Четыре столицы Древней Руси. Старая Ладога, Новгород, Киев, Владимир. Легенды и памятники

В лесах Озерного края водилось много всякого пушного зверя, а реки и озера его кишели рыбой. Это обилие всякой живой твари и привлекло сюда человека, который в начале, по словам новгородской летописи, «живяху в лесе, яко же всякий зверь». Он дробил громадные камни и убивал осколками зверей, частью для того, чтобы воспользоваться их мясом, костями, шкурой, частью для защиты от нападения. Путем долгого опыта выучился он выбивать из камней нечто вроде оружия, которое можно удобнее держать в руке, чтобы сильнее замахнуться и вернее ударить врага. Затем приспособился он к выделыванию из костей убитых животных разных предметов для своего обихода, как крючков, ножей, игл. Холод заставил его одеться в звериные шкуры, он же навел и на изобретение огня. Жажда заставляла запасать воду и держать ее в каких-нибудь хранилищах. Во многих местах человек находил мягкую глину, которая не впитывала в себя воду. Со временем ему пришло в голову делать из глины грубые сосуды, более прочные и удобные, чем какие-нибудь приспособления из бересты.

Много подобных предметов или обломков их находили в земле через тысячи лет обитатели тех же мест. Случайно, при рытье колодца, стройке дома или раскапыванье огородов, находили они вещи, часто не понимая их назначения. Гораздо позднее такие вещи стали откапывать намеренно ученые археологи. Они собирали их в особые хранилища в городах, или музеи, и по ним изучали быт людей, живших в незапамятные времена.

Там, где река Волхов вытекает из озера Ильменя, в шести верстах от Новгорода, находится небольшой продолговатый островок – Коломцы. Теперь это пустырь, поросший кустарником ползучего ивняка и омываемый с одной стороны Волховом, с другой – речкой Малой Гнилкой, высыхающей в жаркое лето. Весенняя вода заливает иногда островок так сильно, что только вершины кустов остаются снаружи. Неизвестно, с каких отдаленных времен сохранилось название за этим маленьким урочищем, но по созвучию оно напоминает многие древние славянские слова, означающие жилища. На основании этого созвучия и некоторых указаний в древних летописях стали думать, что на острове Коломцы были когда-то человеческие поселения. Заброшенным пустырем он стал вероятно впоследствии, когда, по изменившимся естественным условиям, весенняя вода стала затоплять его так сильно.

Один из известных новгородских археологов, В.С. Передольский, производил в течение пяти лет тщательные раскопки в Коломцах, и результаты раскопок превзошли его ожидания. Сорок пять тысяч всевозможных предметов, костей и черепов было найдено под глубокими слоями земли, на протяжении менее полуверсты. Большое количество грубых поделок из камня, кости или рога указывали на то, что в Коломцах жили первобытные люди так называемого каменного века, которые не знали употребления металлов. Подобные же находки были сделаны проф. Иностранцевым на южном берегу Ладожского озера. Среди находок встречаются также в большом количестве черепки грубой глиняной посуды, которую, очевидно, умели приготовлять первобытные люди Коломцев.

Передольский написал книгу о своих находках, в которой, на основании разных исследований и рассуждений, он делает предположение, что первобытные жители Коломцев были отдаленнейшими предками новгородских славян.

Трудно утверждать в точности, какого племени и чьи предки были эти доисторические люди. После их жизни в Коломцах прошло, может быть, еще несколько десятков тысяч лет, прежде чем появились разные туманные известия из сказаний и описаний иноземных народов о диких, нелюдимых финнах, рассеившихся по лесистым и болотистым местам северной части нынешней России. Затем иностранные историки стали упоминать о славянах, пришедших с юга, занявших побережье Ильменя, постепенно распространявших свои поселения и оттеснявших финнов в глубь лесов и болот.

Эти пришельцы были уже гораздо более образованным народом, чем первобытные обитатели Коломцев, а также и финны, которых они подчиняли себе. Они умели возделывать землю, строить города для защиты себя и своих имуществ от неприятелей. Благодаря обилию лесов кругом, они занимались, кроме земледелия, звероловством и бортничеством. Селились они общинами, которыми управляли старейшины.

Ближайшие соседи, жители Скандинавского полуострова, находились в постоянных сношениях с ильменцами. Они переплывали Балтийское море, Ладожское озеро и Волхов и воевали с ильменскими славянами или обменивались товарами. Им нельзя было миновать их, чтобы попасть в другие страны с более теплым климатом, с более щедрой природой и более образованными людьми. Скандинавские сказания называют страну ильменских славян Гардарикией (страна городов), а большой торговый город, к которому примыкают другие пригороды и селения, Гольмгардом. Древние языческие сказания относятся с большим почтением к богатому значительному народу, среди властителей которого называют даже многих потомков богов.

Еще через несколько столетий появились русские летописцы, которые стали собирать все, что говорили и писали о славянах иноземцы и что рассказывали они о себе сами. Много спутывалось тут былей и небылиц, много вымысла примешивали к правде рассказчики и, позднее, переписчики летописных книг.

Одна из легенд, записанных в летописи, говорит, что еще апостол Андрей ездил по реке Днепру, распространяя Христово ученье. По Днепру он поднялся к северу и добрался до Новгорода, где дивился обычаям жителей.

В позднейших летописях была записана старая сказка «О истории еже от начала русския земли и создании Новогорода». В ней рассказывается, что потомки Иафета – Скиф и Зардан – поселились на берегах Эвксипонта (Черного моря). Через много лет между их потомками возникли междоусобия, вследствие которых часть их отделилась под предводительством братьев Словена и Руса и пошла искать нового отечества. Двигаясь к северу, они пришли к озеру Мойско, откуда вытекала река Мутная. Пришельцы начали гадать, и волшебная наука указала, что именно здесь им следует поселиться. Поселившись при истоке реки, они построили город Словянск, причем озеро переименовали и назвали по имени дочери Словена – Ильмер, а реку – по имени его сына – Волхов. Затем они переименовали и другие реки. Реку, впадающую в озеро Ильмер, назвали Шелонью по имени жены Словена, проток, вытекающий из Волхова и обратно впадающий в него, назвали по имени младшего сына Словена – Волховец. В другом таком же протоке утонул сын Волховца Жилотуг, и проток назвали Жилотугом. Второй брат, Рус, поселился у Соляного колодца и основал город, названный по его имени Русса. Одну из рек, протекающих около города, он назвал по имени жены своей Порусии, а другую – по имени сестры Полисты. Преемники Словена и Руса во многих поколениях княжили над окрестной страной и широко распространили свои владения. Потом в Ильменском крае появилась моровая язва, и жители, спасаясь от гибели, разбежались. Города Словенск и Русса опустели на многие годы. Но с новых поселений славяне были прогнаны враждебным народом уграми. Зная от стариков про земли прадедов на Ильмене, славяне вернулись туда и поставили город недалеко от прежнего Словенска – «град же поставиша от старого Словянска близь к Волхову реки, яко поприше и боле, и нарекоша его Новград-Великий». Затем они избрали себе старейшину именем Гостомысла.

Сказки, записанные в других летописях, приписывают Гостомыслу и призвание троих князей, сыновей дочери его Умилы, бывшей замужем за русским князем. Сына другой дочери Гостомысла звали Вадимом. Этот Вадим возмутился впоследствии против Рюрика и был им убит.

Возможно, что Гостомысл никогда и не существовал, но народная фантазия довела до конца жизнь своего любимого героя. Гостомысл умер, говорит сказание, указав своих преемников, и был с почетом похоронен на Волотовом поле, где, по преданию, жили когда-то великаны. Благодарные новгородцы нанесли по горсточке земли на его могилу, и образовался курган.

В трех верстах от Новгорода, за рекой Малым Волховцом, на невысоком холме, стоит и теперь село Волотово. Живут только в нем люди обыкновенного роста и промышляют плетеньем корзин из ивовых прутьев. Маленькая, старая Успенская церковь совсем утонула в зелени разных ягодных кустов и яблонь. За оградой, среди сочной травы, чуть не по колено, возвышается небольшая, четырехугольная насыпь. Произведенные раскопки не дали никаких результатов, но насыпь продолжает слыть за могилу Гостомысла.

Летописи, признанные более достоверными, также говорят, что призвание князей (862) произошло по почину новгородских славян. Вследствие внутренних неурядиц, и тревожимые, кроме того, постоянными набегами неприятелей из-за моря, ильменские славяне образовали союз с другими славянскими и финскими племенами и решили призвать себе князя из чужих стран, чтобы он разбирал их распри и защищал их от внешних врагов. Пришли три князя из племени Русь, принадлежавшего к варягам, т. е. к тем скандинавским выходцам, которые еще раньше подчиняли себе славян и заставляли их платить дань. Таким образом Новгород стал во главе союза племен, положившего основание русскому государству. Пришедшие князья расселились по местам, находящимся среди поселений разных племен. Рюрик поселился в Ладоге[4 - См. Русь в ее столицах. I. Старая Ладога.], недалеко от Новгорода, старшего города ильменских славян, Синеус – в Белоозере, между финскими племенами чудью и весью, а Трувор – у славянского племени кривичей в Изборске.

После смерти братьев Рюрик оставил Ладогу, пришел к Ильменю, срубил город над Волховым и стал княжить, соединив под своею властью все племена союза. Летопись говорит, что Рюрик назвал свой город Новгородом. Надо думать, что он построил себе крепость неподалеку от существовавшего уже давно города.

На берегу реки Волхова, против Юрьевского монастыря, стоит, как бы на большом срезанном кургане, село Рюриково городище. Здесь, по преданию, и построил Рюрик город для себя и для своей боевой дружины, состоявшей большею частью из пришедших с ним варягов. Здесь же потом жили и все князья новгородские за исключением Ярослава Мудрого. Князь Мстислав Мономахович построил здесь в конце XI столетия церковь Благовещения, и, по преданию, строительный материал для нее брали из остатков дворца Рюрика и стены вокруг него. Разрушившаяся церковь была возобновлена в XIV столетии и сохранила свою архитектуру до сих пор.

Смуты и восстания в Новгороде продолжались, по-видимому, и после переселения Рюрика из Ладоги, и многие мужи новгородские ушли от него в Киев. О его семнадцатилетнем княжении летопись не сообщает никаких подробностей. После его смерти его сын, малолетний Игорь, остался на попечении дяди, Олега.

С давних пор как варяги, так и новгородцы вели торговлю с Византией и Болгарским царством на реке Каме. Одной из главных обязанностей князей было сопровождение и ограждение от врагов торговых караванов. Караваны шли через известный торговый путь «из варяг в греки». Вероятно, Олег, проезжая по Днепру, видал уже раньше город Киев и захотел овладеть им. Прожив три года в Новгороде, он выступил в поход на юг. Он взял с собой маленького Игоря и собрал войско из варягов, новгородцев и всех подвластных ему племен – кривичей, чуди, мери и веси. Проехав через Ильмень и перебравшись мелкими реками и сухим путем к верховьям Днепра, он спустился по нему до Киева. Здесь он вызвал князей Аскольда и Дира, сказав, что приехали купцы с товарами, и велел убить их. Оставшись княжить в Киеве, он сделал его стольным городом. Новгородцев он обязал платить ему дань, как платили другие подвластные племена. Сверх того, новгородцы обязаны были доставлять в Киев по триста гривен ежегодно для свободного проезда торговых караванов по Днепру. Во время дальнейшего княжения Олега, княжения Игоря и его жены Ольги новгородцы не имели отдельного князя. Они управлялись княжескими наместниками или посадниками, хотя все трое – Олег, Игорь и Ольга – часто ездили в свои северные владения «на полюдье», т. е. на сбор дани, и проводили там целые зимы. Существует даже предание, что Игорь познакомился с Ольгой на перевозе через реку Великую, в селении Выбуть, неподалеку от города Пскова. После смерти Игоря (945 г.) Ольга приезжала в Новгород и, с согласия веча, получила во владение новые земли по рекам Мсте и Луге. Она учредила там погосты (поселки), наложила оброки в пользу княжеской власти и назначила разные места для княжеских «ловищ», т. е. места охоты и рыбной ловли в пользу князей. Оттягивая мирным или военным путем земли у финских племен, новгородцы распространяли среди них свои поселения или колонии и облагали их ясаком (данью). По свидетельству летописей и скандинавских сказаний, новгородцы уже в IX столетии господствовали над огромным пространством земель от Финского залива на восток до Уральских гор и за Уральские горы до реки Оби в Сибири, а с севера на юг от Белого и Ледовитого морей до реки Оки.

После договора с Олегом в продолжение 88 лет, за исключением выплачиванья установленной дани, новгородцы не несли никаких обязанностей по отношению к Киевскому княжеству. Они, правда, управлялись княжескими наместниками, но не участвовали ни в каких военных походах и вообще держались на положении особого государства. Но, очевидно, им нужен был свой отдельный князь для защиты от внешних врагов и для поддержания порядка внутри областей. Они стали просить себе князя у сына Ольги, Святослава. «Если не дашь нам князя из твоего рода, говорили они, то мы будем искать его на стороне». Киевские князья считали новгородцев гордым и своевольным народом, признававшим власть князя в весьма ограниченной степени. «Кто к вам пойдет», – сказал Святослав новгородским послам. Подбиваемые Добрыней, дядей младшего сына Святослава, Владимира, послы просили его у Святослава. Они рассчитывали вырастить малолетнего князя и воспитать его по новгородским обычаям. Семь лет прокняжил мирно Владимир в Новгороде под руководством Добрыни.

Воинственный Святослав еще при жизни разделил волости между сыновьями и уехал на юг. Когда он был убит степными кочевниками, печенегами, между сыновьями его начались усобицы. Под влиянием воспитателя своего Свенельда, молодой Ярополк убил брата Олега и овладел его волостью. Владимир побоялся, как бы его не постигла участь брата, и убежал за море. Ярополк прислал в Новгород своего посадника. Через три года Владимир вернулся с варягами, прогнал посадника и послал сказать Ярополку: «Владимир идет на тебя, приготовляйся к войне». Присоединив к варягам новгородцев, чудь и кривичей, Владимир завладел Киевом и убил Ярополка. В Новгороде он оставил посадником Добрыню.

Глава II

По рассказу летописи, Добрыня привез с собой из Киева нового истукана Перуна, главного бога славян-язычников. На левом берегу Волхова, при истоке его из озера Ильменя, на небольшом холме среди темного леса, был поставлен новый идол, богато изукрашенный. Но не долго пришлось ему красоваться тут и принимать кровавые жертвы, между которыми бывали и человеческие. В Киеве готовились перемены, о которых и не думали еще в Новгороде.

Купцы, варяги и славяне, издавна ездили в чужие страны, жители которых были христианами. Стройное, проникающее в душу богослужение в христианских храмах Греции производило сильное впечатление на людей, привыкших к грубому и мрачному идолопоклонству. Христианская проповедь добра и милосердия будила в них неизвестные до сих пор чувства. Сначала из любопытства заходили они в невиданные храмы, потом заражались примером, увлекались проповедью и переходили в христианство. Когда князь Игорь заключал торговый договор с Грецией, то часть его дружины клялась богом Перуном, оружием и щитами, а другая часть принимала присягу в киевской церкви Св. Илии. Наконец, и жена Игоря, Ольга, поддалась влиянию окружающих христиан и крестилась в Константинополе. Святослав, проведший всю жизнь в боевых походах, мало интересовался религиозными вопросами, но его сыновья воспитывались уже под влиянием бабки христианки. Сделавшись князем, Ярополк покровительствовал киевским христианам, и христианство распространялось все больше и больше.