Кошачий айсберг

– Уважаемые гости, магазин «Солнечная улыбка» закрывается! – сказала она. – Мы очень рады, что вы выбрали именно наш магазин и находитесь сейчас с нами. Если кому-то нужно выйти на улицу – я готова дать ему такую возможность. Но решение нужно принимать прямо сейчас.

В магазине повисло молчание.

– Я так и думала, – кивнула Верка. – Правильный выбор, дорогие гости!

4.

К магазину приблизились трое сугробов. Первый из них самоуверенно поплыл к входу и впилился лбом в стеклянную дверь. Он явно впервые в жизни столкнулся с невидимой преградой. И теперь пребывал в замешательстве, разглядывая группу людей в магазине. Вертел своими какашечными глазами то так, то эдак, открывал и закрывал пасть, демонстрируя ряды кривоватых, но острых и часто посаженных зубов.

Когда подползли другие сугробы, он повернулся к ним и стал издавать какие-то звуки. Словно бы втолковывал что-то. Они отвечали ему. У чудовищ были низкие гудящие голоса, похожие на звуки смартфона, вибрирующего на деревянном столе.

– Они что-то задумали! – сказала Верка смахнув ладонью осветленную челку с глаз. – Последи за ними, Маша. Я проверю, заперт ли черный вход.

Верка сделала всего несколько шагов, когда крик Маши заставил ее обернуться:

– Верка, смотри! Они подходят все ближе!

Посовещавшись, сугробы стали ломиться в магазин. Лидер группы бился в дверь, в то время как двое его товарищей врезались в витрины. Они влетали в стекла гигантскими снежками. Вскоре к троице подползли еще двое сугробов. Каждый из них после короткого обсуждения ситуации стал помогать сугробам, атакующим витрины.

– Нам всем капец! – закричал огромный мужик в коричневой дубленке, когда по стеклянной двери поползли первые трещины. – Выпустите меня отсюда немедленно!

– Соберись, тряпка! – прикрикнула на него Верка. – Мы будем защищаться. Вот, держи!

Она дала ему, Машке и остальным покупателям по комплекту для самообороны. В него входили баллоны лака для волос и зажигалка. Но этого ей показалось мало. Закипела командная работа. Продавщицы-кассирши вместе с посетителями разлили по пластиковым ведрам все растворители, какие только были в «Солнечной улыбке». По мнению Верки, они горели лучше всего остального. Потом в ход пошли другие спиртосодержащие жидкости – духи и туалетные воды. Также обитатели осажденного магазина наполнили ведра маслами для массажа. Масло тоже могло хорошо полыхнуть.

Сначала следовало вылить сугробу в морду содержимое ведра, затем поджечь его.

– Нажимаете на кнопку баллона, подносите зажигалку под струю и превращаете ее в адское пламя. Всем понятно? – спросила Верка.

Люди энергично закивали.

Когда твари разбили стекла и начали проникать внутрь – их ждал горячий прием. От огня морды сугробов стали плавиться, обнажая что-то вроде ледяных черепов, которые тоже плавились, но не так быстро. Чудовища кричали от боли своими низкими голосами, но вели себя при этом по-разному. Видимо, в зависимости от своего характера. Кто-то пятился, кто-то продолжал наступать, получая все большие травмы.

Самый упорный сугроб довольно долго пытался цапнуть мужика в коричневой дубленке, пока его поливали огнем со всех сторон. И вдруг замер – остановился и завалился на бок в луже жидкости, оставшейся после его таяния. От прежних объемов тела монстра осталась лишь четверть.

И все это происходило под популярные западные рождественские мелодии, которые продолжали разливаться по магазину из небольших динамиков, подвешенных к потолку.

В процессе огненной битвы с монстрами загорелось несколько полок с товарами. Студент Витя заметил это вовремя – пламя еще не успело широко распространиться. «Где у вас огнетушители?!», – закричал он Верке.

– В том углу, – сказала она, указав направление кивком.

Парень бросился к огнетушителю и столкнулся с сугробом. Тварь внезапно вынырнула из-за стеллажа с женскими прокладками и тампонами и оскалилась.

– Да чтоб тебя! – сказал Витя и шлепнулся на задницу, поскользнувшись на воде от растаявшего сугроба.

Зажигалка и баллон лака выпали у него из рук. При этом баллон откатился на пару метров, а зажигалка шмыгнула под стеллаж – достать ее Витя не мог. Пухлое тело монстра нависало над ним. Зубы твари словно бы шевелились в безразмерной пасти от предвкушения. Но тут на помощь студенту пришла Верка и плеснула сугробу в физиономию жидкости из ведра. А потом подпалила чудовище из баллона.

Горящий сугроб заметался по магазину и, прежде чем сдохнуть, поджег еще пару полок. Но Витя был наготове с огнетушителем. Когда студент погасил все горящие полки, снежная атака была окончательно отражена. Конечно, на улице было еще полно этих гадов, но сейчас обитатели «Солнечной улыбки» могли перевести дух.

И тут все услышали пронзительный вопль Маши:

– Верка! Черный вход! Они прут с черного входа!

– Да какого ж хрена! – скривилась Верка. – Так. Теперь ты, ты, ты и ты, – она указала в том числе и на Витю, – идете вместе со мной к черному входу. Возьмите оставшиеся ведра и новые баллоны лака из коробки. Покажем этим гадам!

5.

Галина вместе с мужем Иваном приехала в Петербург из Новосибирска. У них не было здесь знакомых, поэтому они остановились в одной из недорогих гостиниц на окраине города. По правде, Иван не очень хотел тратить свой отпуск на Питер. Он бы с большим удовольствием отправился на дачу под Новосибом. Там хорошо. Там баня и разные деревья. И нет всей этой городской суеты. Но все-таки Иван решил сделать подарок супруге и стоически согласился на поездку в Северную столицу.

Галина составила для них с мужем богатую культурную программу. Купила билеты в театр, запланировала походы в музеи и храмы. Иван мужественно сносил все эти развлечения, которые казались ему скучными и бессмысленными. И даже ничего не сказал о том, что вообще не понимает балет и считает его чем-то вроде морально устаревшего вида гимнастики. Хотя формы чернокожей балерины ему понравились – надо отдать ей должное. Конечно, странно было ее видеть среди белых российских танцовщиц – это немного ломало шаблоны. «Наверное, поэтому ее и взяли в труппу. Чтобы все удивились и на какое-то время перестали зевать», – догадался Иван.

Галина прекрасно знала мужа за десять лет совместной жизни. Он мог долго терпеть то, что ему не нравится, но рано или поздно взрывался и выкидывал номера. Поэтому каждый вечер она вознаграждала его за терпение походом в какой-нибудь паб. Вот и сейчас они вышли из одного из таких заведений. Направились к метро, но спустя несколько минут заметили, что заблудились.

– Я ссать хочу, – заявил Иван. – Давай свернем в тот двор.

Галина была не в восторге от мысли, что ее муж будет обоссывать центр культурной столицы. Но рассудила, что паб уже далеко. А каких-то альтернатив в виде платных сортиров или ресторанчиков она не видела.

– Хорошо, – разрешила она.

Они свернули во двор. Прямо над ними горели ряды окон, и в окнах этих кипела жизнь. Люди готовили пищу, выпивали, украшали квартиры новогодними гирляндами. Справлять нужду у них на виду Ивану не хотелось. Не то, чтобы ему самому было бы сильно неприятно, если кто-то увидит, как он мочится. Но он понимал, что супруге это может не понравиться. Иван любил Галину и старался не расстраивать ее без повода.

Тогда они свернули в арку, которую обнаружили справа. А потом прошли несколько метров и свернули еще раз, обогнув здание. И уже здесь Иван нашел подходящее местечко, скрытое от глаз посторонних.

Он отошел от супруги на несколько метров и принялся поливать мочой сугроб у стены. Галина в это время включила смартфон и запустила приложение – электронную карту города «ТриГис». Как вдруг она услышала полный ужаса и отчаяния крик Ивана.

Спустя час после случившегося она сидела на полу магазина «Солнечная улыбка». Ее лицо было забрызгано красным. Галина раскачивалась взад-вперед и рассказывала незнакомому парню, который сидел рядом, свою историю:

– Мы приехали сюда из Новосибирска. Гуляли по городу. И мой муж захотел писать. Он решил сделать это в одном из дворов. Нашел подходящее место, где никого не было. Расстегнул штаны… А потом закричал. Сугроб, на который он писал… он откусил ему… откусил… ему… – женщина закрыла ладонями глаза и затряслась в рыданиях.

Студент Витя, тот самый незнакомый парень, находившийся рядом с Галиной, положил руку ей на плечо. Он не знал, что сказать. Как утешить ее. Возможно ли это вообще сейчас? Просто положил руку ей на плечо. От этого она зарыдала еще сильнее, но убирать ладонь он не стал. Вите тоже хотелось плакать – он вспомнил своего мертвого товарища Даню.

Через минуту или две Галина начала успокаиваться. Достала из кармана фетрового пальто носовой платок в цветочек, вытерла слезы и высморкалась.

– Я филолог по образованию… – снова заговорила женщина. Но голос ее звучал иначе. Он стал тверже и, можно сказать, веселее. Витя даже подумал, уж не лишилась ли она рассудка от горя. – Так вот, я филолог… И, знаете, что интересно… Я только сейчас подумала… слова «сугроб» и «гроб» этимологически родственные… Не правда ли, странно? Я раньше никогда не думала об этом… Может быть разгадку этого кошмара стоит искать в происхождении слова «сугроб». Может быть, наши предки оставили нам скрытое послание в этом слове… Предупреждали нас, что их нужно остерегаться.

– Я не знаю… – ответил Витя, который действительно не мог сказать ничего путного по этому поводу. По русскому языку у него в школе был трояк.

И тут они услышали крик Маши:

– Верка, смотри! Они подходят все ближе!

Витя понял – надо брать себя в руки. И отбиваться от атакующих магазин монстров. Он поднялся и направился к пока еще целой стеклянной двери, отделявшей людей от плотоядных сугробов.

Уже после этого были баллоны с лаком, зажигалки, ведра с растворителями и жаркая встреча снежных гостей магазина «Солнечная улыбка».

6.

Так уж повелось, что снегопад в Петербурге регулярно превращался в бедствие. Вопрос был только в том, сколько оно продлится. Одно дело, когда у тебя пару дней выпадает 20 миллиметров осадков, дует лютый ветер, бесчинствует метель, падают деревья, застревает общественный транспорт, а пробки достигают своего ярко-красного пика. Это еще можно пережить. Но когда такая история длится неделю или две – терпеть это становится все сложнее. В этот раз снегопад продолжался 16 дней.