Ты полюбишь

Каша действительно была самой вкусной в жизни Полины, а от кофе можно было получить экстаз. Или все это, потому что готовилось руками мамы.

– Мам, – начала Полина, – как ты думаешь, может ли взрослый человек поступиться своими принципами, которых он придерживался годами, ради другого человека?

– Я тебе так скажу, Полюш, твой папа, до встречи со мной всегда говорил, что женится только после тридцать лет, потому что надо встать на ноги, получить хорошую работу и иметь в дальнейшем возможность обеспечить свою семью. И в его представлении этой женщиной должна быть Машка Иванова, с параллельного потока, блондинка такая длинноногая была, с зелеными глазами. А в итоге? Он женился на мне в двадцать лет, не имея за плечами ничего, кроме 3 лет института. На мне, голубоглазой брюнетке. Так что, если что в этой жизни и можно планировать, так это точно не выбор своей женщины.

– Спасибо, мам. Я тебя люблю!

– Не было никакой Машки Ивановой. Придумала что-то, – услышав их разговор, вмешался папа. – Не слушай ее, Полюш. Я как твою маму увидел, сразу понял, в доску разобьюсь, а она будет моей. Выходила такая шикарная из института, ни на кого внимания не обращала. Царица – не иначе!

– Пап, и тебя люблю!

Но как бы не хотелось покидать родительский дом, настало время выезжать обратно, к себе в берлогу, где ее будет ждать одинокая бутылка вина, еда из ресторана и тишина.

– Ты какую кухню все-таки предпочитаешь, Полина-малина? – спросил Саша, как только она ответила на его звонок.

– Вообще французскую…

– Плохо, не люблю все французское. Как ты смотришь на паназиатскую?

– Положительно. Люблю пад-тай с креветками. А к чему эти вопросы?

– Мне кажется, мы решили, что сегодня вечером я к тебе приеду. Можем, конечно, куда-нибудь сходить, но у меня еще есть планы на счет тебя на вечер. Так что? Паназиатская все-таки?

– А не слишком ли вы много на себя берете, Александр Николаевич, – с небольшим налетом флирта спросила Полина.

– Что вы, Полина Сергеевна. В самый раз! Сегодня в семь вечера я у тебя. Жди, – и отключился.

Ну вот и принципы, которые так были дороги Саше летят в тартарары, как только на горизонте появился его царица Полина.

***

Собираясь на свое первое свидание, Полина даже не удосужилась надеть платье: просто обычные джинсы и обычная футболка. Вот так обыденно и привычно для нее. Для студентки третьего курса Полины Афанасьевой. Но для взрослой девушки такое отношение к свиданию уже неприлично. И вообще, свидание ли это? Слишком все запутанно и непривычно было для Полины. Но, тем не менее, это не мешало ей привести себя в порядок и быть в полной боевой готовности за два часа до того, как через порог ее квартиры переступит Саша. В очередной раз.

Властный и такой жадный поцелуй настиг ее как только Саша оказался у нее в квартире и закрыл за собой дверь. Такой жесткий и такой одновременно мягкий поцелуй, как и сами губы Ярского. Такого противоречивого. Но от которого ноги подкашиваются, а в животе зарождается тепло, уже становящееся привычным для Полины. Скучал. Он скучал. Он скучал по ее губам, по ее коже. По ее запаху. Его губы уже ласкают ее шею, задевая самая чувствительные места, срывая легкие стоны. Его губы уже спускаются ниже, отодвигая в сторону край платья, добираясь до кружевного черного лифчика…

– Ты же привез пад-тай? – опять с легкой хрипотцой спросила Полина?

– Ну что ж ты за ведьма такая, а? – улыбаясь ответил Саша. – Полин, – посмотрел он своими ярко-зелеными глазами, подбирая каждое дальнейшее слово. – Я хочу, чтобы ты была со мной. Без всяких условий и договоров. Просто БУДЬ СО МНОЙ. Я пи*дец как за*бался, – признался Саша, двумя руками обхватив ее голову, нежно поглаживая скулы большими пальцами, – Ты же в голову мне поселилась, под кожу проникла! Глазами своими опять утопить решила, – чуть грубее сжал ее Саша, – Полина?

И накрыл ее губы своими, опять жестко и властно, без спроса раздвигая языком губы и вторгаясь в ее рот. Как завоеватель.

– Если ты не остановишься , то мой пад-тай остынет… – сказала Полина, когда Саша уже перешел к ее шее, лаская и слегка покусывая.

– Ведьма! Идем. Но сегодня я от тебя никуда не уйду, – и прижал Полину обратно к стене, раздвигая бедром ее ноги, чтобы дать почувствовать все его желание.

***

– Пад-тай с креветками, дим-самы, салат из авокадо и краба, еще салат из авокадо с клубникой и шпинатом, виндалу из ягнятины, вок из рисовой лапши с морепродуктами, стейк из лосося в кокосовом молоке, кальмары с солью и перцем и креветки пак-чой с соусом чили. Извини, без десерта. Но в магазине я купил наполеон. И Pinot Gris из Новой Зеландии.

– Ощущение, что меня готовят на убой, – оглядывая все блюда, что Саша выложил на стол сказала Полина.

– Я не знал, что тебе больше понравится, – мило улыбнулся Саша, даже слишком мило, – и потом, все эти калории от еды сгорят через каких-то пять часов, – уже хитро улыбнулся Саша.

– И все-таки ты излишне самонадеян.

Полина накрыла стол, разложила еду по тарелкам и достала фужеры для вина. Думала еще принести подсвечники, чтобы обстановка казалось более интимная, все-таки это их совместный ужин, как пары. Но из вредности не стала: пусть ее (ммм… ее, как звучит…) Ярский как положено позовет ее на свидание, как мужчина женщину, не заявляя безапелляционно о своих намерениях. Пусть подарит букет цветов, пусть открывает ей дверь в машину и отодвигает стул в ресторане, пусть ведет себя как джентльмен, а не как обезумевший маньяк, который нападает и овладевает ее ртом, как только откроется дверь.

– Почему французская кухня? – спросил Саша

– Мне нравится Франция.

– Почему?

– Потому что Париж, Шанель №5, Вино Бордо, тоненькие чулочки, берет и красная помада, Эдит Пиаф и Мирей Матье, Жан Маре и его легендарный фантомас, шикарный Ален Делон, первая в мире выставка импрессионистов в Париже, эпоха new look с Кристианом Диором во главе, мюзикл Нотр-дам-де-Пари, где поет Гару с его пробирающим до мурашек голосом…что? – спросила Полина, когда встретилась взглядом с улыбающимся Сашей.

– Любимое блюдо?

– Не блюдо… десерт… макарон, – улыбнулась Полина и от наслаждения закрыла глаза. – Я однажды смотрела фильм, где главная героиня зашла в одну пекарню, которая находилась на углу улиц Сент-Оноре и дю Пон Неф. Она узнала, что парень, в которого она была влюблена с детства смертельно болен. Камиль, так звали героиню, долго бродила по улицам, пока не набрела на эту кофейню, ее привлекли два голубя, которые были нарисованы на двери. Они символизировали собой союз двух влюбленных, которые имеют связь как с землей, так и с небом. И мне запомнился кадр, где она выбирала эти пирожные, разноцветные, такие притягательные, что смотришь на них и нет ни одной мысли отказаться. На следующий день я купила себе эти пирожные, в магазине, в отделе рядом с эклерами и берлинскими пирожными, – улыбается Полина, когда рассказывает эту историю, – они, конечно, по вкусу были далеки от тех, которые я потом пробовала уже в более профессиональном исполнении. Но тот момент, когда ты его откусываешь и представляешь себя в том кафе, где состаренная мебель, маленькие столики и большая витрина с пирожными, для меня был моментом какого-то счастья. Будто я стала на шаг ближе к своей мечте.

– Твоя мечта съездить в Париж?

– Да, одна из, – стесняясь ответила Полина, опустив глаза, – наивно, да?

– Для тебя нет, – по-доброму ответил Саша, – но сейчас редко встретишь человека, который хочет открыть для себя какую-то страну или город. Да просто попробовать что-то новое, то же пирожное. Путешествие – да, все любят. Но чтобы погрузить в атмосферу новой страны, новой культуры, просто изучать, проявлять здоровое любопытство…

– У тебя есть мечта?

– Полина, мечта – это то, что ты хотела бы получить, но далеко не факт, что получишь. Это скорее что-то отдаленное, нарисованное твоим воображением. У меня нет мечты. Есть то, что я задумал сделать, цель. Я продумываю свои шаги, свою логику действий, просчитываю затраты, как материальные, так физические. Затем делаю эти шаги и очень часто получаю то, что и задумал. А если нет, значит переделываю расчеты и начинаю все заново. Для меня не существует понятия “Хочу”. Я просто беру и делаю: покупаю билет, сажусь на самолет и прилетаю.

– Звучит очень скупо и по-мужски логично. Но мы просто по-разному называем конечную точку. У меня мечта, у тебя цель. И какова же твоя ближайшая цель?

– Раздеть тебя, зацеловать и затрахать, чтобы твои стоны слышали соседи, а наутро у тебя пропал голос оттого, как ты кончала, а еще…, – Саша сказал пару непристойностей на ушко, что щеки Полина зарделись алым румянцем. – Рассказывать какие шаги я буду предпринимать?

Полине потребовалось пара минут, чтоб собраться самой и свои мысли: Ярский действовал на нее подавляюще. Своими разговорами, своими касаниями, своим ароматом, да даже своим красноречивым взглядом, в котором так все-таки хочется увидеть ядовитые искорки желания, причина которого – она.

– Какой ты все-таки самонадеянный. Александр Николаевич, зачехлите вашу шпагу, – съязвила Полина.

– Уверена?

И одним рывком усадил Полину себе на колени, закинул ее голову выше, давая шее открыть самые ее чувствительные точки. И поцеловал. Сначала нежно, едва касаясь и щекоча своим дыханием, затем усиливая поцелуй и покусывая нежную кожу. Безусловно, Саша уже знает, где поцеловать и как, чтобы услышать как дыхание Полины сбивается, рот приоткрывается, а ее руки уже во всю наводят беспорядок в Сашиных волосах, то оттягивая их, то проводя своими коготками по коже.

– Саш… тебе пора, – собирая остатки разума по уголкам ее тела, где целовал ее Саша, сказала Полина.

– Маленькая язвительная сучка ты, Полина, – ответил ей Саша, посмотрев на нее своими потемневших взглядом.

Отцепиться друг от друга было сложнее, чем виделось это Полине: его запах уже на ней, его руки обжигают и еще долго будет чувствоваться тепло в тех места, где он касался, его голос навсегда в ее голове.

– Саш, это правда, что ты сказал про то, что хочешь попробовать быть вместе?