Оценить:
 Рейтинг: 0

Потерянное поколение

Год написания книги
2009
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
4 из 7
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

ЭРНЕСТ. Именно этим писатели и занимаются.

ЗЕЛЬДА. Постыдились бы. Скотт говорит, что ты хочешь писать, как рисует Сезанн. По мне это все равно, что хотеть кататься на коньках, как Моцарт.

ЭРНЕСТ. Я хочу, чтобы моя проза обладала чистотой и реалистичностью картин Сезанна.

ЗЕЛЬДА. Лично мой герой – Эл Джолсон[3 - Эл Джолсон/Al Jolson (1886-1950) – американский артист, стоявший у истоков популярной музыки США.]. Ты согласен, что он круче Иисуса?

ЭРНЕСТ. Никогда об этом не думал. Но точно круче Эдди Кантора[4 - Эдди Кантор/Eddie Cantor (1892-1964),) – американский комедийный актёр, танцор, певец и автор песен.].

ЗЕЛЬДА. Ты действительно думаешь, что Иисус смог бы петь, как Эл Джолсон? Смог бы Иисус спеть «Маму», или «Свани», или «Апрельские дожди» так же хорошо, как Джолсон.

ЭРНЕСТ. Я не знаю, какой у Иисуса опыт по части пения и танцев.

ЗЕЛЬДА. А теперь ты смотришь на меня свысока.

ЭРНЕСТ. Иногда, Зельда, ты не оставляешь человеку выбора.

ЗЕЛЬДА. Тебя достают властные женщины. Мисс Стайн говорит, что для женщины обрести власть совсем не проблема. Гораздо сложнее ею распорядиться.

ЭРНЕСТ. Она говорит, что погоня за властью, как и погоня за удовольствиями, просто еще одна форма самоубийства.

ЗЕЛЬДА. Что ж, самоубийство возбуждает.

ЭРНЕСТ. Отнюдь.

ЗЕЛЬДА. Возбуждает, если ты все сделаешь правильно.

ЭРНЕСТ. Если ты все сделаешь правильно, ты умрешь. Что может быть возбуждающего в собственной смерти?

ЗЕЛЬДА. Не знаю. Скажу тебе, когда умру. И ждать долго не придется, учитывая наш со Скоттом образ жизни.

ЭРНЕСТ. Зельта, ты такая красивая. Такая жалость, что ты не глупая. Глупой ты была бы гораздо счастливее.

ЗЕЛЬДА. Не была бы. В отличие от тебя. Я понимаю, почему ты говорил Скотту, что я чокнутая.

ЭРНЕСТ. Он проводит все время, говоря с тобой обо мне?

ЗЕЛЬДА. Не все, но достаточно много.

ЭРНЕСТ. Я бы не обращал внимание на то, что говорит Скотт, когда он пьян.

ЗЕЛЬДА. Убийство животных доставляет тебе наслаждение. Думаешь, это нормально?

ЭРНЕСТ. Это абсолютно нормально. Люди – охотники. Такими мы созданы. И если тебе не приходится убивать, чтобы пообедать, это лишь означает, что кто-то еще сделал это за тебя.

ЗЕЛЬДА. Но ты получаешь от этого наслаждение. Изыскиваешь возможности. Тебе нравится убивать, Эрнест. И тебе нравится наблюдать, как убивают другие. Тебе нравятся бои быков. Ты превратил в фетиш ритуальную пытку быков и лошадей этими мужчинами в обтягивающих штанах, балетных туфлях и дурацких шляпах. Ты – величайший эксперт мира по псевдо-мужицкому садомазохистскому дерьму.

ЭРНЕСТ. Бык – всего лишь животное. Мне никогда не нравились крупные животные.

ЗЕЛЬДА. Люди – животные.

ЭРНЕСТ. Да, и я их тоже особо не жалую.

ЗЕЛЬДА. Ты жестокий.

ЭРНЕСТ. Жизнь жестокая. Искусство жестокое.

ЗЕЛЬДА. Ты воспеваешь смерть. Для тебя это что-то эротическое. Ты из тех людей, которые готовы распилить официанта, только для того, чтобы посмотреть. а что у него внутри. Я не думаю, что человек может стать великим писателем, если он не способен на любовь. «Прощай оружие» – это дешевый фокус. Женщина ненастоящая. Все твои женщины ненастоящие. Они или какими хотят видеть их мужчины, или какими они быть боятся. Дождь – это единственное, во что я поверила в твоей книге, и ты украл его у Скотта.

ЭРНЕСТ. У твоего мужа авторское право на дождь?

ЗЕЛЬДА. Дождь в своей книге ты украл у него.

ЭРНЕСТ. Что ж, пусть забирает его обратно. Я с ним уже закончил.

ЗЕЛЬДА. И все твои истории заканчиваются смертью.

ЭРНЕСТ. Все истории заканчиваются смертью. Ты путаешь меня с моей работой. Я пишу то, что вижу.

ЗЕЛЬДА. Совет женщинам от Зельды: держитесь подальше от писателей. Знакомство с писателем ни к чему хорошему привести не может.

ЭРНЕСТ. Как и замужество.

ЗЕЛЬДА. Как и замужество. (Ставит пластинку). Раз Скотт так занят в чулане, я, пожалуй потанцую. (Скрипуче звучит музыка «Лебединого озера», ЗЕЛЬДА начинает танцевать). Можешь продолжать свое занятие. Ты мне совершенно не мешаешь. Прошлой ночью мне опять снилось, что я горю на чердаке, как миссис Рочестер[5 - Отсылка к роману Шарлотты Бронте «Джейн Эйр».]. Но моя жизнь всегда напоминала пожар в дурдоме. (ЗЕЛЬДА танцует, как балерина. Не очень уверенно, но с врожденной грациозностью. Внезапно слышен гул, очень громкий, пролетающего на малой высоте самолета).

ЭРНЕСТ (инстинктивно закрывая голову и глядя вверх). Господи? Что за черт? Немцы атакуют нас с бреющего полета?

ЗЕЛЬДА. Это мой любовник, французский авиатор, пролетает над домом, чтобы продемонстрировать его непоколебимую любовь ко мне. И это удивительно, потому что не живем мы в этом доме. По крайней мере, не думаю я, что живем. Хотя, возможно, мы живем там, где мы есть. Но тогда мы, я и Скотт, не живем нигде. И никогда нигде не жили. Мы со Скоттом беззаботные люди.

Картина 3: Беззаботные люди

(СКОТТ выходит из чулана, в руках ружье).

СКОТТ. Я нашел ружье.

ЭРНЕСТ. Отлично. Застрели жену, а потом застрелись сам.

ЗЕЛЬДА. Посмотри на меня, Скотт. Я – прустовский[6 - Отсылка к циклу романов Марселя Пруста «В поисках утраченного времени».] лебедь.

СКОТТ. Тебя шатает.

ЗЕЛЬДА. Прустовских лебедей часто шатает, от переизбытка воспоминаний. Ах-ох. Мир вращается. Кто-то перестрелял карусельных лошадок. (Покачивается и падает лицом вниз на диван).

СКОТТ. И что это было?

ЗЕЛЬДА. Прыжок ласточкой. Хочешь увидеть вновь.

(Самолет пролетает над домом. Шум оглушающий).
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
4 из 7