Мозгоправы. Нерассказанная история психиатрии

Мозгоправы. Нерассказанная история психиатрии
Джеффри Либерман

Психиатрия проделала огромный путь, с тех пор как «умалишенных» запирали в холодных камерах. Джеффри Либерман в своей увлекательной книге показывает, что путь этот был отнюдь не простым: «белой вороне медицины» пришлось многое преодолеть, прежде чем получить признание.

Доктор Либерман прослеживает историю от рождения таинственной псевдонауки и периода «секты мозгоправов» до текущего момента, когда специалисты спасают жизни, используя научно доказанные методы. Прошлое психиатрии полно сомнительных теорий и рискованных способов лечения (в их числе искусственное вызывание комы и лоботомия при помощи ножа для колки льда). А еще в этой области существовало два противоборствующих лагеря: психиатров вроде Зигмунда Фрейда, ставивших во главу угла сознание, и нейробиологов вроде Эрика Канделя, фокусировавшихся на мозге.

Благодаря описанию захватывающих клинических случаев и разносторонним портретам виднейших представителей отрасли чтение «Мозгоправов» не только увлекает, но и обучает. Книга привлекает внимание к проблеме стигматизации психических расстройств. Людям следует относиться к ним как к болезням, а не как к плачевному состоянию души.

Подробный, авторитетный, иногда безжалостный, но в конечном счете оптимистичный рассказ об истории психиатрии. – Натали Энджиер, книжный обозреватель New York Times

История, написанная понятным языком. Полная одновременно и скептицизма, и торжества. Она показывает, насколько далеко вперед продвинулась психиатрия. – Джулия Кляйн, критик газеты The Boston Globe

Об авторе

Джеффри Либерман – доктор медицинских наук, заведующий кафедрой психиатрии в Колумбийском врачебно-хирургическом колледже, руководитель Психиатрического института штата Нью-Йорк. В настоящее время занимает должность главного психиатра Нью-Йоркской пресвитерианской больницы и Медицинского центра при Колумбийском университете, а прежде возглавлял Американскую психиатрическую ассоциацию. В 2000 году по итогам выборов его приняли в Национальную академию наук, институт медицины. Проживает с женой и двумя сыновьями в Нью-Йорке.

Залит издательский epub.

Джеффри Либерман

Мозгоправы. Нерассказанная история психиатрии

Посвящается моим родителям и вдохновителям Говарду и Рут. Моей жене Розмари и сыновьям Джонатану и Джереми, которые во всем меня поддерживают. И, конечно же, пациентам, которые всегда указывают мне направление развития

This edition published by arrangement with Little, Brown and Company, New York, New York, USA. All rights reserved.

Copyright © 2015 by Jeffrey A. Lieberman, MD

© Перевод, оформление, издание на русском языке. ООО «Попурри», 2022

Внимание! Я изменил имена пациентов и черты их внешности, чтобы обеспечить неприкосновенность частной жизни, а иногда описывал истории нескольких человек как один случай.

Своим развитием психиатрия обязана множеству людей. Но чтобы читать книгу было легче и интереснее, я выделил лишь некоторых из них – тех, кто, на мой взгляд, является наиболее ярким представителем своего поколения. Прошу не расценивать это как преуменьшение заслуг тех, чьих имен здесь не оказалось. Наконец, нарушив правила, принятые в академических кругах, я не стал оформлять пропуски и добавления в цитатах при помощи скобок и многоточий, чтобы не нарушать плавности повествования (смысл высказываний при этом не искажен). Источники цитат указаны в разделе «Список источников и литература для дополнительного чтения», а неотредактированные версии высказываний можно найти по адресу www.jeffreyliebermanmd.com.

Просторней голубых Небес
Мой мозг во много раз —
В себя он с легкостью вместит
И небосвод, и вас.
Намного глубже моря он,
Хоть море глубоко —
Как губка, целый океан
Впитает он легко.
Он нужен Богу – чтобы Бог
Творенье взвесить смог —
И если с гирей он не схож,
То лишь как звук и слог[1 - Перевод А. Гаврилова.].

    Эмили Дикинсон

Введение. Что не так с Еленой?

Каждому, кто собрался на прием к психиатру, следует сначала проверить, все ли в порядке с головой у этого специалиста.

    Сэмюэл Голдвин

Несколько лет назад один известный человек (назовем его Конвей) привел ко мне на прием свою дочь Елену, которой тогда было двадцать два года. Конвей рассказал, что она училась в Йельском университете, но взяла академической отпуск из-за неожиданного снижения успеваемости. Мать Елены согласно закивала и добавила, что причина такого поведения девушки кроется в «отсутствии мотивации и уверенности в себе».

Желая решить проблемы дочери, родители обратились к целому ряду специалистов: мотивационным ораторам, тренерам личностного роста и репетиторам. Но, несмотря на всю эту дорогую свиту, поведение девушки лучше не становилось. К тому же один репетитор предположил, что «с Еленой что-то не так». Он высказал эту мысль робко, так как Конвей был известным человеком. Однако родители посчитали беспокойство преподавателя проявлением его некомпетентности и продолжили искать способы вернуть девушке прежнее расположение духа.

Они прибегли к натуропатии и медитации, а когда и это не помогло, переключились на гипноз и акупунктуру. Родители перепробовали все возможные методы, только бы не обращаться к психиатру. Но потом кое-что произошло.

Как-то раз Елена ехала в нью-йоркском метро, чтобы встретиться и пообедать с матерью. Вдруг к девушке подошел лысеющий мужчина средних лет в грязной кожаной куртке и вывел ее из вагона.

Не предупредив мать, Елена пропустила обед и последовала за мужчиной в его убогое жилище, расположенное в подвальном помещении здания в Нижнем Ист-Сайде. Когда тот находился на кухне и готовил для девушки какой-то алкогольный напиток, она наконец ответила на звонок обеспокоенной матери.

Женщине удалось узнать, где находится ее дочь, и она немедленно вызвала полицию. Сотрудники прибыли на место и вернули девушку родителям. Елена не была возмущена резким вмешательством матери. Если быть точнее, она вообще никак не отреагировала на происшедшее.

Когда родители Елены, сидя у меня в кабинете на Манхэттене, стали рассказывать мне об этом, я сразу же понял, что они любят свою дочь и искренне переживают за ее благополучие. У меня самого два сына, поэтому я очень хорошо понимаю, насколько отец и мать были встревожены из-за судьбы, которая, возможно, выпала на долю их дочери. Тем не менее, несмотря на свою обеспокоенность, Конвеи четко дали понять, что сомневаются в необходимости моих услуг. Первым, что произнес отец, сев в кресло, было следующее: «Должен сказать, что, на мой взгляд, мозгоправ ей не нужен».

Профессия, которой я посвятил всю свою жизнь, до сих пор вызывает у людей недоверие и страх. В отличие от других направлений медицины, о ней часто говорят с пренебрежением. Не существует движения против кардиологии, участники которого призывали бы устранить всех врачей-кардиологов. Нет движения против онкологии, сторонники которого выступали бы за отмену лечения рака. Но есть масштабное движение против психиатрии, требования которого – сократить количество специалистов, ограничить их деятельность или вовсе от них избавиться. Сейчас я возглавляю кафедру психиатрии в Колумбийском университете и занимаю должность главного психиатра в Нью-Йоркской пресвитерианской больнице/медицинском центре Колумбийского университета, а в прошлом был президентом Американской психиатрической ассоциации (АПА), поэтому каждую неделю получаю электронные письма примерно такого содержания:

«Вы ставите липовые диагнозы только для того, чтобы процветали фармацевтические компании».

«Вы называете нормальное поведение болезнью, чтобы хоть как-то оправдать свое существование».

«Душевных расстройств не существует. Есть только разные склады ума».

«Вы, шарлатаны, ни черта не понимаете, что творите! Но знайте, что все ваши таблетки разрушают людям мозги».

Такие скептики не обращаются к специалистам за решением проблем. Напротив, они заявляют, что психиатрия сама представляет собой проблему. У людей по всему миру существуют предрассудки в отношении «мозгоправов» – именно так называют напыщенных шарлатанов, которые, как многим кажется, заполонили нашу профессию.

Не обращая внимания на скептицизм Конвеев, я приступил к обследованию Елены, стал расспрашивать родителей о прошлом девушки и собирать информацию медицинского характера. Так, я узнал, что Елена была старшей и самой талантливой из четырех детей, поэтому на нее возлагались большие надежды. Родители с грустью отметили, что жизнь дочери складывалась превосходно, но лишь до второго года обучения в Йельском университете.

На первом курсе Елена была общительной девушкой и имела широкий круг знакомств, однако постепенно стала все реже обсуждать студенческую и личную жизнь как с подругами, так и с родителями, а через несколько месяцев вообще перестала о ней говорить. Она начала соблюдать строгую вегетарианскую диету и с одержимостью принялась изучать каббалу, полагая, что символы этого течения откроют ей дорогу к вселенскому знанию. Елена стала пропускать занятия, а ее успеваемость резко снизилась.

Сперва родители не придали таким изменениям особого значения. «Не стоит мешать молодым людям искать себя», – заметила мать девушки. «В ее возрасте я тоже был себе на уме», – согласился отец. Однако после звонка из медицинского центра для студентов родители Елены начали беспокоиться.

Девушка обвинила других студенток в том, что они отпускают колкости в ее адрес и украли у нее золотой браслет. Руководство университета провело беседу с девушками, но те отрицали обвинения и настаивали на том, что никакого браслета не видели. В то же время они заметили, что Елена начала вести себя странно. Один из преподавателей даже выразил обеспокоенность ответом девушки на экзамене. В задании требовалось рассказать о потоке сознания – приеме, к которому прибегал писатель Джеймс Джойс.

Елена же написала, что литературный стиль Джойса был «шифром со скрытым посланием избранным читателям, через которое на их головы снизойдет мудрость, созданная духовными силами Вселенной».

После этого родители взяли для Елены академический отпуск, наняли репетиторов и стали пробовать разнообразное лечение, пока друг семьи не посоветовал им обратиться к известной на Манхэттене женщине-психотерапевту. Она была знаменита тем, что активно продвигала немедицинскую концепцию психического (ментального) расстройства. Женщина считала его причиной «ментальные блокировки» и в качестве лечения практиковала разговоры в агрессивной манере (это ее авторская методика). Она поставила Елене диагноз «нарушение самооценки» и начала проводить дорогостоящие сессии дважды в неделю, чтобы избавить девушку от «блокировок».

Через год такой терапии улучшения не произошло, поэтому родители обратились к холистическому терапевту. Он предписал вести размеренный образ жизни, следовать вегетарианской диете и практиковать медитацию. Однако, несмотря на все его усилия, Елена и умом, и чувствами пребывала далеко от этого мира.

Затем произошла ситуация с тем непонятным типом, и Конвеям пришлось признать, что их рассеянная дочь рискует угодить в лапы незнакомца с неясными намерениями. К тому моменту терапевт, лечивший их семью, вышел из себя и взмолился: «Да отведите же вы ее к настоящему врачу!» Так они оказались у меня.

Завершив беседу с родителями, я попросил их оставить нас с Еленой наедине, поскольку хотел задать ей несколько вопросов. Они вышли из кабинета, и мы остались одни. Передо мной сидела высокая стройная девушка, бледная, со светлыми волосами, которые выглядели запутанными и грязными. Пока я разговаривал с родителями, вид у Елены был безразличный и отстраненный: совсем как у кошки, которая лежит без дела. Теперь же, когда я обращался к ней напрямую, она хаотично перемещала взгляд так, будто лампы на потолке были гораздо интереснее собеседника.