Шашлык из курочки Рябы

Пока пес радовался тому, что нашел хозяина, родственники стояли в полнейшем недоумении.

– Саша? – переспросил дядя.

– Сынок? – удивилась тетя.

И они переглянулись между собой, а потом снова уставились на Сашу.

– Должен перед вами покаяться, что не признался раньше. Я вовсе не ваш племянник, а всего лишь сосед ваших родственников.

– А как вы оказались в доме? – удивился мужчина.

– В дом вы меня сами привели.

– Но разве это… не ваших рук дело?

И он ткнул пальцем в направлении чуланчика. А вот его жена соображала значительно быстрей.

– Быстро звоним в полицию! – воскликнула она. – Раз это не племянник, а какой-то соседский пацан, так и нечего нам с тобой его жалеть! Никто нас за это не похвалит!

– Но это не наши методы.

– Ничего, ради благого дела можно и к слугам Ирода за помощью прибегнуть. Пусть отвечает за свои делишки по всей строгости.

Саша встревожился:

– За что отвечать? Я ничего плохого не делал.

– А это уж слуги темные сами с тобой разберутся!

Но вопреки ожиданиям этих двоих, полицейские заинтересовались в первую очередь биографией самих родственников. И где-то Саша мог их понять. Ведь у родственников при себе не оказалось никаких документов, подтверждающих их родство или хотя бы свидетельствующих о том, кто они сами есть такие. А вот Сашу полицейские уже хорошо знали, потому что он совсем недавно помог раскрыть убийство другой своей соседки. И в здешнем отделе полиции у него даже был свой друг – следователь Грибков. Тот показания Саши выслушал с большим интересом, а вот к родственникам отнесся с большим подозрением.

– И откуда прибыли в наши края? Издалече?

– Из Пскова.

– Ого! Из самого Пскова. И адрес можете назвать?

– Мы живем в Псковской области.

– А точнее?

– В деревне.

– Псковская область большая. И деревень в ней много. Как именно называется ваша деревня?

– Хворостинка.

– Что-то знакомое название, – нахмурился Грибков. – Откуда я могу его знать?

Родственники молчали.

Но зато один из коллег Грибкова подсказал ему:

– Из наших сводок слышали, не иначе. В этой Хворостинке жили подвижники из секты отца Феодора.

– А-а-а… Помню. Громкое дело было. Но его же год назад посадили.

– Его-то посадили, а паства разбежалась.

Родственникам такая осведомленность полиции пришлась совсем не по душе. Муж снова достал Библию, а жена вооружилась распятием.

– Слуги Ирода упекли нашего благого отца и учителя Феодора в темницу, но души праведные вам там не удержать.

Грибков с подозрением посмотрел на них.

– Уж вы не из тех ли бедолаг, что пытались самосожжением спастись в сарае?

– То не сарай был, а Ковчег. Мы на нем должны были под руководством отца Феодора на небо вознестись. Уже и день был назначен. Но силы злые нам в этом помешали.

– Ну, вот что мне с вами делать? Почему без документов ездите?

– Печать Антихриста нам запрещено на себя принимать.

– Очень хорошо, но паспорт тут при чем?

– В нем главное зло кроется. Как только людям паспорта навязали, так в этом мире все кувырком и пошло. Не должен человек ни перед кем кроме Господа Бога отчет держать. А Господу паспорта наши и другие бумажки не нужны. Он и так всякого насквозь видит. И его, и дела его, и отцов, и матерей вместе с грехами всего рода человеческого.

– Ну а что у нас в поселке вы делали?

– К родственникам приехали. Умерли они. Нам Сережа, племянник наш, написал. Сообщил, что горе случилось, позвал приехать. Вот мы и примчались.

Они принялись рассказывать, и нарисовалась совсем уж удивительная картина. Ваня с Катей, или, как звали их друзья, Иоанн с Екатериной, жили в той самой печально известной полиции деревне Хворостинке, которая чуть было не стала кладбищем для последователей секты отца Феодора. Учение его было неким симбиозом всевозможных сект, существовавших в самые разные времена. И в конце концов, как ни таились сектанты, и на них тоже нашлась управа.

Сами сектанты своего отца Феодора обожали, они звали его Пророком, церковь свою Ковчегом, а самих себя овцами или агнцами. И, как во всякой порядочной секте, каждый ее последователь был готов жизнь отдать за своего лидера. Ничем не отличались от остальных и Ваня с Катей.

С отцом Феодором они были вместе уже больше двадцати лет, другой жизни для себя не мыслили, и от огненного вознесения на небеса, которое уготовил для них их пророк, они спаслись разве что чудом. В тот день, когда слуги Ирода нагрянули в окрестности Хворостинки, Ваня с Катей были в лесу и заблудились в нем. Вернулись они лишь на следующее утро и с удивлением обнаружили, что их деревня словно бы вымерла.

– Всех наших братьев злые силы увезли и заключили в сырые темницы.

– Ваши друзья проходят реабилитацию в лучших психиатрических клиниках страны. С ними работают прекрасные специалисты, и вам бы тоже к ним надо.

– Мы Божьи овцы, что ни уготовит нам Господь, все примем с покорностью.

А Катерина в очередной раз взмахнула над головой распятием. Жить в Хворостинке одним оказалось совсем не таким уж плохим делом. Супруги быстро собрали всю скотину, которой прежде владела вся община совместно, и неожиданно для самих себя оказались богатыми ското- и землевладельцами.

– Только коров у нас сейчас больше двадцати штук. А еще телята, козы и овцы, свиньи и кролики. А уж про птицу и говорить не приходится. Мы ее и не считаем.

Конечно, при таком хозяйстве без помощников было трудно обойтись. Но окрестные мужички славились любовью к выпивке, чего ни Катерина, ни Иоанн категорически не признавали. Этому их научил отец Феодор, который не признавал вина ни в каком виде, и даже таинство Причастия в секте проходило без этого напитка. Причащались кусочками сахара, которые пророк кропил собственной кровью, этого считалось достаточно. Поэтому принять заведомого пьяницу под свой кров супруги не могли. И, помучившись, вспомнили про родного племянника Сережу, который родился у Ани – младшей сестры Иоанна.