Кофе с мёдом

Кофе с мёдом
Егор Якубович

В одном городе на окраине постсоветской России происходят необъяснимые события. Люди начинают вести себя странно, забывают прошлое и отказываются принимать страшную правду, таящуюся в старой советской застройке. Граница реальности размыта как никогда, а выбраться из кошмара сложнее, чем кажется. Давайте же узнаем, почему нельзя пить кофе с мёдом.

Егор Якубович

Кофе с мёдом

Часть 1: Кофе с мёдом

Я открываю дверь под номером 12. Внутри пахнет комфортным бытом, а поверхности деревянного пола заливает мягкий и тёплый свет. Странное чувство спокойствия наполняет голову. Она стоит на кухне и игриво стучит ножкой по шкафчику, облокотившись о столешницу. Затем предлагает мне кофе с мёдом. Стоит моим пальцам коснуться тёплой поверхности чашки, как девушка произносит:

– Это очень редкий напиток, между прочим. Его готовлю только я и только в ЭТОЙ квартире.

– Как мило, – улыбаюсь я немного смущённо и делаю глоток. Вкус сладкий и терпкий. Согревающий.

– Давно не виделись, – начинаю я.

– Разве? – она широко распахнула свои голубые глаза с янтарными прожилками вокруг зрачков. Ветер, задувавший в квартиру через окошко, слегка трепал золотистые локоны, от которых приятно пахло мятой.

– Ну да. Я не был здесь уже…

– Сколько? – промурчала она игриво. – Твой дух ещё не успел выветриться, уж мне можно верить.

Шутит. И правда, сколько? Год? Десять? Чувство необычное, как будто всё, что связано с человеком, размазывается тонким слоем по хлебу бесконечных размеров, из-за чего невозможно объективно оценить разлуку. Затянувшееся молчание смущало. Я решаю перейти в контрнаступление.

– Покурить у тебя можно?

– Конечно. В лоджии.

Лоджия у неё была просторная и очень уютная. Сбоку от окна стояло кресло с обивкой из мягкой красной шерсти, в которое было очень приятно опуститься после долгой дороги. Табачные окурки в этом доме не жили долго, что можно было распознать по белоснежной пепельнице, как будто купленной только что.

– Расскажешь, как прошёл день? – она стояла рядом и наматывала локон на палец, игриво глядя на него.

– Да тут и рассказывать нечего. Целыми днями один сплошной бардак, а чувство такое, что попал под машину. Хожу весь уставший и мятый, как не пойми кто.

– Работаешь-то кем сейчас?

– Я? Ну, это… в общем…

– Неужто курьером? – ловко подмигнула она, указывая изящной стопой на пакет, лежавший у кресла. Мой пакет. И как я про него забыл-то?

– Ну да. Точно. Курьером. Сейчас у тебя докурю и пойду доставлю вот это, – указываю я на пакет.

– Ну-ну, – расхохоталась моя собеседница.

– А ты всё так же… – напряжённо пытаюсь я вспомнить её призвание.

– Составляю духи? Нет… уже нет. Я вообще редко стала выходить из дома. Буквально как птица в клетке, аж самой тошно. Если бы не кофе с мёдом… Тебе везёт, ведь тебе есть куда идти, – она немного грустно улыбнулась мне.

Тут из соседней комнаты донёсся детский крик. Я уже докуривал и от неожиданности чуть не прижёг себе пальцы фильтром. Она резко бросилась к выходу из лоджии и исчезла в проходе. Я не придал её действиям особого значения. Подниматься из кресла не хотелось совершенно. Я глядел в окно, но, как ни старался, не мог толком разглядеть очертания городской застройки. Всё казалось мутным и размытым. Вскоре детские крики стихли, и она вернулась обратно, но слегка взъерошенная и немного растерянная.

– Твой ребёнок? – поинтересовался я ненавязчиво.

– А? – в непонимании уставилась она на меня. – Н-нет. Совсем нет. Соседей. Попросили присмотреть, вот я и… Слушай. Тебе, наверное, уже пора, да и его скоро нужно будет кормить, поэтому…

– Без проблем.

– Мне правда очень неловко, – продолжила она с облегчением.

– Ничего, ничего. Может в следующий раз. Или заскочу на обратном. Приготовишь мне ещё того кофе?

– Конечно-конечно, – приговаривала она, выводя меня на лестничную клетку. Из квартиры снова послышался плач. Бедняжка. Нелегко ей сегодня с ним придётся.

– Ну тогда пока.

– До скорой встречи, – улыбнулась она и крепко обняла на прощанье.

Когда дверь захлопнулась, я на мгновенье прислушался, чтобы услышать её короткие шаги в квартире, но в ответ послышалось лишь холодное молчание. Пакет был зажат в руке, и я сперва хотел спросить себя, по какому такому делу заехал к старой подруге, но вовремя осёкся. Главное сейчас – доставить посылку, ну а девушки уже потом. На пакете, завёрнутом в картон, была короткая надпись ручкой размашистым почерком: «На Кривотропскую, 5, кв. 14».

Значит, на Кривотропскую я и ехал. Подумать только, как меня занесло в гости так далеко от маршрута. Мысли путались в голове, ведь я так давно не спал, дорабатывая на этой нищенской курьерской должности последние дни. Куда мне нужно, теперь стало ясно, но вот где я сейчас? Вопрос интересный. На какой улице этот дом? Михалевичей? Ретькинская?

По ступенькам медленно поднималась древнего вида бабуля с авоськой продуктов. Удивительно было, каким страдальческим видом может одарить окружающих всего одна советская бабушка, когда авоська неумолимо тянет её на ступеньку ниже, а она, превозмогая равновесие старыми больными ногами, стремится подобно Сизифу вперёд к звёздам. Пусть и всего на этаж повыше.

– Извините. Не подскажете, на какой улице этот дом? А ещё, если вам не сложно, подскажите, где располагается улица Кривотропская.

Бабушка сперва сделала вид, будто не услышала меня, и, пройдя мимо, уже стала подниматься на следующий этаж, но, поднявшись на пару ступенек, всё же сжалилась и повернулась ко мне.

– Отвечая на оба ваших вопроса, юноша, скажу. Улица Кривотропская – это ровно та улица, на которой располагается дом, в котором вы стоите, – произнеся это и не дожидаясь благодарности, она продолжила своё нелёгкое восхождение, бросив мне через плечо: – Я бы на твоём месте, внучок, шла бы отсюда свежим воздухом подышать. Не задерживайся.

Произнеся свой совет безучастным и даже немного недоброжелательным голосом, пенсионерка отвернулась.

– Спасибо, бабушка! – успел бросить я уже скрывшейся за пролётом женщине.

Кривотропская – это, значит, здесь. А дом какой? Есть ли шанс, что нужный пятый дом тоже этот? Я вновь посмотрел на адрес и, осмотревшись, поймал взглядом цифру 14 на одной из соседних дверей. Прямо по соседству с квартирой подруги. Звонок был красного цвета, а сама дверь была потёртой и слегка грязноватой. Недолго думая, я решил проверить предположение. Звонок тихо пискнул при нажатии. Открыли достаточно быстро.

На пороге стоял полуодетый мужчина, худощавый и очень бледный. Грязные волосы, напоминавшие чёрную паклю, были в чём-то измазаны, а сам он, сгорбившись в три погибели, создавал впечатление жильца, который регулярно обходит всех соседей по подъезду в поисках мелочи на опохмеление. Однако, увидев меня, мужчина внезапно приободрился, и нездоровый блеск в его глазах вызвал опасения.

– Заходите быстрее, – почти прошипел он.

Его рука схватила меня за куртку и резко потянула в тёмное пространство квартиры.

– Постойте, я же… – в растерянности пытался возражать я, но безуспешно.

– Заходите! – повторил он с ещё более резким шипением и затянул меня внутрь.

Незнакомец с безумным видом сначала оглядел меня, потом пространство за дверью и, убедившись, что за ней никого нет, закрылся на замок.

Замечательно, теперь я один с незнакомцем в его квартире. Первое, что бросилось в глаза, это обстановка внутри. Запах здесь был совсем иной. Тяжёлый и густой, затхлый, но при этом пропитанный чем-то маслянистым и едким.