Добрый друг Декстер

– Но твой дантист находится в Гейблсе.

– Что же…

– А врач – в Аламеде. Адвоката у тебя нет. Сестра – на работе, – продолжил сержант. – Так какие же личные дела заставили тебя покинуть рабочее место?

– Вообще-то, я… я… – начал я, с изумлением вслушиваясь в свое заикание.

Но на ум мне ничего не приходило, а сержант смотрел с таким видом, словно умолял меня пуститься в бегство и тем самым получить возможность попрактиковаться в стрельбе.

– Забавно, – наконец разродился он. – Удивительно, но я нахожусь тут тоже по личным делам.

– Неужели? – сказал я, чувствуя облегчение, поскольку к моему языку вернулась способность к человеческой речи. – И какие же у вас дела, сержант?

И в этот миг я впервые увидел его улыбку. Должен признаться, мне было бы гораздо легче, если бы он просто вылез из казенной машины и избил меня.

– Я слежу за тобой.

Он позволил мне полюбоваться его сверкающими зубами, а затем, закрыв окно, исчез за тонированным стеклом наподобие Чеширского кота.

Глава 5

Если бы у меня было достаточно времени, я смог бы составить список предметов более неприятных, чем превратившийся в мою тень сержант Доакс. Но я стоял в своем сверхмодном всепогодном прикиде, и мысли о Рикере и его красных сапогах постепенно исчезали из моей головы, что само по себе казалось достаточно скверным. Чтобы придумать что-нибудь еще хуже, мне не хватало вдохновения. Поэтому я просто забрался в автомобиль, запустил двигатель и поехал под дождем домой. Вид допотопных средств убийства, за рулем которых находились другие водители, меня всегда радовал, но на сей раз следующий за мной темно-красный «таурус» по непонятной причине лишил меня удовольствия.

Я знал сержанта Доакса достаточно хорошо, чтобы понять: с его стороны это не просто вызванный дождем закидон. Если он принялся следить за мной, то будет продолжать до тех пор, пока не застанет меня за каким-нибудь нехорошим делом. Или до тех пор, пока не утратит возможности за мной следить. Разумеется, я мог легко придумать несколько занимательных способов, способных лишить его этого интереса. Однако все они были чрезмерно радикальными, а я, хотя и не имею совести, все же руководствуюсь в своих деяниях определенными правилами.

Ясно, что рано или поздно сержант Доакс предпримет нечто такое, что помешает реализации моего хобби, и я упорно размышлял над тем, как поступить, когда это произойдет. Но лучшее, что я сумел придумать, – это смотреть и ждать.

«Но простите…» – можете сказать вы и будете совершенно правы. Вы вправе спросить: «Почему вы игнорируете самое очевидное решение?» Согласен. Доакс, конечно, силен и смертельно опасен, но Темный Пассажир не менее могуч, и ничто не остановит его, когда он возьмет управление на себя. Вероятно, когда-нибудь…

«Нет», – прозвучал в моих ушах тихий голос.

Привет, Гарри. Почему нет? И я мысленно вернулся назад, в то время, когда он мне все сказал.

«Существуют определенные правила, Декстер», – заявил тогда Гарри.

Какие правила, папа?

Это был мой шестнадцатый день рождения. Больших празднеств по таким случаям в семье не устраивали, поскольку тогда я еще не научился быть очаровательным и общительным. Если я и не избегал своих сопливых сверстников, то они обычно избегали меня. Мое подростковое существование напоминало жизнь овчарки, вынужденной находиться в отаре очень грязных и глупых овец. С той поры я многому научился. Хотя надо признаться, что в шестнадцатилетнем возрасте не очень отличался от себя теперешнего. Просто теперь я веду себя по-иному.

Итак, мой шестнадцатый день рождения отмечался скромно. Дорис, моя приемная мама, незадолго до этого события умерла от рака. Однако моя сводная сестра Дебора испекла торт, а Гарри подарил мне новую удочку. Я задул свечи, мы съели торт, а затем Гарри пригласил меня на задний двор нашего скромного дома в Коконат-Гроуве. Гарри расположился за предназначенным для пикников столом из красного дерева, собственноручно поставленным им около очага для барбекю, и жестом предложил сесть рядом.

– Итак, Декс, – сказал он, – тебе шестнадцать. Ты почти мужчина.

Я не совсем понял, что это означало. Я? Мужчина? Совсем как у людей? Я не знал, какого ответа он от меня ждет, но зато мне было хорошо известно, что отпускать остроты в присутствии Гарри не следует. Я ограничился кивком.

– Ты, вообще-то, интересуешься девочками? – спросил он, пронзив меня рентгеновским лучом своих голубых глаз.

– Хм… В каком смысле?

– Целуешься. Ходишь на свидания. Занимаешься сексом. Одним словом, ты меня понимаешь.

В моей голове все завертелось, казалось, меня по лбу откуда-то изнутри черепа пнула чья-то нога.

– Нет… мм… нет, – произнес я заплетающимся языком. – Ничего такого.

Гарри тоже кивнул, словно мои слова имели какой-то смысл, и продолжил:

– Знаю, мальчики тебя тоже не интересуют. – Гарри посмотрел на стол, затем взглянул в сторону дома и продолжил: – Когда мне исполнилось шестнадцать, отец сводил меня к шлюхе. – Он покачал головой, а на его губах промелькнула едва заметная улыбка. – Чтобы пережить это, мне потребовалось целых десять лет.

Я не понимал, что на это можно сказать. Секс для меня был абсолютно чуждым, а мысль, чтобы платить за него для своего ребенка, особенно если этим ребенком был Гарри… Ну, это вообще… Я посмотрел на Гарри с чувством, похожим на панику, и он улыбнулся:

– Нет, я вовсе не собираюсь тебе предлагать это. Думаю, ты извлечешь больше пользы из удочки. – Гарри медленно покачал головой и устремил взгляд над столом, через задний двор на проходящую за ним улицу. – Или из разделочного ножа.

– Да, – ответил я, делая все, чтобы мой голос не звучал слишком возбужденно.

– Нет, нам обоим известно, чего ты хочешь. Но ты пока для этого не готов.

Начиная с первого разговора со мной о том, кто я такой (разговор состоялся во время памятной поездки за город), мы постоянно готовились. Добивались, по словам Гарри, умения принять боевую стойку. Как молодой псевдочеловек с бараньими мозгами, я был готов немедленно приняться за дело, но Гарри меня удерживал, всегда зная, что к чему.

– Я могу быть осторожным, – произнес я.

– Но ты пока далек от совершенства. Существуют правила, Декстер. Должны существовать. И они отделят тебя от всех других тебе подобных.

– Сливайся с окружением. Не оставляй следов, не рискуй и…

– Есть вещи более важные, – покачал головой Гарри. – Ты должен быть абсолютно уверен, что данная личность этого заслуживает. Мне множество раз приходилось отпускать задержанных, зная, что те виновны. Мерзавцы смотрели на меня и ухмылялись. Я тоже все знал и понимал, однако мне приходилось открывать для них двери. – Гарри стиснул зубы и стукнул кулаком по столешнице. – Тебе этого делать не придется. Но… ты должен быть уверен, абсолютно уверен, Декстер. – Он поднял руки, обратив их ко мне ладонями. – Добывай доказательства. Их, слава богу, тебе не придется предъявлять в суде. – Он горько рассмеялся и продолжил: – Тебе нигде не надо будет выступать. Но ты обязан получить доказательства, Декстер. И это самое важное. – Гарри постучал по столу костяшками пальцев. – Доказательства нужны прежде всего тебе. И даже раздобыв их… – Он сделал паузу, что было для него нетипично, а я молча ждал, что сейчас последует нечто весьма сложное. – Но, даже имея доказательства, тебе придется иногда их отпускать. Вне зависимости от того, насколько они заслуживают наказания. В тех случаях, например, когда они… слишком на виду. Если твои действия могут привлечь чрезмерное внимание, открывай для этих типов дверь.

Так обстояли дела. У Гарри, как всегда, был готов для меня ответ. В тех случаях, когда я не был до конца уверен, я слышал его шепот. Я не сомневался, что Доакс являет собой нечто большее, чем злобный и страдающий чрезмерной подозрительностью коп, но у меня не было никаких доказательств. Кроме того, обнаружение разделанного на куски полицейского способно вызвать возмущение всего города. После недавней безвременной кончины детектива Лагуэрты полицейские чины не смогут остаться равнодушными к тому, что аналогичным путем отправился на тот свет еще один коп.

Каким бы необходимым это ни казалось, сержант Доакс находился для меня вне зоны доступности. Я мог сколько угодно любоваться из окна на стоящий под деревом «таурус», но сделать ничего не мог. Оставалось уповать на случай. На голову сержанта, например, могло упасть пианино. Печально, но мне приходилось рассчитывать лишь на простое везение.

Но в этот вечер никакой удачи на долю бедного Депрессивного Декстера не выпало; пианино из окон Майами в последнее время вылетали трагически редко. Поэтому я оставался в своей лачуге, шагая в расстройстве из угла в угол. Каждый раз, случайно выглянув из окна, я видел стоящий рядом с домом «таурус». Воспоминание о том, что я так радостно планировал час назад, глухо стучало в виски. Неужели Декстер не может покинуть дом, чтобы предаться игре? Увы, Темный Пассажир. Декстер взял тайм-аут.

Однако я мог сделать кое-что конструктивное, даже находясь взаперти в собственном жилище. Я вынул из кармана найденный на яхте Макгрегора смятый листок бумаги и расправил его, отчего мои пальцы стали липкими – на листке оставался клей с теплоизоляционной ленты. Итак: Рикер и номер телефона. Более чем достаточно, чтобы обратиться к одному из справочников, к которым имел доступ мой компьютер. Через пару минут я так и поступил. Номер принадлежал сотовому телефону, зарегистрированному на мистера Стива Рикера, проживающего в Коконат-Гроуве на Тайгертейл-авеню. В результате небольшой перекрестной проверки я узнал, что мистер Рикер является профессиональным фотографом. Вполне вероятно, что это было простым совпадением. На земном шаре наверняка обитает множество людей по фамилии Рикер, профессионально занимающихся фотографией. Я пробежался по «Желтым страницам» и обнаружил, что интересующий меня Рикер имеет специальность. Его объявление занимало четверть страницы и гласило: «ЗАПОМНИТЕ ИХ ТАКИМИ, КАКИЕ ОНИ СЕЙЧАС».

Рикер специализировался на фотографировании детей.

Теория совпадений может спокойно отдыхать.

Темный Пассажир пошевелился и, предвкушая очередное развлечение, издал короткий смешок, а я стал планировать поездку на Тайгертейл-авеню для предварительной краткой рекогносцировки. Это совсем недалеко. Я могу сейчас же проехать и…

И сержант Доакс двинется следом, чтобы продолжить игру, которая называется «Поймай Декстера за хвост». Замечательная идея, старик. Это избавит Доакса от утомительного расследования, когда Рикер в один прекрасный день исчезнет. Сержант сразу меня заберет, не тратя сил на всякую тягомотину.

Но когда Рикер, учитывая мои нынешние темпы, сможет исчезнуть? Как тяжело, имея в поле зрения столь выдающийся объект, держать себя в узде. Прошло уже несколько часов, Доакс все еще торчит в автомобиле на противоположной стороне улицы, а я сижу дома. Что делать? Однако в этом присутствовала и светлая сторона. Того, что видел Доакс, явно недостаточно, чтобы предпринять против меня какие-либо решительные действия, и поэтому он ограничился слежкой. Но существовал и длиннющий список минусов. На первом месте в списке стояло следующее: если Доакс продолжит слежку, то я буду вынужден оставаться в образе благовоспитанной лабораторной крысы, избегая всего более смертельного, чем движение на шоссе Палметто в час пик. Из этого ничего не получится. На меня давил не только Темный Пассажир, но и время. Мне скорее надо отыскать доказательства того, что фотографии для Макгрегора сделал Рикер. Если окажется, что это правда, то предстоит провести с ним резкую и вполне конкретную беседу. Но когда мистер Рикер выяснит, что его клиент, Макгрегор, отправился туда, куда отправляется вся мертвая плоть, то сбежит за далекие горы. А если мои коллеги из полицейского управления, не дай бог, свяжут концы с концами, то жизнь Динамичного Декстера может стать весьма некомфортной.

Но Доакс, видимо, устроился надолго, и в данный момент я не мог ничего поделать. Мысль, что Рикер, вместо того чтобы корчиться обернутым теплоизоляционной лентой, бродит на свободе, была для меня невыносимой. Homicidus interrupts[1 - Прерванное убийство (лат.). – Здесь и далее примеч. перев.], по моему мнению, ничуть не лучше, чем coitus interrupts[2 - Прерванный половой акт (лат.).]. Темный Пассажир издал тихий стон и заскрежетал зубами. Я прекрасно понимал, что он чувствует, но лишь расхаживал из угла в угол. Если я стану продолжать в том же духе, то протру на ковре дыру и никогда не получу назад страхового депозита за квартиру.

Вся моя сущность требовала предпринять нечто такое, что сбило бы Доакса со следа, но сержант не был заурядной ищейкой. Я видел только один выход, который был способен отвести запах от его жадно подрагивающих ноздрей. Существовала слабая надежда, что я смогу ему надоесть, ведя игру на выжидание. Я буду абсолютно нормальным до тех пор, пока он не отступит и не отправится ловить по-настоящему опасных обитателей нашего городского дна. Ведь даже сейчас эти монстры совершают двойные парковки, мусорят на улицах и угрожают голосовать за демократов на очередных выборах. Как смеет сержант тратить время на старину Декстера с его невинным хобби?!