Трое в церкви, не считая Дьявола. Стоит повернуться к Богу спиной, и увидишь путь к Дьяволу

Трое в церкви, не считая Дьявола. Стоит повернуться к Богу спиной, и увидишь путь к Дьяволу
Ксения Гожа

Дмитрий Крепачев

Светлана Лисичкина. Виктор Снегирёв. Павел Уткин. Что может связывать их? Нет, не звериные фамилии. Три совершенно разных человека оказываются в ловушке. Опасность кроется в самом, казалось бы, безопасном месте на свете – в церкви. Только теперь в святом месте кроме Бога находится его враг. Кто виноват в том, что монашки совершают самоубийство – один из самых страшных грехов? Каждому предстоит разобраться в этом со своей точки зрения. Смогут ли они выжить поодиночке, находясь в старой церкви?

Трое в церкви, не считая Дьявола

Стоит повернуться к Богу спиной, и увидишь путь к Дьяволу

Дмитрий Крепачев

Ксения Гожа

Редактор Ксения Гожа

© Дмитрий Крепачев, 2019

© Ксения Гожа, 2019

ISBN 978-5-0050-3128-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Д. Крепачев, К. Гожа

«ТРОЕ В ЦЕРКВИ, НЕ СЧИТАЯ ДЬЯВОЛА»

Стоит повернуться к Богу спиной, и увидишь путь к Дьяволу

ПРОЛОГ

Тучи становились все более хмурыми, когда священнослужитель Павел шел по тропинке в храм. Люди уже все разошлись, но его срочно вызвали туда, не объясняя причины. На горизонте громыхали яркие молнии. Он подошел к дверям храма. Это был один из самых красивых храмов в Ярославской области, но сегодня он не казался Павлу таким уж прекрасным. Когда он открыл дверь, свет изнутри осветил темную улицу, затем дверь снова закрылась, и вновь наступил мрак.

Внутри пахло благовониями, служба не так давно закончилась. Священнослужитель прошел по залу в небольшую комнату, где его ждал другой служитель церкви – Иван.

– Здравствуй, Павел.

– Здравствуй, Иван.

Вот и все. Они никогда не общались, но теперь почему-то именно его, Павла, вызвали сюда.

– Что случилось, что вы позвали меня в столь поздний час?

– Случилось ужасное, Павел.

– Да рассказывай уже, храни тебя Господь!

– Я лучше покажу.

Священнослужитель Иван вышел из комнаты и повел Павла по коридорам. Павел подумал, что, если бы не работал здесь, наверно, мог бы запросто заблудиться. Спустя пару поворотов то направо, то налево, они дошли до нужного места. В маленьком зале для молитв стояли иконы, но свечи не горели. Зачем же его позвали, если тут никого не было уже как минимум час?

– И что я должен увидеть в этом мраке? – спросил Павел, терпение которого заканчивалось.

Внезапно молния пронзила небо и на секунду осветила зал. Павел успел увидеть на полу тело. Еще молния. Тел было два. Они лежали на полу, не двигаясь.

– Сохрани нас Господь, – перекрестился Иван.

Павел подошел ближе, зажег одну свечу и поднес к телам. Это были две монахини из храма. Облаченные в длинные черные одежды, они лежали лицами вниз. Павел осмелился и перевернул одну. Он ужаснулся. Глаза ее были открыты, а из них недавно текла кровь, которая сейчас засохла прямо на лице.

– Что это значит? – спросил он, повернув голову на Ивана, стоявшего и глядевшего на него сверху вниз.

– Дьявол добрался и до нас, – прошептал Иван.

ГЛАВА 1. «ПЕРВАЯ ОСЕННЯЯ ГРОЗА»

Крупные капли холодного дождя стучали по пластиковым окнам просторного кабинета, погруженного в полумрак, несмотря на то, что обычно в это время на улице еще было светло. Грозовые тучи сгущались, плотным покрывалом скрывая за собой бледное хилое солнце. Он сидел, откинувшись на спинку своего неудобного кресла на колесиках, сцепив руки в замок на груди и закинув длинные стройные ноги в тщательно начищенных черных туфлях на деревянный стол, заваленный документами, ведомостями, фотографиями и обгрызенными желтыми карандашами. Взгляд его утомленных карих глаз скучающе блуждал по кабинету, выхватывая из темноты очертания горшка с фикусом, тикающих на стене в такт дождю часов и календаря. Двадцать четвертое сентября две тысячи пятого года. Первая осенняя гроза в этом году, и она уже разыгралась не на шутку. Что-то смущало его, заставляло беспокоиться без повода и нервничать. Если бы у него была семья, которая ждала его дома, он бы уже давно подорвался с места и поехал туда, слушая свое плохое предчувствие, но одиночество освободило его от этого стресса. Вздохнув, он поднялся со скрипящего кресла, одернул на себе идеально выглаженный пиджак, поправил галстук и, последний раз кинув взгляд на настенный календарь, провел рукой по каштановым волосам, подхватил портфель и вышел из кабинета.

– Виктор! Куда вы в такую погоду? – благодушный охранник тревожно посмотрел на него вопросительным взглядом.

– Решил внезапно сменить наскучившую обстановку. С делами завал, а все равно не хватает чего-то интересного. Я еще вернусь. – Его голос был глубоким и мягким, как красный бархат, но в его тоне скользила ироничная усмешка, присущая молодому человеку.

– До встречи, детектив.

Дверь отделения полиции захлопнулась за ним, и свежий ветер резко дунул в лицо, хлеща по щекам и раздувая уложенные утром волосы. Виктор перешел дорогу и направился к бару неподалеку. Как предусмотрительно, что он был расположен именно рядом с местом его работы. Он уже чувствовал тепло виски, разливающееся по телу, и поспешил по тротуару, стараясь не забрызгать каплями грязи дорогой костюм.

Центральная больница Ярославля была до отказа забита людьми. Кто-то просто прятался от разъяренной погоды, а кто-то ждал свою очередь в кабинет к тому или иному врачу. Как всегда это бывает, суматоха царила и здесь: отовсюду доносились чьи-то громкие восклицания, беспокойные посетители слонялись по коридорам, проталкиваясь мимо прячущихся от грозы горожан, прикрикивали на загораживающих проход, кашляли, закрывая платками рты и раздраженно пытались прочесть названия лекарств, выписанные врачами на пожелтевшем бумажном листке.

– Женщина, вы не по талону, поэтому идите в конец очереди! – громко кричала одна из стоящих перед кабинетом, табличку на котором сейчас загораживала чья-то мокрая голова.

– У меня ребенок с температурой, пропустите! – кричала ей в ответ другая, грубо проталкиваясь к двери.

– Оксана, успокойся, это нельзя трогать! – резко одергивала свою непоседливую маленькую дочь третья.

В общем, в коридорах находиться было невозможно, но русским людям к подобному было не привыкать. Светлана Лисичкина работала здесь психиатром. Ей было проще, потому что ее кабинет находился на втором этаже в самом дальнем углу, где было не так много людей. Время подходило к обеду. Женщина выключила ноутбук, завязала свои кудрявые светлые волосы, которые не доходили до плеч, в хвост и сняла белый больничный халат, пахнущий цветочными, но немного резкими, духами.

Несмотря на то, что ей было уже почти сорок лет, она сохранила свою красоту. На ее молодом лице всегда сияла добродушная и покровительственная улыбка. Ее фигура до сих пор завораживала всех мужчин, которые оборачивались ей вслед, когда она проходила мимо них по больничным коридорам. Но Светлана четко давала всем понять, что с ней лучше не связываться. Она задумчиво посмотрела в окно. Погода была ужасная, но женщине она нравилась. В ней чувствовался какой-то домашний уют, но в то же время и что-то таинственное, мрачное, даже недоброе.

Светлана не стала об этом задумываться, а просто вышла из кабинета под красивым номером двадцать два, закрыла его и пошла в ординаторскую на обед – в кафе по такой погоде идти было бы абсолютно невозможно.

По пути она проталкивалась среди посетителей, больных и здоровых, которые кивали ей головами и изредка произносили слова приветствия. Наконец, выйдя из этого потока, она зашла в кабинет, где находились все ее вещи. Это была большая и светлая комната, освещенная люстрой так ярко, что непогода за окном, казалось, отступила, и солнце снова сияет, раскрашивая все вокруг золотистыми лучами. Из потрепанной кожаной сумки Светлана достала мобильник-раскладушку и позвонила своей дочери.

– Анечка, закрой дома все окна, на улице начинается гроза.

– Хорошо, мама, – звонкий тоненький голосок родного ребенка заставил Светлану нежно улыбнуться.

– Я люблю тебя.

– И я тебя.