Ведовское. Наследие Гневояра

– Его младший брат. Существо, однако, злобное и изворотливое. Но в былые времена мельнику без него никуда. Чтобы мельница работала, глубоко должно быть. А где глубоко – там омут. А где омут – там омутник… – бабушка замолчала. Но ее рассказ показался девочке незаконченным.

– А где омутник… – вкрадчиво начала она.

– Нет, Маша, – покачала головой бабушка, поняв, к чему клонит девочка. – Людские жертвы водяные и омутники уже давно не берут. Со времен правления Василия. Договор между ними и ведунами крепкий нерушимый заключен. А вот от лакомства вряд ли кто откажется. Я ему-то блинков сюда занесу, то хлебца – вот он и не дичает.

– А если не подкармливать его? – спросила девочка. Теперь она догадывалась о причинах бабушкиных прогулок и отлучек ранним утром. Сколько же еще волшебных существ, скрытых от людских глаз затерялось в современном мире?

– Оголодать может и со злости человека к себе утянуть. Многие существа предпочли в Ведовское жить перебраться, чтобы не прятаться от неведующих по закоулкам, а некоторые предпочли остаться. Но с условием – хранить свое существование в тайне.

Тем временем бабушка отклонила сломанную дощечку и пропустила Машу внутрь строения. Не без внутреннего трепета, девочка шагнула в полумрак. Бабушка, не отпуская руку девочки, последовала за ней. Медленно глаза девочки начали привыкать к темноте тесного помещения. Несмотря на то, что Маша была предупреждена о появлении хранителя, призрак мельника возник неожиданно, и девочка еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Савелий Лукич явно ожидал и готовился к приходу гостей. Он церемонно поклонился в пояс и торжественно начал:

– Доброго здоровья, барышни! Добро пожаловать в Ведовское царство! – и снова склонился в низком поклоне, который вряд ли смог бы изобразить, не будучи бестелесным призраком.

– Здравствуйте, – робко поздоровалась Маша, стараясь скрыть смущение, смешанное с любопытством.

– Юная госпожа! Юная госпожа Голицына, – простонал Сава-мельник, протягивая полупрозрачные руки в сторону девочки. – Как вы добры ко мне, юная барышня!

Не ожидая такой реакции, Маша непроизвольно дернулась в сторону, зацепившись за что-то невидимое в темноте ногой, и чуть было не упала. Бабушка вовремя подхватила ее и настойчиво подтолкнула к образовавшейся в стене двери. Выйдя на свежий воздух и вдохнув полной грудью, девочка немного пришла в себя. Казалось, в мельнице от страха она позабыла, как дышать и только сейчас, оказавшись на солнечной поляне посредине леса, вновь обрела это умение.

– Я что-то не то сделала? – спросила Маша.

– Ты не причем, Маша, – бабушка на ходу отмела сомнения. – Порою, Савелий Лукич бывает чересчур надоедлив, но он совершенно безобиден и не может причинить вреда. А к Голицыным он вообще питает необыкновенную слабость. Всегда мы у него в любимчиках ходим, – засмеялась она.

– Но почему именно мы?

– Ну это, Маша, долгая история, – уклонилась от ответа женщина. – А нам с тобой не мешало бы поспешить. Смотри, экипаж уже дожидается нас.

Девочка посмотрела в сторону, куда указывала бабушка и замерла от восторга. Волшебная (да, именно, волшебная, охарактеризовать ее по другому было бы преступлением) карета переливалась на солнечных лучах. Красное с золотом. От обилия роскоши рябило в глазах. Резные двери были украшены изображением царской короны, выложенной разноцветными каменьями. Маша подозревала, что камушки самые что ни на есть драгоценные. Но больше всего ее поразили кони. Тройка огромных, пышущих силой и здоровьем белоснежных красавцев. И грива! Такого девочка не видела нигде! Пышная, золотистая, завивающаяся крупными кольцами. Кони, взиравшие на подошедших к ним женщину с девочкой умными осознанными глазами, стояли смирно, чуть склонив голову. Двери кареты раскрылись, приглашая войти внутрь.

Мягкие и удобные обитые красным бархатом в царский вензель кресла, в которых можно было утонуть. Определенно, поездок с таким комфортом в жизни девочки еще не случалось. Внезапно к Маше пришло озарение.

– А кто будет управлять каретой? – поинтересовалась она, заметив, что никого, кроме них с бабушкой, поблизости нет.

– Никто, – улыбнулась Ольга. – Это волшебные кони. Сивки-бурки настолько умны, что могут справиться с задачей и посложнее, чем доставить карету до места назначения.

Тем временем экипаж тронулся в путь. Маша сразу же приникла к окну, ожидая увлекательную поездку со сменяющимися красочными пейзажами, но карета резко начала набирать высоту и взмыла в облака. Девочка от неожиданности вскрикнула, когда поток свежего воздуха из приоткрытого окна ударил в лицо. Вот так сюрприз! Летающие кони! Интересно, бабушка просто забыла об этом предупредить или же смолчала преднамеренно, чтобы путешествие стало для внучки неожиданны сюрпризом. Маша восторженно наблюдала за лениво проплывающими мимо облаками. Они были похожи на сладкую вату, которую она очень любила в детстве. Каждый раз, приезжая в цирк или парк аттракционов, Маша в первую очередь вела родственников в сторону буфета.

Ольга откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза, притворившись спящей, в надежде, что к разговору про мельника в ближайшее время возвращаться не придется. Новые впечатления вытеснят из внучкиной головы ненужные вопросы. Время посвящать девочку в темные семейные предания еще не наступило.

Постепенно карета начала спускаться, и Маше удалось разглядеть высокие башни необычных строений. Перед взором девочки проплывали причудливые сказочные терема с разноцветными резными окнами и коньками на крышах. Один из теремов больше других привлек внимание девочки. Строение отличалось от всех остальных особой пышностью: его выкрашенные в алый цвет башни сверкали на солнце. Присмотревшись, она увидела во дворе людей: несколько человек, видимо хозяева, встречали троих выходивших из экипажа ведунов. Рассмотреть их лучше не удалось – карета пронеслась дальше. Наконец, миновав еще несколько зданий, кони опустились на площадь. Покинув экипаж, бабушка с внучкой оказались подхваченными многолюдной шумной толпой, которая понесла их по выложенной зелеными камушками дорожке. Первое время Маше было страшно наступать на такую красоту, напоминающую малахит.

Вскоре толпа вынесла путниц на просторную площадь. Здесь было многолюдно и весело. Чей-то звонкий озорной голос распевал задорные частушки, по окончанию которых по толпе проносилась волна смеха. Со стороны разноцветных шатров-палаток доносились разноголосые призывы: кто-то предлагал отведать молодильных яблок, кто-то рекламировал новейшие разработки скатертей-самобранок с разнообразным меню на каждый день. С противоположной стороны предлагали ознакомиться со скоростными моделями ковров-самолетов. От такой многоголосицы у Маши голова шла кругом. Бабушка подхватила растерянную внучку под руку и повлекла за собой. По пути Маша не могла себя заставить не вертеться по сторонам. Хотелось все рассмотреть лучше. Особенно привлекали внимание необычные наряды ведунов: старинные сарафаны свободного кроя, длинные необычного фасона платья на состоятельных женщинах, все это яркое и броское. Мужчины были одеты немного скромнее. Кто-то в простой не яркой холщовой рубахе, а кто-то в темном сюртуке из плотной дорогой ткани. Маша поймала несколько любопытных взглядов в свою сторону. Безусловно, они с бабушкой отличались одеянием ото всех присутствующих.

– Оля, – вдруг раздался высокий женский голос. В сторону Маши с бабушкой двигались трое: темноволосая бледнолицая женщина в длинном темно-синем почти черном платье, девочка, как две капли воды похожая на нее, и миловидная румяная золотоволосая девушка с черными, как ночь, глазами. Маша никогда раньше не видела такого сочетания цвета волос и глаз, но стоило признать, что незнакомка была очень красива.

– Настя! – бабушка потянула Машу навстречу идущим. – Нам с Машей пришло приглашение от Державиных, – сообщила она на ходу.

– Я слышала. Рада, Оля, очень рада за вас!

– А это – моя Маша, – бабушка указала на внучку.

– Здравствуйте! – Маша улыбнулась подошедшим.

– Машенька, Анастасия Владимировна Феодоровская будет преподавать у тебя в Чароведе. А еще она директор школы, – ввела в курс дела бабушка.

– А еще школьная подруга твоей бабушки, – с улыбкой добавила темноволосая женщина. – А это мои дочери, – она указала на своих спутниц. – Наина, как и ты поступает в Чаровед в этом году, а Ладомира завершает обучение в выпускном классе. Девочки сдержанно поздоровались. Маша заметила, что они украдкой бросают на них с бабушкой любопытные взгляды. Она приветливо улыбнулась сестрам.

– Рада нашему знакомству, – младшая протянула ей руку. – Будем учиться вместе. Я уже бывала в Чароведе, и замок мне немного знаком. Знаешь, как там красиво! А ты уже ходишь в школу на своей стороне? Расскажи! У меня никогда не было знакомых из мира неведующих! – торопливо протараторила она. При взгляде на Наину смущение покинуло Машу. Ну что она себе напридумывала про другой мир! Дети ведунов ничем не отличаются от ее одноклассников!

– Я тоже очень рада познакомиться. Конечно, я уже учусь в школе. Шесть классов закончила.

– Шесть?! – глаза девочки расширились от удивления.

– Ну мы в семь лет в первый класс идем, – пояснила Маша.

– Наина может заболтать любого, – засмеялась Феодоровская. – Дочка, ты не сильно-то докучай Маше расспросами.

– Да, брось ты, Настя! Разве не видно, девочки подружатся! – успокоила ее бабушка. Старшая сестра участия в беседе не принимала. Она молчаливо стояла в стороне и смотрела на видневшиеся издалека яркие башни богатого дома. Ее золотистые локоны переливались на солнце. Глядя на нее, Маша подумала, что именно так должны были выглядеть сказочные красавицы, о которых она читала в книгах.

– Прошу простить меня, – девушка, наконец, подала голос. – Но я вынуждена вас покинуть. Рада знакомству, – проговорила она, стараясь не встречаться взглядом с матерью. – У нас еще будет время поближе познакомиться в Чароведе, – обратилась она к Маше и поспешила скрыться в гуще толпы. Анастасия Владимировна проводила дочь неодобрительным взглядом.

Сначала было решено отправиться за покупками. Маша забеспокоилась, она была не уверена, что на обычные рубли можно покупать в ведовском мире. Но бабушка извлекла из кармана золотую монету и показала внучке. Там, где девочка привыкла видеть орла, красовалось теснение короны и витиеватая буква «Д». Когда книги, пергаменты, перья для письма были куплены, женщины повели девочек выбирать школьную форму. Впервые Маша узнала, что девочки в Чароведе носят длинные сарафаны. У учеников светлокласса одежда ярко-алой расцветки, у поступивших в темнокласс – синей. Примерив яркий наряд, Маша в восторге застыла перед зеркалом.

– По-царски! – раздался скрипучий голос, и по зеркалу прокатилась волна ряби, словно, это было вовсе не зеркало, а речная гладь, после чего изображение пропало.

– Спасибо, – ошарашено проговорила девочка, на всякий случай отступив от необычного предмета подальше. Чудеса, да и только! Кони летают, зеркала разговаривают! Какие диковинки ожидают впереди?

Когда с покупками было покончено, Анастасия Владимировна предложила:

– Оля, может отпустим наших девиц погулять? Пусть побродят по площади, полюбуются. Гостинцев себе выберут.

– Почему бы и нет, – пожала плечами бабушка. – Держи, – она протянула Маше еще одну ведовскую монетку. – Купи себе что-нибудь. Будем ждать вас у экипажа.

– Хорошо! – Наина уже тянула новоиспеченную подругу в гущу событий.

Глава 9. На ярмарку

Как только начало светать, неясный шум, доносившийся с первого этажа, разбудил мальчика. Андрей неохотно открыл глаза и уставился в потолок, мысленно перебирая запланированные на день дела. Самое, пожалуй, важное на сегодня было посещение ведовской ярмарки. Из года в год мальчика, как будущего наследника, предъявляли публике. В силу своего возраста ему не приходилось делать никаких заявлений, он просто восседал рядом с правителем Алексеем и… скучал. Положение наследника в Ведовском накладывало определенные обязательства. Зачастую обычные мальчишечьи забавы были доступны Андрею только во сне. Сегодняшней ночью мальчику приснился именно такой интересный сон, где он веселился с друзьями солнечным днем. Мальчишки, среди которых Андрей не мог вспомнить ни одного знакомого лица, беззаботно резвились у реки. Они с громкими криками гонялись друг за другом, поднимая фонтан брызг. Андрей наморщил лоб, пытаясь припомнить черты приснившихся лиц. Перед ним тут же возникло голубоглазое лицо с чуть вздернутым озорным носиком. Мальчик вспомнил, что во сне это был его самый главный настоящий друг, с которым можно было поделиться любыми секретами. К сожалению, в жизни такого друга у Андрея не было. Его окружало множество приятелей. Дети из знатных ведовских семей, такие же юные аристократы, как он, вряд ли бы позволили себе шумное времяпровождение.

Вскочив с кровати, мальчик прошлепал босыми ногами в соседнюю комнату. Вход в нее, чтобы не бросаться в глаза, был скрыт гобеленом с изображением фамильного герба Плутов: два черных пера, скрещенных между собой, словно две шпаги. Когда-то эта комната служила пристанищем для игр, но постепенно, с взрослением Андрея, ее облик менялся. Сейчас стены представляли один большой мольберт для рисования. Наследник любил проводить время с кистью в руках, изображая на стенах то, что когда-то произвело на него впечатление. Здесь красовалось реалистичное изображение тройки черных коней, несущихся вскачь. Казалось еще немного и лихие кони снесут с ног смотревшего на них. Огромный черный ворон взирал на происходящее в комнате с надменным безразличием, казалось его глаз следит за всеми перемещениями внутри апартаментов. Здесь же был изображен исполинский дуб и маленькая, казавшаяся игрушечной на его фоне, избушка. Рисунки были выполнены в мрачных темных тонах. Но сейчас Андрею хотелось изобразить портрет в лучах летнего солнца. Мальчик взмахнул рукой и из перстня вырвался еле различимый дымок, поплывший в сторону стены. Как только облачко дыма коснулось деревянной поверхности, на стене появился огромный холст. Начаровывание холста – первое ведовство, которым Андрею удалось овладеть в совершенстве. Мальчик приступил к работе. Спустя несколько часов кропотливой работы (конечно же не без применения ведовских секретов), Андрей задумчиво наблюдал, как волшебные кисти безостановочно снуют по холсту туда-сюда, реагируя на любое его повеление. Вскоре уже начали проявляться вполне узнаваемые черты гостя из сновидений. Андрей взмахнул рукой, и кисти застыли в воздухе. Мальчик критически оглядел свое творение. Светлые растрепанные волосы трепыхались от невидимого ветерка. А вот яркие губы и голубые глаза, обрамленные густыми ресницами, вызывали сомнения. Пожалуй, такое лицо больше подходило представительнице прекрасного пола. От созерцания прекрасного юного Плута оторвали тяжелые шаги, доносящиеся до него из его спальни. «Со временем доработаю», – пронеслось в голове у мальчика, и он поспешно, чтобы отец не вздумал заглянуть в его каморку, направился из мастерской. Торопливо вбежав в спальню, Андрей предстал перед глазами раздраженного отца. Вид Плута старшего вызвал у сына робость, в голове вереницей пронеслись мысли о возможных проколах, допущенных в последнее время. Непроизвольно мальчик втянул голову в плечи и замер в ожидании выговора, при этом он старался не смотреть отцу в глаза. Но тот не спешил бранить сына, осматривая комнату, в которой являлся редким гостем. Кругом царил идеальный порядок: на столе аккуратная стопа из нескольких старинных в кожаных переплетах томов, взятых из семейной библиотеки. Прозрачный шар с клубящимся внутри темно-серым дымом виднелся на полке у окна. Половину стены занимала картина в позолоченной раме с изображением сцены охоты. Темно-зеленый балдахин скрывал от посторонних глаз под своим занавесом кровать. Проследив за взглядом родителя, мальчик про себя порадовался, что отец не видит смятую не заправленную постель.

Плут старший наконец оторвался от лицезрения окружающей обстановки и направил взгляд на сына.

– Видимо, ты настолько вжился в роль наследника Ведовского, что уже требуешь особого приглашения к завтраку, – сухо начал отец, не сводя с подростка глаз. Мальчик невольно посмотрел на часы и пришел в ужас, стрелки показывали почти девять! – Но твой внешний вид, вызывает у меня большие сомнения, что тебе вообще по силам будет справиться с этой ролью. Посмотри на себя: стоишь не умыт, не убран, с грязными руками! – в голосе Плута старшего слышалось плохо скрываемое раздражение к сыну.

Андрей быстро перевел взгляд на дрожащие руки, с испачканными в краске пальцами и еще ниже опустил голову, готовясь к продолжению отцовского гнева и боясь вымолвить слово в свое оправдание. Но Глеб лишь раздраженно махнул рукой, коротко бросив:

– На сборы у тебя не больше получаса. Если ты еще не забыл, какой сегодня день! Я жду тебя внизу в экипаже. Учти, через тридцать минут экипаж тронется, а с тобой или без тебя – это уже твои проблемы, – закончив, он вышел из комнаты, даже не посмотрев в сторону сына. Как только дверь за отцом захлопнулась, мальчик со всех ног бросился к стоявшему в углу шкафу, стремясь во чтобы то ни стало успеть спуститься вниз в установленный отцом срок…