– Странная речь.
– Я знаю.
– И ты странный.
– Знаю… И ты странная.
Блин, зачем я это сказал. Но Аннет не услышала, потому что директор громко объявил:
– Это – цветы нашей жизни! Прекрасные, очаровательные выпускники! Включим же музыку, чтобы они расцвели на ваших глазах!
Мы стали в позиции. На этом этапе я все запомнил: в какую сторону руки, что на что класть и так далее. Но вот дальше… За себя не ручаюсь. Будь что будет. Две репетиции. Заиграл вальс Шопена…
И я перепутал, с какой ноги начинать. Мы с Аннет чудом не грохнулись. Продолжили танец как ни в чем не бывало, но смешки до нас донеслись. Мы налетели на Угрюмова с Медузой Горгоной. Угрюмов заверещал, а я поднял Аннет на руки и отнес в ее другой конец танцпола. На асфальт прилетела шкурка от банана; кто-то кинул камень в окно. Пара из 11 «А» влетела в зрителей. Мы с Аннет остановились, чтобы не напортачить лишний раз. Я вспомнил наставления Муслименды, что нужно вообразить себя облачком, но слишком поздно.
В общем, вальс не удался. Зато всем было весело. Хохот и гам стояли такие, что даже Ульфир, небось, проснулся у меня дома. Нам аплодировали, будто мы совершили прорыв в области вальсов. Аннет, конечно, расстроилась, и я попросил у нее прощения, когда мы вернулись к своим. Из колонок звучал распевный голос завуча, она пыталась взять ситуацию под контроль:
– Вот и прозвенел последний звонок. Вы стали старше, умнее. В каждом из вас горит искра знаний…
Ко мне подошел Иськин.
– Канон, новости знаешь?
– Какие?
– Наше Послание бьет все рекорды. По количеству лайков и комментариев. Это нереально.
Он показал телефон. Видео. О том, как всю ночь напролет мы пилили и красили доски, перешучивались, кричали и время от времени говорили в камеру: «Я желаю вам найти таких друзей, с которыми вы готовы на безумства». А в комментариях писали, что наш ролик – самое лучшее и светлое из всего снятого в рамках этой традиции.
К нам подошли остальные. Мы встали в круг, как футболисты перед матчем, и обнялись. Я обнимал Рому и Аннет.
– Спасибо вам, друзья. Вы представить себе не можете, как вы мне помогли, – сказал я.
– Можем, – сказал Крупный. – У меня руки в синяках, видал?
– Ты очень круто пилишь, Тем.
– Да лан…
* * *
Дядя Витя мыл посуду. Из карманов его фартука торчали прищепки, а газовая колонка то и дело выключалась, из-за чего он смешно ругался и расплескивал воду.
– Тетрадь я твою изучил, пока ты в ней шастал, – сказал он, держа под струей воды блюдце, – любопытная штуковина. Я нашел много того, отчего твои отроческие волосинки станут дыбом. Теперь я тебе этого не докажу, потому что ты все там испоганил, но поверь на слово.
– Здорово. Дядь Вить?
– М?
– Такие пиджаки уже не носят.
– А что носят, постную физиономию? Уж извини, твоя мода мне не по нраву. Слушай дальше. Эти корфы… Следишь за мыслью?
– Слежу.
– Ну так вот. Они представляли собой сплоченную команду. У Безымянных был план. Каждый из этих тварей играл в нем свою роль. Посмотри, вон там листок.
Возле грязного тупого ножа на столе лежал клочок бумаги. На нем дядя Витя ручкой нацарапал список корфов. Правда, не в том порядке, как они следовали в Тетради.
Дорхан.
Грохид.
Р’сах’ал.
Лехорг.
Вирадан.
Далибен.
Зухра.
Билиштагр.
Рахинд.
Шахрэ.
– Читай вслух, – кивнул дядя Витя. Чайная чашка из его руки выскользнула, звякнула о раковину и раскололась надвое. – Вашу мать, так сказать!
– Дорхан, – сказал я.
– Ага. Первая тройка игроков. Как дальше?
– Грохид и Р’сах’ал.
– Да-да. У этих троих не было какой-то прикладной задачи. Они должны были убедить тебя в том, что Тетради можно доверять. Дорхан говорил о других людях без утайки. Грохид снабжал знаниями, и тоже – поначалу вроде бы правду писал, а стоило тебе о Шаре спросить, как скукоживался, а тебе, что называется, написанное пером не вырубишь топором. Верил без оглядки. А третий (ты, кстати, неправильно его имя прочитал) подсказывал путь, тоже вроде бы верный. А на поверку – путь в ловушку.
– Мне плохо.
– Да успокойся. Выпей вон… сока. И смотри дальше. Корф Лехорг открыл Безымянным глаза на тебя и на твоих бестолковых друзей, указал им цель, когда вы в лечебнице пытались вызвать… как ты там сказал?
– Тень.
– Да. Безымянные не способны увидеть, их взгляд затуманен, так надо для безопасности человечества. Дальше. Вирадан привел их к тебе и к…
– К Роме?