Под чужим именем

Теперь главное – соблюдать осторожность. Надо сидеть в этом батальоне и ждать, когда его отправят в Россию, а там я до дому доберусь без особых проблем. У меня есть деньги, двести тысяч – это не так уж и мало. Так что осторожность и еще раз осторожность: если меня вычислят люди Сергея, тогда мне труба. Домой я уж точно не попаду… Кстати, надо бы позвонить домой. И матери – я ей очень давно не звонил.

* * *

Первое время почти всем демобилизованным снятся однообразные кошмары о том, что они все еще служат в армии, причем им крепко «загорбатили дембель». Или, например, о том, что приходится идти служить вторично.

Но спустя какое-то время, как я знаю по себе и по рассказам друзей-приятелей, наступает момент, когда человека начинают одолевать проблемы, связанные с семьей, работой, еще с чем-нибудь. И тогда возникает желание вернуться в армию. На последние полгода. Когда ты «дедушка», то есть особо не напрягаешься, проблем не имеешь, зато имеешь спальное место и гарантированное трехразовое питание.

Вот у меня и сбылась эта идиотская мечта – как там в песне поется?.. «You're in the army now»… То есть, конечно, не только «нау», а еще и «эгейн», то есть «снова»… Впрочем завидовать тут особо нечему. Тем более, что проблем у меня хватало. И очень больших при этом.

* * *

Вечером, как я и предполагал, меня вызвал майор Половинкин. До этого мы поговорили с глазу на глаз с лейтехой, затем я привел к себе в будку того глупого солдата по фамилии Худайбердыев и кое-что ему втолковал. А с майором у нас вышел вот какой разговор.

– Так, Андрей. Ну-ка, объясни мне, кто такой Рифат Мирзагуллуев, и зачем ты ограбил бедную вдову?

– Я этого не знаю, Иван Семенович. (Майор поморщился, но «Ивана Семеновича» проглотил.) Это имя я слышу впервые, и никаких вдов я не грабил.

– Тогда как ты объяснишь, что за все время мы задержали только одного гражданского, то есть тебя, и тут же к нам пришли по этому поводу? Повторяю – никаких других гражданских мы не задерживали. А? Ну, что ты на это скажешь? Я ведь не зря оставил тебя тогда в кабинете – мне очень хотелось узнать, как вы поведете себя при встрече.

– Но вы же видели? Мы друг друга не знаем, Иван Семенович… И вообще, разрешите мне позвонить домой. А вы послушаете по параллельному, и у вас пропадут все сомнения.

– Ладно. – В голосе Половинкина все же слышалось недоверие. – Позвонишь. Прямо сейчас. Пошли на коммутатор.

Коммутатор находился в этом же здании. Майор выгнал оттуда офицера и двух солдат, после чего соединил меня с домом. Танька взяла трубку сразу же.

Она была в форменной истерике. До нее, конечно, дошла информация о перевороте в республике, и она была уверена, что меня уже давно пристрелили в суматохе. Я не стал вдаваться в подробности, только объяснил, что договорился с нашими военными насчет того, чтобы уехать в Россию с их эшелоном, но это будет не очень скоро. Танька заявила, что больше меня никуда не отпустит, сказала, что очень любит меня, и я сказал ей то же самое.

Половинкин слушал наш разговор внимательно.

– Ну, что? – спросил я. – Убедились, что никакой я не Рифат и никаких вдов не грабил?

Майор что-то проворчал.

– А теперь свяжите меня с Казанью, я с мамой поговорю.

Маме, разумеется, я сказал только, что нахожусь в командировке, и если будет возможность, скоро приеду к ней.

Вообще-то я каждый месяц обещаю маме приехать, но приезжаю не чаще раза в год. А то и реже, по причине чего мне порой бывает очень стыдно.

Наш разговор Половинкин дослушивать не стал. А когда я положил трубку, заявил:

– Ладно. Будем считать, что такой примерный сын и верный муж вдов не грабит. Ладно. Я верю, что ты – Андрей Маскаев. Но я также знаю, что ты еще и Рустем Шафиков.

Я пожал плечами, и мы вышли в коридор. Майор отправился домой, а я – к себе в дизельную. Если Половинкин что-то еще и думал про эти дела, то мне он больше ничего не говорил насчет Рифата и той женщины.

* * *

Утром ко мне пришли двое – лейтенант Керимов и рядовой Худайбердыев. Рядового мы оставили в дизельной – чистить и вылизывать электростанцию, а сами отправились по делам.

Недалеко от электростанции находилось два больших ангара. В одном стоял энергопоезд – мазутная котельная на стальных колесах, в другом – цистерна, по словам Керимова, почти полная солярки. Третий ангар, значительно меньших размеров, имелся в стороне. В нем была дрезина, находящаяся в полуразобранном состоянии и к эксплуатации непригодная. Ко всем трем ангарам подходили рельсы – железнодорожная ветка от станции шла через ворота на территорию части. Ворота были заперты, возле них находился другой КПП, для проезда через который требовался специальный пропуск. Такой пропуск имел лейтенант Керимов, и точно такой же он обещал сделать мне в самое ближайшее время.

Мы миновали КПП и двинулись вдоль ветки.

– Ну, – сказал Керимов, закуривая, – ты уверен, что с вагонами все в порядке?

– Я почти ни в чем не уверен, – ответил я.

Керимов хмыкнул.

Я покосился на его хитрую физиономию. Ох и плут же этот лейтеха! Жук и плут. Но башка у него варит – надо отдать ему должное. Общий язык мы нашли с полуслова. А посему вагоны с каустиком скоро пойдут вместе с эшелоном в Россию, где Керимов их кому-то там загонит. Выручка должна составить несколько десятков «лимонов», из них треть получу я, треть – Керимов, еще треть – кто-то повыше, о ком лейтенант умолчал.

И еще была солярка. Почти полная цистерна, что-то около 50 тонн. Ее мы тоже приговорили к продаже, но реализовывать, решили, будем здесь, в Ченгире, а деньги поделим пополам.

Беседуя, мы подошли к путям станции. Керимов остановился.

– Смотри туда, – показал он. – Вон там – поворот к пассажирскому вагонному депо. Вернее, к парку формирования. Сейчас пассажирские поезда не ходят, и вот эта стрелка номер пятьдесят четыре повернута на другой путь. Он идет через моечную для вагонов, а оттуда – в тупик, за территорию депо. Ясно?.. Там неподалеку есть автостоянка, где пасутся наши потенциальные клиенты – камазисты-частники. Тебе придется…

– Фара, ты за кого меня держишь?

– Ладно, порядок. Где тепловоз?

– Вон туда надо пройти…

Мы двинулись на дальние запасные пути, но там, к сожалению, оказалось пусто.

Фарид помрачнел. Я, естественно, тоже. Мне сразу же вспомнился Сергей Юрьевич, который, наверное, уже нашел тот вагон, что я должен был оставить на разъезде. А с ним увел и все остальные.

Керимову я ничего не говорил и продолжал поиски, которые через пару часов к моему неописуемому изумлению увенчались успехом.

Поезд в полном составе – тепловоз и четыре вагона – оказался на одном из путей парка формирования пассажирских вагонов. Депо находилось в состоянии анабиоза, поэтому мне никто не помешал угнать тепловоз в очередной раз.

Я решил, что Сергей все же получил тот вагон, который был ему нужен, и это окончательно притупило мою бдительность…

Я вывел состав из парка, и скоро Фарид, ехавший вместе со мной, высунулся из кабины.

– Отлично! – сказал он. – Как раз вагонами в сторону батальона… Так, Рустем, теперь я поеду на вагоне как составитель. А ты, ради Аллаха, не гони! И смотри на меня внимательно. Если я махну вот так… – он показал, – сразу же останавливайся.

– Нет проблем.

Фарид слез с тепловоза, прошел вдоль состава и залез на железный трап последнего вагона, вцепившись в скобы.

Я двинул рычаг. Поезд тронулся. Сразу к воротам мы подъезжать не стали, а после того, как Фарид перевел стрелки, я остановил поезд, и мы пошли на КПП пешком.

Там Фарид взял телефонную трубку и попросил соединить его с майором Половинкиным.

– Товарищ майор?.. Это лейтенант Керимов… Да. Я договорился с локомотивщиками, и они нам на время дадут маневровый тепловоз… Я не шучу! Но им придется дать немного солярки… Да, все это неофициально… Мы вытащим цистерну, подгоним ее к дизельной, и сегодня у нас уже будет свет!.. Так точно… Никак нет, машиниста не дали… А этот умеет, рядовой Шафиков… Так точно… И эту дрезину загоним на место цистерны… Как зачем? Там же механическая рядом с энергопоездом… Конечно… Понял! Разрешите выполнять?.. Есть!

Пройдоха-лейтенант положил трубку и показал мне большой палец.