Трансильванские рассказы

– Написано, что вы должны отправиться в бывшую деревню Микшу Маре и доставить мне сундук из поместья кенезов Крецелеску, а я обязуюсь выплатить вам вознаграждение в виде двадцати золотых. Если кратко, – равнодушно ответил Кассиан.

– Но мы даже прочитать ничего не можем …

– Не хотите подписывать договор в том виде, как он есть, – не получите заказа. И без вас тут найдется искателей приключений с избытком, – оборвал старик собеседника. – Или подписывайте, или выметайтесь.

– Ну, что? – больше для порядка обратился предводитель к товарищам.

Хайнц-Ульрих презрительно скривился и махнул рукой.

– Ладно, хоть какая-то работенка, – лениво протянул Понграц. – Святой Миклош Бабник нам в помощь.

Янош смолчал. Он понимал: стоит ему высказать свои опасения, как его тут же поднимут на смех. В лучшем случае скажут: «Иди проспись, парень».

– Ладно, черт с тобой, – согласился Лайош. – Да только я писать не умею.

– Писать здесь ничего и не надо. У нас принято поступать по-другому.

Кассиан нащупал на дне ларчика какой-то мелкий предмет, вынул его и поднес к свету. То была простая иголка.

– Ею каждый из вас должен проколоть себе палец и приложить к документу. Как только всё будет готово, договор вступает в силу, – объяснил старик. – Надеюсь никто здесь не боится крови, – ехидно добавил он.

Наемники переглянулись. Такого им еще не предлагал никто. Начинать никому не хотелось. Замешательство прервал здоровяк Удо.

– Че как девки-то жметесь? Чай не на первом свидании. – с этими словами он вырвал иглу у хозяина, ткнул ей в подушечку мизинца и буквально вытер его о пергамент. Его примеру последовали остальные.

– Ну вот и хорошо, вот и замечательно, – с наслаждением протянул делец. Сжав губы в плотоядной усмешке, он торопливо скатал свиток и спрятал его в ларец. – А теперь пришло время рассказать вам, как найти сокровище. От Чиснэдие, или Вы предпочитаете называть его Хельтау, или, быть может, Надьдиснода, следуйте по торговому тракту на юг. Тут всё время прямо, никуда не сворачивайте, до перекрестка с резным каменным валашским крестом. Он такой один, не перепутаете. От него поверните налево, следуйте дороге до леса, а затем около мили вдоль него и там будет своротка на Микшу Маре. Тропа узкая, поросла травой. Но деревьев на ней нет. Всё ясно?

Мужчины понятливо закивали. Лайош решил проверить, правильно ли он запомнил:

– Так, давайте еще раз. Значит на юг по торговому тракту?

– Именно так, – с ноткой снисхождения ответил наниматель.

– Сворачиваем у поминального креста.

– Да там ивовые заросли, мимо не проедете.

– Затем прямо до леса, и ещё милю вдоль него.

– Да. Там по одну руку будут поля, в другую – густой ельник.

– А потом сворачиваем и едем прямо до самой деревни?

– Всё верно, – тоном строгого учителя подтвердил Кассиан. – А теперь слушайте внимательно. Я расскажу вам, как открыть тайник. Дом кенеза расположен на главной площади с южной стороны. Точно не перепутаете. Он – самое большое здание во всей деревне. Остальные – утлые лачуги да хижины. По левую руку будет церковь. Если войти через переднюю дверь, то прямо перед вами окажется лестница. Вам нужно подняться на второй этаж. Там найти дверь в покои кенеза. Она будет справа, вокруг дверного проема увидите орнамент с переплетенными змеями. Такого нет больше нигде в доме. Заходите туда. Впереди по центру камин, облицованный изразцами. На передней стенке находите третью плитку слева во втором ряду сверху. На левой стенке – вторую плитку слева в третьем ряду сверху. На обе нужно нажать одновременно. По одиночке они не нажимаются, только вместе.

Старик поднял указательный палец:

– Еще раз. Спереди третья во втором ряду, слева – вторая в третьем ряду. Все запомнили? Досчитайте до трех – стена, скрывающая тайное помещение, отъедет вбок. Покажется дверь. Для каждого из вас я сделал копию ключа. Вот.

Кассиан достал из ящика стола связку ключей.

– Хватило бы и одного, – заметил Лайош.

– Вдруг кто-то из вас потеряет или отстанет по дороге. Так будет надежнее.

Старший воин повертел свой экземпляр в руках и прицепил на пояс, Удо окинул презрительным взглядом и бросил в кошелек, Понграц демонстративно перекрестил, а Янош, не посмотрев, сжал в руке и замер, не решаясь никуда пристроить.

– Так вот, господа, – продолжил хозяин, насмешливо выделив последнее слово. – Как откроете дверь, не спешите входить. Вам зададут вопросы. На них нужно отвечать правильно. Запоминайте. «Сколько торговок сегодня было на рынке?» Ответ: «Столько, сколько за всю ночь не испортишь». «А сколько из них приглядны на вид?» Ответ: «Только четыре». «А сколько из них без оспин?» Ответ: «Только две». «А какая из них охотно разделит ложе?» Ответ: «Левая».

– Подождите, милейший, – прервал его Лайош. – Так кто спрашивать-то будет? Там же нет никого.

Старик расхохотался и обвел гостей лукавым взглядом:

– Сразу видно: новички вы в таких делах. Опытный человек понял бы всё сразу. Не волнуйтесь, будет кому спросить, уж поверьте. Клад-то заколдован.

– Заколдован? – не поверил предводитель отряда.

– Кто ж просто так золото-то оставлять будет, тем более тут, в Семиградье? Не трусьте, если правильно ответите, ничего с вами не станется. Войдете в комнату, заберете сундук.

– А что будет, если ошибемся? – с вызовом в голосе бросил Удо.

– А ты не ошибайся, здоровяк, – парировал Кассиан и, почувствовав замешательство наемников, произнес. – Давайте повторим. Я буду задавать вопросы, а вы – отвечать.

***

Придя в комнату, Лайош скинул с себя одежду, и сразу бухнулся в постель. Парни пытались о чем-то шептаться, но он их не слушал. Разговор со странным стариком окончательно добил мужчину. Хитрый дед буквально вытянул последние соки. Мышцы отказывались повиноваться, как у лихорадочного больного, веки налились свинцом, слух притупился, будто в уши налилась вода. Думал воин теперь только об одном: «Что-то во всём произошедшем было чертовски неправильным. Их как будто поджидали, как будто одурманили и заманили. И услужливый кабачник – проклятый кухарь, и как нельзя кстати подвернувшийся заработок, и плут Кассиан со своим договором. Хотя чего так переживать? Обычное задание, только денег за него сулят уж слишком много. Но, видимо у того пройдохи свои резоны». Меж тем разум вслед за телом начал слабеть, мысли – растягиваться и обыгрываться, как остывающий воск. Рассуждения терялись, еле успев начаться. Тревога сменилась равнодушием и отстраненностью. Кажется, парни заснули. Проваливаясь в пучину сна, Лайош смутно услышал, как хлопнула дверь комнаты.

Утро выдалось промозглым и туманным. Дождя не было. Но сырость, казалось, буквально просачивалась сквозь стены. Густые белые тучи затянули небо от горизонта до горизонта. За ночь ветер унялся, и клубистое марево неспеша оседало на землю. Хельтау притих. Ни лай собак, ни стук колес, ни голоса торговок не нарушали тяжелой мертвенной тишины.

Несмотря на целый день, в седле предводитель отряда чувствовал себя хорошо отдохнувшим, буквально обновленным. Ничего не болело, только спина затекла от долгого сна.

Наемники спустились вниз для завтрака и уселись за большим столом у камина. В очаге ярко горел огонь, мерно потрескивали дрова. Тепло, порядок и чистота, свойственные хозяйству выходцев из немецких земель, радовали глаз и настраивали на миролюбивый лад. Кроме них в зале никого не было, и парни могли открыто говорить о скорой и легкой наживе. Общего воодушевления не разделял лишь Удо.

– Меня больше волнует, есть ли там золотишко. Больно мне тот старый хрыч не понравился, – заявил он. – Приедем, а там шиш. И чего тогда?

– А тогда мы вернемся, и я лично вытрясу из этого чванливого мерзавца всё, что нам причитается, – огрызнулся Лайош. – Кстати мы забыли спросить, сколько тот сундук весит. Если там золото, то, наверное, немало. Если так, то нам понадобится телега.

– Тут тебе не валашская голытьба, в селе саксов у каждого хозяина найдется хорошая телега. Стоит только заплатить, – не без гордости за свой народ произнес Хайнц-Ульрих.

– Так, сейчас доедаем и спросим у деда, сколько весит его сундук, золотишко-то, знаете ли, изрядно тяжелое, особенно, если его много, – решил предводитель отряда.

Однако Кассиана на месте не оказалось, по крайней мере, на стук дверь никто не открыл, и наемники решили на всякий случай нанять селянина с повозкой.

На улице было промозгло и грязно. Туман уже почти рассеялся. Дорога являла собой сплошное глинистое месиво. Немногочисленные прохожие с угрюмыми лицами тщательно выбирали путь в надежде испачкаться как можно меньше. По правую руку высились стены церкви святой Вальпурги с щелевидными бойницами, по левую – выстроились в ряд фасады фахверковых домов зажиточных крестьян.

– Говорить будешь ты, – велел Лайош Удо. – Ты проще найдешь общий язык с соплеменниками. Только, если спросят, что в сундуке, скажи, будто вывозим иконы из местной церкви. Нечего им про золото знать.

– Хорошо, – буркнул Хайнц-Ульрих и постучался в первые попавшиеся ворота.