Последний Лучафэр

– Что за деревенский Нотр-Дам? – растерянно произнес он. – Ни ограды, ни этого «чуда архитектуры» здесь раньше не было. Какая по-ошлость. – Он с прищуром уставился на нелепое строение. – У отца тонкий вкус, он не пережил бы такого в своих владениях.

– Так может, он поэтому и сбежал, – начал было Каталин, но совершенно несчастный вид Вулкана заставил его замолчать.

– Бедный папа, – едва не прослезился Вулкан, – что эта девка с тобой сде-елала?

В самый, казалось бы, неподходящий момент Каталин вдруг почувствовал жалость к Вулкану. Заодно понял причину своего раздражения. Он завидовал красоте Вулкана и его известности. А еще у того был отец. Своего-то отца Каталин и вовсе не знал.

В окне сторожки мелькнула мужская фигура, и через минуту к воротам вышел грубоватого вида охранник. Он вертел в руках связку ключей.

– Добрый ве-ечер! – поприветствовал его Вулкан из машины. – Пропустите нас!

Охранник уставился на незнакомца пустыми зенками и буркнул в ответ:

– Добрый… Здесь вам не проехать. Это частные владения. Возвращайтесь к развилке. Там свернете налево, и через два километра будет приличный отель.

– Но мы приехали именно сюда-а! – возмутился Вулкан. – Я сын хозяина поместья!

Плоское, как блин, и такое же рябое лицо охранника расплылось в наглой ухмылке:

– У моего хозяина только дочь.

Совсем ошарашенный Вулкан повернулся к детективам.

– Вы слышали? – глухо спросил он. – У его хозяина только дочь. А я, значит, пустое место.

Его светло-карие с поволокой глаза, о которых грезила каждая вторая румынка, стремительно наливались кровью. Чувственные губы задрожали, щеку свело судорогой. Похожую картину детективы наблюдали совсем недавно, перед тем как стакан просвистел у Каталина над головой.

– Раду, стоп, – заговорил Каталин и протянул в успокаивающем жесте свои огромные, словно ковши экскаватора, ладони. – Вдохни и выдохни. Это поможет. Сейчас разберемся… Раду!

Но Вулкан уже выскочил из машины и, размахивая руками, закричал рябому стражу:

– Я Раду Вулкан, сын Серджиу Вулкана, хозяина этого поместья! Немедленно открой ворота, или у тебя будут проблемы! Я знаменитый…

– Точно! – перебил охранник и хлопнул себя по лбу. – Точно! Вы Раду Вулкан, знаменитый певец! То-то я смотрю, знакомое лицо, а вспомнить не могу!

Раду стушевался. Несколько лет назад он действительно пробовал себя в музыке и даже выпустил дебютный альбом. «Слезоточивый», как обозвал альбом продюсер. Набор лирических песен в исполнении сексуального красавца должен был понравиться девочкам-подросткам и сентиментальным дамам в возрасте. Но успеха не случилось. Теперь Вулкан, заматеревший и тонко чувствующий фальшь в искусстве, видел все свои ошибки и стыдился музыкального фиаско. Он запретил журналистам касаться этой темы, изъял из интернета единственный видеоклип. Надеялся, что публикой все позабыто. И тут вдруг…

– Ладно, – прошипел он охраннику, – пусть будет «певец». Открывай скорее.

– Извините, но я все равно не открою. Ваш отец тут больше не хозяин. Он продал имение два года назад. Здесь теперь живет домнул Кирикэ.

– Как продал? Зачем?

Раскрасневшийся от гнева и смущения Вулкан резко побледнел и мотнул головой – может, послышалось?

– Не знаю, – пожал плечами охранник. – Вы сын, вам лучше знать.

Вулкан замер, убитый новостью.

Далеко в конце луга виднелся родной, но уже недоступный дом. Белоснежный мраморный фасад утопал в цветах и пышной зелени сада. Замысловатые эркеры, выступы, арки, тщательно спланированная архитекторами многоскатная крыша, будто парящая в воздухе, – все то, что в детстве казалось Раду сказочным и незыблемым, чем он невероятно гордился и что надеялся в уготованный судьбой час унаследовать, больше ему не принадлежало.

Воспоминания поблекли. Мечта о возвращении домой растаяла. Не прятаться Раду больше в уютной библиотеке, не гулять по саду. Не трапезничать с отцом в столовой, залитой днем солнечными лучами, а по вечерам бледным светом хрустальных люстр.

Отец…

Из машины вышел Каталин и, криво улыбаясь, обратился к охраннику:

– Скажите, а где сейчас живет Серджиу Вулкан?

Охранник с нескрываемым интересом разглядывал громилу:

– А вы кто? Тоже певец?

– В некотором роде.

– У вас дуэт?

– Скорее, трио, – ответил Каталин и кивнул на шефа, который от всего увиденного и услышанного закурил прямо в машине.

Охранник немного помялся, решая про себя, выдавать новый адрес домнула Серджиу, или нет. Потом, успокоившись мыслью, что великой тайны не раскрывает, а если и раскрывает, то не чужим Серджиу людям, приблизился к воротам вплотную и доверительно сообщил:

– Домнул Вулкан живет далеко отсюда. На развилке свернете налево и еще километров семь в гору. Дорога очень крутая, будьте осторожны. Когда селения кончатся, увидите по правой стороне одинокую двухэтажную хибару. Во дворе овчарка большая бегает. Только учтите, домнул Вулкан пропал! Его полиция ищет, и спасательные отряды по горам и лесам искали. Не нашли. Как в воду канул.

Каталин с сочувствием посмотрел на упавшего духом Вулкана-младшего, вновь повернулся к охраннику и чуть понизил голос:

– Дочь Вулкана живет в той хибаре или в другом месте?

– В хибаре, конечно, – закивал охранник. – Это ее дом. Она жила там с родным отцом до того, как тот умер и домнул Серджиу ее удочерил.

– Как думаете, она сейчас дома или с поисковиками?

– А поиск закончился. Все.

– Так быстро?

– Почему быстро? Целую неделю искали. А в наших местах, знаете, медведи, волки. Если за неделю пропавшего человека не нашли, то уже и не… – поймал он взгляд Вулкана и осекся. – Но всякое бывает! – продолжил ободряющим тоном. – Может, вернется!

Вулкан закрыл лицо руками, и охранник, скорбно глядя на Каталина, покачал головой. Из этого следовало, что жители деревни в возвращение Серджиу не верили.

– Значит, Ева сейчас дома? – продолжил опрос Каталин.

– Наверное, – пожал плечами охранник. – Обычно она торгует сувенирами на площади, но в последнюю неделю ей не до торговли было.

– Торгует сувенирами? – глухим голосом из-под прижатых к лицу ладоней спросил Вулкан. – Дочь Серджиу Вулкана торгует сувенирами на площади, мне не послышалось?

– Все так, – подтвердил охранник.

Вулкан убрал руки от лица и вопросительно уставился на него.