Последний сад Англии

Печать на конверте я поддела и сковырнула пальцем. Послание было написано прямо на оборотной стороне бумаги, затем сложенной конвертом.

Дорогая мисс Смит,

Надеюсь, вы не сочтете дерзостью с моей стороны, если я приглашу вас посетить мой питомник роз в эту пятницу утром в одиннадцать. Чрезвычайно редко встречаю я кого-то, кто разделяет мою страсть к растениям, и мне следует приветствовать возможность показать вам мою коллекцию.

Мэттью Годдард

Ферма Вистерия, Уилмкот

На мгновение я непонимающе смотрела на письмо. Не сочтете дерзостью? Да что же может быть менее дерзким, чем приглашение поглядеть розы?

Покачав головой, я отложила письмо и пошла вынимать из чемодана платье для ужина, являвшееся, кстати, третьим из моих самых лучших платьев, а также доставать пару туфель, в которых не стыдно было бы показаться у Мелькортов.

Эмма

Эмма встала, уверенно подбоченившись, и оглядела на сухой ров, который когда-то, вероятно, был прекрасным водоемом, испещренным водяными лилиями.

– Нам надо будет его полностью перекопать, заново наполнить водой и переобустроить дно, – проговорила она.

– Не похоже, что тут было какое-то водное сооружение, – сказал Чарли, делая заметку в своем телефоне.

Она нахмурилась.

– Никогда не слышала, чтобы Винсента в своих садах использовала насосы для подачи воды, но без планов…

– …невозможно узнать это наверняка. – Ее друг кивнул. – Ты ж усадила Сидни копаться в их семейном архиве?

Она усмехнулась:

– Ты меня хорошо знаешь.

– Да, ты никогда не упускаешь шанса припахать к проекту реставрации самих владельцев, я ни разу не видел, чтобы кто-то из заказчиков сорвался у тебя с крючка.

– В конце-концов, это их сад. Они тоже обязаны заботиться о нем. Иди сюда, хочу показать тебе кое-что.

– Было бы славно, если бы Сидни удалось отыскать какой-нибудь давно утерянный дневник Винсенты и тайник с ее письмами, – задумчиво произнес Чарли, когда они шли по дорожке, обсаженной разросшимися и потерявшими форму тисами. Эта дорожка являла собой верхнюю границу водного сада, а по другую ее сторону начиналась та самая загадочная зеленая комната.

– И чтобы в них было подобное описание, где все было рассажено и почему. Эх! Мечтать не вредно.

– Ты же знаешь, мы успешно воссоздавали сады, пребывавшие в гораздо худшем состоянии, – настаивал он.

– Твоя уверенность испарится после того, как увидишь это, – сказала Эмма. Они пролезли через дыру в тисовой изгороди и увидели, в каком диком беспорядке побеги ежевики сплелись с ветвями деревьев над вершиной кирпичной стены зимнего сада.

Чарли тихонько присвистнул.

– Если это выглядит настолько ужасно отсюда, то…

– …я и представить не могу, что творится внутри, – закончила фразу Эмма.

– Что тебе известно про это?

– Сидни сказала, это зимний сад, – ответила она.

– Тогда почему там из середины растет двадцатифутовая буддлея? Это же не зимостойкое растение, – спросил он.

– Потому что буддлея самосевом проберется везде, куда только сможет. Из семян она даже лучше вырастает, – объяснила девушка, ведя его вокруг скругления стены до тех пор, пока они не достигли ворот.

– Если верить воспоминаниям Сидни, за всю ее жизнь эти ворота ни разу не отпирались.

– Зловеще, – сказал Чарли и потряс ворота. С них посыпалась ржавчина, казавшаяся оранжевой на его темно-коричневой коже. – Ворота-то добротные, но вот обращались с ними плохо уже лет сто, если не больше.

Она сощурилась, пытаясь проникнуть взглядом сквозь путаницу ветвей. Даже в конце февраля густая растительность загораживала обзор. В этих зарослях легко было различить только плетистые розы да ярко-красную кору кизила. А там, дальше – неужели это морозник пробивался из-под необрезанной камелии? – трудно сказать.

– Похоже, у всех этих растений было лет двадцать-тридцать бесконтрольного роста. Вероятно, когда они уже начинали лезть в остальную часть сада, кто-то приносил лестницу и просто вырубал самые настырные. Ты только посмотри, как тот кизил обкромсан, – Чарли, указал на странно наклоненное дерево.

– Сидни говорила, что садовники сократили частоту обрезки до одного раза в год. – Чарли стрельнул в нее взглядом, и она добавила: – Я уговорю ее нанять новую бригаду садовников, из другой фирмы, прежде чем мы уедем отсюда.

– Так как нам все же пробраться в зимний сад? И что же мы обнаружим там, когда проникнем в него?

И почему он был заперт так долго?

Чарли сдвинул на затылок выцветшую бейсболку Mets, которую давным-давно привез из поездки в Нью-Йорк, и почесал лоб.

– Разной степени разруху?

– Уверена, – ответила Эмма.

– Мы принесем болгарку, разрежем прутья и так откроем ворота, – предложил мужчина.

– Я не меньше, чем ты люблю побаловаться с болгаркой, но здесь это не прокатит. Владельцы очень трепетно относятся к идее сохранения истории, рушить ничего не разрешают.

– Тогда берем плодосъемник[28 - Плодосъемник – специальное приспособление, которое используется для сбора вишни и черешни из труднодоступных мест, если ягоды не удается достать.] и проделываем в зарослях проход достаточного размера, чтобы спустить лестницу вниз на ту сторону стены. Мачете на рассвете![29 - Мачете на рассвете! – «Мачете» (англ. Machete) – американский трэш-боевик режиссеров Роберта Родригеса и Этана Маникиса с Дэнни Трехо и Мишель Родригес в главных ролях.] – пошутил он, для пущего эффекта еще сильнее утрируя свой шотландский акцент.

Через плечо Чарли Эмма заглянула в щель ворот.

– Все может быть, но эти растения могут оказаться ценными.

– Должен быть другой путь.

– Ага, ключ. Но пока он не нашелся, нам придется что-то придумать, – сказала она.

– Эй, а ты слыхала про ту работенку в Королевском обществе ботанического наследия? – спросил Чарли.

Она оцепенела.

– Что?

– Он ищут руководителя комитета по природоохране.