Шесть вторых жизней

Мальчик медлил.

Стоя на месте и переминаясь с ноги на ногу, он бросил взгляд на свои ботинки и заметил, что те перестали блестеть. Покрытая мокрым песком обувь уже не была так привлекательна, как раньше.

– Мальчик, – тихо сказал он, подняв голову, и мельком взглянул на девочку.

– Мальчик? – девочка удивленно вскинула брови, так, словно сказанное выходило за пределы разумного. – А имя у тебя есть, мальчик?

– Я… – мальчик начал говорить, но тут же запнулся и понял: он не знает своего имени. «Это все странно», – подумал подросток и именно в этот момент осознал: ему становится страшно.

– Не помнишь? – уже без насмешки спросила девочка.

– А тебя как зовут? – спросил мальчик в ответ, решив не зацикливать внимание на себе, а узнать, кто перед ним.

Девочка отвела взгляд, словно что-то вспоминая.

Мальчик видел, как на лице девочки сначала появилась насмешка, потом возникло удивление, а затем на лицо тенью легла ярко выраженная досада.

– Я не знаю… Я вообще не понимаю, как так… – грустно, чуть не плача, произнесла девочка и отвернулась.

– Почему все так? – спросил мальчик и тут же пожалел о своем вопросе. Было видно: ни он, ни девочка не в курсе происходящего.

– И это я не знаю.

Мальчик в очередной раз огляделся. Парень стремился с каждым разом увидеть все больше. К сожалению, пейзаж оставался все тем же.

Тот же песок, то же море, то же небо. До него донеслись всхлипывания находившейся в стороне девочки.

Мальчик стоял в нерешительности.

Внутренний голос подсказывал: нужно подойти и пожалеть девочку. Но он медлил.

А девочка знала – мальчик должен утешить ее, всегда есть выход, все рано или поздно заканчивается.

– Может быть, это сон? – вдруг спросил у пустоты мальчик и задумчиво сел на песок.

Девочка замерла. Мальчик не подошел, не пожалел ее.

Это было странно, ибо все и всегда случалось так, как она хотела.

Однажды девочка за завтраком сказала родителям, что желает лошадь, и через неделю на заднем дворе появилась небольшая конюшня.

Все всегда стремились угодить девочке, а девочка, не понимая этого, думала: жизнь без нее невозможна, все ее любят и ценят.

Но мальчик был другим. Его учили: любовь и уважение нужно заслужить, а человек, стремящийся занять место в первом ряду у сцены твоей жизни, должен доказать, что достоин этого.

– Может быть, это правда сон? – еще раз спросил мальчик пустоту и повернулся к девочке.

Девочка перестала всхлипывать и посмотрела на мальчика.

Ей казалось, они где-то уже встречались, но девочка не могла вспомнить, где именно.

– Чей сон? – произнесла она.

Мальчик не отвечал.

– Я задала тебе вопрос, почему ты молчишь? – девочка делала акцент на каждом слове, и мальчик почувствовал: девочка начинает его раздражать. – Каждый, кто спит, видит сон и является хозяином этого сна, – подметила девочка, – поэтому, наверное, это мой сон.

– Почему именно твой? – сразу же спросил мальчик и поднялся с песка.

Девочка тоже поднялась.

И вот они снова стояли, разглядывали друг друга и не решались сделать первый шаг навстречу друг другу.

Солнце стояло высоко, становилось жарче. Мальчик, расстегнув еще одну пуговицу на рубашке, вытер пот со лба.

Девочка поморщилась.

– Нам нужно как можно быстрей найти воды, иначе мы умрем от обезвоживания, – произнес мальчик.

– От обезвоживания? – слабо улыбнулась девочка. – Тебе этой воды мало? – она показала острым пальчиком на море.

– Ее нельзя пить, эта вода соленая, – снисходительно заметил мальчик и отправился в противоположную от моря сторону.

– Куда ты? – крикнула девочка.

Ей не нравилась компания мальчика, и все-таки одна она оставаться не хотела. Странно: бывает, когда присутствие человека в твоей жизни приносит дискомфорт и страдание, но его отсутствие сулит еще большую боль.

Мальчик ничего не ответил. Он не знал, что ответить, более того, у него не было желания спорить. Родители его учили: если позиции к моменту спора сформированы, то смысла продолжать уже нет. И спор не рождает истину, как часто утверждается, нет, он укрепляет мнения, даже в тех случаях, когда один из оппонентов понимает свою неправоту.

«Все относительно», – говорил папа.

– Все относительно, – прошептал мальчик, с наваливающейся усталостью шагая по песку и облизывая пересохшие губы.

Девочка семенила следом.

Мальчик брел, изредка поглядывая на приближающийся лес, пока, обомлев от удивления, не осознал: деревья не приближаются. Была пройдена сотня шагов, сделано столько усилий, и все-таки лес словно следовал по своим делам, не дожидаясь их. Услышав, как шаги девочки позади затихли, мальчик обернулся. Теперь на его лице отражалось больше непонимания, чем страха.

– В чем дело? – спросила девочка. В голосе слышалась усталость, на лице виднелось раздраженное выражение, но ее вопрос был более или менее приветливым.

– Лес не приближается… – задумчиво ответил мальчик и кивнул по направлению к деревьям.

На удивление, девочка ничего не ответила, не кинула едкую реплику, а просто села на песок. Мальчик сел рядом.

– Такое бывает только во сне. Только во сне, – твердо прошептала девочка. – А чей же это сон?

Мальчику начали надоедать эти разговоры, ведь в них не было смысла. Если все происходящее являлось сном, то таким, о котором наутро хотелось забыть.

– Да плевать, чей это сон. Дело не в этом, а в том, что делать дальше. У нас только два варианта – лес и море. Ты долго собираешься плыть? Хватит сил пересечь горизонт? А?