После меня останется не лицо —
Впрочем, лица-то и не было никогда.
Что оно есть такое, в конце концов?
То, что проходит.
Теряется без следа…
Если придёт минута, когда душа
Вырвется и обнажит потайную суть, —
Так ли уж важно то, что часы спешат,
Годы проходят и времени не вернуть?..
Терпение
Приходилось лицо подставлять под отточенный скальпель,
Как иному – смиренную щёку свою под удар.
У терпенья – последних – несметное множество капель,
Из которых любая – цены не имеющий дар.
Переполнена чаша, но сила привычки известна.
И немыслимо жить просто так, ничего не терпя.
Как иному судьба милосердная неинтересна,
Так и я с упоением скальпель точу на себя.
И бездонною чашею, выпитой наполовину,
Ощущая привычку терпеть и терпеньем дыша,
Под удары судьбы кто-то ставит с готовностью спину —
У меня под ножом замирает моя же душа…
Судьба и суд
Теперь я просто жду.
Надежд не воскрешая
На то, что лучший день ещё настанет мой.
Я жду – своей судьбы.
Она уже большая
И всё решает так, как нужно ей самой.
Теперь понятно мне, что нужно ей немного.
Успеть бы убедить заранее меня:
Мол, грянет Судный день – так знай, осудят строго;
А лучшего не жди, мол, никакого дня.
Его я и не жду.
Ни лучшего, ни лучше
Хотя бы, чем вчера, сегодня… и всегда…
Я жду – своей судьбы.
Она меня научит,
Как встретить приговор грядущего Суда.
Память зеркала
И только зеркало одно запомнит,
Как отразится в нём моя невзгода
За час до отделенья – или даже
За миг – того, что столь неотразимо.
А станет ли без образа легко мне,
Почувствую в тот самый миг ухода —
Со всей моей нетленною поклажей —
Из тела прочь и отраженья мимо.
Но где-то в глубочайшем зазеркалье —
Где отраженья остаются живы,