Море любви, океан бухла

Голый Архаил выдыхает в сторону, залпом пьёт, закусывает кружочком солёного огурца. Это вторая бутылка за вечер, и он ощутимо пьян. Убирает водку в морозилку и раскуривает трубку. Он отдыхает на даче. Дощатые стены старого дачного дома обклеены древними обоями, грязными и местами ободранными. Мебель середины прошлого века: платяной шкаф, сервант с мозаичными разноцветными стёклами, квадратный стол, покрытый рваной клеёнкой, три незастеклённые полки на полу у стены, стоящие одна на другой, ржавая железная пружинная кровать в углу. На стене в изножье кровати висит плакат с юной Памелой Андерсон. Под плакатом прибита консервная банка, в ней парафиновая свеча.

Архаил запаливает свечу, выключает свет и ложится на кровать лицом к Памелке. У неё малюсенькие титюльки, на фото она ещё до операции. В слабом мерцающем и неровном свете пламени свечи она выглядит сказочно, призрачно и нереально. У Архаила стремительно, в полную силу встаёт, и Памелка шаловливо подмигивает ему – мол, что, нравлюсь тебе, дрочила? Архаил сжимает тугой лингам пальцами левой руки обратным хватом – большим пальцем вниз, и неспешно надрачивает. У него окладистая борода, длинные волосы и волосатая грудь, но подмышки и лобок выбриты электрической бритвой. Он знает, что Памелке это нравится. Как нравится и то, что он на неё дрочит. Памелка начинает игривый танец, в процессе которого по-стриптизёрски ловко снимает купальный лифчик и картинно выбрасывает его в тихие волны Тихого океана. Архаил пускает в ход правую руку и увеличивает интенсивность дрочки.

Памелка исчезает с плаката. Наверное, пошла пописать. Ему не хочется думать, что покакать – вообще неприятно осознавать, что красивые человеческие самочки справляют большую нужду – это очень неромантично. Красотка возвращается – теперь она и без трусов. Отстраняет руку дрочащего и берёт дело в свою. Её пальчики маленькие, тонкие и горячие. Архаил прикрывает глаза, нежась в истоме, а когда открывает, прелестница снова на плакате и недвижима. Архаил не кончил, ибо практикует псевдомастурбацию и эякулирует не чаще раза в неделю, хотя онанирует ежедневно по нескольку раз.

Спать не хочется. Пить водку тоже. Архаил починает баклагу «Жигулёвского» и берёт с полки сборник афоризмов Ницше. Его лингам всё ещё полноценно стоит.

Батюговский

Это странно и необъяснимо, но он всегда чувствует, когда жена этого хочет. Он лукаво ухмыляется и показывает ей язык – настоящую надежду и опору – длиннющий, широчущий, ярко-красный, мясистый, мобильный, упругий, ловкий.

Знакомьтесь: Эраст Батюговский. Симпатяга, невежда, конформист, альфонс, кунимастер, зритель сериалов. Рост 187 см, фигура манекенщика, лицо с полотна Никоса Сафронова. Глаза тёмно-карие, шатен, длинные прямые волосы, усы и бороду бреет. 26 лет. Образование среднее-техническое (колледж Московского транспорта). Женат. Ультимативное умение: может достать языком до шейки матки.

Наташа нарочито смущённо улыбается, отводя взгляд, и даже чуть зарумянивается:

– Сделаешь?..

– Когда ж я тебе отказывал, любимая?

Они проходят в спальню. В их шикарной четырёхкомнатной квартире отдельная спальная комната. Наталья Залмановна Батюговская трудится менеджером в крупной российской корпорации, очень неплохо зарабатывает и содержит мужа – тот имеет статус домохозяина и большей частью проводит время за просмотрами американских сериалов. Супруги хорошо ладят и периодически, с негласной договорённости, изменяют друг другу. Наташу такое положение вещей устраивает, Эраста – тем более. Она старше на восемь лет.

Наташа скидывает халат и ложится спиной на тахту, чуть сгибает ноги в коленях и раздвигает максимально широко. Весь пах продепилирован. На ней только бюстгальтер. Эраст забирает часть длинных тёмно-русых волос в косичку на затылке, подобно Горцу в одноимённом сериале 90х. Снимает рубашку, обнажая поджарый безволосый торс, стягивает домашние шорты и остаётся в чёрных трусах-боксерах. Устраивается меж жениных чресл, встав на четвереньки. Высовывает язык на треть и кончиком проводит по всей поверхности сначала больших, потом малых губ, затем начинает мелко и часто щекотать клитор.

– Ухум, ухум… – как маленькая голодная пушистая собачка безмолвным утром тихонько поскуливает Наташа.

Великий и могучий погружается в плотное желе слизистой – как змея проникает в забитую илом нору. Минует точку джи, добирается до переднего свода.

– Ухм, ухм… – чуть громче скулит Наташа.

А вот и она, Её Величество Шейка Матки! Здравствуй, матушка!

– Аах… аахм! – уже полноценно лает Наташа. – А-а-ахм!!!

Цервикальный, или маточный, оргазм представляет собой уникальный тип оргазма, возникающий вследствие стимуляции шейки матки. Этот вид оргазма характеризуется интенсивными сокращениями в области матки и тазового дна, которые ощущаются как сильные спазмы. Во время цервикального оргазма матка активно сокращается, опускаясь в нижний сегмент и присасываясь шейкой к верхней части влагалища. Чем интенсивнее эти сокращения, тем ярче и сильнее оргазмические переживания, испытываемые женщиной.

Когда конвульсии жены затихают, Эраст медленно втягивает язык обратно в рот. Перекатывается на спину и шустро снимает трусы, чтобы лишний раз не демонстрировать свой изъян в другом месте – впрочем, Наташины веки сладко смежены. Член Эраста почти в три раза меньше его основного орудия любви и едва ли достигает семи сантиметров в состоянии боеготовности.

Наташа ничего не чувствует, но ей хорошо и так, требуемое она уже получила. Через три минуты Эраст бесстрастно сливает.

– Порадуешь меня сегодня своим божественным фандю? – спрашивает он, стремительно натянув боксеры.

– Конечно, Дунечка, – она так называет супруга в честь Дункана Маклауда.

– А потом можно сериал новый посмотреть. Я надыбал один, тебе понравится.

Обычно Эраст смотрит два сериала одновременно: один в одиночестве, когда добытчица на работе, а другой они лицезрят вместе, вечером, серии по две-три. Для совместного просмотра он нашёл сериал «Банши», с хоумлэндером в заглавной роли; Наташе понравится, там главной героине отлизывают чуть ли не в каждой серии, а то и по два раза.

– Хорошо, Дунечка, – говорит она и открывает счастливые светло-серые глаза.

День оргазма

8 августа, вторник. Великий, знаковый, светлый, радостный, добрый, светлый, знаменательный праздник: Международный день женского оргазма. День обещает быть солнечным, знойным, душным и пыльным, как Петербург Достоевского.

Ранним утром, после мастурбационных, водных и косметических процедур, за чашкой чёрного кофе с «Житаном» без фильтра Аделаида Вронская набирает в вотсапе свою близкую подругу Аннабелу Райскую.

– Даров, Белуга!

– И тебе не болеть, Адуха!

– На сегодня всё в силе?

– Агась.

– Зер гуд! – говорит Вронская. – Короче так, Белуг. С меня два ёбаря. Может, будет третий, но это не точно.

– Третий про запас? – ухмыляется Райская.

– Типа того. Он стрёмный, жуть. И мобильного у него нет, даже кнопочного. Связаться с ним только по электронной почте можно, а он пока не ответил, – говорит Вронская. – А у тебя с мужиками как?

– Я всех ебарьков растеряла за год, буду одна.

– Как? А твой растатушенный Есенин?

– Он меньше всего подходит для таких вписок. Это раз. Он бы отказался и меня бы не отпустил. Это два. И я порвала с ним, это три.

– Ебать!! – изумляется Вронская. – И когда ты мне об этом собиралась сообщить?

– Сегодня.

– А как же любовь до гроба и ёбля до геморроя?

– Геморрой только с ним. А любовь прошла.

– Ну и хуй с ним! Сотню других найдёшь: мало ли, Клюевых, Мариенгофов да Блоков? – молвит Вронская похуистично. – Может, это и к лучшему. Поебёмся в тесной компании, со своими.

– К каким подъезжать?

– Чем раньше, тем лучше. Если раньше меня приедешь, ключ помнишь где?

– Под умывальником.

– Агась. Давай, до встречи.

*

Лев Братиславов снимает хомут с эрегированного члена – он только что закончил тренировку. Начинает играть мелодия входящего звонка на его кнопочном «Нокиа». Сморит на экранчик: Адка Вронская.

– Слушаю, Ад.