Проклятое синее море

С раннего утра и до поздней ночи он вертелся на своем дворе, досматривая свое многочисленное хозяйство.

– Тебе нужна хорошая хозяйка, – говорили соседи. – Одному трудно со всем этим управляться.

– Нужна, – соглашался Пит. – Но где ж ее взять?

– А хотя бы Кэти! – предлагали соседи. – Ты сумеешь взять ее в оборот.

– Ну уж нет! – противился Пит. – Уж слишком она легкомысленна.

– Тогда Бетси Кларк.

– Она слишком ленива.

– Тебе и не угодишь! – пожимали плечами соседи. – У нас больше на выданье и нет никого. Разве что дочка вдовы Трейстер.

– Это которая? У нее их три.

– Мы говорим про Марию.

– Марию? – Пит заинтересовался данным предложением.

– А что? Она и с лица ничего, и работящая, и с головой. Лучшей жены во всей округе не найти.

– Возможно вы и правы, – соглашался Пит, но набиваться в женихи к Марии не спешил. Пытался пару раз завести разговор, но всякий раз встречал холодный прием и недоумение. При всех заслугах девушки Питу не нравилось то, что Мария была слишком открытой, слишком благоразумной, слишком невинной. Ему больше по душе была рыжеволосая пустышка Кэти, с которой он проводил почти все свободное время, не забывая иногда наведываться и к Трейстерам.

Кэти такое поведение ухажера нисколько не смущало. Она совсем не собиралась замуж, тем более за Пита, чтобы навек погрязнуть в быту и хозяйстве.

А старуха Трейстер все чаще в разговорах с дочерью упоминала Гриффита.

– Это, конечно, не мое дело, – выговаривала старуха. – Но я бы на твоем месте предпочла Пита, чем этого Найта. Что он тебе может дать? А у Пита хозяйство, деньги.

– Ах, матушка! – вздыхала Мария. – Но Пит мне нисколечко не нравится. Я его не люблю.

– Не люблю! – ворчала мать. – При чем тут это? У нас с твоим отцом не было никакой любви, однако это не помешало нам прожить вместе всю жизнь и завести детей. Какая там любовь! Все это только пустые разговоры. Смотри, дочка, неволить я тебя не стану, но как бы потом не пожалеть.

– Разве Кристиан плохая партия? – недоумевала Мария.

– Конечно, – соглашалась мать. – Он ведь племянник Маклина. Его дядя сделает все для него. Но это Маклин. А что он сам? Что может сам твой Кристиан? Взрослый парень, а до сих пор занятие себе не нашел. Только и знает, что под окнами свистеть, да болтаться до темна.

– Ах, матушка! – восклицала Мария. – Давайте не будем об этом.

– Давай не будем, – соглашалась мать и уходила заниматься своими делами, снова и снова прикидывая кого предпочесть – Пита или Кристиана. И взвесив все за и против, все же останавливала свой выбор на племяннике Маклина.

– Мальчишка может далеко пойти, – рассуждала она. – А Пит? Что может дать ей Пит? Прозябать на этом берегу? С утра до ночи возиться с хозяйством? Хватит и того, что я всю свою жизнь провела на этом берегу.

И старуха Трейстер начинала покрикивать на младших дочерей:

– Шевелитесь, дармоедки! Не то до старости будете гнить в этой глуши. И замуж вас никто не возьмет.

Девочки хихикали и бежали исполнять приказания матери.

А старуха Трейстер начинала в очередной раз намекать Марии о свадьбе. Молодые давно бы обвенчались, если бы не Маклин. Капитану хотелось устроить для своего единственного племянника пышную свадьбу с множеством гостей, с богатым столом и прочими атрибутами торжества, которые не могли себе позволить себе жившие более чем скромно Трейстеры. Мамашу Трейстер, как и Кристиана с Марией вполне устроила бы скромная церемония в местной церкви и семейный ужин, но Маклин был неумолим, и всем приходилось только ждать, когда капитан соизволит дать свое благословение на этот брак.

Элоизу, женитьба сына, казалось, совсем не волновала.

– Делай, как знаешь, – говорила она брату и старалась отыскать любой предлог, чтобы избежать всяческих обсуждений данной темы, хотя сама была против этого брака. Ей не нравилась Мария. Ей не нравилось то, что девушка легко находила общий язык со всеми, что она была легка на подъем, что с легкостью относилась ко всем проблемам. Ей не нравилось в Марии все то, что ей самой было чуждо и дико. Умение обращать обиды в шутку, умение ладить с людьми, умение не обращать внимания на слухи и сплетни. Чего сама Элоиза не умела и не желала.

Вначале Элоиза была настроена категорично, но, в конце концов, уступила и спихнула все на своего брата.

– Пусть поступают, как им хочется! – ворчала она. – Ведь не мне с нею жить. Раз Кристиан этого хочет, пусть так и будет. Но ноги этой девицы в моем доме не будет!

Объяснений по поводу, почему она так невзлюбила Марию, она не давала. Да и кто стал бы слушать объяснения полоумной старухи.

А Маклин со свадьбой не спешил. Сначала он ссылался на то, что нужно подождать до осени. Потом на то, что нужно построить дом для молодых, потом… Короче говоря, Маклин пытался найти любой предлог, чтобы отдалить день венчания. И когда он вернулся из последнего плавания на искореженном корабле, Кристиан и Мария сразу поняли, что их свадьба откладывается на неопределенный срок. Но в этом они ошиблись. Поломка пакетбота наоборот подстегнула Маклина. И теперь он торопился поскорее покончить с ремонтом и выйти в море, чтобы по возвращении устроить пышное торжество.

– Если ты явился снова говорить со мной о свадьбе Кристиана, – Элоиза оставила бобы и строго взглянула на Маклина. – То ты напрасно пришел. Я уже давно все сказала.

– Я не за этим пришел, – Маклин топтался у двери.

– Тогда зачем? – удивленно вскинула густые брови Элоиза.

– Я хочу взять с собой в плавание Кристиана, – тихо проговорил Маклин.

– Нет! – вскрикнула Элоиза. – Этого не будет!

– Послушай, Элоиза, – Маклин пытался убедить сестру в искренности своих намерений. – Нечего мальчишке торчать на берегу. Пора бы и делом заняться.

– Тоже мне дело! – пыхтела Элоиза, снова принимаясь за бобы. – По нескольку недель торчать в море. Мало что с ним там может случиться.

– Да что с ним может случиться? – Маклин недоуменно посмотрел на сестру.

– Стив, – Элоиза понизила тон. – Давай не будем опять начинать этот разговор. Я потеряла мужа и не хочу теперь потерять сына.

– Сына? – Маклин усмехнулся. – В кои веки ты вспомнила о сыне?

– И все же, – не уступала Элоиза. – Кристиан – мой сын. И, пока я жива, я не отпущу его в море.

– Ты хочешь, чтобы он до старости торчал при твоей юбке? – Маклин начал срываться. – Он уже не ребенок.

– Для меня он всегда останется ребенком, – не сдавалась Элоиза.

– Я хочу сделать из мальчишки настоящего китобоя, – Маклин в ярости скрипел зубами. – Если он окажется довольно смышленым, то он вполне сможет поступить в морскую школу, стать капитаном и заработать кучу денег.

При упоминании денег, Элоиза вздрогнула, но промолчала.

– Ты хочешь, чтобы он гнил этой дыре? – Маклин не на шутку разошелся. – Что ему тут делать?

– На берегу тоже можно найти работу, – Элоиза была неумолима.