Рабочая тетрадь

– Приветствую.

– Вещи есть?

– Да, конечно. Пакет с едой, да сумка с майками. По мелочи.

– Давайте, я помогу.

– Может на «ты», Арслан?

– Хорошо, Евгеньевич.

Юноше было двадцать с копейками, насколько Роман мог разглядеть своего нового товарища. Рослый и высокий азиат, короткая стрижка, умный взгляд. Одет он был в черный спортивный костюм с красными вставками на плечах и старые кроссовки, повидавшие многое.

Они с пакетами пошли ко второму подъезду, поднялись на четвертый этаж.

– Парни, Роман Евгеньевич! Наш новый начальник участка.

В однокомнатной квартире было еще двое, помимо прибывших.

– Леха, – протянул руку невысокий парень с рыжей бородой. На нем были только семейные трусы в горошек.

– Серега, – отрекомендовался второй, – Я – сантехник и комплексный рабочий.

Он был одет в камуфлированные штаны и такую же куртку.

– Отлично, парни. Мне тут матушка беляшей в дорогу надавала. Давайте там кофе-чай, да пожуем.

– О, это отлично, Евгеньевич! – весело заявил Арслан, – Домашнее – это сказка. Кухонька у нас, правда, только по двое можно питаться. Узкая, зараза. Лех, там чайник поставь.

– Ага.

– Мы тебе, Евгеньевич, диван выделили. Тут стелись. А мы – на раскладушках. Нормально. Леха скоро уедет. Он сейчас на восьмом доме ремонт подъездов завершает. По предписанию госжилинспекции. Я тебя в курс введу и тоже – домой. Останетесь с Серегой. Будет просторнее. Завтра утром в офис дойдем. Все покажу, расскажу. Познакомлю с Юлей. Она специалист по работе с населением. Соберем уборщиц, дворников. Чтобы тоже тебя представить.

– Да, это отлично!

– Ты, наверное, устал с дороги, а я тут сразу в бой?

– Нормально. Это я с виду немощный и седой. А внутри – вполне еще даже ничего. Так, есть тарелка побольше?

Леха достал из шкафа емкость. Роман вывалил в лохань беляши, достал конфеты, кофе. Строитель ухватил пирожок и начал запихивать его в рот. Жадно, почесывая свободной рукой волосатое брюхо. Роман подумал: «Как бы это теперь развидеть?»

Он ушел в зал, чтобы застелить диван. В единственной комнате была пластиковая дверь на балкон, скрытая за тяжелыми шторами, висел блок кондиционера какой-то дешевой марки, стоял вещевой шкаф, достававший почти до потолка. В нише работал телевизор. Звук был отключен. Перед телевизором вдоль на раскладушке и синем армейском одеяле с тремя черными полосами в ногах лежал Серега. Без постельного белья, прямо в камуфляже. Он копошился в своем смартфоне и улыбался.

Между комнатой и прихожей стоял холодильник. На кухоньке такому агрегату просто не было места.

Роман заглянул в ванную. Тут стоял унитаз, весьма тесная душевая кабина, крохотная раковина и стиральная машина, заваленная чьим-то бельем.

Роман лег на свое место, потому что на самом деле валился от усталости. По центру комнаты третью раскладушку поставил Арслан, застелил ее постельным бельем и тоже уткнулся в смартфон. Из кухни вернулся Леха, пережевывая на ходу остатки еды во рту.

– Я беляши в холодильник убираю? Там еще на утро хватит.

– Конечно, Леша. Если тебя не затруднит.

Он уселся на свою раскладушку и тоже впялился в телефон, потом встрепенулся:

– Парни, свет-то кому нужен?

– Не-а, – вяло сообщил Сергей, – Выключи, а?

Утром Роман проснулся рано, взглянул на часы. Было около шести. Стараясь не шуметь, пробрался в ванную, по пути разыскав в сумке мыльно-рыльные принадлежности. Отладил нужную температуру душа, основательно отдраил всего себя с мылом, что было задачей очень сложной в таких стесненных пространствах.

– С легким паром, Евгеньевич!

– Да, спасибо, доброе утро, Арслан.

– Будем завтракать и в контору пораньше?

– Конечно. Давай.

Коллеги вскипятили электрический чайник, разогрели вчерашние беляши. Другие обитатели берлоги продолжали спать, похрапывали, досматривая свои сны.

– До конторы далеко? Брать ключи от машины? – поинтересовался Роман.

– Нет, близко. Тебе уже, наверное, снится этот руль? Пошли пешочком. Заодно про наши дома расскажу.

Арслан взял связку ключей, лежавшую высоко на холодильнике, открыл входную дверь. И, выставив башмаки в подъезд, начал обуваться, высунув половину торса наружу. Таким образом и Роману в тесной прихожей осталось пространство, чтобы обуться.

У четвертого дома была детская площадка. Здесь кое-где еще не растаял снег.

– Вон напротив пятый дом. Там в сорок восьмой квартире живет Величко. Склочная баба. Постоянно строчит жалобы на нас. Тут у них этих возможностей море. Есть «Добродел», «ГЖИ», горячие линии администрации. Можно только и отписываться целыми днями. И «стучат», как правило те, кто годами не платит. Там – девятый дом. Тоже есть выродок. Суховейко. Аналогично кровь пьет и не платит. И еще жильцов подбивает на бунты. А я – потомственный казах, мне проще по башке стукнуть, чем разговоры и переписки с ними вести. Но приходится терпеть. Иногда так башню сносит. Просто выть хочется. Тебе в Оренбурге в «Добром доме» не рассказывали нашу самую знаменитую историю?

– Нет, ничего такого не помню.

– Прошлого председателя нашего РЭУ так жильцы достали, что он, опытный мужик, говорят, интеллигентный, одному из них по башке топором съездил.

– Насмерть?

– Нет. Просто рассечение было. Благо, что не железкой тюкнул, а обухом. Возбудили уголовное дело. Председатель вел к тому, что самооборона. Житель пьяный был, окно в офисе разбил. Сейчас увидишь. Но расклад складывался в пользу пострадавшего. Тут все против управляшек, где и кто любит ТСЖ? Мы для них – жулики, которые только деньги собирают. Хоть жизнь положи, другого не докажешь.

– Посадили председателя?

– Хуже. У него на почве всей этой истории инфаркт случился. Умер он пару лет назад. Еще до суда.

– Не слышал этой истории. Полная жуть.

– Вот так, Евгеньевич! В «веселое» ты место приехал. Привыкай. Вон там – мусорка. Нанимал я тут местного алкаша, чтобы он раз в неделю убирал. По пятьсот рублей со своего кармана вытаскивал. Приходит: «Давай денег». Иду проверять – по колено дерьма. «За какой такой труд тебе платить?». Нагнал его, дармоеда. Вон шестнадцатый дом. Там крыша течет. Оренбург денег на ремонт не дает: «Поселок шестнадцать миллионов задолжал, с чего капиталить?» Вот такой тупик. Там под протечкой семейка как раз живет, тоже за несколько лет долг у них.

Товарищи вышли на небольшую площадь, где виднелся магазин и несколько разных палаток вокруг.