Игра на жизнь

– Все в полном порядке, Ренусь! – Борис улыбнулся ей. А на душе стало тревожно: видимо, ребята уже успели доехать до места, где он подобрал Машу, и нашли тормозной след его Ласточки. Сейчас «Лексуса» в поле зрения не наблюдалось, но Борис не исключал возможность встретить их на трассе: здесь, где собрались на ночлег братья-дальнобойщики, мало кто отважился бы на попытку расспросить одного из них на глазах у всех остальных, если заранее предполагал, что допрашивать придется «с пристрастиями». Это сразу настроило Бориса на то, чтобы на трассе держать сегодня ухо востро, в том числе не исключая и возможной слежки.

Забравшись в кабину, он обнаружил, что Маша снова уснула. Не став ее будить, он сунул ее завтрак в термопакет, а сам быстро перекусил и сел за руль. Взглянул на себя в зеркало, провел рукой по щетине. Побриться бы! А то сходство с морским пиратом становилось все сильнее: тельник, серьга, а теперь в компанию к усам еще и борода пробивается! Но время поджимало. Поэтому, в ущерб своей внешности, Борька потратил несколько драгоценных минут на то, чтобы пробежаться по новостной ленте интернета. И, как выяснилось, не зря! В областных новостях сразу бросился в глаза уже знакомый, названный вчера Машей поселок. Открыв заметку, Борис прочитал о пожаре, случившемся там вчера. Сгорел дом семьи Петляковых, на пожарище обнаружены два тела, предположительно – хозяев дома, пенсионера и его жены. Об их дочке (или невестке?), Машиной матери, не было ни слова.

Стараясь отогнать от себя мрачные мысли, Борис включил зажигание. Ему необходимо было сдать груз сегодня, до обеда. Так что пора было ехать.

* * *

– А где папа?! – этот вопрос на разные лады звучал из Ленькиных уст не раз и не два, и пока они ехали, и когда все, включая Неверова, зашли к ним домой. Лиза пыталась ему объяснить, что папы пока нет, но обнадеженный своей находкой Ленька все равно выискивал отца, и из окна машины, и дома, по комнатам, где Борька иногда играл с ним в прятки. Не в силах больше это выносить, Лиза подхватила сына на руки и повесила Борькин медальон ему на шею.

– Держи! Папа пока в дороге! Ты что, перестал это понимать?! Вот когда он приедет, ты сразу ему цепочку и отдашь. А пока марш мыть руки!

Ленька смирился, ушлепал в ванную, вертя в руках золотой кругляш, а Лиза развернулась к мужчинам:

– Ярослав, спасибо тебе за все! Антон, а ты, как я поняла, иногородний? Оставайся сегодня у нас! Есть свободная комната.

– История повторяется. – Ярослав не удержался от усмешки, наверное, вспомнив те времена, когда он, только что вернувшийся из тюрьмы, тоже жил у Лизы, потому что идти ему тогда было некуда: его бабушку убили, и его собственная квартира была опечатана. – Но в этом есть свои плюсы! Так ты действительно будешь рядом с ней, пока меня нет.

– Если Борьке потом ничего дурного на наш счет в голову не придет, то я бы согласился, – осторожно сказал Антон.

– Не придет, не беспокойся! – заверила его Лиза. – Борька слишком хорошо меня знает, чтобы в чем-то подозревать. Да и к тебе, именно к тебе, я думаю, он не просто так обратился?

– Нет, не просто. Может, потом как-нибудь расскажу. А пока… скажи мне, где именно этот Чернов лежит? Хотелось бы его проведать. И по возможности расспросить, не открывая ему причин своего интереса. Хотя бы так пока. Потому что в идеале хотелось бы за ним еще и последить.

– Сейчас ты в больницу уже не пройдешь, вышло время для посещения. А следить за ним смысла нет, он на ближайшую неделю лежачий. Как минимум на неделю. Хотя… – Лизе вдруг вспомнились случаи, когда к ним на срочную операцию пару раз привозили заключенных из Следственного изолятора. Сопровождавшие их полицейские потребовали, чтобы им были выданы маски и халаты, и, приковав своих подопечных к каталке наручниками, не отставали от них до самого оперзала. И потом, стоя в предоперационной, следили за тем, как уже лежащему на столе пациенту дают наркоз.

– Да неужели что-то может случиться? – забирая пока ненужную здесь каталку, высказала вслух свое удивление Лиза одному из полицейских, держащему в опущенной руке вытащенный из кобуры пистолет.

– Еще как! – заверил он ее, не оборачиваясь. – Ты просто не знаешь этот контингент! Некоторые даже на начальной стадии наркоза умудряются себя контролировать. И таких могут дров наломать! Особенно те, кому терять уже нечего.

Чернову, конечно, было бы что терять, даже если бы он предстал перед полицией не жертвой, а нападавшим. Но пока что все складывалось в его пользу и был смысл подлечиться, хотя бы немного: сейчас его мотает из стороны в сторону Из-за полученного сотрясения, что не располагает к прогулкам даже без перелома ноги, а у Чернова еще и лодыжка в гипсе, и рука, что создавало проблемы с использованием костылей. Но кто знает?.. У Лизы вдруг мелькнула мысль, а не специально ли Борька так постарался вывести этого шакала из строя на максимально возможное время? Однако все-таки закрались сомнения насчет того, как долго он задержится в их больнице.

– Лиза, ты что-то хотела сказать, – видя, что она задумалась, мужчины решились напомнить ей о себе.

– Ночами нет смысла нести караул, – сказала она, отмирая. – Отделение на ночь запирается, вспомогательные выходы из больницы – тоже. Выйти можно только через приемный покой, а там охрана дежурит. И задержит непременно: у нас бывали случаи, когда больницу пытались покинуть неадекватные пациенты, все-таки умудрившиеся сбежать из своего отделения и добравшиеся до приемника. Последний такой случай был не слишком давно, псих с «белочкой» выбежал голяком аж на автобусную остановку, так что сейчас у всех сотрудников бдительность конкретно простимулирована полученным от начмеда разгромом. Причем перепало на всякий случай всем, а не только виновникам.

– Ладно, с ночью все ясно, – согласился Антон. – А днем?

– Днем он спокойно смог бы уйти, если бы здоровье позволило, больница ведь не тюрьма. Хоть через приемник, хоть через центральный вход. Я не могу за ним следить, потому что у меня работы по горло. Вначале хотела наших санитарочек попросить, чтобы они за ним присмотрели, но затем передумала: они тоже постоянно в бегах, а потом, мало ли, какая-то из них ему в курилке что-то шепнет? У нас есть болтушки, любящие пообщаться с пациентами, особенно с симпатичными, а у этого харизма хоть и битая, но вполне способная привлечь… если в нее глубоко при этом не всматриваться. Так что я решила, что лучше не рисковать и не засвечивать свой интерес к нему. Он пока не знает, с кем его столкнула судьба, ну и чудненько.

– Значит, мне есть смысл днем… – начал Антон, но ему не дал договорить дверной звонок.

– Привет! – за дверью оказалась Вера. Почудилось ли Лизе или соседка в самом деле немного расслабилась, увидев в коридоре рядом со своим Ярославом еще и Антона? – Вы чего тут застряли? Мужа мне не отдадите, а то у него ужин на столе остывает?

– Иду, Вер, – улыбнулся ей Ярослав. – Вот, заболтались, старого знакомого встретил.

Вера окинула взглядом поздоровавшегося Антона, потом взглянула на Лизу. Ответный Лизин взгляд был тверд и бесстрастен: не Веркино дело ее в чем-то подозревать! Даже если приятель начал разуваться, явно собираясь у нее загостить. Судьей ей мог быть лишь Борька, в свое время наслушавшийся немало сплетен о своей первой жене, прежде чем все-таки решился с ней развестись. Так что и с Лизой он не станет пороть горячку, а для начала попытается все выяснить, даже если засомневается в ней.

4

Выехав, Борис остановился у первого подходящего магазина, купил Маше сменную одежду вместо ее, грязной и изодранной, и влажные салфетки. И, уже возвращаясь с пакетом к своей Ласточке, увидел возле нее знакомый по рассказам «Лексус».

– Привет, мужики! – бросил он поджидающим его снаружи двоим браткам весьма серьезного вида. – Я сейчас отъезжаю, а вы мне дорогу перекрыли.

– Отъедешь после того, как поговорим, – заявил ему один, в синей рубашке.

– Ты в этом абсолютно уверен? – спокойно спросил Борис. – А то я, если что, не люблю, когда за меня кто-то что-то решает.

«Синий» слегка завис. Борис не производил впечатления этакого силача, способного спорить с двумя крутыми противниками. Ростом чуть выше среднего, он был крепко сбит, но массой не впечатлял. Казалось, его вполне можно было сбить с ног одним хорошим ударом. И лишь внимательный человек засомневался бы в этом, взглянув в холодно-наблюдательные глаза Бориса, а также обратив внимание на не массивную, но очень четко прорисованную мускулатуру его плеч, не скрытую безрукавной тельняшкой. Кое-кого и сама тельняшка заставила бы крепко задуматься. Но братки были уставшими, злыми и невнимательными.

– Придется полюбить! – заверил «синий» после запинки. – Ты вчера наследил своими колесами на семьсот седьмом километре!

– И что? Вернуться и подтереть?

– Можешь не торопиться. Расскажи лучше, перед кем это ты так круто там куролесил.

– Ты не поверишь: перед собой! Задремать угораздило за рулем.

– А потом выехал и стоял на обочке.

– А ты бы сразу после такого виража смог ехать дальше? Я лично нет! У меня сердце, знаешь ли, не казенное, и нервишки пошаливают иногда.

– Крови на дороге нет, и к ментам он не обращался, – выдал второй, в пиджаке, до сих пор только следивший за разговором. А теперь он заговорил, обращаясь к своему напарнику: – Значит, если кого-то подобрал, то до сих пор возит у себя в кабине. Дашь нам ее осмотреть! И покажешь свой видеорегистратор! – скомандовал он, теперь переводя взгляд на Бориса. – А потом езжай себе дальше.

– Извините, ребята, – Борис с наигранным огорчением развел руками. – Но санкции на обыск у вас нет, а незваных гостей я не люблю… как-то так…

Он уже был готов к тому, что сейчас разговор перетечет в иную плоскость, поэтому быстро уклонился от внезапной атаки «синего» и срезал его, движущегося еще по инерции, хорошим ударом снизу в челюсть. А потом, не дожидаясь реакции второго, двинул и ему, под ребра, а когда тот судорожно согнулся, – в лицо, заставив отлететь на спину и звонко добавить уже самому себе об асфальт затылком. «Синий», уже начавший подниматься с асфальта, был отправлен обратно точно выверенным ударом ноги, и на этот раз он выказал желание задержаться в лежачем положении подольше.

Понимая, что эта парочка, придя в себя, погонится за ним, и не исключено, что даже попытается стрелять по колесам – вполне возможно, что было из чего! – Борис быстро метнулся к их машине, вытащил из замка зажигания опрометчиво оставленные там ключи и зашвырнул их подальше, в густо заросшую кустами канаву, из которой в ответ на бросок благодарно чвякнула жидкая грязь.

– Повежливее надо быть, ребята! – сказал Борис на прощание, не заботясь о том, услышат его или нет, и быстро вскочил в свою кабину, повернув в замке тут же всунутый ключ. Спросил под мерный гул заработавшего двигателя:

– Машунь, ты как? Нормально? Тогда держись, малышка! Сейчас потрясет.

Перекрыть дорогу ему, безусловно, пытались, поставив «Лексус» прямо перед его фурой. Но не на того напали! Не желая таранить неприятельский транспорт, создавая прецедент для гаишников и царапая собственную машину, Борис для начала сдал назад, заботясь лишь о том, чтобы все еще валяющиеся противники не оказались у него под колесами. Прицеп съехал с площадки и потянул назад, пытаясь нырнуть в канаву вслед за выброшенными ключами. Но у Бориса коробка передач была перебрана его собственными руками! И силу своего движка он знал! Так что переключился и нажал на газ, выруливая с площадки под почти немыслимым углом. Фуру действительно пару раз весьма ощутимо тряхнуло, но потом, привычно не желая подводить своего хозяина, Ласточка уверенно рванулась вперед, на трассу, как выпущенный из тесного садка дельфин на вольную воду морского залива.

– Машунька, ты успела поесть? Тогда держи вот это! – оказавшись на ровной дороге, Борис сунул за занавеску пакет с одеждой. – Там салфетки есть, оботрись, потому что искупаться пока негде. И переоденься в чистое, не бойся, я не буду подсматривать. А свою грязную одежку сложи пока в этот же пакет, с ней потом разберемся.

– Спасибо, – смущенно выдавила из себя девочка. Вначале зашуршала, завозилась. Но потом вдруг затихла и позвала: – Дядя Боря!

– Что, малыш?

– А эти дядьки, которые сейчас были… они за нами не погонятся?

– Нет, не бойся, – Борька поднес саднящую руку ко рту, подул на содранные костяшки. – Только скажи мне, как ты их сумела увидеть?! Я же просил тебя сидеть за шторкой и не выглядывать!

– Я осторожно, только в маленькую щелочку. Они что-то говорили около машины, и мне стало страшно, потому что ты ушел. Я боялась, что они к нам полезут.

– Это те же самые были, которые к твоему дедушке приезжали? – спросил Борис, уловив в Машином голосе панические нотки. И, дождавшись короткого «да», заверил: – Не бойся, моя маленькая, я тебя в обиду не дам. Отвезу тебя к дядям полицейским, которые тоже тебя защитят и постараются найти кого-то из твоих родных. Все будет хорошо!