Свобода

– Хочу внести небольшие корректировки в допрос.

– Что вы, полковник, это не допрос, это беседа.

– Как вам будет угодно. Не могли бы вы повторить последний вопрос?

– Какой именно?

– Последний вопрос согласно протоколу.

– Не понимаю вас, полковник, к чему это?

– Я же говорю, хочу внести корректировки, ясность.

– Гм, и это будет вашим последним словом?

– Так точно.

– Ну что ж, извольте, по протоколу. Ты раб лампы?

– Я не раб? – воскликнул Шоцкий.

– Что? – загремел голос сверху.

Стены, окружающие Шоцкого, обрушились, и на него, издавая грозный рык, со всех сторон бросились черные псы…

Иван Владимирович стоял на коленях посреди своего номера. Голова кружилась.

– Их мир сквозит через мир наш, – прошептал Шоцкий. – А ты прав, Анатолий Борисович, мне бы не помешал твой совет.

Иван Владимирович поднялся и вышел из номера. Он спустился на первый этаж гостиницы, зашел в ресторан и, присев за столик, заказал бутылку водки. В ресторане он пробыл не долго. Прихватив с собой бутылку, выпитую наполовину, а также пару бутылок пива, он вернулся к себе.

– Их мир сквозит через наш мир. Мир черных псов? Псы это псы? Чертова аллегория! Черти что? Выпить? – Шоцкий плеснул водки в стакан и тут же осушил его. – Допустим, я окунулся в мир фантазий. Мир сквозь мир. Их мир, это мир наш, но не совсем. И что мне это дает? И насколько не совсем? И откуда это кто-то знает? Звучало, как утверждение чьего-то предположения, ну, а тот, кто это предположение делал, основывался еще на чьем-то предположении или… или он что-то знает? Но, каким образом? Меня преследуют черные псы. Это сны и видения. Это вопрос психики, это за пределами… Ну да, он так и говорил. – Еще глоток. – Псы псами! А мое второе видение? Оно не с псами, оно само по себе, но откуда-то оттуда же. Откуда, мать вашу, оттуда? Сколько мне нужно выпить, чтобы растворить свое сознание настолько, чтобы проникнуться этим бредом? – Еще глоток. – Так, видение псов и всего, что связано с ними, это чертова лампа, это… Это моя лампа? Пусть так, выглядит, по крайней мере, как-то взаимосвязано. А то видение, после которого я… Я ни черта не понимаю…

Этот мир сквозит через наш мир…

– 37 –

Шоцкого разбудил телефонный звонок. Какое-то время он звенел откуда-то издалека, пока не оказалось, что телефон лежит на тумбочке, возле подушки, придавленной головой Ивана Владимировича. Тот с трудом открыл глаза, после поднес руку с часами и посмотрел на время. Был полдень. Телефон продолжал звонить. Иван Владимирович медленно поднялся и сел на кровать, – он обнаружил себя полностью одетым, – на полу возле кровати валялась пустая бутылка из-под водки, на тумбочке стоял стакан. Телефон замолчал. Шоцкий ощутил, что у него болит голова и его мутит. «Я никогда не пью, – подумал он, – а за последние два месяца это уже второй раз. И похмелья у меня никогда не было… Что со мной?» Он поднялся, подошел к холодильнику и извлек оттуда бутылку пива. Не успев ее открыть и сделать первый глоток, как снова раздался телефонный звонок.

– Шоцкий, слушаю, – проговорил он.

– Иван Владимирович! – послышался голос Кравчука, – судя по всему, вы все же воспользовались моим советом. Ценю ваше доверие и нисколько вас не осуждаю. Я даже рад, что вы приступили к познанию непостижимого. Пусть таким примитивным способом, но начали. А главное начать. К тому же события минувшего вечера пережить не так просто. Ну, как, удалось?

– Что удалось?

– Прийти к чему-нибудь.

– Ни к чему мне прийти не удалось.

– Ничего, не все сразу. Хорошо, Иван Владимирович. Для начала достаточно, не буду вас больше пока донимать мистикой. Гм, Иван Владимирович, у вас пиво есть?

– Что вы говорите?

– Пивом запаслись, спрашиваю?

– Запасся, – признался Шоцкий.

– Вот и замечательно. Останьтесь сегодня в гостинице – отдохните. Дела можете не передавать, я их уже принял. Вижу, вернее, слышу, вы не удивлены. Нам с вами известны наши с вами методы работы. Ваша команда с девяти утра поставлена в известность. Пару человек мы оставили, в том числе, вашего любимца, Александра. Кстати, замечу вам, неблагодарным он птенцом оказался. Я бы даже сказал, свиньей паршивой, да простит меня господи. Я его разгадал. К вам он тянулся, и этим, видимо, завоевал вашу любовь, в виду вашей нашумевшей репутации и образа эдакого невозмутимого стража порядка. Но тут страж не оправдал надежд и потерял бразды правления. У кого они теперь? У меня. На кого он смотрит, как на бога? Верно, теперь на меня. Непростой ваш мальчик, непростой. Пробьется наверх, и очень скоро. Видели бы вы, с каким рвением он вскрывал ваш компьютер, извлекая всю необходимую нам информацию, наработанную вами! Да, компьютер не ваш, так, что это не имеет значения, а вся информация, хранящаяся в нем, теперь наша. Как и все, что мы нашли и еще найдем у членов вашей команды. Двоих, как и уже говорил, мы себе оставляем. Хотя, вам-то уже все равно. Да, я попросил их, не связываться с вами и забыть о вас. Зачем они вам? Верно?

– Как скажете.

– Отрадно слышать, что вы стали таким податливым. И не в обиде даже на Александра?

– Мне все равно.

– Что ж, как знаете. Да, вы не обидитесь, если я подтвержу ваши подозрения? У вас есть подозрения?

– Вы о чем?

– Ох, Иван Владимирович, судя по всему, вас вчера хорошенько задело. Мы же перевернули весь ваш номер! Ничего не обнаружили, именно поэтому ваше присутствие здесь оказалось излишним. Все нам предоставил Александр.

– Я за вас рад.

– Ба, Иван Владимирович, вы еще пива не выпили! Чувствую, какой вы злой. Все же обиделись… Ничего, у меня для вас сюрприз. Я избавил вас от объяснений с вашим руководством. Вам они даже звонить не будут. Мои верхи согласовали с вашими верхами передачу дела нам, по причинам, о которых я вам уже говорил. Они все поняли и к вам претензий не имеют. Более того, я отметил ваш профессионализм и рвение, к сожалению упершееся в стену, находящуюся исключительно в сфере нашего влияния. Кстати, если вам интересно, формально ответственность за поимку преступников по-прежнему лежит на МВД, мы, так скажем, будем работать в вашей стае под прикрытием, используя собственные ресурсы. Вы не заснули?

– Уже готов к этому. Зачем вы это мне все рассказываете? Мне совершенно не интересно.

– Вы забыли о моей страсти к эффектам?

– Ах да, простите, Анатолий Борисович.

– Так вот, с вашими мы обо всем договорились. Кстати, я сказал, что, возможно на некоторое, неопределенное время вы можете мне понадобиться, поэтому, вас там не будут ждать завтра же. Отдыхайте, сколько душе угодно. Командировочные будут капать. Уедете, когда захотите. Приказ о вашем отзыве у меня, перешлю вам на почту. Да, и об отзыве майора Кротова тоже. Ему я тоже переслал. Мой совет, просто скажите, что не можете его ни найти, ни дозвониться ему. Проведите предварительное расследование, после, по согласованию с руководством напишите местным заявление об исчезновении. Я вас поддержу, если желаете, а то и… знаете, скажете, что и это дело передали нам. Добро? Не надо тратить на это время. Об этом я тоже сообщу своим, а они, соответственно, вашим.

– Бог ты мой, Анатолий Борисович, как же вы любезны!

– Не благодарите, Иван Владимирович, не стоит. Как вернетесь в Москву, тут же берите отпуск, недели на две, три, на месяц, как хотите, до конца лета. Я как раз, надеюсь, разберусь с вашими любимцами, теми самыми о которых вы должны забыть. А там мы окунемся в область неизвестного. Я договорюсь о вашем факультативе в рамках совместной со службой безопасности работе.

– Премного благодарен.

– Что ж, думаю, пока все, Иван Владимирович. Будьте на связи, я буду позванивать, мало ли что понадобится, да и, просто, интересоваться, как там у вас дела. Да, отпуск, пожалуйста, проведите на территории страны, хорошо?

– Даже в Англию не отпустите, к коллегам, о черных псах узнать?

– Вы уже сделали глоток пива, я угадал? – Кравчук рассмеялся. – Так непривычно слышать из ваших уст нечто с юморком. Простите, Иван Владимирович, но это мы с вами после обсудим. Пока вам лучше просто отдохнуть. Договорились?

– Хорошо.

– Ну, тогда, счастливого пути. Думаю, в ближайшую неделю вы мне не понадобитесь. Как минимум. Ну, все, удачи вам, Иван Владимирович!