Свобода

Шоцкий не подал вида, что готов наброситься на Кравчука и разорвать его на части.

– Какое самообладание! – воскликнул Кравчук. – Успеем вернуться и к этому вопросу. К тому же, как я и говорил, ничего страшного в этом нет. Мы же, не… ну, вы помните. Просто вы должны иметь в виду, что каким-то ненадлежащим образом использовать полученную вами информацию, информацию, не входящую в зону вашего профессионального влияния, так это назовем, или разглашать ее, вам не стоит, поскольку ваша халатность в этом плане может отразиться на дорогом вам человеке. Боже мой, я сейчас расплачусь! Мы можем многое. Не волнуйтесь, мы не в кино, и ваша дочь не будет находиться под каким-то там постоянным наблюдением. – Кравчук усмехнулся. – Не буду вам льстить. Все зависит от вашей лояльности. Вам выбирать, вам решать. Хотя, о чем я говорю, мы за вас уже все решили. И вы нам нужны. Далее, об элементах сдерживающей функции… Давайте на мост поднимемся. Красота. Омь, Иртыш!

Они поднялись на Юбилейный мост, дошли до его середины, и Кравчук остановился, вглядываясь в темную воду.

– В одну реку нельзя войти дважды, – произнес он. – Что это я? Постоим над водой, не возражаете? Так вот, кавказский след! Какое шаблонное выражение. Версия об участии ваших любимчиков в бойне сведена окончательно на нет нашими усилиями. Все, забудьте о ней, как забыли о ней на вашем верху. Я так понимаю, вы также убедили забыть о ней своего соглядатая. Так вот, о нем, о соглядатае. Я очень благодарен ему, поскольку именно благодаря его доносу на вас, в котором я сумел рассмотреть ваши лирические нотки, у меня получилось разгадать ваши намерения. Но, его непосредственная связь с Рашидом Мамбетовым, о которой, уверен, известно оставшимся людям последнего, хоть они и не знают имени информатора, все нам портит. Да и, наблюдая за вами, он мог заметить что-то, чего не стоило бы замечать. – Кравчук опять взглянул на часы. Шоцкий обратил на это внимание, и, стараясь придать себе непринужденный вид, начал озираться по сторонам. – И, он же на вас стучит. – Кравчук тихо рассмеялся. – И, уверен, ваше руководство понимает, что рано или поздно вы догадаетесь об этом, и вам это не понравиться. А учитывая ваше нестандартное поведение, из-за которого его к вам и приставили, бог мой, что вы можете натворить!

– О чем вы говорите? – не скрывая недоумения, спросил Шоцкий.

– А майор Кротов такой же исправный служака, как и вы. Поглядите! – Кравчук указал в сторону Воскресенского сквера, откуда на мост поднимался Илья Константинович.

– Зачем он здесь? – спросил Шоцкий.

– Люблю производить эффекты, я же вам говорил.

– Иван Владимирович, вы здесь? – подходя, удивленно спросил Кротов.

– Что происходит? – искренне удивился Шоцкий.

– Это я вас вызвал, Илья Константинович, – произнес Кравчук.

– Вы… – начал Кротов.

– Подполковник Кравчук, ФСБ, – отчеканил тот. – У меня к вам только один вопрос. Только ответьте прямо, не задумываясь и так, чтобы я видел ваше лицо.

– Что, простите, я не понимаю, – рассеяно проговорил Кротов.

– Илья Константинович?.. – начал Шоцкий.

– Прошу вас, майор, вот так, что бы мы вас видели. – Кравчук помог Кротову встать лицом к городу, выбрасывающему в ночь потоки электрического света, спиной к Иртышу, прислонив его к перилам. – Вот так будет достаточно. Иван Владимирович, вы свидетель.

– Иван Владимирович, что это? Товарищ подполковник, вы говорили о личном разговоре, с глазу на глаз… – рассеянно проговорил Кротов.

– Видите, Иван Владимирович. Слуга всех господ. И вам и нам, и на сторону. Илья Константинович, вопрос. О вашей связи с Рашидом кто-то, кроме здесь присутствующих, знает?

Кротов открыл рот, выражая удивление.

– Не удивляйтесь, Илья Константинович, нам все известно, не стоит недооценивать коллег. И что вы строите из себя невинность? Хочу заметить, что вы, не ведая того, сыграли за нас. Вы, можно сказать, успешно сработали, так, что не волнуйтесь. Просто… просто, ответьте на вопрос.

– Нет, – еле сдерживая дрожь, произнес Кротов, – никому неизвестно.

Кравчук внимательно посмотрел в лицо Кротова, после повернулся к Шоцкому и, широко улыбаясь, произнес:

– Ну, вот и замечательно, не правда ли, – весело произнес Кравчук, быстро оглядываясь по сторонам.

Повернувшись обратно к Кротову, он вдруг выхватил из кармана нож с коротким лезвием и в одно мгновение перемахнул тому горло. Не успела еще кровь хлынуть наружу, как Кравчук подхватил майора за ноги и перекинул его через перила.

– Так вот, Иван Владимирович, – как ни в чем не бывало продолжал Кравчук, заглушая всплеск воды, – это был дополнительный, страховочный элемент сдерживающей функции… Ах да. – Он швырнул нож в воду. – Как несложно догадаться, это вы избавились от назойливого стукача. Пойдемте отсюда, тут пахнет мертвечиной. Да, если у вас есть сомнения, то я заранее осмотрелся, еще днем. Эту точку не задевает ни одна из камер. Не буду вас учить, придумайте сами, куда делся Кротов, ну и после, когда его выловят какие-нибудь рыбаки, тоже что-нибудь придумайте.

Шоцкий стоял, не шевелясь, испугано глядя на Кравчука.

– Ну что вы, расслабьтесь. Неожиданно? Согласен. Но, каков эффект! – воскликнул подполковник. – Не могу ничего с собой поделать. Идемте. Может, перекусим? Вы как?

– Нет уж, спасибо, вы меня достаточно уже накормили, – выдавил из себя Шоцкий. – До отвала.

– Что ж, не будем останавливаться, до сладкого мы еще не дошли.

Шоцкий с Кравчуком вернулись в сквер и медленным шагом направились вдоль набережной.

– К вашим любимцам, – продолжил Кравчук. – Не буду у вас спрашивать, где они сейчас, думаю, вы этого не знаете. Зато, уверен, они, благодаря вам знают, где сейчас вы. И этого будет достаточно. Вы передадите мне все ваши наработки. Вам не придет в голову что-то от меня скрывать? Они вам никто, и ваше дальнейшее участие в их судьбе излишне. Если вам станет легче, то вы им итак оказали неоценимую услугу. Согласитесь, то, что я сейчас говорю, отдает абсурдом. Но, не хочу ломать наши отношения. Вы мне передали, я принял, а вы забыли.

– Они свидетели, не правда ли, вернее участники и соучастники? – спросил Шоцкий, все еще, будучи не в состоянии прийти в себя от произошедшего.

– Это да, свидетели, участники, – согласился Кравчук. – Только их показания не будут приняты во внимание, поскольку уже есть официальная версия, согласно которой ни свидетелями, ни участниками они быть не могут. Я вам уже говорил. К тому же не в их интересах быть в этом замешанными. Если вы думаете, что я намерен организовать карательную операцию, то вы ошибаетесь. Ваши красавцы так нашумели, что просто замять это дело, опустив его в тину, не удастся. Если кавказские разборки мы затерли, то все остальное идет в рабочем порядке. Вы новости читаете? Там о них пишут. Нет, не интересуетесь?

– Я видел, что пишут, но пишут лишь об инцидентах, не связывая их между собой. Органы в моем лице, в частности, подробностей не дают.

– И правильно делают. К чему рассказывать о том, что на протяжении такого длительного времени эти органы не могут справиться с кучкой дилетантов. Одна грохнула отчима еще в мае – поймать не можем, второй двух пацанов тогда же, накрыли магазин, и ничего! Супруга горюет – мужа найти до сих пор не можем! Мать убивается – сбежавший заключенный выкрал дочь! Заключенный сбежал! Гнать таких в шею, бюджетные деньги жрут, мерзавцы! Нет, нам нужно расставить все по местам, всех найти, вернуть, осудить, посадить, и так далее. К тому же, вы уже в курсе, что после вашего тюменского выступления все министерства взбаламутились, всю страну на уши подняли. А вдруг утечка? И весь мир узнает, что это за банда такая! Насмешим! Бывший пограничник, деревенская девчонка, обиженный жизнью, хоть и успешный бизнесмен, божий одуванчик, молодая неудачница и инженер, молодой неудачник, да пацан, всю жизнь проведший в яме.

– А вы, Анатолий Борисович, вижу, тоже о них все прознали, – заметил Шоцкий.

– Да, Иван Владимирович… – сказал Кравчук и примолк, задумавшись. – Взгляните на Иртыш, – призвал он, указав на реку. – Что вы видите?

– Темноту, – признался Шоцкий.

– Верно. – Кравчук остановился. – Тьму… Черноту, тьму и неизвестность. Вы любите сказки?

– Ваши?

– Вам, все же, не чужд юмор, – серьезно произнес Кравчук, не отрывая взгляда от реки. – Порой я жалею, что не стал ученым, и не занимаюсь, к примеру, вопросами квантовой физики. Человечество настолько далеко от познания самого себя, не говоря уже о мире, о космосе… Вопрос мироздания, миров, вселенной… Боже, мы так примитивны! Значит, сказки вы не любите…

Шоцкий удивленно смотрел на Кравчука.

– Вы полны сюрпризов, товарищ подполковник, – проговорил Шоцкий.

– Что вы, товарищ полковник, я не чета вам. Просто, мы подошли к сладкому.

– Любопытно.

– Вы даже не представляете, насколько! Хочу предложить вам выпить, Иван Владимирович. А то, боюсь на трезвою голову вы ни черта не поймете, не воспримите, не станете слушать, сочтете меня сумасшедшим, и все наши промежуточные, предварительные договоренности сойдут на нет. А в состоянии легкого помутнения рассудка, вы легче вольете в себя информацию, без агрессии, а назавтра сможете на свежую голову поразмыслить. Как вам предложение?

– У вас получилось меня заинтриговать, но все же, я предпочту остаться в здравом уме. Не возражаете?

– Здравый ум не приспособлен к пониманию того, о чем я хочу вам поведать. Единственное, на что я могу уповать, это ваш эмоциональный приступ, о котором я уже говорил.

– Попробуйте, – предложил Шоцкий.

– Что ж, экспресс-вступление. Вячеслав Кортнев бежал из колонии с неким вором по кличке Могила. Кортнев всплыл в Волгодонске, Могила канул в неизвестность. Кортнев мог остаться в живых только по одной причине – он убил Могилу. Оружие, используемое при нападении на аул Кудаева, было взято из тайника, найденного по карте, нарисованной в справочнике, изъятом Кортневым у Могилы. – Шоцкий напрягся. – Это лишний раз подтверждает тот факт, что Могила мертв. Одним из ваших компасов, Иван Владимирович, был этот самый справочник, не без его помощи, кроме всего прочего, вам удалось выйти на своих друзей в Тюмени. Этот справочник принадлежал некоему Вратарю, кстати, мы это с вами уже обсуждали вскользь. Тот факт, что вы живы и справочник у вас, говорит о том, что его предыдущий владелец мертв, вы помните, Вратаря нашли повешенным в камере. Интересно?