Книга первая – перерождение

–Ну поколение пошло, даже огня добыть не могут, – он ворчал что-то ещё, но уже слов было не разобрать.

К слову, как добыть огонь, он показал. Недалеко от камина стояла корзина с чем-то похожим на паклю. Её-то он и разжёг интересным устройством. Скорее всего это были камни, по своим свойствам схожие с кремнем. Один из них похож на плоский брусок, что был обит деревянными дощечками, по блинным сторонам две стойки и ещё один камень по форме бублика, через который продета деревянная ось, что опиралась на стойки. По факту два камня кремния, один плоский, другой кольцом, вот кольцо и надо было крутануть что есть силы, а на второй положить паклю, которая тут же загоралась.

Дедуля успел не только почистить рыбу, но и добавить каши в котёл. По итогу вышло что-то похожее на рыбный бульон. В блюде явно не хватало соли, но, видимо, местные про неё и не знали. Это я выяснил, расспросив деда, он долго не мог понять, о чём речь, более того каждый раз, когда я произносил слово соль, то говорил это на русском, значит в местном языке и слова такого нет. На достигнутом не остановился и решил узнать, какой же на вкус пот, ведь он и в этом мире был солёный. На это получил простой ответ: пот – кислый, со вкусом грязного тела.

Ну, в общем-то понятно. Надо бы добыть соли, вот местные удивятся. А когда они узнают о способе консервации с данным минералом…

Соль, кстати, можно добыть и простым способом, но в очень малых количествах, но об этом позже. Сейчас надо спасать жизнь.

Сегодня, выйдя на улицу, я не пошёл сразу в лес, а прошёлся и осмотрел деревню.

Всё, как и описано ранее, за исключением хозяйственных построек. В центре деревни, поодаль от домов и вокруг колодца, были постройки. Тут же играли дети лет до семи, которые и провели мне экскурсию после недолгого знакомства. Была пара стариков, что уже не могли работать в поле, они-то и приглядывали за детьми. Странно, что Теор сторонился этого занятия.

Первой постройкой была пуня, если я правильно помню название. Не очень большой ангар с сеном для лошади. Лошадь, оказывается, государственная собственность, а точнее принадлежала главе города. Местным она сдавалась в аренду, так как по закону им запрещено иметь свою, да и, судя по всему, не могли они себе её позволить. Её использовали только для доставки товаров в город, половина продуктов была налогами, да и не только налогами, но и платой за аренду лошади. Всё остальное можно продать или обменять. Иногда появлялись ревизоры, которые проверяли, как исполняется закон, не зажимают ли местные продукты.

Следующим зданием была баня. Ну по крайней мере, что-то на неё похожее. Местные называли её словом, похожим на мойку. Внутри помещение примерно шесть на шесть метров. В самом центре стояла печь без трубы, выложенная всё из того же булыжника. Смеясь над тем, какой я тёмный и не сведущий, дети объяснили принцип. Каждый пятый день эту печь топят, открывая настежь окна и дверь, затем закрывают и поливают печь водой, отчего и становится жарко. Перед мытьём заносят туда ведра и скамейки, так как оставлять внутри нельзя, всё будет в копоти настолько, что больше испачкаешься, чем помоешься.

Сперва моются все мужчины деревни, лишь затем женщины. Тут я вспомнил, что сам не мылся всё это время, лишь раз в день, будучи в городе, ходил к реке, справить нужду да умыться выше по течению.

Последние два здания оказались советом и хранилищем. Советом назвали довольно большую беседку, где решали все вопросы или отмечали праздники. В хранилище, собственно, хранили продукты. К слову, о последних. На полях выращивали небольшие кусты, наподобие черничных, с той разницей, что ягоды были жёлтые и слегка сладкие на вкус. Эти ягоды являлись одним из двух основных продуктов питания. Их ели в любом виде, делали кашу и муку, просто ели свеже- сорванными. Вторым продуктом являлся корнеплод, похожий на морковь, только более водянистый и имевший фиолетовый оттенок. Употреблялся он так же, как и у нас, за исключением жарки.

Также в ходу была еда животного происхождения. Практически у всех имелся птичник с небольшими птичками, как наши перепёлки. Кормили их всё теми же ягодами и корнеплодами. Помимо этого, создан небольшой отряд рыболовов. Состоял он из пяти мужиков в возрасте и одной лодки, вырубленной из большого ствола дерева. Иногда малые дети баловались, ловя мелкую рыбу острогой, а вот упомянутый отряд ловил рыбу сетью. Рыбу ежедневно делили на всех поровну, взамен мужикам давали продукты с поля, также стандартно, где-то по кружке в день от каждого, кто работает в поле.

В общем и целом, деревня жила вполне сносно, всё держалось на взаимоуважении и помощи. Единственное, что вызвало вопросы, это убежище поодаль.

–Так это все знают, в каждом селении убежище есть. Если демоны придут и до города добежать не успеем, то надо там прятаться, – пояснил один мальчик лет пяти.

Убежище было незаметно, но дети мне его показали. Посреди поля стоял прямоугольник со сторонами в метр. У одной из сторон – петля из верёвки. Когда мы потянули её на себя, пласт земли приподнялся.

Оказалось, что тут настоящее бомбоубежище с довольно крепкой деревянной дверью, обитой железом. Поднять её мы смоли лишь все вместе, а это больше десяти детей. Дальше заметил ход вниз, выложенный из камня в глубину метров пять, где было длинное помещение, метров двадцать длиной и пять в ширину. У одной из стен находился небольшой стеллаж с глиняными бутылями воды и таким же кувшинами каши. Как пояснили дети, это помещение постоянно проверяют и проветривают по-особому, чтобы воздух был нормальный, так же контролируют сохранность припасов. Больше ничего полезного они сказать не смогли.

Подумав немного, решил наконец-то помыться. В озере утром не сказать, что тепло, но и грязному ходить уже неприятно. Когда подошёл к озеру и вгляделся в отражение, то на меня смотрел очень чумазый парень с волосами, похожими на мочалку. Отмывшись как следует, наощупь постриг себя с помощью кинжала. Лучше так, чем те колтуны, что были на голове.

Приведя себя в порядок, отправился назад к дому, где меня приютили.

*

–Расскажи мне про демонов, это очень важно, – обратился к деду.

–А что тут рассказывать? Я их в глаза не видел. За всю жизнь два раза нападали. Господа маги их всех извели. Один раз, когда ещё мелким был, помню шум поднялся, да мы все в убежище попрятались. Когда вылезли, уже всё закончено было. Пара домов сгоревших, да телега с мясом, всё, что от демонов осталось. Её господин Оверхоул с остальными в город увезли. Второй раз, лет двадцать назад, так мы тут вообще ни при чём были. Прискакал малец из соседнего селения, сказал, что демоны идут да дальше умчался новость разносить. Мы спокойно до города добрались да там два дня переждали, за стенами, значит. Больше ничего и не было.

–То есть они реальны, а откуда берутся и как выглядят?

–Так не знает никто кроме колдунов. Они с ними борются, они их и видели. Кто из простых их видел, тот не дожил до утра. А берутся они из врат демонских. Где и почему они появляются, никто не знает, но когда двери в их мир открываются, то прут оттуда, да убивают всё живое.

–Понятно, что ничего не понятно, – задумчиво протянул я.

–А тебе они зачем? Они не спасают, только губят.

–Так мне и мертвый демон сойдёт, но лучше полуживой, чтобы добить можно было, -снова весь в задумчивости начал я говорить полушёпотом, хорошо, что дедуля не расслышал.

Ничего больше не узнав, отправился проверять силки.

Тот, что с приманкой был, явно обходили стороной. Даже у ручья все следы затёрлись от времени. Видимо, запах, наоборот, отпугнул животных. А вот во второй силок попалось животное, больше всего погожее на вомбата, только крупнее и лапы длиннее вдвое, наверное, оно отлично бегает, иначе объяснить длину лап я не могу.

Вернувшись, прояснил вопрос с охотой. Оказалось, местным запрещено охотиться. Это делают лишь городские охотники с разрешения главы города. Кое-как смог наврать деду, что имею особое разрешение на охоту, данное лично моему роду, и ничего незаконного я не совершил, хотя по факту так и было.

На этом очередной день и закончился.

Глава 12

С каждым днём, я всё дальше обследовал территории. Ближайшие к селению земли помнил, как надо, и не боялся заблудиться. Весь день так и проводил: проверял силки и расставлял новые по ходу движения.

Меня предупредили, что в лесу есть хищники, поэтому я собрал свой арбалет из тех частей, что успел приобрести в городе. Он оказался гораздо хуже, чем я себе представлял. Ударная сила слабая, попади из такого в непокрытую ногу с десяти метров дальности, и стрела войдёт от силы на пару сантиметров в мясо. С большего расстояния у меня не выходило попасть даже в ствол дерева с мужское бедро толщиной. Мои навыки роли не играли, просто стрела не била точно в одну точку, причины чего я уже начал подозревать.

Кожевенному мастерству обучен не был, но выбрасывать шкурки животных казалось глупостью в любом случае. Обрабатывал, как мог, срезая всё до самой кожи, затем сушил на солнце недалеко от деревни. Вроде бы её ещё надо было растягивать как следует при этом, но зачем и как, я не знал, а потому просто расправлял, прижимал края, как выйдет, и оставлял до вечера на солнце.

Вечером ловил рыбу и общался с детьми, рассказывая им истории, чаще всего сказки из своего мира, что остались в памяти, или сюжеты фильмов.

Через три дня я впервые побывал в бане, что устроили местные, сделав вторую половину дня выходным. Было довольно весело, мужики помылись, попарились, будучи немного навеселе из-за забродившего сока ягод, которые выращивали всем селением. Вечером все собрались в беседке и общались ни о чём. Когда же дети попросили рассказать историю, то никто не придал этому значения, но то один прислушался, то другой, в конце все слушали мои истории.

Было видно, как парням, что меня привезли, а они оказались братьями, всё же сложно общаться со мной как с простым, видимо, уважение к магам вбито в подкорке.

После того дня так и повелось, что я начал рассказывать вечерами истории для всех желающих, а не только для детей. Местные частенько высказывались, что у городских и историй больше, и жизнь течёт иначе.

На шестой день шкуры, которые я оставлял сохнуть, кто-то то ли сожрал, то ли стащил. Логично, что это был хищник, а потому травоядным они без надобности. Надо проследить и поймать воришку.

Теору, как и прежде, жители давали еды, кому сколько не жалко, так как работать сам он не мог, а дети жили не тут. Мне же никто ничего не давал, но это и не требовалось. Мяса и рыбы оказалось более чем в достатке, иногда я менял излишки на кашу или что-либо ещё. Вопросы хоть и были, уж очень непривычно было местным, что кто-то свободно ведёт охоту, но версия о моём особом положении всех устраивала, тем более что братья подтверждали любые мои слова, якобы слышали что-то такое краем уха в городе.

*

Сегодня мы отправляемся в город. Братья снова снарядили телегу, загрузили мешки и вёдра с продуктами. Отличием было то, что я ехал с ними и также вёз с собой немного продуктов и мех в город.

На въезде, сев спереди на скамью и повернув перстень в изначальное положение, чтобы всем его было хорошо видно, добился того, что никто не посмел меня остановить или узнать, куда я собрался.

Доехав с парнями до площади, оставил их разбираться с делами, а сам, взвалив тюк с вещами на спину и спросив дорогу, отправился к местному кожевеннику.

Мастерская кожаных изделий оказалась, как и кузница, на окраине, чтобы не досаждать жителям запахами. Зайдя, познакомился с хозяевами и быстро перешёл к более предметному общению.

–Я бы хотел сдать вам скопившиеся у меня шкуры животных, и если этого хватит, то сделать заказ на пошив одежды.

–Ой, ну кто же так их обработал-то криво? А резали будто мясники, а не охотники, руки бы им оторвать, тут же почти всё испорчено, только на дешёвую обувь всё и пускать, – начал причитать мужчина средних лет, осматривая принесённое мной. – А вот эти две вообще надо выбросить, они протухли, надо было лучше срезать мясо.

–Я сам их добыл, – тут поток причитаний резко сошёл на нет. – Если объясните, как надо, то постараюсь в следующий раз сделать всё получше.

–Пожалуй, делу не повредит, пойдёмте, господин.

Меня провели дальше в рабочую зону и начали показывать, что я делал не так. Как оказалось, делал неверно практически всё. Во – первых, мой кинжал не совсем подходил, и после недолгих уговоров, мне дали старые, практически сточенные до основания, специальные ножи для разделки и скобления. Объяснив и показав, как ими пользоваться, мужчина объяснил, что шкуры делятся на несколько видов по своей толщине и грубости. Мех на тонкой коже, отлично подойдёт для мягких изделий, а грубая кожа больших животных лучше подходит для обуви или ремней. Если мех надо сохранить, то шкуру следовало хорошенько растянуть и просушить, если же она шла на обувь или другие изделия, такие как сёдла или ремни, то её бросали в бочку с отходами жизнедеятельности людей. От этих бочек и стояла вонь на всю округу, но это необходимый этап подготовки материала.