Спасительная неожиданность

Увидев сомлевшую Наину, Ваня забеспокоился.

– А что это она какая-то сонная?

– С Татьяной связалась на ладошках силой меряться, – включился в фестиваль врунов и я, – конечно не одолела, но глянь, как богатырку умаяла!

Конечно, богатырская сила и мощь показывали свое превосходство над слабосильным задором, и Таня возилась уже побойчей Наи, но вид ее тоже оставлял желать лучшего.

– Хрисанф, добавь приличной закусочки и посуды, да и сам с нами присядь – в ногах правды нет. Вот еще что, чуть не забыл: поляку супчику или бульончику хотя бы спроворить, может полегчает пареньку.

– Тому, который…

– Именно тому! – остановил я ненужные уточнения, – которого вы вчера с Христо на тележке катали.

Хрисанф неторопливо подумал и сказал.

– Суп только к обеду будет, но бульончика уже сейчас можно налить.

– Так наливай, не тяни время.

И понеслось! Повар таскал харчи, мы с Ваней разливали винный дар богов по бокалам, а проспавший все на свете и только что пришедший Богуслав вместе с богатыршей сдвигали столики.

В конце концов все присели за получившийся Г-образный стол и залудили по первой. Девчонки раскраснелись, мужики расхрабрились, и вторая тоже ушла влет. Завязалась бурная беседа. Я проследил, чтобы Венцек не пил слабенькое винишко, а сразу дернул 100 грамм крепчайшей граппы и начал хлебать бульон.

Венцеслав выпил, и глаза полезли на лоб, а потом со зверским усердием начал наворачивать хлебово. Конечно, не мед мы тут пьем, но подобное, как учат гомеопаты, лечится подобным, вот и приходится клин клином вышибать. Больше пить ему сегодня не велел.

– Но мне же полегчало! – пытался поспорить носитель королевской крови, – значит если еще чуть-чуть выпить, станет совсем хорошо.

Подрастают новые поколения, и все с той же охотой и усердием лезут в прежнее дерьмо, – подумалось мне. Значит и бородатый анекдот про японца, пившего, а потом опохмелившегося вместе с русским, пойдет вместо аргумента на ура.

– Венцеслав, тебе приходили сегодня в голову черные мысли, что лучше бы умереть, чем терпеть эту муку мученическую?

– Было дело, когда уж вовсе невыносимо поджимало.

– Так вот, если еще сегодня выпьешь, завтра будешь думать: лучше бы я умер вчера!

Венцек торопливо отодвинул от себя стакан и ушел на берег моря проветриваться. А я уже выяснял у Хрисанфа, куда запропастился ловкач Ламврокакис.

Оказалось, что Христо прибежал в корчму раньше всех, съел кусок сыра и глотнул чуть-чуть винца, выпросил кувшин крепленой радости и маленькую корзиночку фруктов, после чего унесся в неведомые дали.

– Либо маяк погнал в одиночку штурмовать, либо на приезжих купцов всей своей мощью обрушился, – высказал резонное соображение Богуслав. а на меня цыкнул:

– Ты больно-то не увлекайся! Защита твоя от винища вновь в полной силе!

Так просидели еще часок. Тут рыбаки притащили Хрисанфу исчезнувшую в будущем рыбу берзитику.

– Никто на рынке целиком ее брать не хочет, – пожаловались они, – все кусочки просят. Повырежут из середины лучшие куски и разбегутся, а мы кукуй там с остатками. Ты вроде бы обещал рыбу взять полностью?

– Возьмем обязательно! – заверил я тружеников моря. – Часто ли она в ваши сети идет?

– Да не чаше раза в месяц попадается, и с каждым годом все реже и реже, – поделились секретами истребления редкого вида морских обитателей рыболовы. – Прет в основном кефаль да барабуля!

Хрисанф расплатился, и окрыленные удачным сбытом рыбаки отчалили к новым трудовым достижениям, а мы взялись рассматривать невиданную рыбу, положенную на два сдвинутых столика.

Она отливала ярким серебром чешуи, длиной вытянулась аж на три метра, морда, как у скумбрии, плавники большущие, ярко-красные. Кто ж ее в этих-то веках извел? Врагов, подходящих ей по размеру, в Черном море явно не отыскать, и экология сейчас просто чудесная. Человечество еще слабовато, рыболовецкие сейнеры с громадными тралами море как гребенкой не причесывают. А рыба, между тем, пропадает. Загадки без разгадок…

Хрисанф в кухню эту здоровилу затаскивать не стал, а то там будет не развернуться, быстренько порезал ее на куски прямо там, где лежала и утащил тушить к обеду. На чье-то предложение пожарить, ответил коротко:

– Не ужарится! – и продолжил свою производственную деятельность. Да, настоящий мастер всегда увлечен своим делом, и разговоры разговаривать ему просто некогда.

В конце концов и рыба, и Хрисанф исчезли в недрах кухни. Мы посидели еще с полчаса, и тут с победой вернулся Христо. С собой он вел двоих русских купцов.

– Видите сколько сидит народу? А ведь не сезон, и время не обеденное, – вещал Ламврокакис, усиленно жестикулируя рукой с пустым винным кувшином. – Люди понимают, что такую еду они могут получить только здесь, только в этой харчевне, и при этом не заплатить лишнего.

– Что ж, – скомандовал купчина постарше, – веди повара дяди императора.

Христо убежал.

– Чего бы ты хотел, Андрюха? – усмехнулся в бороду пожилой, – намаялся, поди, в дороге по первому разу, истомился без вкусной-то еды. Конечно, таких расстегаев, как твоя матушка стряпает, мы тут не получим, грека все врет, это видно, но может здесь и верно неплохо кормят?

– Я, дядька Мартын, ужасно вкусной рыбки хочу! Так этот корабельный кулеш умаял, ну просто мочи нет!

– Тряхнем, племяш, мошной! Я для тебя деньги не пожалею! Если здесь рыбы нет, в другое место враз уйдем, мы сейчас с тобой люди гулливые. Сыщем рыбу!

Хрисанф вышел неласковый, отвлекли от любимого дела. Все эскалопы были им сразу забыты.

– Рыба есть, но вся делается по заказу. Другой сегодня не будет!

– Пошли, Андрюшка! Не рады нам здесь, отказывают в рыбце.

Христо растерянно глядел на кулинара и пытался подавать ему какие-то непонятные знаки, но поджавший губы Хрисанф опять закусил удила, и не внимал никаким позывам. Ситуацию надо было спасать. Порушит этот нравный умелец Ламврокакису почин, и пиши пропало, отчается мелкий жулик в этом славном деле себя найти, опять с сомнительными друзьями воровать и разбойничать подастся.

Я подошел к уже вставшим купцам, широко улыбнулся и начал:

– Здравы будете, гости торговые! Откуда идете и куда? Радостно видеть на чужбине земляков!

– Русский?

– А то! С самого Новгорода Великого сюда сушей дошли.

– А мы смоленские. На двух торговых ладьях с товаром в Царьград идем.

– И мы туда. Чего везете?

– Да как обычно: мед, воск, лен, пеньку, шкурки пушного зверька всякие. А вы с чем?

– Да мы не по купеческой, по казенной надобности справляемся. Давайте выпьем за знакомство, пошли за наш стол. Хрисанф, выкати нам крепленого, посчитай в мой заказ. Да пока наша рыба готовится, дай приличной закусочки какой-нибудь.

– Ну пошли, причастимся вместе! Тебе, гляжу и рыбу тут дают.