаянно не хотелось, но план получше не складывался.
Стоило мне выйти из темного закутка в центральный проход, за которым следили красноглазые механические птицы, я увидела, как из окна – не витражного с ликами святых, а обычного, открывающегося в сад для доступа воздуха – лезет чья-то рука в перчатке. За рукой показалось плечо, за плечом голова, а потом их обладатель мягко спрыгнул с узкого подоконника и оказался рядом со мной. Выпрямился, глянул недобро: цепко, оценивающе.
Я сглотнула, открыла рот, чтобы заговорить, но не не смогла выдавить и звука.
Незнакомец смотрел на меня сверху вниз. Мужчина средних лет с узким злым лицом и сломанным носом. Чёрные волосы маслянисто блестели и разваливались на сальные пряди. Но это всё я отметила вскользь. Кого заботит причёска или горбинка на сломанном носу, если взгляд наталкивается на нечеловеческие жёлтые глаза, прожигающие тебя на месте?
Я ткнула себя пальцем в грудь. Сложила руки, изображая рукопожатие. Вопросительно подняла брови.
«Мужик, мы не враги. Давай просто мирно разойдемся?»
Он невозмутимо оглядывал меня с ног до головы. Протянул руку, заботливо поправил сбившуюся застёжку моего белого плаща. Я не хотела провоцировать его дерзким взглядом глаза в глаза. Сосредоточилась на жёсткой линии рта. Чуть дёрнувшись, прямая линия пришла в движение, тонкие губы, своей формой говорящие о тяжёлом характере хозяина, разомкнулись.
– Ба, какие люди и без охраны! – протянул он с различимым южным акцентом. – Ты и есть та самая незаконная дочь короля что ли?
Я отчаянно замотала головой.
Мне не поверили.
– Он послал тебя что-то стянуть у Арчера? Что ему нужно? – Жёлтые глаза недобро сощурились.
Я прикусила нижнюю губу.
Ноги не очень-то слушались, но я не обращала внимания на их протест. Испытывать судьбу и терпение желтоглазого и ходить туда-сюда, выбирая корешок заманчивее, я не стала. Прикрываясь от механических Наблюдателей белым плащом, схватила две книги сразу и сунула их в сумку.
Мне опять не поверили. Почему-то. Я не имела ни малейшего понятия, что знал этот бандитского вида мужик, но мне не нравилось, что он явно знал обо мне больше, чем я о нем.
– Это всё?
Правильнее было кивнуть. Но я вдруг подумала, что он может помочь мне.
Мне нужен был такой, как он. Явный чужак, выглядевший в беломраморном храме науки так же дико, как черная ворона среди белых голубей. Если подумать, его мне послали Хранители! Он отвлечет смотрителя, поднимет на ноги охрану, а на студентку никто и не посмотрит.
Я покачала головой и жестом указала в сторону стола смотрителя и наверх.
– Ты хочешь бирюльки похамать? Понятно, идём.
Мне почудилось, или в его голосе прозвучало уважение? Хотя нет, наверняка он просто смеялся надо мной. Бирюльки похамать… надо же. Я кивнула, не поднимая глаз выше плохо выбритого подбородка с ямочкой в середине. Мужчина, не произнеся больше ни слова, подтолкнул меня вперёд. И мы пошли… хамать бирюльки. Я впереди, он держался поодаль – ему без белого форменного плаща было бы трудно выдавать себя за студента.
Мы вызвали интерес у механических птиц-наблюдателей. Одна из них встрепенулась и слетела пониже, поворачивая голову, провожая нас взглядом, заклекотала, привлекая внимание старого смотрителя, клевавшего носом над книгой за столом.
– Простите, вы позволите взглянуть на ваши документы? – услышала я слова, с которых всегда начинаются настоящие неприятности. Успела порадоваться, что неприятности в кои-то веки грозят не мне, а «тому парню».
Старичок-смотритель, который ещё минуту назад казался сонным, бодренько прихрамывал навстречу, опираясь на резную трость. При этом он ловил свободной рукой болтающееся на золотой цепочке пенсне. И тут удача утопленника опять оскалилась в гнусной издевательской ухмылке. Он смотрел на меня!
Почему на меня-то?!
– О! – только и сказал он, поймав меня в прицел круглой оправы. Сквозь магические стекла он мог увидеть… что он мог увидеть?
«Что он увидел, демон? Что?!»
Я спрятала панику за маской невозмутимости и вежливо улыбнулась. Кивнула, мол, «сейчас всё покажу», а сама, не снижая темпа, свернула налево, чтобы между нами оказался длинный книжный стеллаж. Все эти метания не имели особого смысла – смотрителю ничего не стоило сразу же позвать охрану. Северный читальный зал, хоть и удобен для воришки, все же – одна большая ловушка. И она захлопнулась в тот самый момент, когда фальшивая студентка вместо того, чтобы показать бумажку с печатью, начала играть в прятки. Я ждала тревожного свиста или криков, но в библиотеке царила тишина. Не понимая, что происходит, я выглянула из-за угла книжного шкафа.
Старик в одной рубашке сидел на длинной скамье, широко расставив ноги в остроносых тапочках без задников и опираясь локтем на стол, предназначенный для работы с книгами. А рядом с ним хлопотал высокий черноволосый мужчина, облачённый в накидку смотрителя. Заботливо придерживал за плечи и ненавязчиво проверял пульс на шее двумя пальцами.
«Он не вор, дура! Он убийца!» – рявкнул демон.
Я слегка присела, не ожидая от него такого взрыва эмоций.
«Сколько им нужно времени, чтобы поднять тревогу?» – спросила я. Никогда прежде я не оказывалась в такой идиотской ситуации. Меня подставили, причем грубо, а я не могла вот прямо сейчас выйти из игры. Меня вел контракт, а мне хотелось выскочить из шкуры и оказаться как можно дальше отсюда!
Внутренний советчик проигнорировал вопрос. Когда кровь стынет в жилах, и от дыхания Тени по затылку скользят мурашки, демона обычно не дозваться. Мне оставалось только идти дальше. Мне всегда оставалось только идти до конца. И молиться Хранителям, чтобы не оставили без помощи.
Очень скоро фальшивый «смотритель» догнал меня на лестнице и пошёл рядом. Когда мы спокойно миновали двух охранников, единодушно склонивших головы в лёгком поклоне, я испытала облегчение и даже минутную предательскую благодарность убийце. Нам не стоило труда пройти в Закрытые секции, куда студентам без старших вход запрещён. Будь я одна, мне пришлось бы хорошенько пораскинуть мозгами, ведь вариант с убийством смотрителя мне категорически не подходил. При мысли о том, чем пришлось заплатить за свободный проход, во рту стало горько.
«Создатель, во что этот урод меня втянул? Ведь шумиха поднимется на весь город! – я бросила тоскливый взгляд в окно. Акато-Риору спал и не знал, что назавтра его ожидает громкая новость, которую будут обсуждать декадами. Убийство в Великой библиотеке! – Они усилят охрану, и я не скоро попаду сюда в следующий раз».
Артефакты хранили как попало. Какие-то выложили на полках, не забыв подписать, будто экспонаты в музее, какие-то держали под стеклом. Другие и вовсе валялись в ящиках и на столах, будто ими постоянно пользовались. Без помощи контракта мне пришлось бы искать нужную вещь три декады, не меньше. Однако мой невидимый надсмотрщик тянул меня вперед, будто собачку на поводке. Как и в прошлый раз, кстати.