Черное закулисье. Сборник рассказов

До обеда Лена пролежала на пляже, будто ящерица, что греется на солнце. Купаться со мной наотрез отказалась, аргументируя это тем, что устала и хочет полежать. Знаки внимания проявляла с неохотой, будто для галочки, ничего не ела и пила только простую воду. А уже в обед, когда мы подходили к дому, она как-то странно дерганула головой, что мне напомнило нервный тик старухи. На вопрос, что это было? Она уклончиво ответила, что у нее просто напросто свело шею, может, продуло мышцу, еще ночью, пока спала.

Пропав в комнате бабки где-то на полчаса, Лена вернулась и сказала, что у нее жар и велела мне отправляться за лекарствами. Я снова упомянул о вызове скорой помощи, но она отреагировала весьма резко и настояла на своем. Находясь в замешательстве, я все же поддался на уговоры. О чем жалею. Знал бы я сейчас, что нас ждет, никогда и не за что, не поддался на эту просьбу. Уже когда я вышел из дома, наконец, увидел того самого соседа, о котором еще вчера говорила Лена. Сухой и щуплый мужчина стоял прямо у забора и оценивающе смотрел на меня. Одетый в черные штаны и майку, на его груди отчетливо виднелся большой серебряный крестик. В руках он держал лопату и как только я отдалился, начал, что-то закапывать в своем саду. Аптека, что была неподалеку от магазина, оказалась закрытой. Поинтересовавшись у местных, мне поведали, что есть еще одна, что находится фактически в другом поселке. И если я хочу успеть, до закрытия, мне лучше всего поспешить. На все про все ушло около пяти часов, жаркое палящее солнце не щадило, и я изрядно вымотался, пока не вернулся обратно в этот злосчастный дом.

Уже на пороге меня ждала Лена. Она, молча, взяла лекарства и велела ей не мешать. Бродя по дому и гадая, что и в какой момент в наших отношениях могло пойти не так, я просто не мог найти себе места и от безысходности начал рассматривать фотокарточки на стенах. Странным казалось то, что все люди, изображенные на черно-белых картинках, не были похожи на родственников. Уж слишком они были разные, как по телосложению, так и на лицо. Но зато временная линия прослеживалась очень четко, были фото и с постсоветского периода, так и совсем старые, из царских времен. Абсолютно на всех изображениях были пары, мужчина и женщина, и не на одной не было детей или родственников постарше. Все мужчины казались угрюмыми и подавленными, их лица, как маски застыли в грустном скорбном выражении, когда женщины, наоборот, излучали радость или его какое-то извращенное подобие. Все избранницы крепко держали своих мужей за руку и прижимались к ним неестественно близко. Уже перед тем, как пойти отдыхать, я заметил еще одну странную особенность на фотографиях, из-за плохого качества трудно утверждать на все сто, но на двух более поздних, у женщин отчетливо виден оттенок глаз, один светлого, а второй темного.

Я уже не помню, когда именно Лена вернулась в постель, но когда я очнулся, на следующее утро, ее приятное лицо было прямо передо мной. Она смотрела на меня своими большими карими глазами и приятно улыбалась.

– Ты не поверишь, мне приснился такой ужасный сон, будто я не могу проснуться. Но когда мне, наконец, удалось открыть глаза, и я увидела тебя, мне сразу стало очень хорошо, – с этими словами она крепко поцеловала меня в губы, и я ощутил, что моя Лена наконец-то вернулась. Всего-то нужно было хорошо поспать. – Сегодня слишком хороший день, чтобы пролеживать его в этих скрипучих кроватях, мы и так потеряли целый день из-за непогоды.

– Не могу не согласиться, – в этот момент я был просто счастлив, все наконец-то наладилось.

Лена сделала себе очень сладкий кофе, а я обошелся крепким чаем. Со двора до нас доносилось громкое карканье, я выглянул на улицу и увидел, как бодрая старуха снова занимается своими странностями и кормит ворон. На этот раз она вынимала из пакета куски домашней птицы, коричневой курицы или петуха и швыряла своим экзотическим любимцам. Перья подхватывались ветерком, и их разносило по всему двору. Но на моральном подъеме, мне уже было все равно, пусть делает, что хочет, главное, что у нас с Леной все хорошо.

– Я смотрю, что у бабы Вари все хорошо.

– Да. Она бодрая старушка, – не желая просиживать штаны в этом доме, Лена очень быстро собирала пляжную сумку.

С видом, будто пляжный зонт, это почетное знамя, она вручила мне его и быстро поволокла меня за собой, что я чуть не забыл взять ключи и деньги. Вот это моя любимая, энергичная и импульсивная. По дороге на море, местные потеряли к нам всякий интерес, только искоса поглядывали, будто проверяя, кто именно там идет?

Погода была идеальной, море спокойным и теплым, солнце приятным и нежным, мы купались, радовались жизни и не знали печали. Пока, по чистой случайности, у нас не завязался очень странный диалог:

– Ох, как же сильно я рада, что солнышко наконец-то вышло из-за тучек, и наступил настоящий отдых, – Лена, как кошка, разлеглась на покрывале.

– Вчера тоже было достаточно тепло, – мне не очень хотелось касаться вчерашнего дня, и я бы предпочел, просто забыть о нем, и никогда не вспоминать.

– Ты у меня такой оптимист сегодня, а вчера бурчал на всех, говорил, что это место тебе не по душе, – по-доброму, насмехаясь надо мной, Лена заулыбалась.

В этот момент, у меня в голове произошел небольшой коллапс. Я вчера не жаловался, на погоду, более того, я старался вести себя деликатно, зная, что ей слегка нездоровится, если, конечно, можно так выразиться.

– Это было позавчера, а вчера ты целый день провалялась на солнышке, как вредная жабка.

– Ты наверно шутишь? Вчера на улице было целый день пасмурно. И мы гуляли по побережью, – она улыбалась, видимо думая, что я ее разыгрываю.

Но мне уже было не по себе. Что за абсурд? Она не помнит свой вчерашний день? Настроение резко исчезло, и я прямо таки опешил. Может это она меня разыгрывает?

– Лен, ты вчера полдня ухаживала за старухой, пока я ходил за лекарствами, – в этот момент, я фактически молился Богу, чтобы она ответила положительно.

– Котик, – ее глаза забегали, а улыбка стала неуверенной. – Не нужно меня так разыгрывать, мне уже не смешно.

Я достал телефон и посмотрел на дату, 29 августа среда. Я не ошибся, сегодня уже третий день нашего отпуска. Очень сильно переживая, за состояние моей избранницы, ничего, не говоря, я протянул ей телефон. Ее глаза округлились, и она мне заявила:

– Юра, я ведь и обидеться могу! – она по-прежнему мне не хотела верить, видимо посчитав, что я специально перевел дату в телефоне.

– Я тебя не обманываю, посмотри свой телефон.

Девушка взяла свою сумочку, несколько секунд там рылась, и когда, наконец, увидела дату, все равно не поверила и только разозлилась:

– Ну, все ты доигрался, – и со свойственной ей импульсивностью, она встала и пошла обратно в сторону дома, обиженная.

Несколько мгновений я потратил на сборы и быстро помчался за ней. Не успев даже обуться, горячий нагретый асфальт обжигал мне ноги. А Лена неуклонно двигалась вперед, и даже не оборачиваясь. Не могу припомнить, наверное, это наша первая серьезная ссора. Полностью растерявшись, я упорно искал в своей голове аргументы, какие смогли бы, достаточно мягко все исправить. Но и сам факт потери памяти просто требовал объяснений. Что это за бесовщина тут происходит? Вчера она была сама не своя, а сегодня уже ничего не помнит? У меня должен был оставаться чек от лекарств, там есть дата и время, может хоть это подействует?

Лена, широко шагая, вернулась в дом и громко стукнула входной дверью. Старухи во дворе не было видно, а вот сосед упорно пялился в мою сторону. Перед тем, как я зашел в дом, он поймал мой взгляд, и еле заметным кивком подозвал меня к себе, а сам развернулся и пошел в свой дом. Мне не показалось? Или тут все такие странные? Я оставил вещи на пороге, а сам вышел со двора и пошел к соседу. Мужчина снова выждал, пока я зайду к нему на участок, и прошел в свой дом, оставив двери открытыми, что не могло меня не насторожить. Он ведет себя уж слишком подозрительно. А не ждет ли он меня за углом с кувалдой, одно дело кормить ворон, а другое заходить в дом к странному молчаливому мужику. Но я все же прошел в дверь, медленно и аккуратно, ожидая любого подвоха. Но ничего страшного не произошло, силуэт мужчины прошел в зал, а я, не видя явной угрозы, проследовал за ним. Но как только я там оказался, был фактически обескуражен. Дом был старым, мебель была простенького советского образца, сервант, пару диванов и стол, ковры на полу и стенах, но это далеко не самое странное. Абсолютно на всех стенах висели подковы, самого разного размера и образца, а в углу комнаты, который выходил в сторону старушечьего дома, густо заставлен иконами. Это походило на своеобразную святыню или алтарь, и сдается мне, что они там, далеко не по религиозным соображениям. Мужик явно с причудой или излишне суеверен. С точки зрения логики, мне, наверно, стоит немедленно уйти отсюда, сосед явно не в своем уме, а вот моя интуиция прямо таки кричала и требовала, чтобы я его послушал. И он заговорил:

– В этой комнате ведьма нас не услышит, – голос у него был сухим, будто прокуренным. Говорил он вполне серьезно и размеренно. – Не знаю, можно ли еще спасти твою девушку, но вам нужно немедленно уезжать, прямо сейчас.

– В смысле, уезжать? Мы приехали три дня назад. Постой.

Я никогда не верил ни в ведьм, ни в колдунов, а сверхъестественные ток-шоу про экстрасенсов вызывали у меня всегда одну только улыбку. Поэтому мне нужно было переварить полученную информацию какое-то время.

– Сегодня утром, эта сука убила моего петуха, а это означает, что она хочет сделать что-то очень плохое. И скорее всего, она нацелилась на твою супругу.

– Мы не женаты, – я его поправил.

– Да плевать на это, она уже дважды брала себе тело твоей девушки. И если она заигралась, значит, скорее всего она ее выбрала. Ты что не замечал перемен в характере или в поведении своей избранницы?

Мне не верилось, но то, с каким рвением он говорил, было невозможно не слушать. Он сам стопроцентно верил в сказанное. И если гипотетически предположить, что он говорит правду, то в таком случае действительно можно объяснить и потерю памяти, и ее странное поведение. От этих предположений у меня прямо мурашки пошли по шее. И пусть даже если это ложь, я, наверно, буду искренне счастлив, покинуть это проклятое место. Не нравилась мне эта старуха еще с самого начала. Мужик залез к себе в шифоньер и доставал оттуда два маленьких серебряных крестика.

– Вот бери, – его сухие и грубые руки положили мне крестики в ладонь. – Когда вернешься, ничего не пей и не ешь больше. Один крестик одень сам, а второй одеть на свою подружку. Забирайте только свои вещи, ничего не оставляй и ничего чужого не вздумай брать. А когда выйдешь за порог, плюнь трижды на входную дверь и не оборачивайся ровно до того момента, как не покинете город. Все иди, скоро начнется шторм, ты должен успеть покинуть это место до того, как старуха завершит свой ритуал.

Какой шторм? Я хотел было спросить, но как только оказался на пороге увидел вдалеке медленно наползающие тучи. В голове все перемешалось, я уже не понимал, кто с нас двоих сошел с ума, а кто на самом деле прав. В любом случае, оставаться в этом месте, я больше не намерен, где угодно, хоть на автостанции, но не здесь. Войдя в дом, из кухни вышла Лена и подошла ко мне.

– Прости меня, я погорячилась, – Лена парой вспыхивала, разозлившись на что-то или на кого-то, но всегда очень быстро отходила.

Неужели она мне поверила? Но тогда почему она настолько спокойная?

– Собирайся, мы уезжаем. Или переезжаем, посмотрим, короче. Но в этом месте я больше не хочу оставаться.

– Хорошо, – как-то просто она согласилась без объяснений и обняла меня. Ее руки оказались обжигающе холодными.

И как только до моего мозга дошло, что это может быть уже не Лена, я почувствовал укол в шею. Резко оттолкнув ее от себя, она выронила из руки шприц, что еще вчера я сам же и купил, он был наполовину пуст. Голова тут же закружилась, я облокотился одной рукой о стену, стараясь удержать равновесие, но тело непрерывно сдавало позиции сну, и через пару секунд я отключился.

Раскатистый гром, сотрясающий дом, вернул меня в сознание. Действие препарата или зелья все еще давило на рассудок. Невыносимо хотелось спать, во рту ужасно пересохло, но я и не думал ничего пить в этом месте. Благодаря титаническим усилиям, я сдерживал дремоту, и мне даже пришлось пару раз врезать себе же ладонью по щеке, чтобы прийти в сознание. Пошатываясь, как пьяный, постоянно спотыкаясь и роняя вещи, попадающие под руку, я начал лазать по дому в поисках Елены. Наша спальня была пуста, на кухне тоже никого, остается только спальня старухи. И как только я открыл двери в ее комнату, застыл на пороге, ожидая пока пьяный разум переварит полученные данные. Скромная одинокая лампочка на потолке постоянно моргала из-за перепадов напряжения. Посреди комнаты на стуле сидела старая ведьма, связанная плотной веревкой по рукам и ногам. Под ней на полу была начерчена пятиконечная красная пентаграмма, украшенная разнообразными неизвестными мне символами. На каждом углу стояли толстые погасшие свечи. Я подошел к ней и закричал, стараясь перекричать раскатистый гром и шумный ливень на улице:

– Где Лена?! Говори! – плохо соображавший, я даже не сразу заметил, что старуха находится без сознания или перебывает в состоянии комы. Ее карие глаза хоть и были открыты, но она смотрела в одну точку и была неспособна даже пошевелиться.

Не желая мириться с действительностью, я вышел во двор. На улице творился полный хаос. Сильный штормовой ветер чуть ли не сбил с меня с ног. Оторвавшаяся сухая ветка с дерева, влетела мне прямо в лицо, оставив мне глубокую царапину над правым глазом. Могучие угольно темные облака будто собрались упасть на землю. Они висели так низко, что мне казалось, если поставить пару лестниц, то до них можно достать рукой. В эту же секунду очередная крупная ветка попала в высоковольтный столб, последовала вспышка искр, и весь поселок погрузился в кромешную тьму. Но все вокруг было хорошо видно, вспышки так часто мерцали, превращая на секунду ночь в день, что я отлично видел куда иду. Точно не скажу, сколько именно времени я бродил по округе, в поисках возлюбленной. Когда я кричал, я не слышал даже свой собственный голос. Но как только мне удалось дойти до пляжа, где мы всегда отдыхали, я увидел воистину темное и нечистое зрелище. Не могу утверждать наверняка, и возможно, на меня все еще действовал препарат, но то, что я увидел, заставило стать меня на колени и взять подаренные кресты в руку. Море обрело красный кровавый оттенок, большие трехметровые волны шумно разбивались о побережье. На берегу была обнаженная Елена и как одержимая нечистой силой парила в воздухе. А над ней кружилась огромная стая каркающих ворон. Очередная вспышка молний, и на несколько секунд на месте девушки оказалась старуха. Седая обрюзглая пожилая женщина парила в воздухе ровно до очередной вспышки. Потом снова обратилась в мою молодую и красивую избранницу. Разум сходил с ума, мне не хотелось в это верить, и я, наконец, встал и пошел вперед. Сильный порывистый ветер, будто сражаясь со мной, не позволял мне приближаться. Один глаз затек кровью и распух, я упал на колени и пополз дальше на четвереньках, время от времени прилипая к земле, чтобы меня не унесло очередным порывом. Добравшись до девушки, я взял ее на руки и сразу же повесил ей крестик на шею.

Медленно и не спеша я вернулся обратно в этот проклятый дом. И не теряя времени, используя фонарик телефона, я одел Лену в теплую одежду и начал собирать вещи. С рассветом дремота практически ушла, а вместе с ней и плохая погода, и в очередной раз, проверив, ничего ли я не забыл, начал будить Лену.

– Ну же, солнце, очнись, – я легонько похлопал ее рукой по лицу. – Ну же, пожалуйста, пока эта старуха не пришла в себя.

Она, наконец, очнулась и не открывая глаз, в дремоте ответила:

– Юра ты?

– Да я, мы уходим, немедленно.

Чем же эта карга ее накачала?