Марсианин. Вторжение

– Наведите визир на шкалу, – предложил китаец. – ИСИН подскажет вам нужную точку, когда по ней будет проходить курсор.

После того как было введено реальное время, карта звездного неба свернулась и ее место заняла картинка Млечного Пути. На ней было отображено положение Солнечной системы с иконкой, изображающей звезду и планеты, и еще одна яркая пульсирующая алая точка, находящаяся, по галактическим масштабам, совсем рядом. От алой точки в сторону Солнца, выписывая эллипс, тянулась узкая линия. Она то пропадала, то появлялась на несколько секунд.

– Так. Это наша Солнечная система. А это что? Это их звезда? – Теон коснулся пульсирующей точки. Она развернулась в отдельное окно, показывающее двойную звездную систему, окруженную спиральной туманностью. – Наверно, они прилетели оттуда. Но как там можно жить? Смотрите, как звезды вращаются вокруг общего центра тяжести. И планет не видно.

– Нет там никакой жизни, – раздался в наушниках тихий голос Шаоси. – ИСИН опознал ее как WR-104 – звезду класса Вольфа-Райе в созвездии Стрельца. Система состоит из двух горячих ярких звезд. Одна из них находится на последней стадии эволюции и готова превратиться в сверхновую. При этом произойдет гамма-всплеск – колоссальный выброс энергии, направленный вдоль оси вращения звезды. За несколько секунд высвободится больше энергии, чем Солнце излучает за всю свою жизнь. Проблема в том, что ось направлена в нашу сторону.

– Они что, предупреждают нас об опасности? Чем это нам грозит?

– Если Земля окажется в таком луче, наступит глобальная катастрофа. Предварительные расчеты, основанные на массе WR-104, возможной мощности взрыва сверхновой и расстоянии, говорят о том, что энергия луча при столкновении с Землей может быть эквивалентна десяти-пятнадцати килотоннам на один условный квадратный километр неба. Все небо зальет огнем, как будто в нем одновременно взорвалась тысяча ядерных бомб, сброшенных на Хиросиму. Обращенная к звезде сторона планеты будет полностью выжжена. Та, что окажется в тени, тоже погибнет, потому что луч уничтожит атмосферу. Прошлый гамма-всплеск произошел 390 миллионов лет назад и стал причиной Девонского вымирания, которое уничтожило 70 процентов всех видов на планете. Судя по остаточной радиации в породах, это был очень слабый луч далекой звезды. WR-104 гораздо ближе. Поэтому удар будет более смертоносным.

– Твою мать, – выругался Теон, всматриваясь во вращающуюся в спиральном пылевом облаке пару звезд. – Они нас предупреждают о катастрофе. Но мне она кажется маловероятной. Попасть в Землю узким лучом с такого расстояния невозможно.

– Это уже происходило раньше, – возразил Шаоси. – Ранние расчеты, проведенные при открытии этой звездной системы, показывали, что шанс попадания Земли под гамма-всплеск сверхновой превышает один процент. Это очень много. Если бы был такой шанс столкновения с астероидом, все бы уже стояли на ушах. В 2009 году пришли другие данные. Отклонение оси WR-104 составляло целых 30 градусов. Это полностью исключало попадание луча в Землю. Но, по-видимому, система нестабильна, и направление оси потенциальной сверхновой может меняться. Об этом говорит и линия, которая выписывает эллипс на предыдущей схеме.

– Давайте посмотрим, что будет дальше, – предложил Теон и коснулся экрана.

Большая из звезд вспыхнула. На ее месте образовалась черная точка, которая стала медленно поглощать туманность и всасывать в себя вещество соседней звезды. При взрыве из полюсов большей звезды вырвались и унеслись в пространство два ярких луча.

– Да. Это взрыв сверхновой, сопровождаемый гамма-всплеском. Хорошо видно, как образовалась черная дыра, которая со временем поглотит туманность и меньшую звезду, – сделал вывод китаец и попросил: – Коснитесь экрана еще раз.

Следующая картинка вернула на экран Млечный Путь и, увеличивая масштаб, прошлась по лучу, идущему к Солнцу. На экране появился конус, который захватил половину Солнечной системы. В зоне прямого воздействия излучения оказались Земля, Венера и Меркурий. Марс и находящиеся за ним планеты на этой схеме находились с противоположной стороны Солнца в безопасной зоне. Все планеты, попавшие под гамма-всплеск, окрасились красным и пошли трещинами.

– Земля попадет под луч, – ошеломленный увиденным, прошептал Теон.

– Посмотрите на дату. Эта отметка на шкале соответствует приблизительно 2200 году.

– Это значит, что до взрыва осталось всего 180 лет.

– Это значит, что взрыв сверхновой уже произошел и гамма-всплеск, который движется со скоростью света, находится на расстоянии 180 световых лет от Солнца, – уточнил Шаоси и попросил: – Теперь коснитесь Марса. Он находится по другую сторону Солнца и не пострадает от взрыва.

На экране на секунду возник Марс со своими двумя спутниками. Затем фокус сместился на Фобос. Появилась его схема в разрезе с уже знакомыми полостями и камерами. Одна из них увеличилась, продемонстрировав длинные полки с капсулами. При детальном рассмотрении они оказались не стеллажами, а контейнерами. Следующим кадром капсула предстала в разрезе. Вопреки ожиданиям, в ней не было инопланетян. Эти контейнеры оказались заполненными небольшими шариками. Дальше анимация снова показала крупный план Фобоса, идущего по орбите Марса.

Перед глазами изумленного Теона предстала чарующая картина посева новой жизни на Красной планете. Ковчег, двигаясь круг за кругом по экватору, разбрасывал капсулы, которые, не долетев несколько сотен метров до поверхности, раскрывались и рассыпали вокруг себя находящиеся внутри шары. Шары, разлетаясь, падали в марсианскую пыль. Затем каким-то чудом вокруг них появилась вода, на пыльную поверхность упали капли дождя. Почва стала напитываться влагой. Шары раскрывались, выбрасывая вверх небольшие клубы дыма, тут же разносимые ветром, которого на Марсе быть не может. Дым редел, быстро оседая на влажный марсианский песок. Там, где он касался грунта, начинали прорастать колонии грибов на длинных тонких ножках или растения, похожие на папоротники, и даже небольшие стелющиеся по поверхности деревца, напоминающие земные хвойные.

– Это невероятно, – восхищенно выдохнул Теон. – Это капсулы со спорами. Они сеют жизнь. Но как произошло терраформирование Марса? Откуда взялась вода? Откуда атмосфера? Их просто не может там быть, потому что у планеты нет магнитного поля.

Словно услышав вопрос, на экране снова появился крупный план марсианской орбиты. Ковчег медленно сдвинулся и поплыл в космическое пространство. Анимация превратилась в схему, на которой Фобос занял позицию между Солнцем и Красной планетой.

– Вот вам и ответ, – не скрывая удивления, воскликнул Шаоси. – Фобос переместился в марсианскую точку Лагранжа. В этой точке силы гравитации Марса и Солнца уравновешивают друг друга и находящееся там тело, обладающее малой по сравнению с ними массой, может оставаться относительно их неподвижным. Фобос обладает невиданным для своих размеров магнитным полем. По мощности оно сравнимо с земным. Если спутник встанет в точку Лагранжа, находящуюся на расстоянии 320 радиусов Марса по направлению к Солнцу, то его магнитное поле под влиянием солнечного ветра вытянется и накроет планету. Проблема отсутствия магнитного поля на Марсе, а значит и основное препятствие терраформированию и последующей колонизации, будет устранена!

– Они спасают человеческую цивилизацию, – сделал вывод Теон. – Они предлагают нам возможность переселиться с выжженной Земли на Марс. Но успеем ли мы? Сколько займет терраформирование?

– Если магнитное поле установится в ближайшие десять лет, то успеем. На Марсе, конечно, будет довольно скудная экосистема и ходить придется только в масках и защитных костюмах. Но жить будет можно. При встрече я вам опишу весь процесс. А сейчас давайте посмотрим, что дальше. Коснитесь экрана еще раз.

Воодушевленный открытиями, Курц дотронулся до Фобоса, стоящего в точке Лагранжа. Вместо смены картинки экран медленно растаял в пространстве. На его месте появилась сияющая белым светом точка.

– Кто вы? Откуда? – чувствуя, что контакт окончен, прокричал Теон, но точка схлопнулась в почти не видимую искру и погасла.

Пытаясь понять, что сделал не так, Курц растерянно оглянулся по сторонам и почувствовал, что вернулась невесомость. Затем под поверхностью послышался уже знакомый щелчок, как будто отошли затворы гигантского замка, и плоскость под ним пришла в движение. «Монолит» медленно выходил из-под поверхности и занимал свое прежнее положение.

– По-моему, сеанс закончился, – с грустью в голосе он констатировал очевидное. – Какие будут инструкции?

– Оставайтесь на «монолите», – раздался в наушниках голос капитана. – Когда он закончит подниматься, мы дистанционно включим реактивные двигатели экзоскелета. Они вас выведут в точку подбора «Персеем».

– Может лучше на капсуле? – предложил Курц. – Я еще могу спрыгнуть и спокойно дойти до нее.

– Нет. Капсула останется на Фобосе. Там запас воздуха. Он может понадобиться позже. Используйте реактивные двигатели экзоскелета. Это не обсуждается, – голосом, не принимающим возражений, заявил капитан.

– Нет так нет, – без особого сожаления вздохнул Теон. Ему поскорее хотелось попасть на борт орбитальной станции, просмотреть записи своего контакта и поговорить с Шаоси.

* * *

У выхода из стыковочного блока Теона встречал весь свободный экипаж. Отбившись от рукопожатий и поздравлений возбужденных коллег, он сразу же проплыл в модуль управления, где командир корабля что-то обсуждал с ЦУПом.

– Как он? – спросил миллиардер.

– Сами посмотрите, – кивнул тот на экран и увеличил одно из окон. Картинка шла с орбитального аппарата, находящегося в сорока километрах от Фобоса. За ковчегом в сторону Марса протянулся длинный шлейф, часть которого уже светилась от контакта с его разряженной атмосферой. – Ковчег приступил к сбросу груза. Интенсивность – несколько сотен капсул в секунду. Посев идет ровным веером вдоль экватора. Если наши расчеты по количеству капсул верны, то он сбросит все за несколько оборотов.

– Если следовать логике картинок с «монолита», после сброса ковчег должен двинуться в сторону точки Лагранжа.

– Верно, – кивнул командир. – Это в миллионе километров от Марса в сторону Солнца. А мы останемся висеть здесь, на орбите. Получается, что отсюда мы вряд ли сможем контролировать то, что будет происходить на Фобосе. Я тут просчитал, нам нужно изменить орбиту станции на очень вытянутую эллиптическую, тогда при небольшой корректировке двигателями мы будем за каждый оборот проходить возле объекта и хоть что-то сможем сделать. Проблема в том, что полный оборот при такой орбите будет длиной в три месяца, а время эффективного пребывания у объекта – всего пару дней.

– Орбита с такими параметрами ничего толком не позволит сделать, – Теону вдруг пришла в голову неожиданная мысль. – А может нам вернуть «Зевс»? Он отошел от нас всего на неделю. Это шестая часть пути к Земле. Буксир вернется, подцепит орбитальную станцию и оттянет ее в точку Лагранжа. Там мы подождем Фобос, скорректируемся, чтобы не мешать ему занять свое место, и зависнем рядом.

– Хорошая мысль, – кивнул командир. – Но такое решение в корне меняет полетный план, так что принимать его будет Земля.

– Конечно. Думаю, они там понимают, что потерять пару недель лучше, чем потерять почти четыре месяца, пока «Зевс» сделает ходку к Земле и обратно. А мы пока понаблюдаем за посевом. И, кстати, мы можем перехватить одну из капсул? Было бы неплохо взять ее с собой на Землю для исследований.

– Теоретически да. Они сбрасываются из десятка точек на поверхности объекта. Затем каким-то образом тормозятся и, потеряв орбитальную скорость, начинают падать на поверхность. В момент сброса скорости «Персей» может попытаться перехватить одну из них манипулятором.

– Надо сделать все возможное, чтобы получить хотя бы одну капсулу. Это критически важно для дальнейших исследований, – стараясь звучать как можно более убедительно, сказал Теон.

– Попытаемся. Только «Персей» заправим. И с Землей я должен это согласовать.

– Земля согласует. Я сейчас свяжусь с Шаоси. Он там все уладит. Не знаю, как насчет возвращения «Зевса», но захват капсулы согласует точно.

Через несколько минут Теон получил канал связи с ЦУПом.

– Это фантастика! – восхищенно воскликнул Шаоси. – Поздравляю вас. Вы навсегда вошли в историю человечества как первый контактер с внеземной цивилизацией. Да еще какой! Вы запустили терраформирование Марса, которое может спасти человечество от неминуемой катастрофы. Я уже заказал специальную серию шампанского, которую мы откроем, как только вы вернетесь.

– Спасибо, коллега. Я очень тронут вашей заботой, – смущенный таким широким жестом ответил Теон. – А пока давайте обсудим то, что здесь происходит. Ковчег начал сброс капсул.

– Верно. И это замечательно! Значит все, что вы увидели на «монолите», сбывается. Фобос, скорее всего, автоматическая станция терраформирования Марса, оставленная на его орбите специально для этой цели. Плохо, что мы не знаем, кем оставленная. Но это ничего не меняет. Главное, что она работает. Наша задача сейчас если не контролировать, то хотя бы мониторить процесс. Для этого у нас скоро будут самые мощные технологии, которые мы добудем с ковчега. Я уже в предвосхищении великих открытий.

– Я как-то не очень разделяю ваш оптимизм, – немного удивился такой бурной реакции Теон. – Особенно в свете того, что через 180 лет Земля будет выжжена гамма-всплеском.

– Это отдаленное будущее. Пусть о нем заботятся наши лидеры. Кто знает, какие технологии будут в нашем распоряжении через два поколения. Может, мы сможем каким-то образом экранировать Землю или придумаем еще что-то. Сейчас наш приоритет – Марс и то, что вокруг него происходит. И сам Фобос, чтобы получить доступ к инопланетным технологиям и изучить их.