Владимир Мономах

– Да вот. – Князь Воислав вздохнул. – Никак нельзя нам сейчас на службу поступать даже за золото. Скоро купцы плохую весть принесут.

– И что за весть?

– Что варяги опять зашевелились. И нацелились они на Великий торговый путь. Великое Киевское княжение далёко, нам одним путь из варяг в греки придется защищать. Порушат торговлю, так и вся Русь вздрогнет. Сильно поколеблется вся Земля Русская. Вот где беда-то, князь Смоленский. Куда пострашнее всех половцев. Куда пострашнее и опаснее.

– Поможем, – сказал Мономах. – Киев к Ильмень-озеру дружины пошлет, как при прадеде моем великом князе Олеге Вещем.

Помолчали кривичи.

И вдруг согласно вздохнули, точно по единому приказу.

Глава третья

1

Вскоре очередной отчаянный и безрассудный конунг викингов Гильом, собрав ватагу столь же отчаянных и безрассудных головорезов, стайками и в одиночку бежавших от вечного голода в нищей Норвегии, провозгласил боевой поход. Неизвестно, правда, куда поход и против кого. И, как то водилось, запалил прощальный священный костер на берегу моря. Викинги – далеко не все, а лишь те, кто своевременно положил перед конунгом меч и щит, – собрались у костра. Это были самые бесстрашные, выразившие желание сражаться впереди всех голыми по пояс, за что им полагался выбор добычи и женщин. Их называли берсерками, и остальные воины их всегда побаивались и сторонились.

Берсерки кружили вокруг прощального пламени, глухо пели прощальную песню, отбивая ритм ударами мечей о щиты. Исполнив песню, они уселись вокруг костра, и конунг засыпал огонь охапками дикой конопли. Повалил густой дым, который с наслаждением вдыхала вся ватага берсерков. В конопле содержалось вещество, не только пробуждавшее невероятную ярость и бесстрашие, но и притуплявшее естественную осторожность воина. Берсерки были приучены вдыхать этот дым перед боем. Конопля давала им силу, неистовство и восторженное наслаждение в тяжелой сече.

Вскоре конунг повел норманнов в Данию. Они не собирались ее громить – разве что чуть пограбить на окраинах, так как даны были их ближайшими и весьма опасными соседями и никогда не простили бы разбоя.

Вот почему конунг не взял с собою в этот раз берсерков: в Дании они могли быть опасными. А остальных воинов сурово предупредил, что лично убьет каждого, кто совершит какое бы то ни было насилие над мирными жителями соседней страны.

– Городов не грабить! – предупредил он. – Женщин не обижать!

Переплыв гирло Балтийского моря на шнеках и ладьях, норманны вторглись в Данию. На их счастье, даны были в очередном набеге, оставленная стража почти не сопротивлялась. Казалось, разжившись продуктами и кое-каким скарбом, можно было спокойно двигаться дальше, но пришли хмурые представители местной власти, привели с собой двух женщин.

– Великий конунг, четверо твоих воинов обесчестили наших жен.

Конунг потемнел лицом.

– Командирам построить воинов в две шеренги. Быстро!

Приказание было тотчас исполнено.

– Будете смотреть в лица моим воинам, – сказал конунг представителям власти и женщинам. – Внимательно. Если никого не узнаете, зарежу за клевету. За мной.

И неторопливо пошел меж выстроенных шеренг. Понурые женщины и представитель власти шли за ним. Прошли всю первую шеренгу. Женщины никого не опознали.

– Здесь нет насильников.

– Смотрите в следующей.

Женщин подвели ко второму строю. И вот, дойдя до середины, одна из женщин остановилась.

– Вот, великий конунг. Двое.

Не решаясь показать рукой, она лишь дернула подбородком в сторону застывших перед ней воинов.

– Три шага вперед! – скомандовал конунг.

Два молодых воина дружно вышли из рядов.

– Эти?

– Да…

Конунг выхватил меч и поочередно вонзил его в животы провинившихся.

– Убрать за строй. Там – добить.

Молча пошли дальше.

– Вот они, – решительно сказала вторая женщина. – И тоже двое.

Еще два воина обреченно опустили свои головы.

– Они?

– Они, великий конунг. Я их до смертной минуты не забуду.

– Три шага вперед.

Шагнули.

Один не выдержал, упал на колени.

– Конунг, помилуй…

Сверкнул меч – и голова струсившего воина покатилась по земле.

Конунг вонзил меч и в живот второго.

– Справедливость восторжествовала?

– Да, великий конунг.

– Тогда – вперед!

И простер окровавленный меч свой в замершем воздухе.

2

Воровским ветерком промчавшись по Дании, норманны ворвались в спокойную, сытую и тихую Голландию. Старики, немощные и женщины с детьми попрятались в многочисленных крепостях и замках, послав для переговоров к вожаку морских разбойников трех мудрых старцев.

– Зачем проливать кровь? – спросили мудрецы у конунга. – Ты застрянешь здесь, увязнув в наших каналах, и потеряешь больше, чем приобретешь, великий вождь. У нас нет золота, у нас есть торговля и торговый флот. Спеши во Францию – там много золота и всякого добра, которое французы захватывают в Крестовых походах. Мы накормим твоих людей, викинг, и дадим вам еды в дорогу.

Голоса мудрецов звучали негромко и убедительно, но викинг уловил в их речах легкую усмешку.