Хороший опыт

– Пойдешь! – твердо заключила Злата, с удовлетворением глядя на мое бирюзовое платье без рукавов и глубоким декольте.

– Я что, по-твоему, буду соблазнять мистера Райса?

– Нет, отвлекать. Если он клюнет на тебя в таком виде, то его гранитное сердце смягчится, а мозг не сможет ясно мыслить, и ты с легкостью направишь ход дел в нужное русло. Поверь, когда взгляд мужчины сосредоточен на груди женщины, другие думы в его голову не лезут.

– И почему после твоих слов, я чувствую себя шлюхой? – прорычала я, оглядывая в зеркале узкое в талии и расширяющееся в бедрах платье.

Злата рассмеялась, обнимая меня за плечи.

– Я бы назвала тебя скорее гейшей: соблазняй, заманивай и добивайся своего.

– Чует мое сердце, что даже в этом наряде он будет меня созерцать, словно мелкую букашку. Манеры у мистера Райса весьма специфичны – смесь аристократии с сельской глубинкой.

– Плевать на манеры! Он был женат, значит не гей. А если ему нравятся бабы, тогда и ты сможешь заинтересовать этого сноба, хотя бы этим вечером. Ни кто не говорит, что он тебя трахнет, но явно от него не ускользнет твой соблазнительный образ.

Я поморщилась. Секса у меня не было полтора года: работа, усталость от невнятных отношений, страх вновь разочароваться, являлись тому причиной. Но даже такое длительное отсутствие половой жизни не заставило бы меня прыгнуть в постель мистера Райса. Фу!!!! Какие гадкие мысли у моей подруги в голове!

– Выпрями волосы, нанеси яркую помаду и надень кружевные трусики!

Я, сдерживая улыбку, легонько толкнула локтем подругу, которая все еще обнимала меня за плечи. Злата вновь рассмеялась.

– Ну, я не знаю, чем ваш ужин закончится. Он точно откажется от контракта, если обнаружит на тебе утягивающие кальсоны или хлопчатобумажные трусы времен Югославии.

– Дурочка ты! – прошептала я.

Лицо подруги стало серьезным. Она отпустила меня и взяла мой подбородок в свои пухлые ладони, глядя на меня большими серо-зелеными глазами.

– Стана, ты самая сильная и храбрая женщина, которую я знаю. Ты подпишешь этот контракт на своих условиях. Ни одному мистеру Райсу не подмять тебя под себя. Пойдешь, увидишь, победишь!

Я, поджав губы, кивнула. Я постараюсь, если Колин Райс прежде не раздавит меня тяжелым начищенным ботинком.

Элиот неторопливо вел ягуар по утопающему в пробках Нью-Йорку. Сегодня наш путь лежал не в Чайнатаун, а куда-то в сторону Центрального парка. Все же хорошо, что Злата заставила меня надеть платье, вместо брюк и футболки. Если мы будем ужинать в приличном ресторане, я не хочу выглядеть деревенщиной. Но эта Америка, здесь культ одежды проявляется лишь в тех местах, где собираются папарацци и телевиденье. В остальном вы не отличите миллионера в толпе, щеголяющего в шортах и поло, от работника почты, прогуливающегося в сквере.

Автомобиль подъехал к величественному небоскребу в районе Мидтаун Вест. От здания так и веяло роскошью и чопорностью.

– Мистер Райс ожидает вас в своем пентхаусе, – произнес Эл, протягивая мне электронный ключ. – Консьерж вас введет в курс дела.

Я вжалась в кожаное кресло автомобиля. Какого черта? Я думала, ужин пройдет в ресторане, на худой конец в третьесортной закусочной. Но я не подписывалась добровольно являться в логово врага!

Элиот словно почувствовал мой страх, и на его лице растеклась все та же добродушная улыбка.

– Не волнуйтесь, мисс Новинц, мистер Райс не причинит вам зла. Если что-то вам не понравиться, вы можете смело уйти. Я буду вас ждать внизу и, как и вчера, отвезу в отель.

– Меня все больше и больше пугает ваш босс, – прошептала я и взяла ключ из рук шофера.

– Такой у него имидж: холодный, грозный и страшный. Но я могу вам поклясться, мисс Новинц, раньше он таким не был. И я надеюсь, что где-то в глубине душе в нем еще живет прежний Колин Райс.

Я покачала головой, взяла свой клатч, в спешке купленный Златой под тон платья и вышла из автомобиля, зацокав каблуками по мостовой. У самых дверей из стекла и металла я услышала, как Эл окликнул меня.

– Мисс Новинц!

Я оглянулась.

– Вы сегодня потрясающе выглядите!

Легкая улыбка коснулась моего лица. Комплемент даже от пожилого человека – приятная вещь. Он как целебный бальзам действует на женщин. Я кивнула водителю, затем провела ключом по электронной панели. Дверь еле слышно зажужжала. Что-то шикнуло и створки распахнулись, впуская меня в иной мир американской элиты.

Пентхаус напоминал музей современного искусства. Нет, тут не было странных скульптур или безликих картин, здесь царил минимализм и полное отсутствие уюта. Единственное, что немного смягчало обстановку – голос Джонни Кэша, чарующий, с хрипотцой. Музыка доносилась откуда-то из глубины квартиры. И я пошла на этот дивный голос, словно за невидимым проводником.

Как только я ступила за порог просторной кухни, мне в нос ударил знакомый до боли аромат. Колин Райс возился у индукционной плиты. Видимо не только я со Златой решила применить уловки. Запах средиземноморских специй дурманил, словно наркотик.

– Добрый вечер, мисс Новинц, – продолжая стоять ко мне спиной, произнес Райс, что-то помешивая на сковороде. На нем не было костюма – зеленый джемпер и джинсы, но все равно его фигура вызывала трепет.

– Здравствуйте, – выдавила я из себя, чувствуя, как подлый страх вновь роет в душе нору.

– Присаживайтесь, я скоро освобожусь.

Я оглядела длинный белый стол, сервированный на двоих, стоящий неподалеку от панорамных окон, из которых открывался неимоверный вид на предзакатный Центральный парк.

– Вам нравится средиземноморская кухня? – поинтересовался Райс.

Да ты издеваешься! Я выросла на побережье! И естественно вся моя жизнь связана и с морепродуктами и пряными травами.

– Да, – сухо молвила я и, выдвинув белый стул из-за стола осторожно села на его край. Он казался таким хрупким, что любое неловкое движение могло его развалить, а мой вес в сорок восемь килограмм вообще должен превратить в щепки.

– Ваш аперитив, пока я закончу с ужином, – поставив передо мной стакан с темной жидкостью, и плавающими кусочками льда проговорил Райс, и мне показалось, что его взгляд скользнул по моему декольте.

– Спасибо, – пробубнила я и, взяв бокал, сделала большой глоток. Клятый виски без содовой обжег мне горло. Но я даже не поморщилась, хотя тут же захотелось выплюнуть эту гадость.

На губах Райса затаилась усмешка, он вновь скользнул по моему вырезу и вернулся к плите.

Стана, какого черта ты здесь делаешь? Он явно выиграет эту битву: средиземноморские блюда, попытка напоить! Что дальше? Подсыплет наркотиков в напиток, чтобы затуманить мне разум? Я боязливо покосилась на виски. Если уже не сделал этого.

– Мистер Райс, давайте решим наш вопрос и я вернусь в отель – чуть ли не с мольбой в голосе протянула я.

– Все дела после еды, – отрезал он и полез за чем-то в верхний шкаф.

Ладно, думаешь, на сытый желудок я стану более сговорчивой. Ошибаешься. Ничего, я найду выход из положения, только оступись, дай мне зацепку.

Мы ужинали в полном молчании, сидя напротив друг друга. Колин Райс то и дело кидал беглые взгляды в сторону меня, и с его лица не сходило насмешливое выражение.

Паэлья приготовленная им была восхитительна, но мне кусок не шел в горло, как и творожные уштипцы. Он что повар мирового класса – как ему удалось приготовить так точно эти хорватские пончики?

Если аппетит у меня полностью испарился, то с крепким алкоголем я решила все же подружиться – вторая партия виски обожгла мой желудок.

Райс покончил со своей порцией и поднялся из-за стола. Он молча собрал посуду, оставив лишь свой бокал, и заменив мой на новый.

Я, подобно статуи, неподвижно сидела, проклиная себя за слабость, проявленную к спиртному, выпитому для храбрости. Алкоголь точно не улучшит мой английский.