Но вой стих.
Вновь.
Старик остановился.
Но на этот раз проводник не спешил возвращаться.
Он судорожно осмотрел ногу…
Нет.
Кровь по-прежнему бежала.
Неужели он пришел?
Но здесь ничего не было.
Ничего!
Ничего?
След который он оставил за собой. Тот самый последний отпечаток.
На нем было нечто черное.
Черный снег?
Он присел, осмотрел свой след.
Черная жижа небольшое пятнышко.
Он коснулся его пальцем…
И жестоко пожалел об этом.
В разум ворвалась нечто чужое. Нечто воистину непостижимое и ужасное.
Старик упал на снег и, задыхаясь, схватился за сердце.
Из глаз и носа потекла кровь.
Это был истинный ужас.
Истинная тьма, с которой он вел сражения всю свою жизнь
Он узнал это место.
И ему впервые стало страшно.
Он совершил то, чего нельзя было совершать.
То куда нельзя было ходить.
– Я… нашел…
Выдавил из себя старик и мир холода начал таять.
Медленно нехотя.
Он не хотел отпускать свою жертву…
Но договор есть договор и тот с кем он был заключен, обязан его соблюдать.
Таков закон.
Закон, который старше и этого мира и многих иных.
Старик знал это и когда почувствовал теплый песок и щёлканье костра, то понял, что все закончилось.
Почти…
Он нашел в себе силы подняться и топнул ногой по песку.
– Плата…
Прошептал он.
И долго ждать не пришлось.
Что-то невидимое и бестелесное появилось сзади.
Он не видел его, но чувствовал.
Оборачиваться он не стал.
А дальше было лишь одно касание, и старик опустился на колени дикой слабости.
Его кожа и без того изрытая морщинами сморщилась еще больше.
Часть длинных волос опала на песок.
И часть пламени жизни, что горела в глазах, навсегда угасла.
Десять лет его жизни утекли безвозвратно.
Но не бесполезно.
Старик нашел в себе силы подняться