Интеграл Пьявица

– Кажется владелец возвращается, нужно действовать.

– Да не торопи ты меня! – вскрикнул Шимон, чем привлек внимание дружины, – или хочешь вниз сигануть?

– Давай-давай, уже хоть куда-то, – торопил его Бэнни.

Примерно, прикинув все возможные варианты, Шимон сделал решительные движения центральными рычагами, но корабль не произвел каких- либо движений. Он заметил, что аппарату чего-то не хватает, и стал поочередно нажимать на блок кнопок, расположенный в левой части панели, почти рядом с выходом. Нажатия кнопок сопровождалось различными свистами, доносившимися то снизу корабля, то сзади. На пятой кнопке дверь-трап начала медленно подниматься.

– Тащи меня! – выкрикнул с платформы, уже добежавший и ухватившийся за трап, Уилл.

Он единственный, кто первый осознал, что корабль плавно стал подниматься вверх, а стеклянная часть латунного цилиндра окрасилась в зеленый.

– Давай, держись! – протянул Уиллу руку Бэнни и начал затаскивать его во внутрь корабля.

Шимон решил не медлить, и двинул до упора вверх, два центральных рычага на приборной панели. Корабль уверенно метнулся по диагонали вверх, вдавив пилота в кресло. Бэнни же, из последних сил вдернул Уила в транспорт, когда дверь-трап окончательно закрылась. Внутри воцарилась тишина. Тишина и тихие всхлипывания, едва доносившиеся за пассажирским сидением.

Глава 2-1

Scio me nihil scire.[2 - Сократ: «Знаю, что ничего не знаю».]

Год 2072. Фермерское угодье №1010

«Эксперимент номер 984», – Дон сделал отметку в своем журнале и взял голубую жидкость, находящуюся на дне пробирки из зеленоватого стекла.

– Так и быть, – произнес он вслух, – последние капли, но должно же когда-то это получиться.

Трясущимися руками, покрытыми морщинистой кожей, он аккуратно стал наносить капли жидкости на поверхность подошвы кирзовых сапог, зафиксированных на импровизированном лабораторном столе. Жидкость, попадая на рельефную резиновую поверхность, исчезала практически бесследно, издавая легкое пощелкивание. Когда последняя капля покинула пробирку, Дон с надеждой выдохнул и принялся раскручивать фиксирующее устройство стола. Сзади раздался скрип.

– Деда, ты только не ругайся, – прозвучал голос со спины.

– Дорогая моя, что опять произошло? – размеренным тоном произнес Дон.

Он продолжал раскручивать зажим, совсем немного повернув голову в сторону пришедшей гостьи, растирающей руки от холода.

– Там тётя Роза уезжала и, мне кажется, она прихватила лишний чемодан, – девочка вздохнула, – мне кажется, я не зря ее считала воровкой.

– Элли, ты опять себе накручиваешь, – сдвинув на нос очки, сказал ее дед. – И вообще, я немного занят.

– Да-да, знаю эксперименты всей твоей жизни, – с легкой издевкой произнесла Элизабет и закатила свои голубые глаза.

Дон нарочно не придал значения ее словам. Эти эксперименты действительно многое значили для него. Но все же, главную роль в его жизни играла Элизабет. Восемь лет назад он и его покойная, теперь уже, супруга обнаружили брошенное дитя у себя под дверью. Ребенок, закутанный в теплое хлопковое одеяло, сжимал в маленьких ручонках медальон пурпурного цвета, напоминающий спиралевидную галактику с двумя рукавами. Дон Эррей хорошо был знаком со всеми жителями данного фермерского угодья, и тех, кто в скором времени ожидал пополнения в семье, в ближайших десяти километра не было точно.

– Всей или не всей, но это действительно важный эксперимент, – Дон освободил из зажимов обувь и стал вертеть ее в руках, тщательно присматриваясь к подошве.

– А со мной поделишься? – заинтересовалась Элли, убирая с глаз нависшую русую челку.

– Сейчас увидим, что получилось, – произнес он, попутно надевая сапоги.

Размер сапог явно был несколько больше, чем ноги Дона, да и выглядели они так, будто их лет 10 никто не начищал, более того даже не протирал. Но по всей видимости, это нисколько не мешало им участвовать в экспериментах мистера Эррея.

Одев оба сапога, Дон сделал пару неуверенных шажков. Потоптался на месте. Слегка попрыгал и озадачено сел на стул.

– Странно, никаких изменений, – произнес он.

– А что должно произойти?

– Мне уже кажется, что я сам не знаю, – буркнул дед.

– Интересненнько, то есть ты сам не знал, что произойдет? – удивилась Элли. – А если бы у тебя ноги загорелись или взорвались?

– Ну что ты, – усмехнулся Дон, – я рассчитывал на получение одного из двух эффектов. Легкости, или же наоборот – тяжести в ногах.

– Это, даже мне известно, получается путем установки антигравиевых пластин. Разве не так? – с умным видом произнесла внучка.

– Ты опять пытаешься быть умнее своего деда? – скрывая ухмылку произнес он.

– Не то, чтобы, но вдруг ты уже забыл…

– Такие вещи, мы, инженеры, не забываем! Дорого это. Очень дорого.

Девочка продолжала вопросительно смотреть на своего деда.

– Пластины, даже пускай с пятипроцентным содержанием антигравия – очень дороги. А вот мой состав стоил бы копейки, а эффект должен быть таким же, – он вздохнул, и повторил, – должен был…

– Может чего не хватает?

– Скорее всего…, наверняка я что-то упустил…

– Может грязи мало? – съехидничала она, указывая на сапоги.

– Да ну тебя, пыль эта не причем.

– В общем, я сказала тебе про тётю Розу. Имей ввиду. Ну и ужин почти готов. Ну и шифр я твой разгадала, в записке история про Эдварда Скрила, а ключевое слово и было Скрил.

– Да да, хорошо, я сейчас подойду, – Дон погрузился в свои размышления, – как, и шифр уже отгадала? – опешил он.

– Ты сам проговорился об этой фамилии, я ее и подставила. Все просто, деда, – мило улыбнулась она, создав маленькую ямочку на правой щеке.

Элизабет покинула его «лаборатории» и направилась к выходу через короткий узкий коридор, наполненный гулом прорывавшегося сквозь щели зимнего ветра. Открыв наружную дверь, Элли быстро закуталась колючим шерстяным шарфом и направилась к своему дому вдоль фермерских построек. Обогнув три купольных дендрария, уже как полгода находящихся в замороженном состоянии, и хоть как-то выделяющихся среди однотипных блоков-сооружений Гильдии Мысли, девочка подошла к участку из самых шатких платформ. Опорные массивы, упирающиеся в гору и поддерживающие угодье, здесь отсутствовали. На минуту она задумалась: «Видимо деда был сильно увлечен своим «экспериментом», раз не сделал мне замечания, что я опять шла через это место». Неуверенными шагами она продолжила свой путь. Пятнадцать шагов – Элли знала эту цифру – которую ей нужно преодолеть. Держась за проржавелые поручни, она уверено прошла половину своего пути по шаткому переходу, приходящему в движение от любого порыва ветра. Взгляд ее приковал оборванный трос электропроводки, когда-то питавший дендрарии. Она задумалась: «А ведь платформы стали шататься здесь в тот момент, когда оборвало провод…». Ее размышления прервал пронзительный скрежет металла. Вспомнив то, что она находится не в самом безопасном месте, а под ее шатким мостиком добрых метров сто нет ничего, кроме облаков, она продолжила свой путь по сетчатому перекрытию. Уже почти перед домом, типичной железокаменной конструкцией, она услышала крики брани в стороне стыковочных площадок. «Опять ругаются, кто где поедет…» – подумала она и зашла в дом, плотно закрыв за собой металлическую дверь, обитую тканью изнутри.

– Я все решил, – начал Дон, после того как закончил прием пищи, приготовленный для него Элли.

– Мы едем тоже? – опередила она его.

– Да, – подтвердил он и опустил тяжелый взгляд на дно пустой металлической тарелки.

– А как же остальные?

– Я думаю, они так же, рано или поздно съедут.