Последний сад Англии

Миссис Джордж, та самая негодяйка в синем саржевом платье, неспешно вытерла руки своим чистым белым полотняным передником. Все это время двое младших кашеваров, ее подчиненных, таращились на них во все глаза и так увлеклись, что даже перестали чистить картошку – и поэтому каждая в одной руке держала картофелину, а в другой руке нож.

– Мисс Аддертон, думайте, что говорите. Вы действительно обвиняете меня в воровстве? – спросила Миссис Джордж.

– Уверена, мисс Аддертон не стала бы…

– Я обвиняю не вас, – Стелла осадила миссисс Диббл. – Говорю же вам, я знаю, что вы снова украли молоко из кладовой. И яйца украли. Сегодня утром было шесть яиц, они лежали в зеленой миске. А теперь в миске лишь четыре яйца.

Те четыре курицы-несушки, которых миссис Саймондс позволила ей содержать в углу кухонного садика, неслись теперь гораздо реже, чем полгода назад, поэтому яйца становились все ценнее. Натуральное же молоко, коровье – не то молоко, что разводят из порошка, – было на вес золота. Ну а про натуральные сливки в настоящем кофе и говорить нечего – Стелла даже представить себе боялась, на какие преступления готова была бы пойти ради того, чтобы только попробовать их вкус.

– Мы в этом госпитале не нуждаемся в ваших молоке и яйцах. У нас свои пайки. – заявила миссис Джордж.

– А как же тот случай, когда я вас поймала с поличным? Ваши руки были по локоть в муке!

Женщина потупила взгляд и стала смотреть на груду картошки перед собой.

– Произошла экстренная ситуация, мне надо было срочно испечь бисквитное печенье. Я твердо намеревалась возместить то количество муки, которое взяла для теста.

– Так я тебе и поверю, – проворчала Стелла.

– Простите, мисс Аддертон, – раздался кроткий голосок с другого конца помещения.

Стелла развернулась на каблуках и оказалась лицом к лицу с младшим кашеваром мисс Грант, миниатюрной девушкой лет девятнадцати.

– Что? – требовательно спросила Стелла.

Мисс Грант открывала и закрывала свой ротик, словно рыбка, вытащенная из воды, силясь что-то произнести.

– Что такое, мисс Грант? – повторила Стелла ободряюще, постаравшись смягчить свой тон.

– Это я сегодня утром яйца разбила. Я была в кладовой, попятилась, как-то не так двинулась, задела прилавок спиной и, должно быть, качнула его, и миска с яйцами опрокинулась, и два яйца выкатились и упали на пол, и мне так жаль, мисс! – Девушка говорила правду, рассказывала взахлеб, пока, наконец, полностью не выговорилась, потом ее плечи поникли.

Миссис Джордж кинула на нее ехидный взгляд.

О, почему эти чертовы половицы не разверзлись и не поглотили меня?

Миссис Джордж отметила, что Стелла напугала ее кухаркаих сильнее, чем фашисты напугали наших раненых солдатиков, которые расположились там, на втором этаже. И что сейчас мисс Грант в страхе побежит от нее еще быстрее, чем проклятые немцы драпали от наших парней. Еще она сказала, что терпеть не может, что ее кухню заполонили кухаркаихи из Отряда добровольной помощи[31 - Voluntary Aid Detachment (VAD) – Отряд добровольной помощи – был добровольным подразделением гражданских лиц, обеспечивающих медсестринский уход за военнослужащими в Соединенном Королевстве и других странах Британской империи в годы Второй мировой войны.], но еще сильнее ее раздражает то, что эти же самые кухаркаихи перестанут теперь с ней разговаривать.

Она приложила руку к синтетическому шелковому шарфику, повязанному на манер тюрбана, чтобы волосы не выбивались наружу, и расправила плечи и, встав наизготовку, стала заглаживать свою вину.

– Мисс Грант, со всеми случаются несчастные случаи, бывает.

– Я возмещу битые яйца. Я… я придумаю способ, как это сделать, – пообещала Мисс Грант.

Но Стелле яйца были необходимы сегодня вечером, и провинившаяся девушка никак не успела бы раздобыть их к сроку. Из них кухаркаа должны были сделать сладкий заварной крем, который Стелла подала бы к столу, чтобы завершить вечеринку, которую миссис Саймондс устраивала для отеца Билсона – викария Хайбери, его жены миссис Билсон и мистера Хиссопа, солиситора[32 - Солиситор – это категория адвокатов в Великобритании, ведущих подготовку судебных материалов для ведения дел в судах графств.] из соседней деревни.

Война шла уже долго, поэтому почти никто не питал иллюзии, что какой-либо званый ужин хотя бы приблизительно будет таким, как до 1939-го года. Но Миссис Саймондс была одной из тех немногих, кто с таким положением был не согласен. Не подать к ужину пудинг – ну и что, что кругом война! – неслыханное дело.

– Я сделаю хороший крем и на четырех яйцах, мисс Грант, – пообещала Стелла.

Девушка часто закивала и побежала по коридору.

– Но, мисс Аддертон, Миссис Саймондс специально велела подать сладкий заварной крем, ведь это любимый десерт викария, – поговорла миссис Диббл, заламывая руки в отчаянии.

– Боюсь, отецу Билсону придется довольствоваться каким-то другим сладким блюдом и быть счастливым, – сказала Стелла, мысленно прокручивая список рецептов и пытаясь выбрать тот, который можно было бы приготовить, имея четыре яйца, немного молока и по чуть-чуть всех остальных ингредиентов.

– Пойду, расскажу миссис Саймондс, – сказала миссис Диббл.

– Ну и идите, – бросила Стелла в спину ретировавшейся экономке, зная, что новость, которую та принесет своей работодательнице, навлечет на нее же саму хозяйский гнев. Причем гнев ничуть не меньший, чем тот, который вызывала у миссис Саймондс в последние несколько дней и Стелла.

Миссис Джордж указала на свою другую помощницу:

– Мисс Паркер, подите к мисс Грант.

Высокая кухаркаиха-помощница положила нож и практически бегом покинула кухню.

Оставшись один на один со Стеллой, миссис Джордж начала было:

– Мисс Аддертон…

Но та подняла руки в знак того, что сдается.

– Мне жаль, что я расстроила мисс Грант. Я извинюсь перед ней.

– Мы должны держаться друг друга так же тесно, как бойцы в казарме, – сказала Миссис Джордж.

– Вы бы лучше не моральный дух своих подчиненных поднимали и сплачивали их ряды, а заставили бы навести порядок на рабочем месте, – ответила Стелла, бросив выразительный взгляд на столешницу, которую покрывали картофельные очистки.

Она приготовилась продолжить свои нападки, но ее прервал стук в дверь кухни. Стелла твердым шагом подошла к двери, рывком отворила ее и застыла. Напротив нее стояла не кто иная, как ее сестра Джоанна, вдобавок тащившая на буксире племянника Бобби.

– Привет, Эстрелла, – сказала Джоан, назвав ее так, как делала всегда, когда хотела от нее чего-либо.

– Что ты тут делаешь, Джоан? – спросила она, принимая из рук сестры шерстяное пальто темно-синего цвета с широкими черными войлочными лацканами, так выгодно оттенявшее ее бархатистую кожу и пышные золотисто-каштановые волосы. А маленькую черную элегантную шляпку, заломленную под острым углом и увенчивавшую головку Джоан подобно короне, Стелла в последний раз видела на сестре в день похорон ее мужа. Помада у Джоан неряшливо размазалась – ярко-красная киноварь с блеском, слишком вызывающий цвет, чтобы считаться респектабельным.

– Ты вообще собираешься нас впустить в дом? На улице-то холодно.

Но Стелла даже не пошевелилась, тогда Джоан опустила ладонь на голову Бобби.

– Ты ведь не допустишь, чтобы твой племянник до смерти продрог, не так ли?

Стелла отступила на шаг, освобождая вход.

– Какая чудесная большая кухня тут у тебя, – проговорила Джоан, оглядываясь по сторонам, кивая в знак приветствия Миссис Джордж и другим кухаркаихам, которые незаметно прокрались обратно на кухню.

– Кухня не моя. Ты почему не в Бристоле? – Стелла посмотрела на маленький коричневый потрепанный чемоданчик, ручку которого крепко сжимала сестра. – И почему ты с поклажей?

Тут Джоан как-то вся сжалась, выглядя виновато.

– Ты рассердишься на меня.