Лавровый венок для смертника

– Кажется, вы уходите от темы, Рой. Сейчас меня интересует не столько его ранчо, сколько вопрос: почему он не заявил в полицию и каким образом узнали о взрывчатке вы?

– Ответ кроется в логике вашего вопроса. В полицию он не заявил только потому, что прежде сообщил о своем открытии мне. Этот человек слишком многим обязан мне, вот почему уже несколько дней он вежливо раскланивается с начальником местной полиции, не утруждая его никакой служебной информацией.

– Так он молчит уже несколько дней?! – впервые ужаснулась Эллин.

– Втайне рассчитывая на то, что не станете запускать свою адскую машину прямо здесь, в стенах его дома.

– Теперь я уже в этом не уверена, – процедила Эллин. – Ибо неизвестно, сколько еще продлится его молчание.

– Мне нравится, что на сей раз вы играете в открытую. Тем не менее вашу угрозу пока что воспринимаю, как минутную несдержанность.

– Лучше воспринимайте, как обычную угрозу. Кстати, я до сих пор не задала вам вопрос, не задать который попросту не имею права.

– До каких пор буду молчать о вашей бомбе я?

– Не понимаю, почему ваши романы не находят издателей, – подбодрила его великосветской улыбкой Эллин. – При такой-то проницательности…

– Мое молчание безгранично.

Эллин хотела что-то заметить по этому поводу, но по окну прошлись лучи машинных фар, а затем послышалось приглушенное урчание двигателя. Они одновременно поднялись и, приблизившись к окну, проследили, как Коллин загоняет машину в гараж.

– Он часто наведывается в этот флигель? – вполголоса спросил Согред, словно Стив мог услышать его.

– Если и наведывается, то в мое отсутствие. Несколько раз мы беседовали, сидя в кафе на соседней улице. Но машину вашу наверняка заметил.

– Я предусмотрительно оставил ее возле отеля «Островитянин», – осклабился в воинственной улыбке Согред.

– Так, пожалуй, лучше. Будем надеяться, что и на сей раз Коллин не заглянет сюда.

Эллин и Рой вернулись к журнальному столику, уселись каждый в свое кресло и несколько минут молчали. Они прислушивались к тому, как все усиливающийся ветер крушит ветки деревьев и испытывает на прочность крышу строения.

– Однако в рассказе Коллина меня заинтриговала не столько ваша взрывчатка, – возобновил прерванный разговор Согред, – сколько обстоятельство, приведшее этого человека именно ко мне, а не в полицию.

Эллин вопросительно взглянула на гостя, а когда тот затянул с ответом, вежливо возмутилась:

– Не заставляйте вытягивать из вас по слову, Рой!

– О’кей. – Согред извлек из внутреннего кармана небольшой конверт и высыпал на стол несколько снимков.

Эллин скорее из вежливости, нежели из интереса, склонилась над ними, пытаясь рассмотреть изображение.

– Может быть, вы еще и объясните, чем это вы хотите сразить меня?

– Фотокопии двух вариантов сюжета нового романа Шеффилда, который он не успел написать. А вот это – более старые записи. Вот набросок фабулы уже изданного романа все того же Шеффилда: «Убийство старой девственницы». Название, кстати, тоже было предложено вами.

– Тем, в чем вы пытаетесь уличить меня, обычно гордятся, – спокойно парировала Эллин, вальяжно откидываясь на спинку кресла.

– Я ни в чем не пытаюсь изобличать вас, Эллин. Тем более что, к вашей чести, вы ничего не пытаетесь отрицать. Правда, следователь взглянул бы на ситуацию иначе. Он задался бы вопросом: так кто же все-таки сочинял сюжеты, следуя которым Том Шеффилд не только создавал свои романы, но и совершал преступления? Для него это было нетрудно, поскольку жертвами ваших интриг становились люди, хорошо известные вам обоим, довольно состоятельные и почти беззащитные в своей наивной дружбе с вами.

– В дружбе с Шеффилдом, Рой, с Шеффилдом, – зачем-то уточнила Эллин, хотя замечание показалось Согреду совершенно несущественным. – Его друзьями я интересовалась лишь постольку, поскольку они виделись мне в качестве прототипов.

– В качестве жертв, мисс Эллин.

– …И никогда не подпускала их к себе ближе, – проигнорировала уточнение Согреда, – чем этого требовало познание некоторых деталей их бытия. И потом, мне совершенно непонятно, почему роль следователя выпала именно вам, мистер Согред? И почему вы решились на нее сразу же после того, как буквально изнасиловали меня? Кого теперь я должна опасаться больше: вас или Коллина? – Согред не мог не заметить, что в голосе мисс Грей прозвучали угрожающие нотки и вся она напряглась, слегка развернув бокал так, словно собиралась выплеснуть его содержимое ему в лицо.

14

Потянувшись за бутылкой, Согред таким образом потянул время, которое понадобилось, чтобы успокоиться и проанализировать ситуацию.

– Мы и в самом деле говорим не о том, Эллин. – Он наполнил свой бокал, долил вина в бокал женщине и, мягко улыбнувшись, немного отпил.

– Видите ли, когда приговоренным уже нечего терять, они иногда прибегают к последним, спасительным, как им кажется, уловкам.

– Просветите, к каким именно.

– Например, меняют адвоката, пишут разоблачительные письма прокурорам округа, в которых излагают новые, ранее не выясненные судом факты своих собственных преступлений, или же дополнительно разоблачающие их сообщников, и тем самым уменьшающие их собственную вину. Начинается новое расследование, подключается общественность, появляется пресса… Адвокат и прокурор, теперь уже совместными усилиями, добиваются пересмотра судами их дел. Я все верно излагаю? Никаких ошибок, с точки зрения юриспруденции и процессуальных канонов, не допускаю?

– Прекратите паясничать, Согред, иначе вы сами все испортите. Пока что вы мне все еще нравитесь. По крайней мере, как мужчина, а потому можем говорить совершенно спокойно.

– Просто мне вдруг показалось, что ваш дружок, Том Шеффилд, вполне созрел для подобных реверансов в сторону законоблюстителей. – Согред откровенно провоцировал ее. Никаких фактов, никаких намеков на то, что Шеффилд может повести себя подобным образом, у него не было, никаких подозрений не возникало. Тем приятнее было ощущать, что западня срабатывает.

– Именно поэтому я все еще здесь, на этом проклятом всеми богами клочке суши, а не в Лас-Вегасе, Париже или еще где-либо. Поэтому и настояла, чтобы Том отказался от прежнего адвоката.

«Она намного умнее, чем я предполагал, – с некоторой опаской признал Согред. – Конечно, в данном случае срабатывает еще и профессиональный опыт. Тем не менее…»

– И что из всего этого следует? – вернул его к действительности бодрящий голос Эллин. – Развивайте ваш сюжет, развивайте. Не вижу динамики, интриги, не чувствую азарта…

– Развивать его, как и в былые времена, когда, по иронии судьбы, вы сотрудничали не со мной, а с Томом Шеффилдом, придется вам, Эллин. Я же предлагаю вместе подумать над умопомрачительным сюжетом, который поможет нам обоим.

Эллин недоверчиво взглянула на Согреда, поднялась и, согревая бокал ладошками, прошлась по комнате. Рой проследил за ее походкой, отметив про себя, что ноги у нее куда красивее, нежели ему показалось поначалу.

– Сюжет этот связан с Шеффилдом?

– Можно даже предположить, что в основу будет положена операция, связанная с его побегом.

– «Можно предположить»? – очень точно уловила смысл его слов Эллин. – Предполагать можно, что угодно. Вопрос в ином: зачем вам понадобился этот «умопомрачительный сюжет»? – молвила она, остановившись в двух шагах от Роя. – Трудно дождаться очередной пятницы? Хотите, чтобы приговоренного застрелили в четверг, во время побега?

– Во-первых, успокоим его демонстрацией своей преданности. Во-вторых, еще раз, в последний, воспользуемся услугами его… литературного опыта, – молвил Согред, удачно избегая слова «талант». – Рассказ Шеффилда, представленный на конкурс уже не под его именем…

– Не под его именем? – прервала его адвокат. – Какая деликатная формулировка!

– Вот именно, не под его… – способен принести очень солидную премию, которая позволит нам, как минимум, три месяца провести на лучших курортах мира, или же приобрести ранчо, и вообще, спокойно поразмышлять о будущем.

Эллин остановилась в шаге от Согреда, и он не удержался. Обняв ее за бедра, привлек к себе, уткнулся лицом в шелковистую ткань платья, в манящую пряность тела. Почти с минуту женщина оставалась неподвижной, давая ему возможность насладиться своей близостью и погасить, или, наоборот, разжечь страсть. И лишь почувствовав, что объятия его ослабли, мягко, артистично освободилась.

– Извините, Рой, – вернулась она в свое кресло, – но пока что я не уловила хотя бы основы вашего замысла. Цель – да, ясна, замысел – нет.

– Он намного прояснится, как только узнаете, что на борту «Странника морей» на остров прибыл некий литературный пилигрим по имени Грюн Эвард.