Дни Великой пустоши. Изгой

Глаза Алены распахнулись еще шире, хотя, казалось, это невозможно.

– Два огромных тоннеля. В один попасть я не смог. Мешает здоровенная металлическая дверь с двумя ключами и кодовым замком. Даже представить не могу, что там может храниться. Должно быть, ценности. Книги, спецодежда или какой-нибудь центр управления.

– Ого! Или украшения, дорогие ткани, может золото? Тебе нужно рассказать об этом магистру или отцу.

– Думаешь? Они не станут слушать. Мой собеседник – приемщица, а ей ничего не интересно, кроме того хлама, который я тащу, да кротовых шкур. Однажды просил помощи для разбора завалов шестого южного тоннеля, но меня лишь высмеяли. Хотя знаешь, если верить указателям, там должно быть вакуумное зернохранилище.

– Как жаль, – голос девушки упал, – ты встречаешь такие удивительные вещи и видишь сказочные места, а тебе не помогают. Это несправедливо. Когда я стану помощницей советника, обязательно выделю розыскную бригаду под твое начало. А может, вообще установлю дежурство. Мы проведем туда свет, и тебе не будет так одиноко.

Олег усмехнулся. Как же далеки друг от друга их миры. Настолько, что ей нижние ярусы кажутся необычными, интересными, даже сказочными. Вряд ли о них кто-нибудь отзывался так же – на такое даже у Олега не поворачивался язык.

– Спасибо, конечно, но ничего удивительного внизу нет: бетон, железо, всякий хлам и вещи из прошлого, разбросанные без порядка и логики. Бардак, короче.

– А как же то, что ты там находишь? У половины вещей мы даже не знаем названий, а ведь сюда это принесли наши предки. Как же сильно мы от них отстали. Даже грустно. Все эти залы, коридоры, тоннели и механизмы. Трудно поверить в необъятность убежища, а горожане закрыты в мире наверху и ничего не знают.

– Верхний мир не здесь, – буркнул Олег.

– Ну да, конечно! – девочка подняла взгляд на полукруглый свод Грибного переулка, – но, судя по пустынникам, хорошего за главным шлюзом мало. Нам нужно пробираться вниз и там искать свое будущее. Сейчас ты создаешь его для всей общины. Рано или поздно мы спустимся туда, и только твои карты станут путеводной звездой. Мне кажется, мы с тобой застанем это время.

– Думаю, предки не просто так перешли на верхние ярусы и заперли шлюзы. Внизу хаос. Как будто все бежали оттуда.

– Возможно, – нехотя соглашалась Алена.

– Они ведь были неглупы, если смогли построить настолько гигантское убежище. Поэтому их решения не вызывают сомнений.

– Наверное, ты прав, но мне все равно не верится, что они бежали от опасности.

– Почему?

– Ты говорил, трупов там нет.

«Один есть», – хотел сказать парень, но смолчал.

– Вроде бы.

– Значит, ничего не было – что же это за опасность, которая не убила ни одного человека?

Свои предположения Олег озвучивать не стал. К чему пугать?

– Меня за столько лет тоже ничего не убило. Даже не покалечило.

– Ну вот. Нам предстоит спуститься вниз. Кстати, а что было с другой стороной?

– С какой?

– Ну, ты сказал, с одной стороны была закрытая дверь, а с другой?

– С другой ничего интересного, затопленный сектор. Важно, что было рядом с той дверью, куда я попасть не смог.

– И что же?

– Я нашел план эвакуации, представляешь?

– Это что еще за штуковина?

– Карта, которой пользуются жители, если случается беда, это путь наверх.

– И что с планом не так?

– Все с ним хорошо, но только он ведет с нижних ярусов не сюда.

– Как не сюда? Разве есть другое безопасное место?

– Скорее всего.

– Не оставляешь надежды найти второй выход?

Взгляд Алены был полон доброй снисходительности, Олег почувствовал укол. Он понимал, что никто не верит в наличие второго выхода.

Если судить по схемам, которые парень обнаружил, убежище рассчитано на вдвое большее количество генераторов, только куда они делись и где были расположены – непонятно. Подземельщику не нужны схемы, чтобы чувствовать их наличие. Теперь догадки нашли подтверждение.

– Второй выход точно есть, Алена, иначе бы нижние ярусы не тянулись так далеко.

***

Девушка улыбалась. Ей нравились темные волосы и золотые глаза Олега. Будоражил жар, с которым он говорил с ней и смотрел на нее. Сердце замирало от мысли, как многое он видит там внизу и сколько переживает. Она ощущала особый запах, который исходил от него – описать было невозможно, называла про себя «запах темноты». Звучало это странно, по спине бежали волнительные мурашки, она закрывала ладонями лицо, и сердце начинало стучать чаще. Ей казалось, будто Олег тащит темноту за собой. Та клубится возле него мрачными разводами, но не охватывает целиком. Подземельщик добр и умен. Мало кто мог похвастаться такими качествами. Юноши, которых она встречала ранее, в школе и на общих собраниях, говорили глупости и были до скрежета зубовного скучны. Они повторяли одни и те же слова, будучи уверенными в своей оригинальности. Лишь изредка Алена улыбалась, кланялась особо слащавым речам и морщилась от хамских, но не придавала значения ни тем, ни другим.

С Олегом было иначе. Да, конечно, в нем тоже читалась жадность, но другая. Это трудно передать словами, подобное может чувствовать только девушка – когда мужчине не просто тебя хочется, ты ему необходима. Он ломает преграды, что бы насытиться и не находит удовлетворения никогда. Олег не претендовал на ее тело и жизнь, она даже боялась представить, что будет, если отец узнает про их дружбу, но от этого ей хотелось видеть его чаще.

***

Парень не знал, что творилось в голове подруги. Она дочь советника, ему нельзя к ней приближаться, но ради чего? Ценой наказания? Олег не знал расплаты достаточно суровой, чтобы показалась чрезмерной за возможность видеть Алену. Ценой жизни? Смерти он не искал и готов был бороться за жизнь до последнего, даже за такую мрачную и всеми презираемую. Он в прямом смысле готов был грызть землю, но, несмотря на это, погибнуть он не боялся. Если бы не одна неприятность: за ее порогом не было Алены. Дочери советника, друга и просто самого доброго человека на свете. Единственная причина, по которой Олег скрывал общение с ней, – это возможное наказание для нее. Ему все равно, сколь легко и незаметно оно пройдет для девушки. Конечно, ее вряд ли посмеют тронуть (тогда он не знал, что ошибается), но эта убежденность горела в нем ярко и полно. Он не мог позволить, чтобы ей досталось даже самое легкое наказание, упрек или укоризненный взгляд. Ей должно быть легко, тепло и интересно каждое мгновение ее ослепительной жизни. Если от Олега что-то зависит, он сделает это, не задумываясь.

– Раз ты так веришь в существование второго выхода, то найдешь его. И вообще, если это окажется правдой, возможно, тебя даже наградят! И я точно захочу на это посмотреть! Ты ведь сводишь меня?

– Конечно, свожу, мы сможем убежать вдвоем, – Олег осекся, к щекам и кончикам ушей хлынула кровь. Они запылали, словно центральный прожектор, накинутый красной тряпкой.

«Что ты несешь? Куда убежать? С тобой?», – кричал он себе, даже хотел извиниться перед Аленой за столь смелую фразу, но слова приросли к небу, а из горла не выходило ни звука. Олег истово жевал нижнюю губу. Если бы Алена не пришла ему на помощь, он бы сгорел прямо на месте, превратившись в горстку стыдливого пепла.

– Мы бы убежали, но только взглянуть на него. А надолго меня отпустят вряд ли. Отец потеряет.

Он не рассчитывал на то, что она согласится и не ждал ничего даже в самых светлых фантазиях, но аккуратный отказ все равно опять уколол его в сердце.

– У меня кое-что есть.

Олег, не поднимая пристыженных глаз, расстегнул молнию куртки и стал рыться за пазухой. Алена просияла. Юноша достал хрустящий пакет и вручил его подруге, густо краснея и пряча подбородок в расстегнутый ворот. Затем он протянул ей зажигалку с выгравированной на пузатом боку конструкцией, напоминающей заглавную букву «А» с сильно вытянутой вершиной. Медные бока горели огнем после того, как он промыл и высушил ее. «Приемщица за такую находку удавилась бы на месте», – с улыбкой подумалось Олегу.

Алена переводила восторженный взгляд с зажигалки на бумажный пакет, зажав рот ладонями. Из-под маски из рук светились карие глаза с пушистыми, словно перо, ресницами. Она протянула тонкие длинные пальчики к зажигалке, схватила и стала рассматривать.