Самый неподходящий мужчина

У Эша был такой вид, словно его стукнули по голове.

– Хочешь, я найду для тебя место? Управляющего имением, например? Или что-нибудь в правительстве?

Предложение было великодушным, но бесполезным. Вопрос о службе никогда раньше не поднимался, но сейчас это меньше всего волновало Фитца. Он вышел из комнаты.

Фитц отправился в спальню, чтобы переодеться к обеду, который последует за состязанием. Он сделал это быстро, предпочитая не встречаться с Эшем. Затем побродил по коридорам огромного дома, планируя обеспечение безопасности завтрашнего путешествия. По крайней мере пытался. Его мысли то и дело возвращались к Дамарис Миддлтон.

Почему он не сообразил, что флиртовать с ней, чтобы убедить поехать в Чейнингс, может быть опасным? Когда они прикасались друг к другу, вспыхивал огонь. Если бы он имел право, то мог бы завоевать ее. Но он не впутает никого, кто ему дорог, в свою загубленную жизнь.

Однако соблазн не давал покоя. С ее состоянием он мог бы избавить мать и сестер от его брата Хью. С деньгами он мог позволить себе забрать Либби и Салли с собой в Америку и защитить их там.

Фитц отбросил назойливые мысли. Он никогда не оскорбит женщину, женившись на ней по такой причине.

Глава 6

Без четверти два Фитц подошел к комнате Дамарис. Он постучал, и она сама открыла дверь, блистая в платье огненного цвета. Ему пришлось подавить улыбку чистейшего удовольствия при виде ее расправленных плеч, твердого подбородка и вызывающего выражения глаз.

– Входите, – приказала она.

Он подчинился. Ее горничной не было.

– Вы не должны были обманом добиваться моего согласия поехать в Чейнингс, – заявила она. – Вам следовало просто сказать, что это уже решено и почему.

– Но это было бы отнюдь не так приятно. – Он понимал, что не должен поддразнивать ее, тем паче когда они наедине, но просто не мог устоять.

Ее лицо стало пунцовым.

– Вы больше никогда не будете так поступать.

– Так целовать вас?

– Пытаться так убедить меня! И так целовать.

– Дамарис, вы сами попросили меня поцеловать вас.

– Я признаю это, но вы этим воспользовались.

– И получил удовольствие. Мне хочется и сейчас поцеловать вас. Вы выглядите восхитительно. Вам безумно идет этот оттенок.

Она нахмурилась:

– Он называется «Осенний закат». Несусветная глупость, ибо закаты осенью не отличаются по цвету от закатов в другое время года.

Он взял ее за руки:

– Вижу, вы не поэтическая натура.

– Ни в малейшей степени.

– Поэтическая натура – это не слабость. Поэзия может сочетаться с храбростью и влиянием.

Ему не стоило этого делать, но он поцеловал ее длинную, изящную кисть, тонкую и гибкую от многолетних занятий за клавиатурой, и представил, как эти руки прикасаются к нему, даже в интимных местах.

– У вас есть пример в качестве доказательства?

– Что? – Он не имел представления, о чем она говорит.

– Пример поэта, который был к тому же храбр и влиятелен.

Он тихо рассмеялся и позволил ей привести его в чувство, если бессмысленный разговор мог сделать это. Им надо идти вниз, но кровать гораздо соблазнительнее. Он взял тяжелую шелковую шаль, сотканную из коричневого, золотистого и розового, и накинул ей на плечи.

– Давайте посмотрим. – Фитц взял девушку под руку и повел к двери. – Многие из поэтов прошлого столетия были вынуждены участвовать в гражданской войне. Взять хотя бы сэра Филиппа Сиднея, который погиб в сражении во времена Тюдоров.

– Он был примерным солдатом? – поинтересовалась она. – Или хорошим поэтом?

– И тем и другим, но я не могу его процитировать.

– Имели дела поважнее, чем изучать литературу? – Она посмотрела ему прямо в лицо. – Какова ваша настоящая цель пребывания здесь, сэр?

От ее проницательности у него перехватило дыхание.

– Святочные развлечения.

– А до этого? Вы были неразлучны с Эшартом в течение нескольких месяцев. Едва ли это требовало отдачи всех сил.

– Вы будете удивлены, – сказал он непринужденно, – но когда я ушел из армии, то решил дать себе немного поразвлечься.

Она задумчиво посмотрела на него.

– Моя жизнь в Уорксопе была тихой и однообразной, но это давало время для наблюдений. Люди ищут развлечений, которые соответствуют их натуре. Бездельники забавляются каким-нибудь очередным ничегонеделанием. Активные тешат себя по-другому. Даже во время болезни. Люди праздные не вылезают из постели, а энергичные не могут усидеть на месте и непременно попадают в неприятности.

– И с чем же могут быть связаны неприятности от моего пребывания здесь?

– Со мной.

Правдивость этих слов лишила его дара речи.

– Более того, – продолжала Дамарис, – вы мне кажетесь ястребом в клетке с певчими птичками.

Рассмеяться над этим было легко.

– Вы представляете Родгара, Эшарта, лорда Брайта и других щебечущими канарейками? Очень скоро вы поймете свою ошибку.

– Возможно, дело в вашем армейском опыте. В сиянии вокруг вас.

– Вы видите во мне святого?

– Я не сказала «нимб», сэр. Как будто у вас есть цель, тогда как остальные просто бездельничают.