Лавровый венок для смертника

– Он не должен разуверяться в таланте и в своем ремесле. Мы же речь ведем о справедливости тех, кто оценивает его труд.

– В таком случае, вопрос: что такое «справедливость»… в понимании профессионала?

– Кажется, мы отвлеклись. Или же попросту увлеклись.

5

В лучший отель Рейдера «Островитянин» ее доставляли на служебной машине начальника полиции в сопровождении двух мотоциклистов эскорта.

Увидев Эллин в обществе генерала, – появление которого на этом отдаленном острове было такой же сенсационной редкостью, как и появление НЛО, – владелец отеля, тучный полусонный грек, истолковал это, как признак коммерческого возрождения своего бизнеса. Персоналу тут же было приказано обслуживать мисс Грей по высшему разряду, словно губернатора округа. Тем более что и поселили ее в том же номере, в котором обычно селили губернатора и высоких гостей Рейдера.

– Десять суток вашего пребывания в этом Эдеме уже оплачено, – попытался удивить свою спутницу генерал Лейс, как только они остались в номере вдвоем. – Но если вы решите, что должны задержаться в «Островитянине» на более длительный срок…

– …То мое пребывание оплатит сам хозяин отеля, господин Николадис.

– Мне бы этого не хотелось, – отчаянно покачал курчавой неаполитанской головой генерал. Этот рослый сорокалетний красавец вобрал в себя кровь англосакса и неаполитанки и теперь представлял собой захватывающий воображение уникум – с темными курчавыми волосами, смугловатой кожей и удивительно голубыми, затянутыми томной поволокой глазами.

Бывший тяжелоатлет, увлекавшийся к тому же восточными единоборствами, сдержанный и мужественно добродушный, он представал перед Эллин воплощением того мужчины, о котором только и способна была мечтать. В жизни своей она увлекалась множество раз, но лишь теперь чувствовала, что увлечена по-настоящему, всерьез. И даже не пыталась скрывать этого. Иное дело, что Эллин никогда не воспринимала свои увлечения, как… любовные. В конечном итоге все они оказывались сексуально-деловыми.

– Вы что-то там произнесли насчет выборов на пост губернатора острова, – сомкнула девушка руки на шее Лейса. Они знакомы были всего два месяца. Но впервые вот так же она сомкнула руки у него на шее и обхватила ножкой его ноги уже во время первого визита, через двадцать минут беседы. И для этого генералу вовсе не понадобилось соблазнять Эллин. Все произошло как-то само собой, они попросту потянулись друг к другу, словно истосковавшиеся по давнему партнеру любовники.

– Эту должность – губернатора острова – только что ввели. Причем губернатор одновременно является мэром Рейдер-тауна и поселка Последнее Пристанище.

– Не думаю, чтобы при всем при этом он оказался слишком уж перегруженным заботами.

– Что лично меня вполне устраивает.

– Хотите благодаря губернаторскому креслу добраться до кресла сенатора?

– Министр вынужден будет уйти в отставку еще до конца этого года. Мне же придется последовать за ним. Да и все остальные члены правительства продержатся не дольше. Это почти предрешено.

– Теперь вы понимаете, почему я до сих пор не оказалась ни в одном из министерских кабинетов? – воинственно подбоченилась Эллин.

– Что и привело к падению всего кабинета министров, – подыграл ей генерал. Он конечно же чувствовал, что за этой красавицей водятся такие грешки, которые вряд ли позволят ей мечтать о министерском портфеле. Впрочем, теперь сама эта гипотетическая возможность его уже не интриговала.

– Вас действительно влечет этот клочок островной земли, и вы всерьез считаете, что должны вернуться на него?

– Чтобы затем обязательно стать сенатором. Но вначале я хочу овладеть этим островом как завоеватель – представшей перед ним крепостью.

– Такие устремления мне нравятся. Именно такие, мой генерал, – да. Ну и как, уверены, что достигнете своей цели?

– Если с вашей помощью, то конечно же буду уверен.

Эллин улеглась поперек высокой кровати и принялась медленно сползать с нее, оголяя полные, налитые ноги, от которых генерал не мог оторвать глаз.

– Вы еще не подтвердили готовности возглавлять мою предвыборную команду, мисс Грей, – неуверенно промямлил он, понимая, что говорить в эти минуты следует о чем-то другом, а еще лучше – молчать.

– Это обязательное условие, при выполнении которого вы только и согласны предаться мужским развлечениям?

– Просто мне показалось, что ваше пребывание на рейдере бессмысленно. Шеффилда вам все равно не спасти. А иной цели у вас нет. Как не возникло и какого-то особого замысла, способного захватить вас, сконцентрировать вашу энергию. – Лейс приблизился настолько, что колени его соприкоснулись с коленями женщины.

– Как знать, господин полицей-генерал, как знать?! – загадочно повела головой Эллин. – Но предложение мне нравится. Уверена, что мы прекрасно сможем дополнять друг друга. Есть на острове кто-то, кто способен помешать вашему восхождению на рейдерский трон?

– Если и не помешать, то слишком уж откровенно завидовать.

– Смелее, господин генерал, – подбодрила его Эллин после затянувшейся паузы. – И относительно имени вашего врага, и вообще…

– Это начальник местной тюрьмы, полковник Согред. Не скрою, в столице у него появились влиятельные друзья. В их числе – генерал полиции, готовящийся сменить нынешнего министра, и полковник, который наверняка станет его заместителем.

Генерал присел на кровать рядом с Эллин, и рука его углубилась в одежды.

– Тогда вопрос: в чем интерес Согреда? – Деловой тон не помешал женщине обхватить рукой шею генерала и привлечь к себе с такой страстью, словно все последние годы своей жизни она только и ждала этой встречи. – В министры ему не пробиться, генерала на этой должности не дают.

– Он и сам не прочь стать губернатором. А уж затем – сенат и, кто знает, возможно, кресло министра. Вдобавок ко всему – личная неприязнь. Несколько стычек.

– И каков же видится выход, мой полицей-генерал?

– Разве что дискредитировать его. – Лейс пристально взглянул на Эллин, как бы вопрошая: «А ты способна заставить этого человека уйти с дороги?» – Но каким образом?

– Ну, существует множество вариантов, благодаря которым можно дискредитировать не только начальника тюрьмы «Рейдер-Форт», но и апостола Петра, покровителя папского престола. Что же касается Согреда, то он слишком тесно связан с Шеффилдом. Их дружба основана на увлечении литературными упражнениями. Они, конечно, оба законченные бездари, но в данном случае нас интересуют не их таланты, а их пороки, разве не так?

– Я бы сказал определеннее: нас с вами, Эллин, они оба не интересуют. Ни в каких ипостасях.

Минуты их любви в номере отеля были такими же сумбурными, как и когда-то минуты любви в служебном кабинете генерала. Предаваясь то ласкам, то грубому сексу, они не могли избавиться от ощущения, что из-за нахлынувшей на них страсти не успели сказать друг другу что-то очень важное, что способно повлиять на их восхождение к цели. Каждого – к избранной им цели.

– Возможно, в постели мы не самые лучшие партнеры, – предположил генерал, когда страсти по Адаму и Еве несколько поугасли. – Но в прочих греховных делах мы друг другу несомненно пригодимся.

– Ход ваших рассуждений нравится мне еще больше, чем, собственно, вы сами, – ответила Эллин комплиментом на комплимент. Она действительно чувствовала себя слегка увлеченной этим мужчиной, но по опыту знала, что никакое, даже самое сильное, увлечение долго удерживать ее не может. Буйная фантазия и еще более буйная натура Грей требовали все новых и новых авантюр и в любви, и в делах. Но именно в авантюрах этот генерал полиции мог оказаться ее надежным партнером.

«В любом случае, он мне еще пригодится», – решила для себя Эллин, одаривая генерала нежным поцелуем прощания.

6

Эварду нетрудно было уловить горький привкус признания Согреда. В свое время Рой слыл самым многообещающим в «Клубе бессмертных», организованном доктором словесности Дитрихом Краузе при редакции журнала «Фрилендс Олимпик». Именно он считался непризнанным гением этого элитарного, как они считали между собой, собрания; именно он первым вкусил славы от публикации рассказа на страницах «Фрилендс Олимпик», чего так и не добился никто иной из их благословенного богами сборища – слишком уж суровы были редакторы к своим младовозрастным собратьям. Он же первым предложил вниманию «бессмертных» и рукопись сборника рассказов. Что и говорить, Согред был тогда на взлете.

Но в том-то и дело, что он, Грюн Эвард, оказался среди тех троих, что разнесли его рукопись в клочья. Это был удар, после которого Рой так и не смог прийти в себя. Единственное, на что у него хватило мужества, так это сохранить хоть какую-то видимость дружбы с Грюном. Который тоже делал вид, что ничего особенного не произошло. Однако все это в прошлом…

Усадив Эварда в углу кабинета, за столик, предназначенный для неофициальных бесед, Согред отключил телефон, извлек из сейфа бутылку коньяку и тоже подсел к нему.

– Ты ведь знаешь, что я сам сошел с этой чертовой дистанции, – мрачно произнес он, наполняя рюмки. – Спринтер, позарившийся на лавры марафонца… Обычная история.

Услышав это, Эвард беззвучно вздохнул и, опустив узел галстука, непозволительно расслабился. На такой «джентльменский уговор» он и рассчитывал, решаясь направиться в вотчину Согреда.

– Думаю, что нам нетрудно понять друг друга.

– Я сам сошел с нее, Грюн! Я хочу, чтобы ты поверил мне на слово.

– Мужественное решение. Не знаю никого больше из «Клуба бессмертных», кто бы решился на такой шаг. Хотя последовать стоило бы многим. В том числе и мне.