Римская болезнь. Поэма. Часть 2. Эвристики. Порабощение (без нарушений современного УК)

Неизменного желанья вечно беспробудно спать,
Да лени постоянной, иль апатии,
Да всякой перемены неприятии.
***
На Выборгскую строну он не захотел переезжать,
Хоть и очевидна была выгода сего,
Отмазки мигом стал искать,
Потому что в своей жалкой жизни ничего
Илья Ильич не порывался изменять.

Сказал, что скучно будет на иной квартире,
Что несносно далека от центра та,
Но в яви ему просто было противна суета,
В яви центр совсем не нужен был ему —
Обломов просто не стремился ни к чему,
Старался только вечно спать в своём беспеременном мире.

Отмазку вскоре и ещё одну нашёл,
Дабы переезд свой исключить,
Дабы всякий уговор на оный не прошёл, —
Какая же морока! Всю утварь в новую квартиру волочить!
***
Откладывает Обломов всё назавтра;
Мечтает о любви сухой, но нескончаемой зато,
Когда жена будет стряпать,
Детей растить да в доме убирать,
А мужу остаётся лишь обжорствовать и спать.
Почто
Не раем быт такой назвать?..
***
В Обломовке его родной
Всё дышит безмятежным сном,
Везде и всюду царствует покой.
Никто не мыслит ни о чём ином,
Помимо утопанья в грёзах,
Да наслаждения едою
Да обсуждения вестей,
Что с опозданием приходят в этот край.
Не ведал этот край о грозах,
Ведь не был навещён бедою;
И даже никаких страстей
Не чаял сей
Меланхоличный[6 - скучный] рай.

С младенчества Обломов привыкал так жить,
Апатия не могла в его главе не укрепиться,
И вот, ему уже минуло тридцать два,
Ано[7 - но] продолжает он одно лишь празднолюбие любить,
Но продолжает сторониться
Перемен его не привыкшая к работе голова.
***
Занятиями особыми Илья Ильич свою особу не обременял,
Так и слуга его, Захар, отвык в квартире убирать
И сам стремился беспробудно спать —
Стремился проживать,
Как барин проживал.
***
Обломова, конечно, можно завести,
Заставить пробудиться и свершать дела,
Но стоит неудачу, неприятность понести,
И станет жизнь Обломова такой, какой она всегда была.
Так, например, друзья его пытались растолкать,
Принудить в гулянии очередном участие принять,
А Штольц уж смог уговорить
Героя нашего хоть временами в высшем свете быть —
В жизнь столичную Обломов попытался влиться,
Но жизнь его, увы, на время лишь смогла перемениться…

Илья Ильич постиг всю тщетность тратимых усилий,
Всю свою далёкость от знати нашей просвещённой,
Что в Обломова глазах активностью своей предстала
Извращённой,
И дабы эта жажда жизни его до смерти уж не измотала,
Дабы над плотью своей дряблой избежать намеченных насилий,
Илья Ильич, как он привык, на изношенный собой диван улёгся,
А там он искренне увлёкся
Сном —
Не потому, что вдруг устал, —
В целом, об ином
За свою жизнь Обломов боле не мечтал.
***
Но вдруг Илья Ильич влюбился
И невероятно изменился:
Уже с дивана по утрам он начал подниматься,
Стал хоть сколь-нибудь писать,
Хоть понемногу стал читать,
Да вокруг происходящим Илья Ильич стал интересоваться.
Знакомые не могут переменой этой надивиться —
Сдвинулся Обломов с места! —
Но жизнь его, увы, на время лишь смогла перемениться…
Обломовщина, коей давеча эта перемена была вместо,
Опять нагрянула к нему,
Понять не сложно почему:
С дачи в город переезд
Недолгое развитие Обломова изъест.

С жизнью он бороться не умел,
Не умел имением хоть малость управлять,
Мошенников не в силах был разоблачать,
Ведь проблемы разрешать по природе был не смел.