Не развиваются, сделались грязные,
Траурно черные, цвета войны.
Мир встанет на место
Чего не боится птица?
Она не боится ветра,
На крылья к нему ложится
Верстая миль километры.
Чего не боятся звери?
Они не боятся воли.
Они выгрызают двери.
Они убегают в поле.
Чего не боятся рыбы?
Они не боятся цели,
На нерест и в мель, и в глыбы
Идут до рубцов на теле.
Чего не боятся пчелы?
Они не боятся пули,
А тысячей, их уколы
Иной раз спасают улей.
Чего не боятся люди?
Должны не бояться слова.
Как только в них смелость будет,
Мир встанет на место снова.
Питерцы в память о сотрудниках Шарли-Эбдо
Поребрик. Машина наряда.
Салон, в нем четыре бушлата,
Четыре наметанных взгляда,
Под бронзой натертых кокард
Застыли за миг, как "на старт".
Притушена ближняя фара,
Снег тает на ней в виде пара,
И в слякоти ног тротуара
За жижей шипованных шин
Бдит место размером в аршин.
Под цоколем две-три лампадки,
С десяток гвоздик на брусчатке,
Записка в картонном подпятке,
Два тоненьких слова, как нить:
"Свободу" – под ним – "не убить!"
Мысли на воду
На эту пару дней моя квартира
Тут, над водой, в устье проспекта Мира,
Где у Колхозной сдавлена река
В последние крутые берега.
Как хорошо, что нет моста, ни брода,
И лодки не кидают якоря,
Сюда уединиться от народа
Еще возможность есть, так говоря.
Присесть на камень на полоске пляжа,
Смотреть как мимо движутся в воде