Золотые нити

Я молчал. Все было каким-то невесомым и заторможенным, в моей голове не было никаких мыслей, слова исчезли, исчезло все. Это была та пустота и безмятежность, которой судя по всему пытаются достичь, долгими часами медитации. Остановить поток мыслей, успокоить сознание. Я даже не знал, что так бывает.

– Я сейчас тебе кое-что расскажу, – продолжила Клэр, – я никому об этом не говорила. Потому что меня бы не поняли, да и скорее всего просто сочли сумасшедшей. Не знаю почему, но что-то внутри меня уверено, что ты поймешь. Ты увидел мои золотые нити, это просто невероятно. Я хочу поделиться с тобой, пусть даже это окажется ошибкой..

Я замер. Сейчас я наконец-то узнаю правду, занавеса тайн хоть немного приоткроется, и я пойму, что скрывает эта маленькая ведьма, чем она живет, что происходит в ее мире.

Клэр рассказала мне удивительную сказку об одинокой девочке с черной дырой внутри, о волшебном медальоне, чудесной мелодии, которая спасала ее долгие годы и золотых нитях, которые наполняли ее мир светом и сдерживали тьму внутри.

Я сидел с открытым ртом, не в силах представить, что она это все всерьез. На самом деле, если бы я не увидел эти золотые нити, не почувствовал на себе магию этой мелодии, я бы не поверил. Слишком все было сказочно и нереально. Но сейчас мое сознание было настолько перегружено и открыто всему, что я проникся каждым словом. И поверил в ее сказку, прикоснулся к ее миру, подглядел через щель за изнанкой пространства. Пусть завтра я проснусь и это окажется сном, галлюцинацией, пьяным бредом. Но сейчас слова Клэр казались такой великой истиной, познать которую удается одному на миллиард.

– Я как будто была из другой Вселенной, – голос Клэр убаюкивал меня в предрассветной тишине, уже почти наступило утро, – Во мне все было как-то иначе. Не то что я исключительная, уникальная, а наоборот. У меня вечно все было не как у людей. «Все не Слава Богу» постоянно говорила мне мама в детстве. И я это чувствовала эту черную дыру, одиночество, какую-то внутреннюю неполноту, надтреснутость. Словно во мне чего-то не хватало, что имелось у всех других. И друзей у меня почти никогда не было. Лишь некоторые истории, книги, мелодии, проникали в меня так глубоко, что я задыхалась. Но это было единственное, чем я могла заполнить эту черную дыру внутри. Она засасывала меня, убивала во мне жизнь, и только то, что отдавалось внутри родным теплым светом позволяло ее сдерживать. А потом появился этот медальон, золотые нити, и в моем мире все как будто что-то встало на место, нашлись недостающие части, чтобы сдерживать пустоту, но не заполнить ее. Золотые нити штопали дыру внутри меня, но ее края все время горели, плавились вместе с моей душой. Я никому не могла об этом рассказать. Слишком мало было близких людей, да и они не понимали меня, часто грубо вторгались, рвали тонкие нити, гася их свет. Это научило меня беречь и прятать мой внутренний мир, как самое сокровенное и хрупкое. Я часами слушала мелодию медальона и училась дышать, училась жить с окружающим миром, храня внутри себя свой маленький никому не доступный мир, куда я никого не могла впустить. Я всех боялась, мне было тоскливо и очень одиноко. Я все время старалась уйти от людей, сбежать в свой придуманный мир, как маленькая девочка. Кто-то мне сказал, что у меня очень хрупкая связь с реальностью. Возможно. У меня какая-то своя реальность, я создаю свой мир из мелочей, из каких-то обрывков. Знаешь, я как будто краду у Вселенной маленькие моменты счастья, выдергиваю их из повседневности, сбегаю пораньше, гуляю в часы, когда на улицах почти нет людей и наслаждаюсь каждым моментом. Это словно какая-то другая жизнь, не совсем моя, но такая настоящая, наполненная до краев. Я впитываю, запоминаю все что вижу, врезаю каждый момент в память, чтобы потом возвращаться к нему и спасаться от пустоты. Но сейчас все изменилось. Я больше не хочу никуда сбегать, я больше не хочу уходить от реальности, я хочу жить свою жизнь здесь. Я хочу приходить в лавку Лауры, пить кофе и болтать с Мартиной, слушать рассказы Нелли об Италии. Я хочу видеть тебя, смеяться с тобой и делить все, ничего не утаивая. Я хочу праздновать с вами Рождество, поехать на пикник, пойти в кино с большими корзинками попкорна. Со мной никогда такого не было. Это так удивительно и прекрасно, и я больше всего боюсь привыкнуть к этому, открыть настежь все двери, впустить вас в свой мир и потом потерять.

Клэр говорила все громче, почти задыхаясь. Щеки ее пылали, а в глазах стояли слезы.

– К сожалению, не все в этой жизни так просто. И этот прекрасный месяц никак не может вписаться в мою реальность, как бы я ни хотела..

Она уронила голову на колени и измученно замолчала. Ну вот опять какие-то тайны. Что же происходит внутри нее, что терзает, почему она не может позволить себе быть счастливой?

Но самое удивительное, что я узнавал себя в ее истории. Я тоже вечно был не такой, неполный, надтреснутый, вечно чего-то ищущий. Я проваливался в мрак, а потом вытаскивал себя, выживал с помощью моей музыки. Это было смыслом и отдушиной. Когда-то. К сожалению, не все так просто.. Да, моя дорогая, как же ты права. И этот месяц не может вписаться и в мою жизнь, как бы я того ни хотел. Но разница в том, что я решил забыть про все и наслаждаться этим здесь и сейчас до последнего. А ты почему-то не можешь.

– Сей, – Клэр подняла на меня свои уставшие глаза и тихо спросила, – Что мы будем делать дальше? Я не знаю. Мне так страшно.

Не в силах больше сдерживать внутренний порыв, я обнял ее и прижал к себе.

– Просто жить, Клэр. Здесь и сейчас. Давай просто будем счастливыми, сколько позволит нам судьба. Ты будешь ходить в любимую лавку, общаться с друзьями, научишься не сбегать от себя и своей новой реальности. А я буду играть в баре, писать музыку, мы будем гулять, наслаждаясь весенним солнцем, есть мороженное, смеяться и не думать пока о будущем. Как тебе такой план?

Клэр вздохнула и неожиданно прижалась ко мне сильнее. Мое сердце сделало сальто и замерло. Первый раз за всю свою сумасшедшую жизнь, я почувствовал такое умиротворение и безграничное теплое счастье. Мы сидели обнявшись, а сквозь неплотно задернутые шторы пробивались первые солнечные лучи, разрисовывая стены золотыми отблесками.

Клэр тихонько сопела. Я осторожно убрал с ее лица прядь волос и увидел, что она безмятежно спит.

Глава 19

Я открыл глаза и попытался пошевелиться. Все тело затекло, голова была чугунная и невозможно хотелось пить. В комнате царил полумрак. Интересно, который сейчас час? Да и где я, собственно говоря, проснулся?

Я перевернулся на спину и увидел тусклое свечение звездного неба на темном потолке. Ясно, я у Клэр. Вчера мы праздновали Рождество. Память возвращалась рваными клочками, воспоминания накатывали горячими волнами. Наш танец, золотые нити, медальон, рассказ Клэр, ее теплые объятия. С момента как уехали Лаура и Тэм все казалось каким-то нереальным, наверно мне это просто приснилось. Мой пьяный мозг генерил и не такие бредни. Но почему мне так больно и не покидает ощущение, что все было по-настоящему?

Я почувствовал рядом шевеление и скосил глаза. Клэр спала со мной рядом на кухонном диване. Я повернулся к ней и стал украдкой разглядывать. Несколько прядей золотистых волос упали ей на лицо, она мило сопела и порой морщила свой очаровательный курносый нос, усыпанный веснушками. Боже, какая она родная и беззащитная сейчас. Я почувствовал, как меня наполняет нежность, хотелось осторожно погладить ее или даже бесстыдно поцеловать, пользуясь моментом, но я сдержался.

Клэр потянулась и перевернулась на другой бок. Клетчатый плед соскользнул, и я увидел ее хрупкие плечи. С одного спала тонкая бретелька майки. Я прикрыл глаза. Дыши, Сей, дыши. Я перевел взгляд ниже и внутри все похолодело. На ее спине рядом с острыми, выпирающими лопатками виднелось два страшных шрама. Они были настолько ужасны, что во мне все сжалось от боли и сострадания, а мозг лихорадочно перебирал варианты, где она могла их получить. Страшные картинки сменяли одна другую и в какой-то момент неожиданно пришла дикая мысль, что больше всего эти отметины похожи на шрамы от крыльев, которые выдирали с корнем. Может Клэр прекрасный ангел, изгнанный на нашу бренную Землю?

Словно услышав мои мысли, Клэр резко повернулась и пристально посмотрела мне прямо в глаза.

Если честно я ужасно перепугался, как будто меня застукали за чем-то непристойным и постыдным.

– Привет, – дрожащим голосом пробормотал я.

– Привет. – Клэр натянула плед почти до носа и тихо спросила – Шрамы мои разглядываешь?

Я почувствовал, как лицо заливает краска и, решив не отпираться, кивнул.

– Ну да, приятного мало. Гадаешь откуда они?

– Клэр, – я помялся, не уверенный что стоит говорить это вслух, но тем не менее решился, – Это, конечно, бред, но мне показалось, что это больше всего похоже на шрамы от отрезанных крыльев.

Клэр сделала большие глаза, а потом неожиданно резко села.

– Ты, конечно, романтик, каких поискать. Наверно, на тебя произвело такое впечатление то, что я вчера рассказала?.. Крылья, с ума сойти. Нет, Сей, в моей жизни, конечно много мистического, но до ангелов слава Богам, дело пока не дошло. Это шрамы от детского кресла, когда я была совсем маленькая мы с родителями попали в аварию. Мы все выжили, а вот моя новорождённая сестра погибла.

Взгляд Клэр затуманился, а лицо исказилось от боли.

– Боже мой, Клэр, прости, пожалуйста. Я не хотел, я не знал.. – слова комкались, перекрываясь волнами ужаса и осознания, что ей пришлось пережить.

– Да ничего, – она потрясла головой, – Я почти ничего не помню, и сестру свою не помню, только родители еле пережили это, хотя всеми силами старались не показывать, чтобы не ломать мою жизнь.

И тут я снова увидел их. Золотые нити возникали всюду, медленно ползли к Клэр, оплетали ее, утешали, защищали от кошмаров прошлого. Она задумчиво посмотрела на них и тихо сказала:

– Хотя кто знает, может тогда все и началось? Я очень долго стеснялась этих шрамов и своего тела, у меня еще неправильно срослась правая рука, сейчас уже не видно, но проблем было много.

Клэр тяжело вздохнула:

– Но должна признать меня никто никогда не дразнил, не обижал, не говорил гадости, хотя чего уж таить, эти шрамы почти никто никогда и не видел. Только я всегда знала, что они есть.

Я молчал. Мне было невероятно жаль Клэр, она сама нарекла себя изгоем, боялась других людей, стеснялась себя, может за что-то винила, хоть и не признавалась. Бедная маленькая испуганная девочка. Бедная моя маленькая ведьма, пусть это будут шрамы от твоих крыльев и с ними ты еще прекраснее.

– Клэр, – я взял ее за руку, – может это сейчас прозвучит очень глупо и банально, но эти шрамы нисколько тебя не портят. Для меня ты самая красивая девушка на свете.

Клэр забрала руку и серьезно ответила:

– Теперь я это знаю. Но прошлого не вернешь, хотя я ни о чем не жалею. Если бы его не было, я бы была другой и все было бы иначе.

Она встала, кутаясь в плед, и пошла на кухню.

– Тебе сварить кофе?

– Да нет, я, пожалуй, пойду. Марти простил зайти сегодня днем, а судя по всему уже вечер.

Внутри было ужасно пусто. Слишком много тайн вскрылось за последние часы, слишком много откровений и эмоций. Я не знал, что со всем этим делать. Мне нужно было время, чтобы привести мысли в порядок.

Клэр не стала меня уговаривать только смотрела с какой-то затравленной тоской, как я рассеянно собираюсь.

Между нами словно выросла стена. Наши миры, наши жизни, такие разные, непохожие и так опасно сблизившиеся, стремясь стать единым целым, вдруг разделились в молчаливом отрешении. Как будто я обидел ее. Как будто в темноте мы почти нашли дорогу, но в последние минуты не поняли друг друга и оттолкнули. Это было очень больно. И самое страшное, я не знал, что со всем этим делать. Как мы будем дальше общаться? Увидимся, конечно, но сможем ли вернуться? Я уже почти жалел, что узнал так много. Как говорил один известный писатель: «Если хочешь кого-то любить, не узнавай его слишком близко. А если уж узнал, то продолжай любить несмотря ни на что, как бы ни было трудно»

Я шнуровал ботинки, стараясь не смотреть на Клэр. Она стояла в коридоре молчаливым изваянием.

– Марти обещал отправить нас в трехнедельный тур после Рождества. Очень может быть, что я уеду со дня на день .

Я, набравшись смелости, посмотрел Клэр в глаза и с ужасом увидел, что она плачет. Я замер, не зная, что делать дальше, но в этот момент она резко сделала шаг вперед и крепко обняла меня, уткнувшись лицом в грудь.

Я растерялся на мгновение, но потом обнял ее и погладил по волосам.