Вундеркинд

Вундеркинд
Даниил Заврин

В Саутленде убиты родители известного вундеркинда. Местный шериф, обнаружив сходство с делом о " Чикагском весельчаке", попросил помощи у детектива Андерсена, который 7 лет назад убил кровавого маньяка. Постепенно дело подражателя приобретает много странностей, т.к. убийца идеально воссоздает прошлые кровавые убийства. Иллюстратор Борис Грох.

Вундеркинд. Старый детектив

Пролог

Подъехав к дому Мередит, Андерсен ещё раз посмотрел на пустое шоссе. Удивительно, но на нём не было ни одной машины. Он машинально проверил револьвер. Не оружие, а сплошное смазанное отменным маслом удовольствие. Убрав револьвер в кобуру, Андерсен подошёл к дому. Если он правильно понял тактику «Веселого ублюдка», то тот наверняка уже в подвале, где под безумные крики Мередит готовится её линчевать.

Поднявшись по ступенькам, Андерсен бесшумно открыл дверь. Где-то в дальней комнате гудел вентилятор, работало радио. Он прижался к стене и вытащил пистолет, рукоятка которого привычно легла в его ладонь. Маньяк был совсем рядом, он чувствовал это кожей.

– Ещё немного, маленькая, ещё чуть, чуть, – тихо сказал он сам себе, медленно спускаясь в подвал. – Главное – потерпи.

Он знал, что Питер Маккуин, более известный как Чикагский Весельчак, скорее всего, находился в самом дальнем углу подвала, привязывая бедную женщину к столу. И что убивать её он пока не станет, слишком мало времени прошло с тех пор, как их машина остановилась возле дома. Нет, для начала он должен связать, протереть, и уж потом начать свой смертельный ритуал, сводящийся к обширным порезам по всему телу.

Детектив прислушался. Странно, не было никаких звуков. Он облизнул верхнюю губу и сделал несколько шагов вперед. По идее, Мередит должна была хоть как то, но подавать звуки, так как Маккуин не усыплял своих жертв, он резал их живьем.

– Ты опоздал, – долетело вместе с каплями слюны слева.

Но Андерсен всё же сумел увернуться, позволив ублюдку лишь задеть свой и без того вечно ноющий бок.

– Смотря куда, – бросил Андерсен, направляя дуло в сторону убийцы. Раз, два, три, четыре, пять, шесть. Он спустил целый барабан в грудь ублюдка, заставив огромное тело попятиться назад и глухо завалиться на бетонные плиты.

– Хорошая улыбка рвет рот, – падая, засмеялся Весельчак.

Перезарядив барабан, Андерсен устало поднял пистолет и ещё раз выстрелил в уже мёртвого Маккуина. Труп вздрогнул, и по бетонному полу потекла очередная струя крови. Затем Андерсен отошёл к коробкам, где и увидел тело Мередит.

В этот раз всё было проще. Резаные глубокие раны на шее, на груди, на животе. Марк тихо выдохнул и, скривившись от боли, сел рядом с трупом Мередит. Казалось бы, пять минут, всего пять минут. Но именно столько ему не хватило, чтобы спасти её. Он откинулся на бетонную стену подвала.

Свет, свет из единственного окна мягко падал на её каштановые волосы. Мередит была красивой женщиной немного за тридцать. Он посмотрел на её перерезанное горло. Что ж, хотя бы она умерла быстро. Если, конечно, перерезанное горло можно назвать быстрой смертью.

Боже, как же так! Марк стукнулся о стену головой, затем ещё, затем ещё. Он ненавидел себя за свою самоуверенность, за этот почти фанатичный подход к выслеживанию убийц. Зачем, зачем он хотел брать ублюдка с поличным, ведь ему надо было просто прострелить ему башку, когда он подъезжал к дому Мередит. Или же когда тот садился в машину. Он же знал, куда и зачем едет. Да, бездоказательно, но знал же.

Просидев ещё десять минут, он медленно поднялся, прижимая рукой окровавленный бок. Крови он потерял немного, но даже такого небольшого пореза хватало для дискомфорта при ходьбе. Поднявшись наверх, он поднял трубку домашнего телефона и вызвал копов. Теперь, когда «Веселый ублюдок» убит, он мог смело взять пару дней отдыха. О да, культурное алкогольное забвение, вот именно то, что ему сейчас нужно. А уж потом можно смело отдаться своему начальству.

* * *

Спустя 7 лет

Наблюдая за женщиной с небольшой коляской, Марк устало потер переносицу. В последнее время у него очень болели глаза. Скорее всего, из-за частой работы по вечерам, хотя кто его точно знает? Он снова посмотрел в окно. Всё же на улице было очень тепло. В такую бы погоду да за город.

– Марки, мальчик мой, ты читал газету? – спросил толстый Альфред, кинув перед ним газету, на первой полосе которой были нарисованы двое пожилых людей.

– А что, должен? – устало, ответил Андерсен.

– Ну, по идее – да, это иногда помогает в работе.

– И чем же?

– К примеру, ты знаешь, что творится в мире.

– Я от нашего-то говна морду оторвать не успеваю, а тут ты мне мировое подсовываешь. Лучше бы нанял стенографистку для отчетов.

– Мы контора бедная, сам знаешь, – грустно заметил Альфред, присаживаясь на край стола.

Андерсен нахмурился и посмотрел вниз на деревянную маленькую ножку. Она и раньше его беспокоила своей хрупкостью, а теперь, когда на край стола приземлилось около ста килограммов добротного начальственного веса, она и вовсе могла отдать концы, свалив всё его барахло на пол.

– И? Ты же не просто так подсовываешь мне эту макулатуру?

– Помнишь дело Чикагского Весельчака?

– Я больше помню, как ты меня премии лишил, а затем отстранил на месяц от работы.

– Даже не начинай об этом. Ты же знаешь, что нам лишь чудом удалось доказать, что ты случайно приехал к ней.

– Ну да, спасибо чуду, Богу и Санте.

– А ещё моему таланту хорошего руководителя.

– Что есть, то есть. И что, к чему ты про Весельчака?

– А ты приглядись. Похоже, у нашего парня появился подражатель. А поэтому ребята из Саунтленда попросили помочь.

– И что же там такого похожего?

– Порезы на шее. Всё как у наших жертв.

– Думаешь, если порез совпал, то обязательно подражатель?

– Андерсен, это не просьба, это приказ.

– Как грозно. Слушай, а почему это они вдруг так сильно засуетились? Суантленд – это же возле Канады. Как они вообще о нас вспомнили?

– Там все непросто. Видишь ли, семья необычная.

– Что же в ней необычного?

– Ребенок у них вундеркинд. О нем все местные газеты писали. Парень почти как Моцарт, но только в медицине. Писать с двух лет научился. Сейчас вроде книжку готовится выпустить.

– Видно, там совсем горячо, раз они так засуетились, – улыбнулся Марк и задумчиво почесал свою небритую физиономию, – прям приятно.

– Тебе – да, а мне уже раз пять набрали сверху. Боятся, что дело выйдет громким, и расследование затянется. А ты у нас парень шустрый. Так что вся надежда на тебя. Я вот даже билет тебе купил.

– Тебе что, пообещали цветной телевизор в офис?

Альфред начал медленно багроветь. Он ненавидел шутку про телевизор, и Марк знал это, но удержаться в этот раз было просто невозможно. Впрочем, капитан был прав, приказы надо выполнять.

– Надо съездить, так надо съездить, если полицейским нужна помощь, отказывать им нельзя, – миролюбиво сказал он и быстрым шагом направился к двери. Теперь самым главным было удалиться как можно дальше от этого эмоционального взрыва.