Дух Огня

– На встречу судьбе, куда же ещё – это и ежу понятно!

Кай хмыкнул.

– То есть моя судьба – в этом мире? Почему? Может мне ближе меридиан? Меня ведь тянет туда. А кстати, если добро и зло разделено, то откуда взялся меридиан? Это то место где добро и зло едины?

– Нет, это то место, где их проще отличить друг от друга. Ну а насчёт того, что тебя туда тянет… Неужели ты сам не видишь – разве Гай, Разве Саар, но ты его знаешь как Сергея, разве они испытывают такое притяжение? Башня манит лишь того, кто должен пройти путь до конца. И чем сильней будет притяжение, тем быстрее и дальше ты пойдёшь.

– Я не знал, – сказал Кай.

– Конечно, не знал. Я не против того, чтобы ты попробовал эту работу. Всё-таки и ей должен кто-то заниматься. Просто однажды ты сам поймёшь, что тебе этого больше не хочется, тебе это больше не нужно. И тогда притяжение башен закончится. Ты найдёшь свою дорогу – и эта дорога в половине мира Млечного Пути, не зря же ты пришёл сюда.

Кай мотнул головой с лёгкой усмешкой. Ему не понравилось то, что слышно было в подтексте слов волшебника.

– Я не вернусь больше в Ашу?

– Нет, тебе туда дорога будет закрыта. Можешь считать, что твой фраваши определил тебе такую судьбу. Я не знаю, существуют они или нет, но если существуют, то тебе попался какой-то очень капризный нытик, – Рустам улыбнулся, – ни один его мир не устраивает, ни другой. Решает кто ему друг, кто брат, а кто сестра по собственному выбору.

Кай нахмурился. Он вспомнил Азиру Ирбе.

– Я этого не хочу, – сказал он.– Если судьба зависит от выбора, то я не выбираю себе такой судьбы. Я хочу возвращаться на равнины и леса Аши, хочу ещё походить по его улицам…

– Со временем равнина перестанет радовать твой взгляд, и ты увидишь, что она скучна и однообразна. Воздух лесов покажется тебе недостаточно свежим, а пейзаж гор – серым и безжизненным. Истинное удовольствие от жизни ты будешь получать только здесь. Это придёт постепенно.

Кай вздохнул.

– Не слишком радостная перспектива.

– Это тебе сейчас так кажется. Ты останешься здесь, ты будешь доволен и ты забудешь о башнях. Пожалуй какое-то время ты походишь к нам в гости, а потом однажды пообещаешь прийти и не придёшь. Не придёшь уже никогда.

– Почему не приду?

– Ну, это будет для тебя всего лишь прошлым, а ты из тех людей, что не умеют жить прошлым. Пока, конечно, ты молод, все молодые живут настоящим, но и со временем прошлое не будет значить для тебя больше чем настоящее… Ладно, давай спать, спокойной ночи…

Рустам Тимурович вышел в коридор, но Кай остановил его вопросом, который внезапно вспомнился ему. Он хотел спросить давно, но на празднике это было невозможно.

– Рустам Тимурович, вы послали вчера утром ко мне Гену. Он мне сказал, что кто-то совершает переход моей башней.

– Как ты догадался, что я? – не стал спорить волшебник.

– А кто ещё? Сам бы Гена ничего не сказал – дисциплина.

Рустам Тимурович хмыкнул.

– Мы пока ещё ничего толком не знаем. Спи. Не забивай голову… Ах, да, вот ещё что. Кай, я думаю, чтобы валыну не тянуть, пора совершить первое чудо.

Кай удивлённо посмотрел на Ролана и тут же вспомнил обо всём, что было в Академии. Он собрался, было уже всё сказать, но Рустам Тимурович продолжал своё, и Кай промолчал.

– Готов?

Кай вдруг испугался.

– Да вроде как, – выдавил он.

Ролан кивнул, сделал серьёзное лицо, взмахнул рукой, как будто в каком-то магическом жесте. Кай уже подумал, что сейчас из пальцев его брызнут искры, или воздух прорежут разряды молний, но ничего подобного не произошло.

Ролан протянул руку к Каю и неуловимым жестом фокусника вытянул вдруг у него из-за уха позолоченный амулет на длинной цепочке. Он подцепил цепочку ногтем и продемонстрировал Каю. Кай в недоумении смотрел на то, как кругляш амулета с неясным рисунком раскачивается перед его носом.

– Ну и чего? – поинтересовался он осторожно, предполагая, что странный ритуал ещё продолжается.

– Бери, – улыбнулся Ролан.– Владей.

Кай моргнул.

– Ладно, – он подумал, что это, должно быть, какая-то специфическая шутка и потому взял медальон, подержал в руке, обнаружив, что он довольно тяжёлый, но сделан явно не из золота.

– Однажды эта вещица может очень помочь, – сказал Рустам Тимурович.

– Да уж, – хмыкнул Кай, решив не обращать внимание на его закидоны.– Поможет… Чудо, да?

Аташ Дастур кивнул и насмешливо улыбнулся.

– Чудо.

Кай покорно вздохнул и надел медальон на шею. Потом взял его на ладонь, присмотрелся и пришёл к выводу, что наполовину затёршееся изображение на нём – это богатая виноградная гроздь.

ГЛАВА 7. Валтасар

По всему полю, до самых стволов высоких сосен рассыпались белые цветы. Казалось, что это эдакий проеденный молью, с зелёными дырами ковёр. Над головой простёрла свою длань небесная лазурь, где-то рядом едва слышно журчал ручей, играя меж камнями солнечными зайчиками. Слышно было пение птиц, стрекотали кузнечики, и ни что не нарушало многолетнего покоя этого места.

Валтасар шёл вразвалку, приминая сапогами сочную траву. Где-то впереди за соснами, за дымкой иссиня-зеленого тумана, не смотря на ясный погожий день, словно затаившегося там, как таится на охоте дикий зверь, возникали каменные скалы. Горных пиков не было видно – поле находилось высоко, и только воздух – горный, свежий, говорил о том, что душная равнина далеко внизу.

Валтасар наклонялся над белыми цветками, придирчиво разглядывал маленькие бурые плоды, после чего иные пропускал, а иные аккуратно отрывал от стебля и складывал в деревянную коробочку, висящую на шее на ремне.

Он ни коим образом не напоминал теперь охотника предгорий, а был тем, кем был – травником, собирателем растений. В небольшой мешочек, привязанный к поясу, Валтасар складывал листья того же растения. Растение это имело много названий, и в одних народах звалось могильником, в других рутой, а в третьих его называли гармалой. На поясе Валтасара небыло тотемов, небыло тамагавка. Лежал только в ножнах самый обыкновенный остро заточенный нож.

Увлечённый своей работой, насвистывая какую-то мелодию, Валтасар всё ближе и ближе подходил к каменным уступам, где обрывалась зелёная лужайка.

Неожиданно рядом послышалось шипение. Валтасар быстро выпрямился, очнувшись, оглянулся по сторонам и увидел на собственной руке, скрутившуюся у плеча в шевелящиеся кольца змею. Змея открывала и закрывала зубастую пасть, что совсем не характерно для змей, и из неё выскальзывал раздвоенный язык. У самой треугольной змеиной головы что-то пульсировало, как будто готовый вот-вот прорваться гнойник или какая-то железа.

Валтасар замер. Кровь в его жилах похолодела, а лоб сразу стал влажным от пота. Он подумал, что это просто невозможно, как она забралась сюда, на его руку? Но змея была, и спорить с этим было трудно.

Рептилия качнула головой и стала вытягиваться.

Кольца сжимали руку всё туже и туже, с силой, которой просто не могло быть у змеи. Не у этой во всяком случае. И она продолжала тянуться к его лицу. Продолжала вытягиваться, словно была из воска.

Валтасар перестал дышать.

Хищная морда качнулась перед самым его лицом, и Валтасар внезапно совершенно точно понял, что змея сейчас бросится на него.