Зверинец. Серия: СИНДИКАТ, книга 1

– Что значит твое «хм»?

– Да так… Я кстати тебе забыл, кое-о-чем сказать…

– Да? И о чем же?

– Эти крысы, те, что в подвале храма заразны… Бубонной чумой кажется… Но я не уверен. Надо уточнить.

– Что??? – Карл вскочил на ноги.

– Эй, не беспокойся. Летальность исхода менее 100%. Где-то в районе 95%. Уверен, ты попал в те самые 5%. Ты же у нас везунчик, Карл. Не так ли?

– О, ты, наверное, чувствуешь себя Джеком Воробьем… Этакий шутник…

– Он нравится людям.

– Зато ты мне не нравишься.

– Из-за чего ты сегодня не в настроении?

– Мы в Мексике, Джек!

– Да, это я уже слышал. Ты ноешь с того самого дня, как здесь оказался.

– На сем стою и не могу иначе…

– Хм, слова Лютера, – усмехнулся Джек. – Вот только в твоем случае они не применимы.

– Это потому что я черный?

Джек посмотрел на него так, словно тот был финалистом в конкурсе идиотов в Америке.

– Вообще-то ты белый.

– Был. До того, как приехал в Мексику. Теперь я черный, прям как ты.

– Не выдумывай. Мы тут всего неделю.

– И этого времени хватило. Ты вообще, когда последний раз в зеркало глядел? Это я черный, а ты теперь не то синий, не то оранжевый…

– Синий и оранжевый? Ты серьезно? Синий и оранжевый! Это вообще совместимо?

– Это Мексика, Джек! Тут все несовместимое совместимо.

– Ага, а это Карл. Все понятно. Аркхем, не иначе. Ладно, тебе чего надо то?

Карл поморщился, словно от зубной боли.

– С храмом я закончил. Тебе отдельное спасибо. Кстати, там в подвале воняет как в городской канализации. Может, это все же не храм, а огромный сортир?

– Весьма занятная теория… Но вряд ли. Иначе, зачем там статуи божеств?

Карл пожал плечами.

– Не вижу проблем. Бог туалета. Ему ставили свечку, чтобы без проблем облегчиться…

– Точно. Подобное предположение могло прийти только в твою больную голову. И все же я тебя разочарую. Это всего лишь храм. Обычный храм. Не сортир. А под тобой, – Джаред указал на землю, где стоял коллега. – Огромная груда черепов…

– О, черт… – Карл тут же отошел в сторону. – Не хочу осквернять могилы…

– Скорее массовое захоронение местного геноцида… Тут куда не отойди, могила… Завтра начнем раскапывать – вот будет веселье…

– Не, – Карлу явно было не по себе. – Я пас. Не хочу иметь дело с мертвецами. Лучше уж крысы…

– Да, но… – Джек готов был возразить, но песня со словами I like to move it прервала начинания. – Звонят, – он достал сотовый.

– У тебя что, на звонке песня из «Мадагаскара»?

– Люблю крокодилов…

– Вообще-то там лев, обезьяна, жираф… Там нет крокодила…

– Ай, не важно… – Джек махнул рукой. – Погоди, отвечу. Это Сэм.

– Джексон? Который черный?

– Джексон. Который белый. Наш куратор от CGG. Забыл?

– Не знал, что он Джексон. Разве Джексоны бывают белыми?

Джек развел руками и поднес трубку к уху.

Юго-восток Франции.

Прованс – Альпы – Лазурный берег.

Сен-Жан-Кап-Ферра.

Округ Ницца.

21:10.

Пол Трипп не считал себя трусливым человеком. Он вообще мало чего боялся. Оно и понятно – уроженец Браунсвилла не мог быть трусом. Такие там не выживают. В самом опасном районе Бруклина нет места для слабости. Еще в пять лет отец сказал, и Пол запомнил это на всю жизнь: если человеку 25 лет, то он или труп, или в тюрьме, или является членом банды. Распространенная поговорка среди жителей Браунсвилла. Отец ее произнес на последней встрече в федеральной тюрьме Лоретто, штат Пенсильвания. Больше Пол отца не видел. Через неделю пришло известие о гибели Пола-старшего. Убит в драке. Десять ножевых ранений. Сухие слова соболезнования от федеральных властей, тихие похороны и новые морщины на усталом лице матери. Следом – тяжелейшие дни, когда денег порой не хватало и на хлеб, а в жалкой комнатушке температура практически ничем не отличалась от уличной.

В тот год Пол поклялся, что не повторит путь отца. Он выполнил клятву. И даже больше. К 25 годам Пол не был трупом, не сидел в тюрьме и не являлся членом какой-либо бруклинской банды. Нет, детские, а затем подростковые годы, проведенные в самом опасном районе Нью-Йорка закалили характер, научили ставить цели, и добиваться их любой ценой. До сих пор, уже в 60 лет, Пол был уверен – все достижения стали возможны благодаря суровой школе жизни Браунсвилла. Сейчас же, смотря на его историю, можно проводить лекции, семинары и тренинги с кричащими названиями: «Был никем, а стал всем», «Ты тоже можешь!», «Успех в сознании!», и т. п. Конечно – житель Браунсвилла стал выпускником военно-морской академии США, следом весьма успешная служба в армии, где дослужившись до звания контр-адмирала – одного из высших офицерских званий, ушел в отставку и занялся политикой. Здесь также его дорога шла только вверх: член палаты представителей Конгресса, сенатор от штата Нью-Йорк, два года назад добился назначения на пост главы комитета по вооруженным силам в сенате, и вот, неделю назад стало известно, что его кандидатура рассматривается Белым Домом, как адекватная замена нынешнего госсекретаря. Пол и не сомневался в будущем назначении. Также, как и в том, что именно он станет следующим президентом Соединенных Штатов.

Не смотря на все это – нынешнее влияние, закаленный характер, в данный момент, сидя в роскошном салоне лимузина сенатор чувствовал, дикий животный страх поднимается откуда-то изнутри. Да, он боялся немногих вещей – а встреча – первая его встреча с представителями таинственной организации, держащими нити власти по всему миру не просто бросали в дрожь. Одна мысль приводила в ужас. Всю свою политическую карьеру Пол видел их присутствие. Всюду. Создание ИГИЛ, террористические акты, перевороты, убийства – дело рук могущественной теневой организации. Впервые сенатор столкнулся с их действием еще будучи офицером в армии. Им поступил приказ о поддержки группы специального назначения в неназванной операции на территории одной из южноазиатских стран. Все бы ничего – отряд из десяти бойцов, высадка, ликвидация, отход – кроме одного «но». Так звучало в официальном рапорте. На деле все оказалось совсем по-другому. Да – отряд из десяти человек – но явно неармейских. Высадка? Да. Парней транспортировали на вертолете с эсминца. Вот только ликвидация подразумевала под собой уничтожение больницы. Обычной больницы с гражданским населением. Пятиэтажное здание подлетело в воздух со всеми ее обитателями. Более 50 человек погибли, среди которых нужный персонаж. О всем этом Пол узнал из новостей. Тут и полный идиот мог понять, что к чему. Также, как и дважды два четыре. Пол не отличался глупостью, поэтому не стал бить тревогу. Раз приказ пришел сверху – значит в деле участвуют весьма высокопоставленные лица. Однако его заместитель коммандер Бэннинг подобной смекалкой похоже не обладал. Также, как и Пол сопоставив имеющиеся факты, сделал правильные выводы. Правда предпринял весьма неправильные шаги. Начал задавать вопросы. Сначала ему, капитану эсминца. Затем другим офицерам. Времени для раздумий не оставалось. На тот момент Пол сделал ставку на неизвестность – и не прогадал. Доложив о ситуации тому, кто отдал приказ, о поддержки группы, капитан предложил свой выход. Его поддержали. Через неделю капитан Бэннинг и еще три офицера погибли в автокатастрофе на территории Филиппин. Обгоревшие тела транспортировали домой и похоронили со всеми подобающими их званию почестями. Так, капитан Пол Трипп стал членом теневой международной организации именующей себя Синдикатом. Нет, изначально он и не подозревал о его наличии. Анализируя события, Пол предполагал, что это грязный метод ЦРУ, или секретного подразделения национальной безопасности. Лишь позже, капитан, будучи уже в ранге младшего контр-адмирала познакомился с широкой сетью теневой организации. Масштабы Синдиката поражали своими размерами. Словно гигантский спрут он окутал своими щупальцами десятки стран, сотни министерств и тысячи корпораций, обладая таким невероятным контролем каким, наверное, не обладает и сам Господь Бог. Все эти 30 лет Пол входил в организацию, выполняя различные поручения – от лоббирования локальных интересов, до влияния на принимаемые законопроекты, но ни разу сенатор не встречался с закулисными кукловодами. У него были кураторы, дающие указания, был список имен, которыми манипулировал он сам, являясь их контактным лицом – однако, не смотря на долгий срок и немаловажные заслуги, Пол не входил в круг избранных, которые непосредственно отвечают за политику и проекты организации. Все изменилось неделю назад, когда приехав домой с заседания Конгресса, сенатор увидел на столе конверт с золотой гравировкой. Круг, внутри которого фигура в капюшоне, с молитвенно сложенными руками; в верхнем окаймлении круга латинские слова.

Пол помнил, как похолодел в ту же секунду. Знак синдиката. За все время нахождения в организации, он ни разу не получал посланий. В конверте лежало приглашение на его имя. Черная бумага, на которой золотым теснением выбито его имя, адрес встречи и идентификационный номер. И ни слова больше.