Море любви, океан бухла

– Эдриан Петрович, ты почему завивку не сделал? Просила же, – не одобряет Вронская. – Такой праздник, а ты на Дункана Маклауда не похож!

– Я и с завивкой на него не похож, – отвергает Батюговский.

– Почему же тогда я тебя Эдрианом Петровичем называю, а бабка твоя – Дунечкой? – настаивает Вронская.

– Потому что я похожую причёску ношу.

Они с минуту молчат.

– Я часто Вас прошу о чём-нибудь, статский советник?

– Нет.

– Так почему, блять, так сложно было сделать завивку?

– Мне жена не разрешила.

– Ты посрать сходить тоже у неё разрешения спрашиваешь?!

– Это разные вещи.

– Вещи разные – суть одна! – утверждает Вронская. – Подкаблучник ты злоебучий, вот что!

– Она меня содержит, мне не с руки выёбываться.

– Вот я и говорю: подкаблучник и альфонс!

– Каждый зарабатывает как может.

Воцаряется неловкая пауза, которая постепенно размягчается.

– Есть одна веб-кам модель. Славянка, судя по внешности, чешка, мож. Или полька, – начинает Вронская таким тоном, будто предыдущего разговора и не было. – Так вот, на всех роликах она дрочит, вставляя себе в пизду какую-ту хуйню пластмассовую, а потом кончает со сквиртом. И перманентно тонкую сигаретку покуривает, – она извлекает из рюкзачка старинный портсигар крокодиловой кожи, выуживает житанину без фильтра, стучит ею о крышку портсигара и прикуривает серебряным «Ронсоном». – Ламповая деваха, между прочим. Красивая, титьки больше чем у меня, глаза большие.

– Ты это к чему? – Батюговский пыхтит вейпом, и салон машины наполняется ненавязчивым ментоловым ароматом.

– Да так, мирный разговор восстановить, – Вронская глубоко и с удовольствием затягивается. – У неё ролик есть, где она в машине наяривает, – она делает последнюю могучую затяжку и щелчком выкидывает окурок в открытое окошко. Достаёт из рюкзака флакончик и полощет рот. – Короче, Фандурин, хочешь, подрочу для тебя?

– Мне за дорогой следить надо, – отказывается тот.

– Зануда ты, Эраст Петрович! – досадует Вронская и напевает: – Потому что нельзя… потому что нельзя… – она симулирует пальцами проигрыш на рояле. – Потому что нельзя быть на свете занудой тако-о-ой!

– Здорово у тебя эти переделки получаются! – одобрительно усмехается горец. – Просто имба!

– А то! Думаешь, меня в «Гнесинку» с первого раза за красивые сиськи взяли? – надменно молвит Вронская и опять поёт:

Я куплю тебе новую жись,

Отъебись от меня отъебись!

– Бля, Вронская, мы с тобой в ДТП попадём! – хохочет Батюговский.

– Крепче за баранку держись! – советует Вронская и смотрит в окно. – Мы где ща? До князя далеко?

– Навигатор три минуты показывает. Мы В Южном Чертанове.

– Етить! То-то думаю, места знакомые! Я здесь квартиру сдаю, а Лев Николаич, выходит, совсем рядом живёт, – говорит Вронская. – Лучше говорить в Чертанов