Хелен

Падая на землю, Карл не спускал глаз с Валентина, который сам почему-то оставался стоять. Пуля шмякнулась ему где-то в области сердца. Валька ощутил сильный толчок в грудь и поддавшись этой волне сделал один шаг назад. С удивлением смотря на дырку в бушлате, он понял, что остался жив лишь благодаря пистолету, находящемуся в его левом кармане. Наблюдая за этой сценой, Карл и Перепелица будто по сигналу дружно подскочили и, в секунду преодолев оставшееся расстояние, снесли с ног еще стоящего в изумлении Валентина. Вся троица рухнула на землю.

– Жив? Жив? – тряся его за плечи, кричал Карл.

– Повезло, Карл! Все в порядке! – ответил Валька, чуть приподнимаясь на спине и смотря назад.

Спирин, уже определив положение стрелка, двумя выстрелами из «Винтореза» разделался с «десятичасовым», который стоял около дерева собираясь произвести очередной выстрел. Поймав первую пулю, снайпер вскинул руки вверх и, выронив винтовку, принял вторую и упал навзничь.

Перепелица передернул затвор автомата и приподнявшись на спине, начал бить короткими очередями по уже приближающимся с фронта «покупателям».

Около машины оживились Кречет и Егоров. Последний, заметив осложнившуюся ситуацию, хотел было уже броситься на помощь товарищам, но поняв, что от его позиции в данный момент зависит очень многое, остался на месте. Присев на колено, Егоров мастерски скрутил с плеча «Муху» и, точно прицелившись, разрядил ее в один из пикапов. Взрыв раздался мгновенно, пятеро боевиков, находящихся рядом с машиной, разлетелись в разные стороны.

Удовлетворенно улыбнувшись Егоров откинул использованную трубу и оглянулся на Кречета, который уже на всех парах скользил по траве в его сторону, показывая правой рукой сигнал для отхода. Посмотрев на право, Егоров увидел многочисленные буравчики от пуль, близко подступающие к нему. Упав на землю, он быстро закатился под грузовик.

Кречет, остановив свое скольжение на одном колене, с бедра послал гранату из своего подствольника в указанное ему место. Взрыв скрыли кроны деревьев, но автоматная трескотня, раздававшаяся оттуда, сразу же прекратилась. Отстрелявшись, Кречет глянул в сторону Карла и понял, что парни собираются отходить к машине.

Напряжение нарастало. Повсюду слышалась автоматная трескотня и свист пуль, которые либо пролетали мимо или врезались в землю. По бортам машины поливал свинцовый дождь, сдерживаемый лишь стоящими внутри сальными листами. Лес ожил, наполнившись трескотней автоматов, редких взрывов и разнообразных одиночных выстрелов.

Глаз уже разобрался со всеми намеченными им до того целями и рассматривая группу атакующих, искал среди них Умара. Внезапно на заднем плане раздался еще один взрыв – это подгоревший от взрыва пикапа газик тоже взлетел на воздух. Это взрыв невольным образом приковал внимание всех участников боя. Воспользовавшись этим, Карл, Валька и Перепелица решили бежать к машине.

– Мужики, давайте, я прикрываю! – сказал Валентин, меняя отстрелянный рожок. Передернув затвор, Валька уселся на траве и бросал короткие очереди в наступающих с фронта боевиков.

Карл с Перепелицей ринулись в первый спринт. Пробежав что-то около десяти метров, они вновь упали.

Повернувшись на бок, Карл поменял обойму в «Стечкине» и, громко свистнув, показал Вальке, что теперь его очередь. Перепелица, присоединился к огневой мощи Карла, который, увидев Баху с его очень хлопотной «игрушкой», успокоил здоровяка с четвертого патрона. Глаз активно прикрывал отход группы точной стрельбой, в результате чего ряды наступающих боевиков начали активно редеть.

Поменяв тактику, боевики перегруппировались и теперь активизировались на флангах. Вновь активно заработали автоматные очереди, и свинцовый град с новой силой начал бить по бортам грузовика.

Кречет, отстреляв первый магазин, перевернулся на спину и запихнул еще одну гранату в подствольник. Вернувшись в исходное, он, на свой страх и риск, из положения лежа выпустил гранату в близлежащий кустарник, из которого строчило по меньшей мере два автомата. Взрыв прогремел мгновенно, кто-то вскрикнул, после чего там стало тихо.

На другом фланге у Егорова боевики предприняли очередную попытку атаки в тот самый момент, когда он отвлекся, пытаясь своим огнем прикрыть отход Карла. Две пули со свистом пролетели над головой и еще несколько врезались рядом в землю. Щурясь от летящих кусков земли, Егоров повернулся и заметил, что от кромки леса отделились трое. Постреливая короткими очередями, они медленно, но довольно успешно двигались к машине.

Тем временем Карл с Валентином прикрывали последний рывок, к которому готовился Макс. Получив от них сигнал, он, сильно пригнувшись, побежал к машине. Пули жужжали вокруг него, как рой пчёл. Когда Перепелица был уже за спинами прикрывавших его товарищей, он вдруг ощутил сильный удар в правое бедро. Будто кто-то со всей силы попал ему в мышцу камнем или чем-то подобным. От неожиданности Макс упал, уткнувшись лицом в траву, до машины оставалось несколько шагов. Он попытался вскочить на ноги, но был очень сильно удивлен – нога просто отказывалась его слушать. Поняв, что нужно двигаться, Перепелица быстро пополз к рядом стоящей машине. Боль нарастающим жаром постепенно растекалась по всей ноге.

Карл, отстреляв очередную обойму, обернулся и увидел быстро ползущего Перепелицу, но он не придал этому никакого внимания. Теперь Перепелица должен был прикрывать их рывок, но он почему-то полз. Не дождавшись сигнала Перепелицы, Карл с Валькой, пятясь, начали медленно отступать в направлении машины. Макс не смог подняться на ноги, но сев на траву, перезарядился и наконец открыл беглый огонь.

Лежащий неподалеку от Перепелицы Егоров хотел опять прикрыть товарищей, но наступающая на него троица настолько грамотно обрабатывала его огнем, что он практически не мог поднять голову.

Нужно было что-то делать. Близость атакующих была уже очень опасной. Решение пришло само собой, когда Егоров увидел, что один из нападающих, присев на колено, готовит к пуску РПГ. Не теряя ни секунды, Егоров перекатился вправо и, воспользовавшись сменой позиции, выпустил короткую очередь в сторону атакующих. Три пули вошли в грудь боевика, бородач обмяк и, выронив гранатомет, завалился на спину. Егоров шумно выдохнул и дал пару коротких очередей по оставшимся двум.

Потрепанная троица наконец отошла к машине. Карл помог раненому Перепелице забраться в кузов, Валька рьяно опустошал содержимое очередного рожка.

– Прикрой! – крикнул он, меняя пустой рожок. У Карла в «Стечкине» оставалось около семи патронов, стараясь с максимальной эффективностью и точностью использовать их, он отстрелялся, присев на одно колено. Покончив с боезапасом, Карлов перевел взгляд на стоящего рядом Валентина, который, передернув затвор автомата, был готов открыть огонь.

Внезапно голова Валентина сильно дернулась, и со стороны его левого виска в воздухе образовалось розовое облако. Парень тут же стал заваливаться на землю. Карл в рывке успел его подхватить, не дав упасть на землю. Перепелица, прикрывающий их из кузова, кинулся на помощь Карлу, невзирая на раненую ногу. Вдвоем они втолкнули парня в кузов грузовика.

– Егоров, давай за баранку! – заорал Карл и, взяв в руки автомат Валентина, начал яростно отстреливаться из кузова. Егоров слышал приказ, но подняться ему по-прежнему не давали. Выпустив две короткие очереди, он ранил еще одного из своей тройки. Покинув свою позицию, он быстро пополз под машиной, до левого переднего колеса и, выкатившись из-под него, резко вскочил на ноги. Открыв водительскую дверь, он стремительно запрыгнул в кабину и, сняв машину с нейтралки, был готов к старту. Рядом раздался хруст бьющегося стекла, которое острыми брызгами распространилось по кабине. Машинально зажмурившись, Егоров ощутил сильный толчок в области левого плеча и понял, что словил пулю.

– Мне нужен кто-то в кабине! – изо всех сил заорал он. В этот момент очередной рой свинца разбил стекло правой двери и посек осколками его лицо. Егоров опять зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, как в открывающуюся дверь вваливается грязный и потрепанный Кречет.

– Ты не представляешь, как я рад тебя видеть, братишка! – закричал от радости Егоров, глядя на измазанное грязью лицо Кречета.

– Я тебя тоже! Жми, Егор, или мы сейчас здесь все ляжем! – заорал Кречет, захлопывая дверь.

Машина с пробуксовкой выкинула несколько комков земли из-под колёс и рванула с места. Быстро удаляясь с лесной поляны, поливаемая градом пуль она сильно подскакивала на ухабах. Несясь обратно по лесной дороге, они слышали нарастающий шум вертолетных лопастей. Четыре Ми-24-х, на бреющем, пролетели над ними, и уже через несколько мгновений автоматную трескотню накрыл грохот ракетных залпов.

Авиация вступила в действие, не оставляя камня на камне. Через несколько минут все прекратилось и наступила относительная тишина, но людям в машине было уже безразлично. В кузове все молчали, мерно покачиваясь на кочках, говорить совсем не хотелось. Вымазанные в грязи и собственной крови, они смотрели кто куда, но только не друг на друга.

Молчаливый Перепелица, достав нож, отрезал автоматную лямку и перетянул своё раненое бедро. На другой стороне скамейки трясся задумчивый Спирин, рядом с ним сидел Карл.

Карлов опустил голову и смотрел себе на колени, на которых лежал Валентин. Из небольшого отверстия в височной части его головы тонкими струйками сочилась кровь. Его остекленевший взгляд смотрел в сторону колышущегося от ветра тента, где медленно удалялся темнеющий лес. Карл последний раз взглянул в лицо парня и закрыл ладонью его безжизненные глаза.

6. Аэродром

За окном медленно тянулась бесконечная вереница автомобилей, Карлов вновь вернулся к действительности, оторвавшись от нахлынувших воспоминаний. Заметив пристальный взгляд Сергея в зеркале заднего вида, он продолжил прерванный разговор.

– На чем мы остановились Сережа? – спросил он.

– На хвосте, Александр Владимирович. Точнее сказать, на слежке.

– Точно! Если со мной что-то произойдет, и ты узнаешь это первым, пожалуйста незамедлительно сообщи об этом ребятам. Все контакты сразу же прервать, минимум на полгода.

– Это может быть действительно настолько серьезно, шеф?

– Люди нашей профессии от инфаркта не умирают. Сам знаешь, мы ведь не в бирюльки играем, да и последние сделки с нашим ближневосточным клиентом вызывают у некоторых сильное раздражение. Он сейчас очень активен на международной арене, и его затруднительное положение, которое он пытается поправить с нашей помощью, тоже привлекает излишнее внимание. Короче говоря, сейчас все складывается не в нашу пользу, и я думаю, что у наших заокеанских друзей уже давно большой зуб на нас или, точнее сказать, на меня.

– Александр Владимирович! Может, тогда перестрахуемся? Нырнем сейчас, и нет нас!

– Я, конечно, не против, и устал уже от этого всего тоже. Честно говоря, хочу большой отпуск, плавно переходящий в пенсию. Сейчас нам нужно избегать таких нейтральных территорий, как Швейцария. Здесь опасно. Они, как говорится, и вашим, и нашим. Но ничего не поделаешь, изрядная доля наших финансов находиться именно здесь. Эти последние сделки, из-за которых я сейчас лечу, очень важны. У нас по ним серьезные обязательства, так просто спрыгнуть нельзя. Люди важные, с большими связями, нельзя!

– Понятно, шеф. Как я понял, выбора особого нет, – удрученно выдохнув, согласился Сергей.

– Правильно понял. Вот закроем дела, и можно будет по этой линии на определенное время прерваться.

– Александр Владимирович, может, мне с вами полететь? И почему вы не нормальным рейсом, а выбрали этот частный двухмоторный самолетик?

– Ну, во-первых, я этого парня уже несколько лет знаю, летаю с ним часто. Во-вторых, скажу так, мои грехи меня одного на дно должны тянуть. Два месяца назад случай был с учеными-ядерщиками, они там на востоке кое-кому мирный атом помогали осваивать. Их шестеро было, научных работников, а не военных преступников или как сейчас это популярно говорить, консультантов! А за что еще сто семьдесят невинных душ не приземлилось? Так вот, если они меня к праотцам хотят отправить, то другие тут ни при чем, – немного эмоционально, пояснил Карлов.

– Понятно, шеф.

– Слушай, мы пока здесь болтаем, я на свой самолет не опоздаю? – спросил он, быстро глянув на наручные часы.

– Без проблем, Александр Владимирович. Времени еще предостаточно! – ответил водитель, приветливо улыбаясь в зеркало заднего вида.

– Давай-ка, Сережа, наверное, уже выбираться отсюда.

– Так точно, шеф.

«Майбах» легко вырулил с места парковки и остановился на светофоре. Позади в этом же ряду, черная «БМВ» также съехала со своего парковочного места. Вереница машин стояла в напряжении, ожидая зеленого света, который должен был вот-вот загореться. И вот это произошло, автомобильная река, медленно наращивая скорость, потекла дальше.