Появляются Ферет и Периклемена.
Корифей
Гляди – идут.
Адмет
Отца я вижу с матерью.
Я знал, что не оставите. О, кто из вас
искупит сына? Сердце надрывает мне
вид обреченных гибели родителей.
Периклемена.
На кого, сынок, оставляешь
малых детей, жену?
Родителей безутешных –
гОрю, свою страну,
Фессалию дорогую, –
ворогу: защитить
некому будет – сирый
край станет слезы лить
горькие пораженья:
нет тебя, свет угас!
На кого, сынок, оставляешь
ты безутешных нас?
Ферет
Пьян горем, прям ко гробу
пряну – не вынести
горя мне – мех утробу
опорожнил – трясти:
сух, труха – смерти следом
следую, весь дрожу –
был тебе страх неведом –
спать тебя уложу
чистого, в новом платье –
лапником обложу –
тихую ночь заклятьем
сильным приворожу.
Адмет
Что, матушка, что, батюшка, сыновний век
вам краткий не в упрек? Довольно пожили,
о чем жалеть, казалось бы: подонки, скорбь
на дне ковша, а мне свежо и молодо
жить можно.
Ферет
Смерть в горячке боя взвихренной
за родину не страшно, за семью принять:
мгновение одно – готово: нет тебя,
бойца, – или победа, вИна, женщины,
покорные насилию, замки дверей,
грабительством отомкнутые.
Надо – я
на рать пойду, стократ превосходящую:
как ни сильны враги, весы качаются