Колониальный рефлекс

– Увеличь, пожалуйста, – я вглядывалась в лицо с острыми чертами, стараясь понять до конца, он ли это, прежде, чем вынести свой вердикт.

– Кто это? – в голосе Демиана преобладало напряжение.

– Если смягчить черты носа, округлить немного щеки и подбородок, сменить прическу и цвет волос на более светлый, прибавить пару десятков лет, то он очень похож на моего доктора Лектора из лабораторий, профессора Строганова. Прямо будто старший брат его, – задумчиво заметила я и обратила все свое внимание к Демиану. Я ждала, как он отреагирует на заявленное. Он ведь видел его со мной в вечер, посвященный моему вскрытию.

– А ведь ты права, – согласился он, наклонившись к экрану ближе.

– Тогда протянулась еще одна крепкая ниточка, связующая старый исследовательский центр с новой псевдонаучной деятельностью в колониях. Строганов – единственный, известный нам, участник обоих проектов.

– Значит, он восполнит недостающие фрагменты головоломки, – недобро хмыкнул Демиан.

– Как мы его достанем? – обреченно покачала я головой.

– С помощью этого, – Демиан кликнул по чертежам колонии и подземных шахт.

– Я иду с вами, – безоговорочно вставил Кай.

– Но как мы это сделаем? Даже если ты соберешь войско из диплоков, нас перебьет вооруженная охрана, – заметила Эм.

– Есть отличная идея, – вдруг осенило меня, как с минимальными потерями проникнуть в его лаборатории. В голове созревал сумасшедший план. – Мы устроим ему ловушку. Я знаю то, что он очень хочет получить.

В глазах Кая загорелся интерес:

– Что же ему так нужно?

– Я.

Глава 28

– Ты уверена, что готова так рисковать в твоем состоянии? – ошарашил меня вопросом незаметно подкравшийся Кай.

Мы уже обсудили план, и все разбрелись, начав приготовления к выступлению. В комнате оставалась только я. Немного болела поясница, поэтому я лежала на диване и листала одну из старых языковых энциклопедий, когда он неожиданно объявился за моей спиной и напугал своей фразой.

– Что?! О чем ты? – я мигом приняла вертикальное положение, стараясь удержать равнодушное выражение лица. В таких ситуациях лучше выдавать минимум информации, надеясь на безопасный исход разговора. Вот и я моментально поставила защиту игрой в непонятки.

Кай только улыбнулся и шагнул ко мне ближе, вынуждая меня вскочить с дивана и занять оборонительную позицию. От его презрительного взгляда, которым он наградил меня, когда узнал, за что я попала в колонии, уже не осталось и следа. Теперь в нем сквозило тепло и дружелюбие. Внутренне было приятно сознавать, что Кай отмел подозрения по отношению ко мне, но я не позволила бы вмешаться в личную жизнь даже собственному брату.

– Не волнуйся, я не пророню ни единого слова, пока ты не захочешь сама рассказать остальным, – он положил теплую руку на мое напряженное плечо. – Просто хотел узнать, не слишком ли ты рискуешь своей жизнью и жизнью своего ребенка, ввязываясь в эту историю?

Вот черт… Не обошлось…

– Откуда тебе известно? – я была поражена, мой язык словно прирос к небу и еле ворочался. Поэтому не знаю, как он вообще смог понять мой вопрос.

– Ты много об этом думаешь, – Кай улыбнулся, лицо его разгладилось и стало казаться намного юнее.

Странно, но рука, покоившаяся на моем плече, не вызывала у меня отвращения, и даже желания скинуть ее немедленно. Наоборот, я будто получила заряд человеческого тепла, поддержки, и как-то внезапно расслабилась, почувствовав себя в безопасности, несмотря на то, что брат Демиана знал мою тайну. Я понятия не имела, что так повлияло на меня, его слова, человеческое участие или прикосновение. Он сел на диван, утягивая меня за плечо и усаживая рядом. Я повиновалась, словно под гипнозом, позволяя увлечь свое тело. Он снова улыбнулся:

– Нет, я не читаю мысли. Диплоки общаются образами, не используя речь. Они посылают их и мне, а я им, но с вами по какой-то причине у меня нет связи. Через них я и увидел образы твоего ребенка.

– Они читают мысли? – Это казалось невероятным. Но теперь стало ясно, почему Кай изменил обо мне мнение. Просто прочитал всю мою историю в головах своих друзей. О, только не это…

– Да. Еще в твоей голове часто присутствует мой брат. Не Марк, – он усмехнулся, загнав меня в краску стыда. – И это тоже не мое дело. Хочу извиниться, что не поверил сразу в твою непричастность к смерти Марка. Я с первого взгляда почувствовал, что ты чистый человек по твоему биополю, но новости о смерти родителей и брата вывели меня из строя. Примешь извинения? – он сжал мое плечо, напомнив о своем прикосновении.

– Да, конечно. Но я хотела бы, чтобы все, что вы увидели в моей голове, сохранилось в тайне.

– Нет проблем. Но все же, я считаю, что ты не должна так рисковать, – настаивал он.

– Из всех нас, я, наверное, единственная, кого Строганов не убьет, потому что являюсь ценным экспонатом его коллекции, – я накрыла его руку своей. – Кроме того, у меня есть там друг, а вы всегда будете рядом.

– Это обнадеживает. Хочу, чтобы ты знала, я тоже считаю себя твоим другом. На меня ты всегда можешь рассчитывать.

– Спасибо, – улыбнулась я.

– Что здесь происходит? – прервал беседу гневный голос Демиана.

Я нахмурилась и обернулась к нему, ожидая дальнейших объяснений. К насупленному взгляду Эм, «ласкающему» меня из-за спины рассерженной скалы, я уже привыкла, но грубое поведение предмета моего обожания требовало, чтобы его поставили на место. Я демонстративно отвернулась и встретила насмешливую улыбку Кая, обращенную к разъяренному мужчине.

– Все хорошо, брат. Пришлось немного успокоить Ви после того, как она узнала, что диплоки видят ее мысли, – он отнял руку от моего плеча, похлопав его на прощание несколько раз, и оставил теперь ощущение потерянного тепла, в котором, мне казалось, я только-что очень нуждалась. Я снова повернулась к вошедшим, лица которых сейчас выглядели такими же изумленными, как и мое до недавнего времени. Но язвить по этому поводу желания не возникло.

– Как такое возможно? – воскликнула пораженная Эм.

– Видишь ли, милая, ты заметила ведь, что они не разговаривают. У них иной способ общения.

– Этого еще не хватало, – с шумом выдохнул Демиан.

– Именно так ты общаешься с ними? – спросила побагровевшая Эм.

Кай кивнул, улыбаясь.

– Ты можешь читать мои мысли? – ее ноздри так раздувались, и я обрадовалась еще раз, что Кай не обладает этой способностью. Иначе нам пришлось бы спасать его от нашей Зены-королевы воинов. У него, видимо, крутились те же мысли. Поэтому он просто покачал головой, хотя весь его вид и выдавал еле сдерживаемый смех. О… теперь Эм будет тяжелее скрывать свои чувства, которые всем окружающим давно ясны, как безоблачное небо.

– Не понимаю, почему ты можешь с ними общаться, а я нет? – возмущение все еще сквозило в ее голосе, но аварийную сирену уже можно было приглушить.

– Думаю, это потому, что ты постоянно закрываешься, – Он пожал плечами.

– Меня больше интересует, могут ли делать подобное падальщики, – заметил Демиан.

– Нет. Я еще раз повторяю, что их нельзя записывать в ту же категорию, что и диплоков, – твердо заявил Кай. Я наблюдал за ними все это время и могу твердо сказать, что диплоки – это не мутанты, не звери, не падальщики. Это люди. И даже больше! Я бы даже сказал, что по всем признакам, они – следующая ступень эволюции.

В комнате повисло молчание.

– Да ты с ума сошел! – рявкнул Демиан.

Эм недоверчиво хмурилась, а я лишь оцепенело хлопала ресницами.

– Это, скорее, все-таки мутация, – произнесла я, не осознавая, что вслух.

– Но не тогда, когда речь идет о совершенствовании системы жизнедеятельности, а также постоянстве приобретаемых свойств и, наконец, смене поколений, – покачал головой Кай.