В оковах холода и страха: американский перевал Дятлова

– Прости, – тут же поправился Гэри, но с энтузиазмом продолжил: – Его буквально на днях задержали и арестовали во Флориде. Представляете, как далеко он забрался? Теперь он действительно ждет суда, а журналисты мгновенно раструбили об этом во всех газетах.

– Мне очень не понравилось, что он кого-то убивал, – ввернул Теодор. – Ведь этим самым он… э-э-э… просто опорочил наше имя. Поэтому мне и пришло в голову, что он – это не я. Я никогда не кусался и не убивал девушек. И от прочитанного мне стало… э-э-э… очень грустно, я даже едва не расплакался.

– Убивать девушек вообще нельзя, – категорично заявил Уильям. – «Не убий!» – гласит нам одна из заповедей.

– А кусаться? – доверительно глядя на Стерлинга, спросил Хьюэтт. – Што про это гоуорит Еуангеуие?

– Про кусаться ничего не сказано, – ответил проповедник слова божия. – Однако, исходя из человеческой морали и воспитания, лучше, конечно же, этого не делать. Ведь понятно, если ты кого-нибудь укусишь, то в ад, конечно, не попадешь. Тем не менее другому человеку, тобой укушенному, все-таки будет больно, а это нехорошо. Другое дело убийцы: им уготовлена преисподняя.

– Давайте лучше поговорим о чем-нибудь другом! – предложил Джек Мадруга. – А то история с Тедом оказалась совсем невеселой…

– Не понимаю, – Матиас обратился к Теодору, – чем, собственно, тебя-то задела эта история? Подумаешь, что человека также звали Тедом. И почему ты переносишь его поступки на себя? Тезка – это всего лишь тезка: ведь не тебя же держат в тюрьме за многочисленные убийства.

– Мне это неприятно, – повторил Вэйер. – Почему его… э-э-э… так назвали, если он совсем на меня не похож?

– Ну с таким вопросом ты можешь обратиться к родителям Банди, они тебе ответят, – усмехнулся Гэри. – Что касается меня, так я на сей счет думаю так: тезки всегда разные, – внезапно глаза его вспыхнули. – Вот, ребята, мне вспомнилась история, ну прямо как раз по обсуждаемому предмету!

– Какая? – заинтересованно спросил водитель.

– Не знаю, читал ли кто-нибудь из вас об этом в газетах, но чуть больше года назад в тюрьме Юты был казнен опасный преступник Гилмор: он обвинялся в совершении нескольких ограблений и двух убийствах.

– Я слышал о Гилморе, – вступил в разговор Стерлинг, легонько хмурясь. – О нем рассказывали по телевизору. Помню, что его казнь была первой с 1967 года – именно с того времени в Соединенных Штатах не приводилось в исполнение ни одного смертного приговора.

– Верно, – кивнул Матиас. – Так вот о чем я намеревался сказать нашему Теду: имя Гилмора было Гэри! Но, честное слово, ребята, я ни мгновения не переживал из-за того, что у нас с ним одинаковое имя. И в том, что он оказался моим тезкой, я не вижу над собой никакой насмешки. Каждый отвечает за свои поступки. Так что, дорогой Медвежонок, бери с меня пример – и не страдай из-за пустяков! – закончил он.

– И все же, – напомнил шофер, – давайте лучше сменим разговор, а?

– Эй! – Матиас внезапно перебил товарища, поднимая вверх палец и требуя тишины. Глаза его были беспокойны. – Вы ничего не слышите?

Разговор мгновенно прекратился, и сидевшие в салоне обратились в слух. Ребята молча переглядывались и, казалось, даже перестали дышать.

– Что мы должны слышать? – нарушил продолжавшуюся не более минуты тишину Мадруга, не поворачиваясь к Матиасу и легонько откашливаясь.

– Я ничего не суышу! – поклялся Хьюэтт и в доказательство своих слов покачал головой.

– Какой-то странный звук, – неопределенно ответил Гэри, все еще прислушиваясь.

– Может быть, это… э-э-э… мотор шумит? – предположил Вэйер, указывая глазами на капот за лобовым стеклом.

– Ничего подобного! – тут же возразил ему водитель. – Мотор моей красотки никогда не шумит. В любом случае, никогда не шумит громче, чем ему положено!

– Конечно! – поддержал говорившего Стерлинг. – Джек никогда не оставил бы мотор в беспорядке. Сами знаете, как он заботится об автомобиле. Наверное, – он обернулся прямо к Матиасу, – наверное, тебе просто послышалось…

Тот несогласно мотнул головой:

– Нет, не послышалось! – и, мгновение помолчав, добавил: – Думаю, автомобиль тут ни при чем, и дело вовсе не в нем…

– Ладно, Гэри, – предложил Мадруга, – если ты снова что-нибудь услышишь, то обязательно скажи нам – послушаем вместе, хорошо?

Матиас, видимо, отчасти успокоенный его тоном, пожал плечами:

– Договорились…

Мадруга глубоко выдохнул:

– Вот тебе и сменили тему разговора…

– Хорошо! – тут же отозвался Матиас, дружески хлопнув водителя по плечу. – Джек, ты помнишь, как ты в прошлом месяце наступил мне на ногу во время тренировок?

– Конечно, помню! – улыбнулся Мадруга, поглядывая на спидометр. – Помню и то, что ты после этого заехал мне мячом прямо в лицо и уверял, будто это произошло совершенно случайно.

– Так это и было случайно! – оправдывался Гэри, жестикулируя. – Или ты всерьез полагаешь, что я решил тебе отомстить?

– Ну, может, и случайно, – миротворчески согласился водитель. – Я никого не убеждаю в том, что ты беспощадный мститель за обиды.

– Да какое мщение, Джек?! О чем ты говоришь? Или ты считаешь, что ветераны Вооруженных Сил обязаны сводить друг с другом счеты? В придачу «на гражданке»?

– Успокойся, Гэри, ничего ужасного не произошло!

– Тогда дайте и мне сказать! – перебил говорящих Стерлинг. – Моя история тоже о баскетболе.

Теодор Вэйер к тому времени в общей дискуссии почти не участвовал и в обсуждениях рассказанного друзьями активности не проявлял. Он будто временно отрешился от привычного мира и мечтательно глядел в окно автомобиля, хотя в темноте было весьма трудно что-либо рассмотреть. Как хорошо, что у него есть семья и много замечательных друзей. Как прекрасно, что они едут посмотреть баскетбольный матч в другой город, где Тед никогда не был. Ведь там наверняка можно будет познакомиться с другими баскетболистами и увидеться со своими фаворитами – командой Калифорнийского университета Дэвис. Теодору очень нравилось знакомиться с другими людьми и дружить с ними. Ему было неприятно, если люди к нему относились не так хорошо, как он относился к ним – об этом, кстати, ему рассказывал Билл, уверяя, что так же говорит и Евангелие. Как он там назвал это слово? Добродетель. Надо быть добродетельным, а не как его ужасный тезка Тед Банди.

Юноше казалось странным, почему люди не всегда понимают его. Теодор помнил недавний случай, когда он помахал через дорогу какому-то незнакомцу – у того на глазах были очки, прямо как у Гэри, и очень добрая улыбка. Теодор непременно ожидал, что парень ответит ему тем же, однако незнакомец пристально посмотрел на него и отчего-то быстрым шагом удалился за небольшой магазинчик. Даже не махнув рукой на прощанье. Теодор был до боли обижен: он-то махнул ему, дескать, «Привет, дружище! У тебя красивые очки и красивая улыбка! Как дела?», а тот не повел и бровью и был таков. После этого парень вернулся домой с совершенно разбитым настроением и долго плакал, накрывшись одеялом, на кровати. Незнакомец не понял его добрых намерений, а ведь Тед всего лишь хотел подружиться с ним.

Похожая история случилась с ним во время пожара в его доме. Огонь возник в тот момент, когда он лежал в постели, готовясь поспать перед завтрашним рабочим днем. Юноша смотрел, как огонь проникает сквозь потолок. Ему не было страшно, просто пламя и крики мамы мешали уснуть. Ну и еще запах дыма и гари ему весьма не понравился. Его брат Даллас, который приносил утренние газеты и клал их для отца на телефонном столике, ворвался в комнату и силком вытащил Теда из кровати. Затем проводил его на улицу, где уже собралось много соседей, среди которых были и пожарные. Юноша так и не понял, из-за чего происходит это странное собрание, отчего родители едва не плачут. Наверное, случилось что-нибудь серьезное.

К слову сказать, тогда Теодор был важным человеком: он трудился в закусочной, у него было много заработанных денег и он постоянно с кем-нибудь знакомился и разговаривал. Все было хорошо, но потом ему пришлось уйти с работы. Он до сих пор не понимал, зачем это было нужно делать. Там, на работе, было очень интересно. Всегда много людей. А еще у него была своя комнатка, где он в образцовом порядке содержал рабочий инструмент: каждая щетка, каждое ведро и каждая тряпочка находились на своем месте – и все было у него под рукой! Подсобное помещение – как важно и красиво это звучало. А потом он по какой-то неведомой причине всего этого удовольствия лишился. Конечно, он какое-то время грустил о внезапной утрате, но переключил все свое внимание на баскетбол – стал больше тренироваться, проводить время с друзьями по команде, – и печаль его прошла. Кроме того, с недавних пор у Теодора появилось новое, тайное увлечение: он захотел научиться рисовать.

Затем, три месяца назад, с работы ушел и Джек Мадруга. Теодор уверял его, что он перестанет грустить, если найдет себе другое, какое-нибудь приятное занятие. Впрочем, Джек долго и не скучал: у него имелась замечательная автомашина, которую он чистил и мыл едва ли не до дыр, поэтому грустить ему было некогда. Он часто ездил на ней по своим делам, причем иногда брал с собой и Теодора. Как хорошо, что у него есть друзья, с которыми всегда можно поговорить, и любой из них обязательно помашет тебе рукой в ответ.

Вот и Гэри Матиас: он очень веселый, у него красивый голос, и он замечательно поет. Однажды они вдвоем пели песенку «The Rolling Stones», которая называлась «Sympathy for the Devil», и Гэри пообещал научить Теодора петь лучше. Но потом явился Билл Стерлинг и долго поучал их, что подобные песенки петь вообще нельзя. Сказал, что слова этой песенки оскорбительны для Создателя и если они не хотят оказаться в аду, то лучше ее вообще никогда не петь. Гэри молча посмотрел на Теда, и они согласились с Биллом, чтобы он больше не сердился.

А сам Билл Стерлинг был глубоко верующим человеком, потому, наверное, и не терпел подобных песенок. Теодор знал – причем не только по словам самого Уильяма или его родителей, – что тот целыми днями просиживал в библиотеках и книжных магазинах, где читал Священное Писание и труды известных проповедников Иисуса. Изучение христианских книг было самым любимым занятием Билла, он никогда не жалел на это ни времени, ни сил. Ну и, конечно же, баскетбол. Но даже во время какого-нибудь матча он ухитрялся найти момент и вставить ту или иную цитату из Библии. Боже, как хорошо, что у него, Теда, так много замечательных друзей!

Однако самым лучшим его другом был именно Джеки Хьюэтт. И многим это казалось странным, как могут дружить самый младший в их компании с самым старшим. А все было очень просто: парни были сильно похожими внешне, и после многолетнего общения даже привычки у них стали общими, как будто перетекли из одного человека в другого. Даже один из жестов рукой у них был совершенно одинаков. А задумавшись, Тед склонял голову к плечу так же, как Джеки. Незнакомые люди говорили им, что они похожи, как самые настоящие братья! Тед всегда приходил своему «младшему» на помощь, коли в том имелась необходимость. Однажды Терри раскричался на Джеки, и Теодор заступился за последнего. В другой раз Хьюэтта облаяла собака, отчего тот крайне испугался, но Тед прогнал ее, и Джеки был ему весьма благодарен. Или тот случай, когда Джеки едва не попал под проезжавший мимо автомобиль. Они вместе гуляли по улицам, проводили время дома, тренировались – словом, были настоящими неразлучниками. Джеки всякий раз прислушивался к тому, что говорил Теодор, и безоговорочно, однако без всякого к тому принуждения, ему подчинялся.

– …а еще я добавил: «По делам твоим тебе да воздастся!», и он тут же оставил меня в покое! – будто издалека донесся до его ушей голос Уильяма. Теодор отвернулся от окна и посмотрел на товарищей: они вели оживленную беседу.

– Ты прав, Билл, – заметил из своего угла Гэри, – в этой команде почти нет честных игроков. Не скажу, что так бывает всегда, но могу поручиться за несколько матчей: то кто-нибудь из них ставит подножки, то ногами бьют по мячу. Разве это честно?

– А вы не обращайте внимания на них, лучше подумайте о нас, – произнес Мадруга, перестраиваясь на трассе. – Мы-то как-никак всегда за честную игру и ведем ее по правилам. Помнишь, Билл, как мистер Пеннок, бывший на одном из матчей судьей, присудил два штрафных?

– Как не помнить, Джек! – ответил вместо Стерлинга Хьюэтт. – А потом трибуны уозмущауись, што матч судит тренер нашей команды.

– Вот поэтому я и говорю, не стоит обращать внимания на завистников и нечестных игроков, куда лучше посмотреть на самих себя, – повторил Мадруга. – Мы, «Аллигаторы», никогда ничего не нарушаем!

– И будем этим гордиться! – радостно добавил Джеки, хлопая в ладоши.